Превратности судьбы - любви начало

~~~~~~~~~~

Холл. Через пятнадцать минут. Первыми спустились Юнги с Чонгуком. Они с нетерпением ждали омег. Вечер обещал быть интересным и захватывающим, и они всё сделают для того, чтобы он запомнился надолго. Лифт открылся, и показались омеги. Они долго не заставили себя ждать. Глаза их горели. Вся троица переглянулась с альфами, и парни покинули отель. Решили, что лучше выйти порознь. На улице их уже догнали Юнги с Чонгуком. Те подошли со спины каждый к своему омеге и взяли их за руки. Омеги были на седьмом небе от таких нежностей. Каждый прижался к своему альфе в поисках ещё большего контакта. Хосок оказался зажат между альфами. Если Чонгук на него совершенно не обращал своего внимания, то Юнги повернулся в его сторону и судорожно вдохнул аромат. «Что за?.. — ещё раз вдохнул, наклонившись к омеге: — Почему пахнет Чимином? Это очень странно». Затем Мин отвернулся в сторону Пака, погладил его по внутренней стороне ладони, прижался к макушке: «Это божественно, какой сладкий…» Слегка коснулся губами его волос. Они были очень мягкими и развевались в разные стороны. Хосок нервно сглотнул. Кажется, он начал догадываться, что частично носит на себе запах Чимина, иначе Юнги не стал бы так старательно втягивать воздух возле него. Тэхён с Чонгуком были в своём мирке — им никто не был нужен. Они упивались единением, пусть и в обществе своих друзей. Чон нежно сминал ладонь омеги. Он был опьянëн его ароматом. Так парни и дошли до клуба. Каждый в своих мыслях и со своими надеждами на сегодняшний вечер. Один Хосок нервничал. Он не хотел быть раскрытым, но уже будь, что будет. Он устал скрывать свои чувства. И если сегодня тот день, когда всё раскроется, то так тому и быть. Омега готов принять любой исход ситуации. Компания зашла в клуб. Там было темно, громко играла музыка, танцпол был заполнен до отказа. Настроение омег резко взлетело вверх — им нужно было расслабиться после насыщенного событиями дня. Хосок утащил на танцпол Чимина с Тэхëном. Играла песня их любимой группы. Омеги ушли в отрыв и совершенно не обращали внимания на окружающих. Очень быстро они привлекли к себе всеобщий интерес. Их танцы были пластичными и такими зажигательными, что остальные танцующие старались копировать их движения, и со стороны это выглядело очень забавно. Альфы гордились своими омегами. Юнги с Чонгуком стояли в сторонке и наблюдали за ними. И тут Чон произнëс: — Слушай, Юнги. Мне не показалось, что Хосок, как бы это помягче сказать, носит на себе запах Чимина? — Знаешь, мне так же показалось. Не могло же нам обоим это померещиться! — Надо ещё раз удостовериться. Я же тебе говорил, что что-то здесь не то. Хосок ревнует Чимина к тебе, и эта ревность явно читается. — Да. Если подтвердится, то мне нужно будет с ним поговорить. — Только аккуратней с ним. Он, всё-таки, друг Чимина. — Это я и так знаю, — протянул Мин. — Пойдём к ним. Что-то они стали уж слишком популярными здесь. — Переживаешь? — съязвил Юнги. — А ты, будто бы, нет? — в таком же тоне ответил Чонгук. — Да. Пойдём. Покажем всем, что они с нами. И оба альфы двинулись в центр танцпола. Как только они объявились в поле зрения танцующих, окружающие потеряли всякий интерес к омегам, и они перестали быть центром всеобщего внимания. Все выдохнули: теперь они могут вдоволь насладиться компанией друг друга. Чонгук утянул в свои объятия Тэхёна и нежно прижал к себе. В танце руки альфы степенно блуждали по телу омеги. Он слегка поглаживал его спину, проводил рукой вдоль позвоночника. Ким отзывался на эти прикосновения, его лицо покрылось румянцем, и Чон утянул своего медвежонка в нежный поцелуй. У него уже не было сил сопротивляться: он утопал в нежности, сирень окутывала со всех сторон, мозг был словно в тумане. Ещё немного и Чонгук уже не сможет сдерживать себя. Это было его внутреннее безумие — всё пространство заполнено им и Тэхëном. Больше никого вокруг… — Кхм, кхм, — слышно над ухом. Чон поднял свой затуманенный взор на источник этого противного звука. — Юнги, что ты? — Чонгук-и, вы тут не одни… — и подмигнув, показательно отвёл глаза. Альфа постепенно приходил в себя: они посреди танцпола, вдвоём с Тэхëном, стоят и целуются… «Вот же ж…» — пронеслось в голове Чонгука, и он прижал к себе своего медвежонка, пытаясь прийти в себя. Чимин с Хосоком нервно перебирали пальцами. Они видели, что чувства Чона и Кима взаимны, но всё равно беспокоились о своём друге. Юнги, заметив их внутреннее напряжение, улыбнулся и сказал: — Чонгуку можно доверять, успокойтесь. Ваш друг в надёжных руках. — Точно? — с некоторой мольбой в глазах спросил Пак. — Да. Всё хорошо будет с вашим Тэхëном. Я знаю Чона давно, и он не даст в обиду своего омегу. Пойдёмте лучше за столик и сделаем заказ. Что хотите покушать? — Я только пить хочу, — ответил Чимин. — Тогда газировку «Спрайт» и «Колу», — ответил Хосок. Он с опаской посмотрел на Мина, но, заметив улыбку альфы, расслабился. — Хорошо. Идите тогда к тому столику, а я сейчас, — и ушёл в сторону бара. Чимин схватил Тэхëна и Хосока за руки и потянул их к столику, на который показал Юнги. Альфы ушли в сторону бара, чтобы купить необходимые напитки, и вернулись к столику омег. Там проходила оживлённая беседа о наблюдении за морским планктоном в тёмную ночь. Хосок утверждал, что существует светящийся планктон, и это очень красиво смотрится в тёмное время суток. Тэхён с Чимином не верили словам друга и говорили, что это полная ерунда. Именно на этом споре их застали альфы и были удивлены столь интеллектуальной беседе. — Хосок прав, — ответил Чонгук. — Здесь, на самом деле, существует такое явление, — и подмигнул другу, мол, «есть возможность удивить». — Почему тогда МЫ их не видели, Юнги? — спросил Пак, уставившись на альфу. — Кхм… — поперхнулся Мин: он совсем не ожидал, что прилетит такой вопрос в его адрес, да ещё в присутствии свидетелей, да с подтверждением, что они были вместе у моря. — Тогда был не сезон, — только и смог выдавить он. — В смысле, не сезон? — напирал омега. Он не намерен был уступать. Ему нужны были достоверные сведения. — Ну, они не всегда видны, имеет ввиду Юнги, — решил вмешаться Чонгук и этим привлëк теперь внимание всех троих омег. — Ну что? Теперь-то вы мне поверите?! — торжествующе сказал Хосок. — Всё равно, пока сам не увижу, не поверю, — сказал Чимин, надув свои губки. Мин аж потерял дар речи при взгляде на Чимина и его надутые губы. Мало того, что в голове всплыли все события того вечера в беседке, да ещё и организм так предательски среагировал… Теперь приходилось рукой придерживать через карман своё «желание повторить». Хосок открыто улыбался над обидчивость Пака. — Будет возможность сегодня убедиться в моих словах. Будем собираться домой — заглянем на пляж, — успокаивал Хосок. — Хорошо. Ловлю тебя на слове, — заметно повеселел Чимин от такой приятной новости. Чонгук посмотрел на Тэхёна, и они встретились глазами. По обоим было видно, что здесь им не очень-то интересно: они хотели побыть наедине, так же, как было сегодня весь день… Хотели принадлежать друг другу, и больше чтобы ни одной души вокруг. Юнги это заметил. Именно в этом взгляде Чона он узнал себя: в тот вечер в кафе, когда «украл» Чимина. Мин подошёл к Чонгуку и отвëл его в сторону. — Что ты хотел? — нервно спросил Чон. Он не хотел отходить от своего медвежонка. — Слушай. У тебя есть номер того Ли Ëна? — Зачем тебе? — нехотя оторвав взгляд от Кима, спросил Чонгук. — Да, надо уточнить, сказал ли он Сокджину об отсутствии омег. Если нет, то надо вернуться. — Да, ты прав. Сейчас, где-то здесь… — и стал рыскать по карманам в поисках той записки с номером, — вот, держи, — и протянул её Юнги. — Я сейчас. Выйду на улицу, позвоню. Ты побудешь пока с ними? — Не вопрос. Давай! — ответил Чон, похлопав Мина по плечу, и сам направился обратно к их столику. Юнги вышел на улицу, жадно вдохнул прохладный воздух, прочищая свои лёгкие от дурманящего яблочного сиропа. Хотя, всё это уже было тщетно. Этот запах пропитал всего альфу. От одежды исходил этот сладкий аромат и, казалось, что Чимин рядом. Мин раскрыл записку, быстро пробежался по строчкам. «Видимо, сильно ты накосячил, Ли Ëн», — хмыкнул Юнги и набрал указанный номер. Разговор был коротким, но чётким: «Всё хорошо, Сокджина предупредил…. Да, хорошо. Сделаю… Через полчаса будет всё так, как Вы сказали… До свидания, Мин Юнги». Юнги вернулся в клуб и с лёгкой улыбкой снова отвёл Чонгука в сторонку. — Ну что? — с заинтересованностью спросил Чон. — Всё хорошо. Сокджина предупредили. Мы до двенадцати часов можем быть спокойны. — Отлично! Спасибо, друг, — поблагодарил Чонгук и хотел, было, вернуться к омегам, как Мин его остановил: — И ещё: давай двигай к морю со своим Тэхëном, только будьте поближе к отелю, чтобы не искать вас там долго. А мы пока здесь потусуемся, — подмигнул Юнги и протянул записку с номером обратно Чону. — Точно? Ты не будешь против? — решил удостовериться Чонгук. — Иди уже, — подтолкнул Мин. — Спасибо, друг! — Чон обнял друга и мигом развернулся к столику, за которым сидел его милый плюшевый медвежонок — его медвежонок. Омеги посмотрели с удивлением на подлетевшего к ним альфу. Тот посмотрел горящими глазами на Кима и рвано выдохнул: — Медвежонок, пойдём, я тебе покажу светящийся планктон, — Чонгук притянул к себе Тэхëна и нежно поцеловал его руку. — Оу, — только и смог сказать омега. — Это знак согласия? — прыснул Чон. Ким только кивнул и опустил глаза. Он был готов идти куда угодно, главное, чтобы рядом с ним был его Чонгук. — Я тоже хочу, — вдруг вклинился Пак. — Успокойся, Чимин, — схватил того за рукав Хосок, — Нам Юнги потом покажет, — и многозначительно так посмотрел в сторону альфы, мол «Давай, подтверди! Он только тебя послушает, а то потянется за ними…» — Д-да, Чимин. Я вам потом сам всё покажу, — пробормотал альфа, тем самым переключив внимание омеги на себя. Чонгук под этот шумок увёл Тэхёна на улицу. По дороге они шли, прижавшись друг к другу, и мило беседовали. Им было что обсудить. И жизни окажется мало, чтобы узнать друг друга поближе. Они дошли до территории отеля и свернули в сторону моря. Домой идти совсем не было желания. И тут их внимание привлëк белый катер, пришвартованный у берега. «Юнги…» — пролетело в голове Чона, и он тут же набрал его номер: — Юнги, это твои проделки? — В чём дело? Не понимаю, о чём ты. — Катер. — А, да. Покажи своему медвежонку всю прелесть светящегося планктона в темноте. Ты ведь умеешь водить катер? — на всякий случай уточнил Мин. — Да. Спасибо, дружище. Я буду должен! — с улыбкой на лице ещё сильнее сжал ладонь омеги и повернулся к нему лицом. — Тэхëн-и, пойдём. Сегодня я покажу тебе волшебство ночи. Ким от удивления широко раскрыл глаза. Он не верил, что этот белый красавец, качающийся на волнах, в их с Чоном распоряжении. Это какая-то сказка, волшебная сказка, и ему она определённо нравилась. Чонгук помог омеге взобраться на борт. Там была небольшая палуба, командный мостик со штурвалом, а лестница вниз вела в каюту. Тэхён был ещё больше удивлён и восхищён красотой судна. От удивления он открыл рот и крутил головой по сторонам. Чон поцеловал омегу в щёчку и оставил его на палубе, а сам поднялся на командный мостик. С лёгкостью завёл мотор и направил катер в открытое море. Бескрайние просторы вокруг, берег постепенно отдалялся, превращаясь в тонкую полоску. Ким в предвкушении смотрел на удаляющийся отель. И вот территория пляжа уже осталась в стороне, и вокруг только вода. Легкий ветерок играл с волосами омеги, нежно гладил и ласкал кожу. Парень опустил свой взгляд вниз и увидел свечение в воде — бирюзовое, розовое, жёлтое, фиолетовое, и восторженно поднял глаза на Чонгука. Альфа чувствовал на себе этот взгляд. Он очень хотел стоять рядом и любоваться тем удивлением и такой детской непосредственностью Тэхëна. Чон заглушил двигатель и посмотрел на палубу: сердце его буквально ухнуло вниз. Он не мог оторваться от Кима — его восторжённый, удивлённый и такой открытый взгляд цеплял альфу, пленял и манил. Чонгук попал в эти сети — сети любви. Он отошёл от штурвала и спустился к омеге. Тот прильнул к нему всем телом, поднял глаза и прошептал. — Я видел, — и по щеке побежала слеза. — Что видел, мой медвежонок? — Чонгук со всей любовью и нежностью прижал к себе омегу. — Они правда светятся, — ответил Тэхён и потянулся к губам альфы. — И на что это похоже? — На звёзды… волшебство… сказку… — Ты мой маленький, — обнял его ещё сильнее Чон и прижался к губам омеги. Это был очень лёгкий и нежный поцелуй. Они оба наслаждались этим моментом. Не размыкая поцелуй, Чонгук подхватил Кима на руки. Омега трепетал от близости альфы. Его руки блуждали по его груди, поглаживали её, слегка сминали, и вдруг случайно задели сосок. В один миг тело Чона выгнулось и напряглось. Он резко выдохнул и посмотрел на Тэхёна. Взгляд был страстным. Ким сглотнул — ему стало не по себе… «Мне хана», — пронеслось в голове омеги, и он тут же выпалил: — Я случайно! Альфа рыкнул и уже со всей страстью впился в желанные и уже слегка припухшие губы омеги. Тот застонал, ещё более распаляя альфу. Тэхёну нравилась эта напористость и страсть Чонгука: она сжигала изнутри, опаляла, хотелось всего и сразу. Альфа внутри рычал, готов был вырваться наружу. Чону с трудом удавалось его сдерживать… «Нельзя сделать больно… только любовь, нежность и ласка… МОЙ медвежонок…» Альфа едва смог оторваться от желанных губ, посмотрел на такого доверчивого омегу и произнёс: — Тэхён, мой маленький, я еле-еле себя сдерживаю… Ты действительно этого хочешь? — Д-д-да, — ответил Ким, и мгновенно его лицо покраснело. Он не отводил своего взгляда. Понимал, что это очень важно для альфы и для него самого. — Ты точно в этом уверен? На этот вопрос Тэхён снова прижался к губам Чонгука. Альфа застонал от такого напора. Его снова утянули в долгий страстный поцелуй. Чон решил спуститься в каюту. Там, должно быть, гораздо удобнее целоваться… Он открыл дверь, и перед глазами предстало красивое убранство каюты. Кровать была застелена тёплым и мягким покрывалом. На столике стояло шампанское с двумя бокалами, тарелка, наполненная фруктами и свечи, видимо, для создания, романтической атмосферы. «Юнги, как я тебе благодарен», — мысленно поблагодарил альфу Чон и посмотрел на Тэхëна. Медвежонок тоже был в полном восторге — глаза его светились от счастья. Чонгук аккуратно усадил Кима на кровать, нежно поцеловал его и зажёг свечи. Внимание омеги переключилось на тарелку с фруктами — уж очень они аппетитно выглядели. На телефон Чона прилетела смс: «Чонгук. Если вы вдруг… ну, ты понял… Средства контрацепции под подушкой. Жаркой ночи! Сегодня не жду. Юнги» И снова в голове Чонгука пронеслась мысль: «Юнги, ты настоящий друг». С улыбкой он отправил ответное сообщение: «Спасибо». И на сегодня его телефон был убран в самый дальний угол… Чон возвращает своё внимание медвежонку, который в это время очень аппетитно кушал фрукты. В этот момент омега старательно очищал банан и сладко так облизывался… «Он издевается? На это невозможно спокойно смотреть…» — Чонгук начал хищно приближаться к Тэхëну. Тот, похоже, даже и не догадывался, что на него объявили охоту. Сидел себе спокойно, чистил фруктик… От этого вида у Чона внизу живота вновь проявилось «желание», и больше он не намерен был его скрывать. Пусть омега знает, как он влияет на него! Ким оторвался от своего очень увлекательного занятия, поднёс банан ко рту и хотел, было, уже его откусить, как увидел опасно надвигающегося на него Чонгука. Тот не отводил своего взгляда и медленной поступью приближался к Тэхёну. Омега сглотнул. «Что-то мне не по себе…» — пронеслось в его голове, и он нервно улыбнулся, так крепко сдавив банан, что тот аж развалился на кусочки от такого сильного нажима. Внимание Чона вновь переключилось, и он прыснул со смеху: — Если ты не ослабишь свою хватку, то мне, пожалуй, придётся переживать за своё здоровье… — и снова засмеялся. — И-и-извини, — захихикал в ответ Ким, а потом замер. Он вдруг понял многозначность этой фразы: зарделся, опустил глаза, собираясь с мыслями, снова поднял свой взор, проводя его по красочно выпирающему бугорку в штанах альфы, и добавил, — я буду нежным и аккуратным, — и ещё больше покраснел, складывая обеими руками частички банана обратно на стол. От этого вида Чонгук млел. Ему очень нравилось смотреть на такого милого, скромного и смущающегося омегу. Но от этих слов его бросило в жар, он присел перед Тэхёном на корточки и впился в его губы. Казалось, что стоп-кран сорван, и оба несутся куда-то на бешеной скорости. Сердце колотилось как сумасшедшее, дыхание давно сбилось… Они блуждали по телам друг друга, находя те точки, от которых обоих подбрасывало и пробивало словно током. Чон вскочил и опрокинул Кима на кровать. Накрыл собой, готов был вжаться в него, поглотить… слиться… но одежда мешала… Чонгук приподнял Тэхёна, стягивая с него футболку, но оставляя шорты — не время! Снова накрыл собой и жадно целовал, сминая губы. Ким стонал, выгибался под ним, проезжаясь по сильно выступающему и уже колом торчащему члену Чона. Тот стонал от такой неожиданной ласки и прикосновений. Тело горело, в лёгких не хватало воздуха. Они оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть, и снова в омут… Тэхён сначала боялся прикоснуться к телу альфы, но накал страстей распалял обоих не на шутку. И вот уже омега, набравшись смелости, стянул с Чонгука футболку — она тоже мешала. Под руку попался тот самый очищенный банан. Ким, уже мало что соображающий, смял его сильнее в руке и кашицей размазал по груди альфы, задевая соски, одновременно чувствуя, как его бёдра ещё сильнее прижали к себе. От невероятно приятного давления члена Чонгука на пах омеги, по его члену скатывалась выделяющаяся смазка. Искры из глаз и гортанный рык — оба на пике блаженства. Казалось, что им даже никакая дополнительная стимуляция не нужна: от такой страсти и движений оба уже на грани… Ещё пара движений, и оба полетят к звёздам. Сначала надо было сбросить пар — они помогали друг другу, сняли и откинули в сторону штаны, шорты, которые бесили, мешали, очень мешали и давили… И наконец с-свобода…. Естество выпущено наружу. Теперь никаких внешних преград. Грудью Чон легко скользил по телу Тэхёна, ещё больше размазывая банан и стимулируя обоих на активные действия. прижавшись пах к паху, Чонгук обхватил рукой оба члена и прошептал: — Давай, медвежонок, двигайся со мной… И уже ничего не могло их остановить: первый толчок, Чон держал крепко, члены скользили вдоль друг друга, уздечки тëрлись — искры из глаз, выдох… Ещё раз… — Давай, мой хороший, вместе… — и снова… напряжение настолько уже их захватило, что оба прижались друг к другу сильнее и излились тугой струёй в пространство между их телами… Судорожный вдох — и Чонгук упал рядом с Кимом, прижав того к себе. Чуть придя в себя, они развернулись друг к другу лицом. Тэхён с благодарностью посмотрел на Чона и нежно пальчиком провёл по размазанному по телу альфы банану. — Что ты делаешь со мной… — взмолился Чонгук и откинул голову назад. Это пытка, но такая сладкая… — Иди сюда, — притянул омегу к себе. На столе нашёл влажные салфетки и собрал все следы их страсти с бёдер омеги и с себя: — Иначе прилипнем друг к другу… — засмеялся Чон. Ким позволил стереть с себя их общий эликсир любви и, уличив возможность, сел на бёдра Чонгука, начиная слизывать остатки этого многострадального банана. Ласка сводила с ума обоих, тело вновь моментально наполнялось желанием, и Чон не выдержал. Подхватил Тэхëна и мгновенно поменялся с ним местами. Из попы омеги уже бежало рекой, член альфы стоял колом и нервно подрагивал, требуя внимания к себе. Ким распластался на кровати и зазывающе так подмахнул попой. Тело Чонгука ныло и требовало разрядки снова… и, казалось, что это никогда не закончится. Альфа обхватил сосок омеги рукой, в другой — впился губами, слегка прикусывая его, на что тело Тэхëна выгнулось, и расстояние между ними критически уменьшилось. Второй рукой Чон скользнул вниз, слегка погладил головку члена омеги и по его основанию спустился к мошонке. Это была такая сладкая нега… Поиграл с яичками, прошёлся пальчиком по влажной дырочке… Ким громко вздохнул и издал протяжный стон: — Даааа, вот там, пожалуйста! — и слегка опустился на палец альфы, от чего сам ещё больше застонал. Каюта наполнилась стонами. Альфа прорычал и со всего маху ввёл палец на всю длину. — Да… ещё! — со стоном прокричал Ким. Чонгук достал и снова со всего маху ввёл палец на всю длину. Тэхёна выгибало, он просил большего… Чон добавил второй палец, который сначала встретил небольшое сопротивление, но буквально через несколько минут непрекращающихся ласк внутренних стеночек, пальцы стали легко проникать на всю длину. Ким изнывал от желания: — Возьми меня, Гук-и… Я хочу тебя! — И снова насадился на пальцы альфы. Чонгук уже не мог терпеть: пошарил под подушкой и нашёл те самые контрацептивы, о которых так любезно побеспокоился Юнги. Судорожно разорвал упаковку и раскатал по члену. Тэхён изнывал, стонал, играл со своими яичками, перебирал их, гладил член — он был на пути к звёздам, но только вместе с Чоном! Он подождёт его! От этого вида у альфы всё потемнело перед глазами, накрылось пеленой. Он подстроился под нужным углом и подставил головку ко входу. Ким почувствовал это и сам стал постепенно насаживаться на него. Периодически замирая, чтобы привыкнуть к распирающему изнутри ощущению и чувству наполненности. Попа его игриво так захватывала член альфы, поглощала и уносила в сладкую негу. Как только Чонгук понял, что Тэхëну уже не больно, а наоборот очень приятно, его внутренний альфа больше не мог терпеть: сильнее подмял под себя омегу, прижал его попу так, чтобы член входил целиком, нашёл нужный и правильный угол и со всей силы ворвался внутрь… Протяжный стон, выбитый из лёгких омеги, одновременно с хрипом и глотком воздуха говорили о правильном направлении. Чон, опираясь на состояние омеги, стал интенсивно двигаться, со всего маху входя в его нутро, с каждым разом проезжаясь по заветному узелку внутри всё интенсивнее и интенсивнее. Оба не могли выдержать столь быстрого темпа — их накрыло практически одновременно. Сначала Ким выгнулся, простонал, и на живот выплеснулась новая порция семени, а за ним отправился в ночное небо к звёздам сам Чонгук. Член его внутри тела омеги был сильно сжат, и его совсем не хотели отпускать. Так произошла сцепка, которую, пожалуй, никто из них и не хотел контролировать, а на ключице Тэхёна появился яркий укус Чона. Теперь они точно принадлежали друг другу. А замечали ли вы, как ароматно и усиленно пахнет сирень во время летнего дождя? Природа и тут оставила свои следы — как благословение этого союза. Как и ожидалось, катер вернулся к берегу под утро. Это был самый сладостный марафон, который они однозначно повторят ещё не раз! Нужно только выбрать подходящее место… Ведь так? Чонгук проводил Тэхёна до номера, ещё раз поцеловал и отпустил: «Пусть отдохнёт, мой милый плюшевый медвежонок…» А сам поднялся к себе и плюхнулся на кровать. Теперь с обоих этажей чувствовался аромат сирени в летний дождь. Постояльцы думали, что это за окном распустились цветы, но к их удивлению ни сирени, ни дождя в эти дни не наблюдалось…