Испания станет концом

За день, когда Рита очнулась, произошло слишком много, так что она порядком устала к вечеру: после того, как Князева ушла, к девушке тут же пожаловал удивлённый и обрадованный врач, тут же начиная проверять что-то на экране аппарата рядом с ней, потом постучал ей по болевым точкам, чтобы понять насколько сильно у неё онемело тело, и, убедившись, что к вечеру паралич должен сойти, осмотрел рану и ушёл; через два часа, когда Зайцева выпила какие-то обезболивающие и уже собиралась вновь уснуть, к ней ворвалась крайне счастливая, взбудораженная Вика, чуть ли не прыгая от радости, что начальница очнулась; выдержав недолгий разговор с девушкой, Маргарита попросила оставить её и уснула на несколько часов. Проснулась она ещё более подавленной и уставшей, чем была, потому что весь сон её преследовал какой то необъяснимо напряжённый и пробивающий до мурашек кошмар: ей вновь и вновь мерещился образ Василисы с окровавленным ножом, а рядом стоящую с бледным лицом Князеву, изо рта которой медленно текла кровь, падая на яркими каплями на оголённые ключицы. Пролежав неизвестно сколько времени с просто закрытыми глазами и отходя от такого сна, девушка шумно выдохнула и потерла рукой глаза. Она не сразу поняла что именно сделала, но через несколько секунд резко распахнула глаза и посмотрела на свою руку. Рита могла ей двигать. — И почему ж ты не работала раньше, скотина? — прошипела она, рассматривая худые пальцы и тыльную сторону ладони с виднеющимися синими венами. Внезапно она почувствовала себя так скверно, что Марине Евгеньевне пришлось буквально поить её водой. Девушка ощутила такое едкое и противное чувство в груди, будто бы она унизилась перед женщиной, показала ей такую слабую себя. Но ведь та не была против, на её лице не было какого-то отвращения или раздражения, так почему Зайцева чувствует себя такой униженной и жалкой? — Добрый вечер, Маргарита Сергеевна. — внезапно зашедший в палату врач, заставил девушку резко опустить руку. — О, вижу, вы уже неплохо отходите от комы. — улыбнулся мужчина, подходя к кровати. — Добрый, да, я наконец-то могу двигаться, хотя ноги пока не особо. — усмехнулась девушка, поднимая обе руки в подтверждение. — Обычно от такого ранения, как у вас, страдает именно нижняя часть тела, так что это вполне нормально, если пока вы ещё слабо можете двигать ногами. — заверил её врач. — А какие ещё последствия комы могут быть? Я, как вы понимаете, первый раз с этим столкнулась. — убирая волосы с лица, поинтересовалась Рита. — Нарушения координации движений, судороги, вспышки агрессии, раздражительности или депрессии, в случае искусственной комы — ночные кошмары. Вас что-то беспокоит? — насторожившись от такого вопроса, сказал мужчина. — Пока только то, что я долго здесь проторчу. — усмехнулась Зайцева. — Если через три дня рана хорошо затянется, без осложнений, то я подумаю о вашей выписке. Но не раньше! — нахмурившись и пригрозив пальцем, ответил врач. Девушка улыбнулась и закивала, бормоча «Хорошо-хорошо». — Ну, раз более вас ничего не беспокоит, отдыхайте. — добавил он и вышел из палаты. Решив, что делать ей все равно нечего, а спать так и тянет, Маргарита поудобнее устроила голову на подушке и закрыла глаза.

***

Так начались три дня неимоверной скуки и угнетения. Девушка и правда не знала, чем себя занять, кроме как просиживать время в социальных сетях, пока не придёт время перевязки, размышлять обо всем или тупо спать. В первый день она много думала, в частности о том, во что превратилась её жизнь, и как она сама вообще до неё докатилась. Когда все пошло не так? Наверное, когда она решила, что открыть свою компанию и выйти в лидеры — идея на миллион, особенно, если надо будет тягаться с женщиной, которая уже несколько лет занимает ведущую роль в медиа-холдинге. Но это решение было лишь началом, её жизнь начала стремительно меняться и разваливаться позже: сначала этому яростно способствовала Князева, а потом Василиса, хотя Князева, конечно же, никуда не делась. О женщине Рита тоже много думала в первый день, всякий раз мыслями приходя к тому, что с визита к ней Марины Евгеньевны все и пошло не по плану. Но девушка поймала себя на мысли, что без Князевой её жизнь была бы куда однообразнее и скучнее, у неё бы не было такого огромного желания вставать каждое утро, чтобы в очередной раз утереть нос этой помешанной на власти суке. Однако теперь Маргарита не знала что точно она испытывает к этой суке: ненависть и раздражение, как первое время, или же интерес и любопытство к её новым действиям, а может вообще некое притяжение, потому что сексуальностью и страстью женщину точно не обделили. Весь день девушка думала об этом всем, пока не провалилась в сон от перегрузки мыслей. На второй день к ней наведалась Вика, что немного скрасило одиночество, но Зайцева больше хотела, чтобы к ней неожиданно заявилась Князева: чтобы они вновь вели неторопливую беседу ни о чем, бросали двусмысленные взгляды и язвительные фразы друг другу. Ей не хватало этого все то время, что она пялилась в белый потолок больницы, не хватало этой сильной женщины, расслабленно сидящей в кресле и источающей дикую энергию власти. Пару раз Рита даже думала написать ей, но решила, что это уже будет вверх унижения и попрошайничества, будто у неё нет знакомых, кроме Марины Евгеньевны. По правде, у Зайцевой и правда не было никого, кроме Вики и Князевой: друзей в бизнесе завести трудно, а все школьные подруги разъехались кто куда, вот и получалось, что ни с кем Маргарита не общалась, кроме клиентов и сотрудников. При всем этом, она никогда не ощущала себя такой одинокой и не нужной, как в эти три дня в больнице. Ей казалось, что компания без неё деградирует, а люди начинают забывать её имя. Но врач ведь говорил, что у неё могут наблюдаться вспышки депрессии, так что удивляться такому пессимистическому настрою было ни к чему. Так и решив, девушка три дня просто утопала в мыслях о том, что она бесполезна, пока торчит здесь, и что ей немедленно нужно возвращаться, хотя бы потому, что иначе она просто сдохнет.

***

— Так, ну, швы заживают хорошо, покраснения уже минимальные. — осматривая рану, говорил мужчина, пока девушка просто пялилась в потолок, не желая смотреть на месиво на некогда идеальном животе. Эти три дня дались ей очень непросто, так что сейчас она просто мечтала, чтобы все там было хорошо и её уже выпустили из этого ада. Она уже представляла, как приедет домой, закажет двойную пепперони и включит сериал. — Думаю, что завтра уже можно вас выписать. — накрыв тело одеялом, улыбнулся врач. — Завтра? — резко подняв голову с вздернутой бровью, спросила Рита. — Сегодня никак не получится? Не могу уже здесь торчать. — с надеждой добавила она, поджав губы в разочаровании. Планы на день стремительно рушились. — Так рветесь на работу? — добро усмехнулся мужчина и задумался. — Я обещаю, что никак не буду напрягаться, приду домой и сразу лягу в кровать. — поднимаясь на локтях, заверяла она его. Конечно, ей хотелось бы напиться в баре или принять горячую ванну, но сериал и пицца были тоже хорошим вариантом. — Хорошо. — тяжело вздохнул врач, но потом улыбнулся. Он понял, что девушке и правда невыносимо уже лежать в четырёх стенах без общения и домашнего уюта. От этого слова Зайцева просияла и довольно улыбнулась, чуть ли не захлопав в ладоши от радости. — Тогда буду готовить документы на выписку. У вас есть, кому привезти сменную одежду? — уже подойдя к двери, спросил мужчина. Девушка закусила губу в задумчивости и неком негодовании: с одной стороны, у неё есть Вика, которая с радостью привезёт ей одежду и заодно навестит начальницу, а, с другой, эта же Вика будет слишком много спрашивать о состоянии Маргариты, визжать от радости, что она наконец вернётся на работу, и сочувствовать тому, что ей придётся пережить, когда она зайдёт в кабинет. Среди этих мыслей всплыла одна очень неожиданная и очень глупая: позвонить Князевой. Бред. — Маргарита Сергеевна? — окликнул её мужчина. Видимо, девушка слишком долго и сильно задумалась. Встряхнув головой, она посмотрела на него. — А? Да, есть, спасибо. — ответила она, улыбнувшись, и села на кровати. Врач кивнул и вышел. Ну, что-ж, придётся позвонить Вике.

*

Завалившись домой, девушка уселась на пуф в коридоре и откинула голову на стену. Она наконец-то дома. Дома хорошо. Она была рада, что Вика не стала мучить ее вопросами и сочувствием, а просто спокойно зашла в палату, обняла начальницу и, передав ей вещи, вышла, давая Рите уединение. Это было странно, странно видеть такую тихую и спокойную Вику, когда обычно та переживала и была очень эмоциональна, если дело касалось Зайцевой. Но обнимашек вполне хватило, чтобы выразить все её чувства, а девушке понять их. Сейчас она просто сидела и улыбалась, предвкушая прекрасный вечер наедине с сериалом и пиццей.

***

И вновь все закрутилось: дни сменялись один за одним, статья про инцидент с Мироновой уходила все дальше в интернет, постепенно стихая, кабинет уже не вызывал тремора в руках и головокружения с тошнотой, как в первые дни. В первые дни все и правда была очень плохо: уже выходя из лифта, девушку начинал обуревать страх и неприятное ощущение в груди, будто что-то внутри сдавливало её лёгкие, а стоило зайти в кабинет, как перед глазами начинала стоять Миронова и лужа крови на полу, в глазах начинало темнеть, но Зайцева не давала себя упасть в обморок, тут же припадая к стене и усиленно дыша, чтобы снять наваждение. Она по несколько минут вглядывалась в пол, выискивая следы крови, но, убедившись, что он кристально чист, отлипала от стены и проходила к своему рабочему месту. За неделю, даже больше, её отсутствия компания, к её удивлению, не развалилась и даже не потеряла лидерство на рынке. Да и чему тут можно было удивляться, подумала она про себя, когда увидела показатели, все-таки работников она нашла не на помойке, все тут были специалисты в своём деле, да и Вика, наверняка, не давала им спуску. Вновь принимаясь за работу, Маргарита постепенно приходила в норму, запрятывала воспоминания с Василиса в глубь сознания, уже не чувствую себя так погано в собственном кабинете. Она даже почти не думала о Князевой, настолько погрузившись в трудовые будни, да и та не давала о себе знать, притихнув от слова совсем: нападок на компанию больше не поступало, а сама женщина никак не связывалась с Зайцевой. Они будто забыли друг о друге вовсе, каждая работая над своим детищем.

*

Но Князева не забыла о ней. Нет, она никогда не забудет об этой девушке, особенно после того, как та истекала кровью у её ног. Она узнала, что её выписали от врача, когда вновь пришла в больницу по абсолютно неизвестным её причинам: может от скуки, может от какого-то внутреннего обязательства узнать, в каком та состоянии, но уж точно не из волнения о ней, нет. И все те две с лишним недели, как Маргариту выписали, Князева ни разу не дала о себе знать: она не стала писать ей, что рада её возвращению в игру, не решилась прийти к ней в офис, чтобы посмотреть в её наглые зелёные глаза. Но нападки она прекратила, что-то в душе сказало ей, что она уже порядком измотала жизнь Зайцевой, а той и так сейчас тошно, как бы не свихнулась от всего этого. Она недоумевала со своей мягкотелости, что стала такой сочувствующей и задумывающейся о других, что её стало волновать не только своё «я», но и жизнь какой то Зайцевой, которую она с первого дня возненавидела. И каждый раз, думая об этом, Марина вспоминала её худое, содрогающееся тело, лежащее на полу в луже крови; бледное окровавленное лицо с блеклыми пустыми глазами, которые ничего не различали; тяжёлое прерывистое дыхание и кашель, когда её тело начинало дрожать сильнее; брошенные в бреду слова, которые она говорила с такой щемящей неосознанностью, болью и страхом; холодные щеки и алые губы. От этих воспоминаний её передёргивало, к горлу подступала тошнота, а в глазах темнело. И Князева понимала, что она может сломать девушку ещё больше, если продолжит пытаться уничтожить её компанию, загнать её в такое состояние, что она уже не сможет выбраться. Женщина не могла нормально работать от этого, её рвало на части от всего этого, хотя она несколько раз задумывалась, почему именно её так распирает от этой ситуации, ведь не она получила нож в живот. Она стала срываться на Хмелик, отменять встречи из-за того, что не может сосредоточиться, засиживалась на работе допоздна, чтобы, придя домой, просто упасть на кровать и тут же заснуть, чтобы не было никаких мыслей. Но во сне она все равно видела нахальные зелёные глаза, ухмылку пухлых губ и тёмные волосы до плеч.

***

— Хмелик! — громко позвав задремавшую ассистентку, усмехнулась Князева, когда та всполошилась и выпрямилась, хотя глазами была ещё во сне. — Организуй мне встречу с Зайцевой в каком-нибудь ресторане сегодня. — бросила она и, посмотрев на часы, прикинула время. — Часов в восемь. — сказала она и, подождав, пока Жанна придёт в себя и кивнет, направилась в кабинет. Девушка за стойкой облегченно выдохнула и, сложив руки, упала на них головой.

*

— Здравствуйте, Маргарита Сергеевна! — Жанна? Добрый день. — тут же узнав голос, сказала Зайцева, подавив в своём голосе удивление от такого неожиданного звонка. Она просматривала документы компании, когда телефон завибрировал. Номер показался ей отдалённо знакомым, но, только услышав бодрый голос Хмелик, она поняла, кто ей звонит. И девушка меньше всего ожидала, что ей позвонит ассистентка Князевой. — О, вы помните. — удивилась девушка на том конце, а потом вспомнила, зачем она все-таки позвонила. — Марина Евгеньевна попросила меня назначить встречу с вами. Сегодня в восемь в ресторане «Брудершафт». — это был не вопрос, а утверждение, потому что выбрать можно было только место. — Хорошо, я буду. — посмотрев на часы, ответила Зайцева. — До свиданья, Жанна. — довольно растянув имя девушки, добавила Рита и завершила звонок, оставляя ту в некотором недоумении и шоке от того, как изменилась за последние месяцы эта некогда тупая курица. К слову, Князева больше не называла так Зайцеву, что для Хмелик тоже было странно. Конечно, девушка ведь не знала подробностей их взаимоотношений. — В восемь в ресторане? Интересно. — сказала сама себе Маргарита и, усмехнувшись, вновь уткнулась в монитор. Она уже и правда начала потихоньку забывать о Князевой, так что новость об их встрече немного взбудоражила её, заставляя работать значительно медленнее и невнимательнее, так что через час ей понадобился перерыв.

*

— Вика, я на встречу. Если будет что-то срочное, оставьте это на завтра. — усмехнулась девушка. Сегодня она точно не настроена решать неожиданные проблемы. — И я могу быть завтра поздно. — Поняла, до свиданья. — кивнула та, улыбаясь, и проводила взглядом начальницу. Сев в автомобиль, Маргарита посмотрела на часы. До встречи оставалось два часа, этого хватит, чтобы сходить в душ и привести себя в надлежащий для ресторана вид, хотя, признаться, она всегда была готова к неожиданному походу в престижное место. Но сегодня ей хотелось выглядеть сексуальной брюнеткой, а не начальницей компании, хотелось выглядеть на столько красиво, что все будут оглядываться на неё. Зайцева хотела надеть одно из своих любимых платьев, которое надевала только в особых случаях, высокие каблуки и накрасить губы так сочно, что не взглянуть на них будет просто невозможно. Всю дорогу до дома она составляла и продумывала свой образ, не до конца понимая, почему так хочет восхитить женщину, поразить в какой то степени, но мысль о том, что Князева не сможет свести с неё взгляда, грела душу и разливалась жаром по всему телу.

*

— Хмелик, в каком ресторане ты столик забронировала? — выйдя из кабинета, спросила женщина у ассистентки. Жанна, подпрыгнув на месте от неожиданности, быстро проговорила название и адрес, на что Марина Евгеньевна усмехнулась и кивнула. — Молодец. До завтра. — и, подмигнув, она пошла к выходу. Девушка за стойкой только и успела, что крикнуть ей в след прощание. Усевшись на заднее сиденье автомобиля, женщина сказала водителю везти её домой и устроилась головой на мягкой спинке, прикрывая глаза. С какой точно целью она затеяла эту встречу? Убедиться, что с девушкой все в порядке, что она держится и справляется с ситуацией. Вновь перекидываться с ней язвительными комментариями и ухмыляться, будто играя в известную лишь им одним игру. Просто увидеть её, черт, ей просто нужно было увидеть Зайцеву, посмотреть в её зелёные глаза, пусть даже те и будут нахальные и самодовольные, и понять, что она преодолевает этот ужас куда быстрее и легче, чем все думали, что она осталась все такой же дерзкой и сильной, что её не сломить каким то ножом. А что дальше, будет ли что-то дальше вообще? Эта встреча в ресторане для самой Князевой была загадка, она не знала, как все закончится и чем, к чему они в итоге придут, найдут ли какое то решение в их ситуации, а может и вовсе вновь станут заклятыми врагами. Но сейчас, сидя в машине, Марина просто хотела увидеть еë, а дальше пусть все идёт, как идёт, она разберётся на месте.