Вечная любовь

Проще расстаться с человеком, чем с иллюзиями на его счет.

Марта Кетро, "Улыбайся всегда, любовь моя".

***

Любому человеку на этой земле полюбиться вид униженного, истощенного и опущенного на колени предателя. Предателя, который измывался над тобой, играя твоими чувствами словно ты - пустышка. Тебе так понравиться то, как он слезливо роняет длинные сопли на твою обувь, обмазывая ими всю поверхность, оставляя пятна. Как этот псевдочеловек яростно лижет твои ботинки, моля тебя о прощении. Краснеющие от бесконечного рыдания глаза выдают его с потрохами - он разбит настолько, что предстал перед тобой, обнажив свою стыдливую слабость. Перед тобой сейчас не предатель - перед тобой сейчас обличитель себя настоящего. Такой глубоко закомплексованный, такой омерзительно хлипкий, такой полностью выгоревший. Боже, как же до возбуждения приятно видеть предателя таким жалким. Сладостные покалывания начинаются от ног, распространяясь по всему телу, вызывая табун желанных мурашек. Победная широкая улыбка вырисовывается на лице постепенно, даже чуть с опозданием. Настолько непривычно видеть этого человека таким, что до конца и не осознаешь происходящего. Своё же нутро наполняется небывалым чувством удовлетворения настолько, что хочется плакать от таких ярких ощущений. Громкий смех, словно безумный, заполняет всё пространство, даря тебе долгожданное насыщение. Потная от неожиданного выигрыша рука тянется к затылку твоего садиста, сжимая волосы с нарочной силою, прижимая лицо напротив к своей уже грязной обуви. Срывается блаженный выдох, а щеки уже болят от безудержного смеха и улыбки. Твоя нога поднимается, вынуждая отброса снизу уложить голову на холодный пол. Стопа резко надавливает на боковую сторону головы, вжимая её. Последующие удары, стоны боли, хруст костей помогает тебе почувствовать справедливость, а совесть исчезает с концами. Теперь ты - его сущий кошмар, а он - твой долгожданный счастливый сон. Ты - его палач, а он - твой заключенный. Ты - Бог, он - простой смертный. Ты распоряжаешься его судьбой, вертишь её буквально на кончике пальца, заливаясь нескончаемыми всхлипами тщеславия. Самолюбие возросло до небес, посвящая тебя в растлители чужой жизни.

***

Ларри тупо уставился в телефон, как будто гипнотизирую пришедшее ему сообщение. Эш, завидев его ступор, придвинулась ближе, заглядывая в экран. Бегло прочитав СМС, девушка с силой хлопнула Джонсона по плечу, широко улыбаясь. Тот, дернувшись, охнул, поворачивая лицо к подруге. — Ты чего?! — он злобно смотрел на неё, пока та беззаботно улыбалась. — А что? Я просто рада! — Да кто так радость проявляет то... — парень свободной рукой дотронулся до плеча, на которое было совершенно нападение, и сморщился от ноющей боли. — У тебя радость всегда такая тяжелая? — та хмыкнула, подмигивая ему. — А то! — Ларри цокнул, хмуря брови. — Давай, в темпе, отвечай ему, — Джонсон, из-за атаки на собственное плечо, на пару секунд и забыл о том, что нужно ответить Фишеру. Он решительно взял телефон в две руки, вздохнул и замер. Эш, увидев это, поинтересовалась у него: — Что такое? — студент задумался, старательно подбирая слова. Эшли вопросительно выгнула бровь, выжидая ответа. — Ну? — Страшно, — пробубнил он, насупившись. Девушка сделала своё озадаченное лицо ещё более оторопевшим. — Чего? — словно не услышав его, переспросила девушка. — Да боюсь я говорю! — Чего боишься то? Тебе ответить тут пару секунд! — А вдруг он меня даже и не впустит? Вдруг я только всё испорчу? А если... Если... — студентка перебила его: — Так-так-так, отставить, — прервав его поток безудержных вопросов, будто он проговорил ей мантру, она встала с лавки, подходя к Джонсону. Выхватив его же телефон из его рук, Эшли села обратно, принимаясь набирать сообщение. — Эй, ты что делаешь? — испугавшись за своё будущее с Салли, тот вскочил и подошёл к Эш, пытаясь отобрать мобильник. — Быстро отдала! — он вскинул руками, в попытке отобрать свою вещь, но девушка увернулась. Не обратив на него никакого внимания на его негодование, Эшли отправила сообщение, возвращая телефон хозяину. — Да бери-бери, дело всё равно уже сделано, — она присвистнула, откидываясь на спинку лавки, расслаблено прикрывая глаза. Очки на лбу чуть съехали назад, но это никак ей не помешало. Ларри буркнул что-то нечленораздельное, начиная читать сообщение, что отправила его подруга без тормозов. — "Конечно, я смогу! Только уточните время, чтобы рассчитать во сколько мне выезжать💕", — Джонсон замер, анализируя взглядом конец предложения. Подумав, что ему это кажется, тот пару раз быстро моргнул, но сердечко не исчезло. — Ты больная? — Эшли аж вскочила, озадачено рассматривая гневное лицо впереди неё. — Чего это ты? — он взвыл, поворачивая экран телефона к ней. Та, в свою очередь, увидев эмодзи, даже бровью не повела, вновь позволив себе расслабиться. — Ой, я случайно. Видимо нечаянно поставила, пока отворачивалась от тебя, — девушка пожала плечами. —Боже, паникёр ты наш, сердечко некоторые ставят вне зависимости от контекста, — но не для Ларри. В голове проносилось множество вариантов событий: его заблокировали, обматерили, посадили в тюрьму за домогательство по СМС и тому подобное. Рука Эш остановила дрожащую ладонь напротив. — Эй, да чего ты так? Просто напиши ему, что не специально поставил. — Ладно, хорошо. — А, нет, уже поздно. Он уже прочитал и что-то пишет. — Какого?... — Ларри повернул телефон к себе и увидел, что под именем собеседника было проклятое слово "печатает...". Парень отключил экран, упал рядом с подругой и закрыл лицо руками, испуская протяжный стон, наполненный отчаянием. Джонсон догадался, что может начаться новая охота на его плечо и отодвинулся, как ошпаренный, не прогадав - Эш уже занесла руку для ободряющего хлопка, но резко отдернула руку. Смущенно улыбнувшись, она пальцем указала на телефон в руках Ларри. — Зайди в чат и не пугайся. Ты слишком напряжен, а это - ни к чему, — как бы подбадривая, начала она. — Не высасывай проблемы из пальцев, ничего криминального не произошло. Ты слишком часто накручиваешь себя по пустякам, — собеседник кивнул, ведь отрицать очевидный факт - бессмысленно. — Ларри, ты если продолжишь так жить, то счастья тебе не ждать. Вот сам посуди: ты сейчас попытаешься возобновить ваше общение, но если Сал откажет, то что ты будешь делать? Правильно, опустишь руки и пойдешь плакаться кому-то в плечо. Ты слишком труслив, если речь заходит о Салли, — Джонсон и тут кивнул, не обращая внимания на то, что пришло уведомление о новом сообщении. — А это - пустая трата твоего времени. Ларри, ты же любишь его. Если любишь, то борись. Оставь ошибки в прошлом, не живи этим сейчас, прошу... — её губы поджались, образуя тонкую линию. — Салли достоин того, чтобы ты рвал и метал ради него. Так что соберись и не будь тряпкой - вот что я хочу тебе донести. — Чувствую себя паршиво, блять... — нет, Джонсон осознаёт, что всё то, что ему сейчас сказала Эш - чистая правда. Но это удар под дых, ведь она надавливала по-больному. По той самой ране, которая кровоточила с каждым днём всё сильнее. Салли - его слабое место, и никогда не прекращал им быть. Именно поэтому, слушая её слова, в нём не только возросла мотивация, но и ощущения своего ничтожного положения в этой истории, длинной в несколько лет. Тот, кто всегда был в проигрыше - он. — Я понял, спасибо, — он натянуто улыбнулся и зашёл в диалог, принимаясь читать сообщение от Фишера. — "Примерно через час сможете? Как раз у меня больше нет клиентов до того самого, что записан на 18:00. Сможем спокойно определиться с эскизом. И забыл напомнить, что перед сеансом лучше поесть и не пить алкоголь", — Эш, которая тоже бесцеремонно читала сообщение, выдохнула, убедившись в своих словах. — Вот видишь, он никак это не прокомментировал. А ты тут чуть бы не концерт развёл. — Ладно-ладно, я был не прав. — То-то же. А теперь отвечай ему и ищи маршрут до этого адреса, я тебя подвезу, — Ларри улыбнулся, вновь убеждаясь в том, что Эш - прекрасный человек и друг. — А ты знаешь, что ты - самая крутая подруга на всей Земле? — та хохотнула, надевая солнцезащитные очки. — Конечно знаю, горе-романтик, обижаешь! — девушка потрепала его по шевелюре и поднялась с лавки. — Ну, что же, с Богом, митрополит Ларри Джонсон младший. — Боже, завались...

***

Ехать было довольно далеко, ведь квартира, где проживал Салли, была почти на выезде из Нокфелла. Но за час они добрались до места назначения, а по пути даже успели купить перекусить. Припарковавшись сбоку здания, куда не выходили окна, Эш спиной села на мягкую подкладку мотоцикла, доставая из упаковки булочку с маком. Ларри тоже решил не отставать - хоть он, вроде как, и не собирался набивать татуировку, но всё-таки принялся с аппетитом поедать свою булочку с тёмным шоколадом внутри. — Так, подъезд второй, квартира восемнадцать, первый этаж, — здание, в котором проживал Салли, было небольшим - всего два подъезда и два этажа. — Ну зато теперь и я знаю, где он живёт, — сказала она с набитым ртом, чуть не подавившись. — Блин, эта булочка - произведение Богов! — Да хватит ты про Бога уже, а, — не услышав, что она сказала до этого, Ларри подумал, что его снова подкалывают. Эш лишь закатила глаза, продолжая есть маковую булку. — До сеанса ещё десять минут. — Ну так радуйся, скоро Салли увидишь. — Легко тебе сказать... — Джонсон приуныл, доедая свой скромный обед. Эшли решила промолчать, чтобы не нагнетать и без того напряженную обстановку. Её выговор час назад хоть и принёс свои плоды, но от тревожности Ларри не так легко избавиться. Помолчав, она решила идти в наступление: — Слушай, а ты не задумывался о том, чтобы сходить к психологу? — парень вздрогнул, смахивая крошки со рта. — Задумывался, но мне это не нужно, — ответил он категорично, пытаясь закрыть эту тему. Ларри прекрасно осознавал то, что у него явные проблемы с ментальным здоровьем. Тревожность, бессонница, низкая работоспособность, хоть и не полная, но изоляция от социума, чувство вины за всё происходящее вокруг, противоречивые мысли насчёт жизни, дереализация и многое другое - всё это преследует его уже три года. Также алкоголизм в подростковое время оставил отпечаток в его жизни: ухудшение восприятия информации, плохо работает память, концентрация внимания тоже пострадала. Загвоздка в том, что он не хочет идти к специалистам. А может и хочет, но не признаёт это. Джонсон свято убежден, что только общение с Салли поможет ему. Только Фишер способен излечить его подавное состояние. К чему это приведёт - он не знает, но очень надеется, что всё обязательно наладиться. Только вот Эш он об этом говорить не собирается - это что-то слишком интимное. — Ну ты подумай ещё на этот счёт. Думаю, что тебе будет это полезно, — Джонсон лишь сумбурно кивнул, в мыслях прося Эшли остановиться и больше не поднимать эту тему. — Всё, иди уже. У меня ещё дела дома, — девушка кивнула ему в сторону подъезда Салли. — Хорошо, — он отошёл от мотоцикла, засовывая упаковку от булочки в рюкзак. — И, это... Спасибо ещё раз, — Ларри улыбнулся ей одной стороной губ, зачесывая передние пряди волос назад рукой. — Обращайся, — отсалютовала она, усаживаясь на свой мотоцикл. Услышав рёв двигателя, она медленно сдала назад с парковки и умчалась вперёд, а Джонсон лишь помахал рукой ей в след. — Ну, с Богом, — сплюнув своим же словам, он медленным шагом двинулся в сторону подъезда, прокручивая в голове то, что он собирается сказать.

***

Джонсон, стоя возле двери подъезда, мялся, перебирая пальцами пальцы на другой ладони. Выдохнув, он набрал номер квартире в домофон, после чего последовали гудки. Трубку подняли, после последовал шорох и его голос. — Майкл, это вы? — вздрогнув голосу Фишера, Ларри тряхнул головой и ответил, пытаясь занизить тембр голоса: — Да, — после дверь открылась и, прошмыгнув в подъезд, он быстро сориентировался и, найдя нужную дверь, встал, как вкопанный. Движение за дверью, долгожданный щелчок, звон ключа и дверь нараспашку открылась. Пред Ларри предстал Салли в растянутой белой футболке с логотипом группы "Slipknot" и в зеленых шортах до колен с принтом из многочисленных динозавров. Волосы были собраны в тугой хвост, но несколько прядей всё же выбивались, свисая на плечи. Ларри впился глазами в этот довольно противоречивый и милый наряд, бесцеремонно разглядывая парня. — Здравств... — глаза Фишера широко раскрылись, а рот приоткрылся. Ларри, словно провинившаяся собака, отвел взгляд и переместил его в глубь квартиры. Увидев человека за ней, Салли и Ларри одновременно прокричали: — Ларри?! — Филипп?! — молодой человек за дверью всколыхнулся, а после последовала тишина и дверь прямо перед лицом Джонсона закрылась с сильным хлопком. Чертыхнувшись, парень понурил голову, коря себя за то, что первое имя, что он назвал, было не "Салли", а гребаное "Филипп". "Как он вообще тут оказался?" — напряженно размышлял он, как дверь перед ним снова открылась. — Заходи, быстро, — его схватили за руку и затащили в квартиру. Рука Фишера показалось ему слишком горячей, а щеки воспылали от такой неожиданной близости. Ларри даже опомниться не успел, как услышал дверной хлопок и тишину. Студент, пытаясь проанализировать произошедшее, стол в коридоре, разглядывая обстановку. Он был оформлен в современном стиле, с преобладанием минимализма в интерьере. Стена с одной стороны была окрашена в тёмно-серый цвет, а стена напротив в светло-бежевый. Пол был покрыт ламинатом в тон серой стены. В углу коридора расположена длинная узкая полка для обуви, которая также служит местом для сидения. На этой полке были маленькие мягкие подушки, а сверху висела картина неизвестного Ларри автора. Возле полки для обуви стояла напольная металлическая вешалка с парой крючков. Напротив стоял небольшой чёрный шкаф, рядом с которым висело овальное зеркало в полный рост. "И сколько денег он потратил на всю эту красотку?", — подумал парень, обещая себе обязательно спросить про это у Салли. — Чего замер? Иди вон, в зал, — даже не посмотрев на него бросил Салли, пройдя в просторный зал, в котором точно был сделан ремонт. После чего завернул на кухню, начиная шебуршать чем-то. Ларри, будто отмерев, последовал за Фишером в полной тишине, по пути разглядывая квартиру. Фил, что до этого сидел на тёмном просторном диване посередине комнаты куда-то исчез, но Джонсона это теперь мало волновало. Зал был оформлен также, как и коридор - темные тона, смешанные со светлыми. В центре находился большой мягкий диван с обивкой из серой ткани. Рядом с ним располагаются два удобных кресла в тон дивану, небольшой стеклянный столик на металлических ножках и торшер. Окна были почти что в пол - настолько они были широкими и длинными. Их закрывала полупрозрачная тюль белого оттенка, а по бокам висели серые шторы из плотной ткани. На стене висел плазменный телевизор небольшого размера. Напротив зала были две неизвестные Джонсону комнаты. Всё выглядело настолько гармонично, из-за чего у Ларри глаза буквально разбегались. Кухня была расположена, как и у него в квартире - позади зала. Гарнитур был выполнен из дерева под оттенки зала, а фасады имели матовую поверхность. Простой серый холодильник с множеством магнитиков стоял в самом углу, возле раковины, что была матового чёрного цвета. Плита была электрической, а снизу неё была небольшая духовка. Возле кухонной гарнитуры стоял овальный стол, вокруг которого расположились стулья с мягкой обшивкой, а сверху стола были ажурные чёрные лампы. — Не будем начинать с приветливых оваций, а сразу перейдем к делу, — произнёс Салли, заваривая себе зеленый час в небольшую прозрачную кружку. — Какого хуя ты здесь делаешь? — Ларри, присаживаясь кресло, повернул голову в сторону Салли, который облокотился на столешницу спиной. Пытаясь подавить в себе желание пасть на колени пред ним, Джонсон начал говорить: — Я не хотел заканчивать всё вот так, — сказал он, напоминая Фишеру об их прошлой встрече. — Даже так: я не хочу больше терять связь с тобой, — Ларри рассматривал покрытое шрамами лицо напротив, стараясь привыкнуть к тому, что Сал теперь не носит протез. Хотелось спросить о многом: почему он пропал, как пришёл к тому, чтобы делать татуировки, почему перестал носить протез. Но решил не озвучивать их, а перейти к более волнующему его вопросу: смогут ли они возобновить хотя бы какое-то общение? Ларри не мог терпеть разрывающие его чувства внутри себя. Хотелось на каждом шагу трепать об этом, лишь бы Сал узнал, что Джонсон любит его. Любит всем, чем только можно и любит за всё, что только можно. Парень не мог рационально думать и говорить, как только видел его. Хоть это и вторая встреча, но Ларри даже так не мог нормально собраться с собой, не мог перестать волноваться. Внутри всё переворачивалось, как только он смотрел на Фишера. Даже то, что он изменился внешне и внутренне не мешало ему теплить чувства к нему. А изменился он сильно и это было очень заметно. — А у нас была какая-то связь? — язвительно проговорил тот, похлебывая чай. — Если для тебя её не было то, блин, для меня она была, — парень старался подобрать слова, чтобы не выглядеть полным идиотом в глазах человека напротив. А давалось это с большим усилием. — Сал, я вообще больше никогда не хочу тебя терять. Ты дорог мне, пойми. — Я дорог тебе? Не смеши меня, придурок, — буркнул тот, чуть бы не откидывая пустую чашку на стол впереди. Джонсон напрягся, замечая оборонительную позицию Салли. — Давай просто поговорим как нормальные люди, я тебя умоляю, — не отступая, надавливал студент. — А если я тебя за человека не считаю, м? Что ты мне на это скажешь? Ты даже не представляешь сколько раз ты умирал в моих глазах на протяжении всех этих ебучих трёх лет! Для меня тебя нет, что ты ещё хочешь от меня? — каждое его слово словно ножом резало Ларри, из-за чего дыхание спёрло, а мыслить становилось всё сложнее. — Оставь меня в покое и не додумывай, что между нами может быть хоть что-то, — Ларри пытался не вслушиваться в его гневные речи, но каждое слово Фишера приносило неимоверную боль. Хмуря брови, он продолжил слушать его тираду. — Зачем идти на такие крайние меры? Я не хочу вообще видеть тебя, ни при каких обстоятельствах бы не... — Я люблю тебя, — неожиданно вырвалось у Ларри, пока он пытался абстрагироваться от таких гнусных слов от человека, которого он любит. Быстро прикрыв свой рот рукой, Ларри принялся непрерывно смотреть в какую-то невидимую точку на полу, а Сал дёрнулся всем телом, замирая. Он медленно перевёл явно напуганный взгляд на Ларри, который уже теперь глядел в голубые глаза напротив с таким же не менее сильным страхом в глазах. В помещение повисло напряженное молчание, а парни продолжали смотреть друг к другу в глаза, прожигая напором собеседника. Первым прервал молчание Салли, не скрывая дрожащего голоса: — Ты меня что...? — Я люблю тебя, Сал, — дело сделано - всё то, что он носил в себе несколько лет, вышло наружу четырьмя словами. Больше не было смысла таить это и держать никому не нужную интригу - теперь всё будет как у нормальных, взрослых людей. Напряженно стискивая джинсы руками, Джонсон качнулся и отвёл взгляд, закусывая губу чуть бы не до крови. — И давно? — тату-мастер надрывно вздохнул, тоже отворачиваясь от собеседника. — Давно, но принял это только после того, как ты исчез, — ответил он честно. Пути назад, отныне, нет, и теперь нужно брать ответственность за своё признание. — Как... Как я должен тебе верить? — парень попытался вернуть былую невозмутимость, вновь вставая в оборонительную позицию. — Это ты мне скажи, — обременительно вздохнув, Джонсон закинул ногу на ногу. — Как я должен тебе доказать это? — Я не знаю... — было видно, что для Салли это - крайне больная тема, но теперь Джонсон и не собирался останавливаться, продолжая свои нападки: — А ты меня? — Что? — Ты меня до сих пор любишь? — студент резко посмотрел на парня, который нахмурил брови, усмехнувшись. Посмеиваясь его словам, Фишер отчеканил: — Я тебя? Ты с дубу рухнул? Тебе напомнить то, что ты сделал? — в ответ на это Ларри чертыхнулся себе под нос, стараясь не придаваться воспоминаниям о том вечере. Салли нарочно давил на то, что обязательно бы сделало парню ещё больнее. Казалось бы: а куда ещё больше страданий? Только вот Фишер мастерски мог с каждым словом убивать в Ларри что-то, что могло ему чувствовать себя не таким виноватым. Медленно, будто стараясь не спугнуть какого-то дикого зверька, Джонсон начал говорить первое, что придёт на ум: — Я и без тебя помню то, что произошло. Я в переулке пытался извиниться за это и говорил я это абсолютно искренне. Блять, Сал, я ужасно облажался перед тобой и я это прекрасно осознаю. Я не в праве говорить слова о любви после такого, но я правда не могу жить с этим ебанным чувством вины, с этими чувствами. Они сжирают меня, понимаешь? — не делая даже передышки, проговорил Ларри, постукивая ногой по полу. Фишер же молча слушал, изредка поглядывая на поникшего парня. — Что мне сделать, чтобы ты понял, что я абсолютно серьезен? — Заставить меня забыть о том, что было в тот день. Но, увы, ты так не можешь, — пожав плечами, ответил он. — Ларри, пойми одну простую вещь: я не хочу слышать от тебя такие слова. Ты для меня не существовал до того гребанного дня, пока я не зашёл в кафе, — Сал стукнул кулаком по столешнице, скрипя зубами. — Выметайся. — Я вообще пришёл за татуировкой, — обрывая любые попытки Фишера выгнать его, пробубнил Ларри. — Уходи. — Я правда пришёл за тату! — И что же ты хочешь набить? — выдавил из себя тату-мастер, потирая костяшки на руке. Ларри призадумался, выдавая ему: — Я могу доказать тебе, что люблю тебя, — Сал опешил, пытаясь внешне не показывать того, что слова о любви взывают в нём бурю эмоций. — Набей мне любую тату где хочешь и какую хочешь, — тот неожиданно громко рассмеялся и Ларри, как привороженный, смотрел на его светлую улыбку. Сердце затрепетало, а в душе словно запорхала стая бабочек. Он и позабыл, что Фишер может так от души смеяться, но моментально приуныл, ведь смеётся он над его словами. И смех этот был больше похож на истерический, нежели на искренний и позитивный. — Ты серьезно сейчас? — парень со смехом выдохнул, обращая свой взгляд на Ларри. — И это твоё доказательство любви ко мне? Ларри, может ты и вовсе не любишь меня. Всегда, как я себя помню тебе нравились деву... — его перебил настойчивый и холодный голос студента. — Идём бить татуировку. Мне без разницы, что ты набьешь, главное - что это сделаешь ты своими руками, — Сал глубоко вздохнул, потирая переносицу. — Хорошо, — Джонсон лучезарно улыбнулся, чуть бы не подпрыгнув его словам. — Но ты сам сказал, что я решаю что тебе набить и где. — Да-да, конечно, я согласен! — затараторил он, вставая с кресла. Сал махнул рукой по направлению к одной из дверей, размашистым шагом добираясь до неё. Ларри, как послушный пёс, молча проследовал за ним. Если бы у него был хвост, то он обязательно бы махал в разные стороны с неимоверной скоростью. Тату-мастер широко открыл дверь, приглашая собеседника в его мини тату-салон.

***

В этой комнате царила совершенно другая атмосфера, нежели в квартире в целом. Стояли две кушетки, одна из которых была совершенно новой, а другая же, хоть и не из новых, но приемлема для приёма клиентов. Стены были разрисованы яркими граффити, на них же висели в рамках фотографии работ Фишера и две массивные колонки для музыки. Помимо кушеток в комнате было пару пуфиков различных цветов, железные чёрные стеллажи с множеством расходных материалов: краски для тату-машинок, иглы для того же, держатели, наконечники, плёнки для заживления и многое другое. Стоял небольшой деревянный стол возле одной стены с кучей трансферных бумаг, компьютером, принтером. А рядом висело зеркало с тёплой подсветкой, по бокам которого были прикреплены фотографии с прошлыми клиентами. Также возле кушеток стояли сгибаемые лампы, стулья на колесиках и железные столики на колесиках, которые были похожи на медицинское оборудование. Сверху лежали по две тату-машинки на каждый столик, одноразовые перчатки, маски, провода, колпачки под краску, стопка салфеток, спрей-баттл. На полу же были педали для работы и блоки питания. Но несмотря на обилие различных приблуд и яркую, панковскую обстановку, всё было очень стерильно: на каждой кушетки были одноразовые пелёнки, помещение было проветрено и убрано, стояли сухожары и большое количество антисептиков. Осмотрев обстановку с достоинством, Ларри принялся ждать дальнейших указаний от Салли, который сейчас разговаривал с Филиппом. Оба парня были напряжены, что было заметно по их переговорам. Джонсону лишь приходилось мяться возле двери, наблюдая за тату-мастерами. — Я тебя прошу выйти без лишних драм, — Сал сидел возле старой кушетки на стуле, сложив руки на груди. — Но я же обучаюсь и должен наблюдать за процессом, — нагнетал синеволосый панк, по-детски дуя губы. Сал вздохнул, стараясь оставаться спокойным. — На этот раз я попрошу тебя выйти и посидеть в другой комнате. По-нормальному прошу, Фил, — тот, сдаваясь, встал с мягкого пуфика и направился в сторону выхода, останавливаясь возле напряженного Ларри, который категорично не хотел видеть этого дьявола. Инцидент с кофе так и не вышел из головы студента. — Надеюсь, что ты не поел перед приходом, — едко усмехнувшись, панк вышел, оставляя двух старых знакомых в тишине. Ларри закатил глаза, а Салли устало улыбнулся. — Я даже спрашивать не буду, как, где вы познакомились и почему он так себя ведёт, — Салли вяло указал ему, как ни странно, не на самую новую кушетку, возле которой сидел. — Проходи, — Ларри дошёл до места назначения, деликатно присаживаясь на пелёнку, дабы не смахнуть её. — Я понятия не имею каким образом я сейчас это проверну, но пообещай одно - ты не будешь никуда это публиковать. — Конечно, хорошо, — не вдаваясь в подробности, согласился Джонсон, наблюдая за довольно изнеможенным Фишером. Если посудить, то понятно почему он так себя ведёт - к нему пришёл человек, которого он всей душой презирает, заявляет о своих чувствах, так и ещё собственный подчиненный перечит в неподходящее время. Внутри парня где-то кольнула совесть, но, быстро избавившись от неё, Ларри впредь держал в голове то, что всё происходящее - для всеобщего блага. — Ты решил, где будешь набивать? — тату-мастер призадумался, после чего кивнул. — Да, ложись на спину, поднимай футболку и приспускай штаны. — Ч-чего?! — Ларри обомлел, нервно сглатывая и выпучивая карие глаза. Что-что, а этого он не хотел бы делать. — Давай-давай, не задерживай меня... — парень медленно лёг, приподнимая футболку. — А джинсы я сам буду с тебя стягивать? — из Джонсона вырвался нервный смешок, но он послушно выполнил просьбу с горящими от смущения щеками, оголяя торс и приспуская джинсы вместе с трусами по начало лобка. На большее не хватило смелости, а для Салли и этого было достаточно. Тот встал, подошёл к стеллажу, взял всё необходимое и вернулся на место. Нацепив чёрную маску, такие же перчатки, парень взял спрей-баттл и, не предупреждая, разлил холодную жидкость для дезинфекции на оголенный участок тела. — Мать твою! — вскрикнул Джонсон, вздрагивая. Сал в ответ на это шлёпнул его по ноге, приговаривая: — Не дёргайся, а то залью тебе всё, что только можно. — Ты хотя б предупредил... — увидев убийственный взгляд сверху, Джонсон отвернулся и примолк, вслушиваясь в звенящую тишину. — Может музыку включишь? — Обойдешься, — теперь то тот точно убедился, что на разговор Сал не настроен и окончательно решил не создавать себе лишних проблем и молчать. Покончив с обработкой кожи, парень вновь подошёл к месту, где лежат расходники и принёс бритву, приступая к "очистке" правого бока Джонсона возле тазобедренной косточки. Тот, поёрзав от не особо приятных ощущений, смирно лежал. Вновь полив теперь уже кожу без волос жидкостью из бутылки с длинным носиком, парень протёр всё салфеткой, настраивая свет на нужную ему позицию. Лампа заскрипела, направляя свет на слегка смуглую кожу клиента, а сам тату-мастер начал настраивать тату-машинку, подключая её ко все возможным проводам. Открыв новую иглу, парень прокрутил её и та встала на своё место. Также Салли разлил чёрную краску в маленькие колпачки для удобства, закрепляя их на какой-то непонятной густой субстанции, дабы те не скользили по столику во время его работы. Надавив на педаль ногой, машинка оживилась, издавая громкие и убийственные звуки, которые до смерти напугали и без того перепуганного Ларри. — Это довольно болезненное место для тату, тем более для новичка, — парень будто специально подстрекал Джонсона на уход из квартиры, нарекая на того ещё больший страх и мысли о сожалении по поводу своего решения. — Но у каждого свой болевой порок, так что тебе, может, повезло, — Ларри кивнул, прикладывая кисть тыльной стороной ко рту, пытаясь наблюдать за происходящем внизу. — "Ёбушки-воробушки, ну почему именно в таком месте?!" — мысленно вскрикнул, Ларри пытался не придаваться воображению. — "Нужно успокоиться..." — тату-мастер обмакнул иглу в краску, чуть-чуть прижимая педальку. — Я начинаю, — Сал приблизил тату-машинку к телу своего клиента, нажимая с силой на педаль. Первым, что почувствовал Ларри, была не боль, а локоть Фишера, который случайно задел его пах. Парень, видимо, и не заметил этого, а вот импульс от штанов до мозга у студента всё же пробежал. Тот прикусил ладонь, зажмуривая глаза с такой силой, что аж белые искры пролетели. Тату-мастер принялся за работу, громко проверяя самочувствие Джонсона. Как бы он его недолюбливал, а за свою репутацию волноваться точно необходимо. — Как ты? — голубоволосый отодвинул машинку, заглядывая в лицо до жути покрасневшего Ларри. — Н-нормально, — с выдохом ответил ему Ларри, не обращая вообще никакого внимания на боль. А обратил он своё внимание на то, что Фишер и во второй раз коснулся опасной зоны, чуть бы не вызывая у парня всхлип. — Тогда я продолжаю, — тот вновь убрал локоть с паха клиента, от чего Ларри блаженно выдохнул, жмурясь от неприятных ощущений. Тату-мастер старательно водил иглой по коже, вгоняя краску под кожу. Руки плавно перемещались, а сосредоточенное лицо Фишера вызывали у Джонсона не самые приемлемые мысли. — "Как же он красив, я просто не могу..." — он улыбнулся, ойкая на боль возле тазобедренной кости. Ему было глубоко плевать что ему набьет Салли. Важнее всего было то, что он сделает это. Сделает сам, своими руками, которые были покрыты многочисленными татуировками, что выглядели очень... — "Соблазнительно?" — Джонсон окончательно поставил себя своими мыслями в тупик, чувствуя нарастающее напряжение в штанах. — "Блять, только этого не хватало", — он застыл, продолжая держать кисть в зубах. Ему очень не хотелось бы того, чтобы Сал увидел приличный бугор в штанах, ведь неизвестно, как он отреагирует. Мало ли подумает, что он - конченный извращенец и больше он Фишера не увидит. Тату-мастер убрал ногу с педали, давая и себе, и клиенту передышку. — Видно, что у тебя высокий болевой порог. Это похвально, ведь можешь спокойно бить тату где захочешь, — удивился Сал, обнаруживая у Джонсона такую особенность. Тот хмыкнул, не смотря на парня, что прямо сейчас вызывал в нём возбуждение в крайне неподходящее время. — "Я вроде не подросток, чтобы так реагировать на случайные прикосновения", — Ларри не страдал позывами к самоудовлетворению с подростковых времён. Конечно, иногда мог притронуться к себе, но ради того, чтобы согнать напряжение. А мастурбировать на Салли ему не давала совесть, что каждый раз подкидывала Джонсону воспоминания о вечере в его старой квартире. И почему-то именно сейчас, после их долгой разлуки, его член давал о себе знать, а мысли возвращались к теме сексуальности его объекта любви. Да и в принципе эти незамысловатые прикосновения и то, что Сал делает ему татуировку в таком месте не могли не вызвать в воображение Ларри откровенно пошлые картинки. — "Вот бы он вместо тату машинки взял мой ху..." — мысли были прерваны очень сильной болью, от которой парень вскрикнул, а Сал стремительно убрал иглу от его тела. — А, блин, забыл предупредить, — тату-мастер виновато покачал головой, вновь выливая на кожу жидкость из бутылки. — Я зашёл на участок тазобедренной косточки, а тут даже человек с высоким болевым пороком закричит, — Фишер усмехнулся, протирая влажную кожу салфеткой. — Я могу продолжить? — Да-да, продолжай, — Ларри подумал, что уж лучше Салли будет кромсать его кость, чем он будет придаваться возбуждению. Боль очень сильно перебивала любые желания о мастурбации руками самого тату-мастера, так что Джонсон быстро смирился с тем, что есть только такой выход из этой патовой ситуации. Фишер кивнул, вновь нажимая на педаль и приступая к татуировке. Его клиент с силой сжал в зубах кисть руки, выдыхая с полным стоном боли. Возбуждение постепенно отступало, как вдруг Сал снова положил свой локоть на член Джонсона, от чего тот негромко пробормотал: — Сука, только не это... — Ты что-то сказал? — Нет-нет, всё нормально, — да как же нормально то, если парень не мог думать ни о чём другой, кроме этого чёртового локтя на его пахе? Неужели Фишер и правда не замечает того, где его рука лежит? — Хорошо, я почти закончил.

***

Так и прошли добрые полтора часа - Салли тихо мирно бил тату и мучил своего клиента болями, а тот, в свою очередь, боролся с навязчивой мыслю послать всё к чертям и положить руки тату-мастера на свой член по-нормальному. Татуировка была закончена, и Фишер принёс заживляющую прозрачную плёнку. Аккуратными движениями он промыл свежую татуировку, заклеивая её плёнкой. Сал снял маску, откидывая её на столик возле кушетки. Вставая со стула, парень дошёл до окна и приоткрыл его, запуская свежий уличный воздух в комнату. — Носить плёнку не более пяти-шести дней, — начал монотонно говорить Сал, наслаждаясь прохладой уличного воздуха, — Ни снимать, ни чесать, ни заниматься спортом, ни пить алкоголь всё это отведённое время. После полного заживления снять плёнку под тёплой струёй воды аккуратными рывками, стараясь не раздражать кожу. Тщательно промой тату гелем, не используя жестких мочалок, а после мазать ещё пару дней заживляющей мазью, — он перечислил наименования мазей Джонсону, который тупо глядел в потолок. — В принципе старайся не раздражать кожу, носи только удобную одежду, чтобы она не натирала татуировку, — закончив, Салли подошёл к кушетке, на которой всё ещё лежал уставший от попыток унять свое возбуждение Джонсон и предложил ему: — Хочешь посмотреть на тату? — тот сразу оживился, резко принимая сидячее положение. Тату-мастер же усмехнулся такому рвению, снимая с себя маску вместе с перчатками, откидывая их на стол возле кушетки. — Зеркало ты и сам видишь, — Ларри кивнул, стараясь незаметно поправить пах в нужное место, дабы не сдать себя, пока Сал присаживался на пуфик возле окна, прикрывая глаза. Джонсон с радостью предвкушал какое-то произведение искусства на своём теле и прошёл к зеркалу, стараясь не задевать тату одеждой. Светящиеся счастьем карие глаза переместились вниз, разглядывая татуировку. Парень замер, быстро моргая глазами и стараясь развидеть то, что увидел на своём же теле. Возле тазобедренной косточки жирными и слегка кривыми буквами было набито два слова: "Пошёл нахуй". Увидев чудовищный ступор на лице своего клиента, Фишер громко рассмеялся, стуча ногами по полу. — Ха-ха-ха! Вот теперь думай в следующий раз головой, когда позволяешь мне делать всё, что я захочу! — Ларри ожидал чего угодно, но не такой подставы со стороны Фишера. И ведь это не простая надпись обычной ручкой, а настоящая татуировка украшала его кожу! Студент гневно попятился назад, смотря на лицо парня, что сейчас готов был попросту со смеха умереть прям тут. — Смешно тебе, да? — Очень, Ларри, ты не представляешь на сколько! — он вновь залился приступом смеха, начиная гоготать ещё громче. — С Вас двадцать один доллар, дорогой клиент! — мало того, что ему набили тату с такими возмутительными словами, так ещё и требуют такую сумму за два слова на его теле! Парень выругался, быстро доставая телефон. Он зашёл в приложения банка, отсылая указанную сумму Салли и, натянув джинсы вместе с резинкой трусов на нужное место, быстрыми шагами устремился к выходу. Передумав, Ларри развернулся на сто восемьдесят и стремительно направился к Фишеру, который пытался восстановить дыхание. Помявшись пару секунд, Ларри плюнул на последствия и, нагнувшись, притянул Салли за подбородок к своему лицу, впиваясь губами в его покусанные губы. Тот, широко раскрыв глаза, попытался оттолкнуть того, но хватка парня была сильной. Он пытался отбиться, но его руки сжали и прерывали любые попытки к освобождению. Джонсон запустил язык в рот парня, орудуя им по всей полости, а язык Сала же будто онемел и не двигался. Художник выдыхал в рот, наклоняя голову, пока тату-мастер безуспешно стонал от негодования. Он покрылся мурашками, а зажатые руки пробила дрожь. Через мгновение студент отстранился, глубоко дыша и открывая глаза. Поцелуй вышел жёстким и дерзким, а губы обоих парней вздулись и покраснели. — А это оплата мне за твоё тату, — тату-мастер начал заикаться, делая попытки хоть что-то ответить, но Ларри уже покинул помещение, хлопая входной дверью. Пока студент пытался сдерживать эмоции, идя по улице, губы Салли тронула едва заметная грустная улыбка.

***

Его входная дверь хлопнула, а сам Фишер развернул голову к Филу, от шока раскрыв рот. Филипп уронил корн-дог вместе с палкой на столик возле дивана, вопросительно глядя на Салли, который готов был вот-вот взорваться. Парни одновременно задали друг другу вопрос: — Ты откуда его знаешь?! — Что он тут делает?! — оба замолчали на пару секунд, а Сал, решив не посвящать ученика в свои страсти и пробубнил: — Долгая история, — панк хмыкнул, поднимая свой перекус и откусывая его, ехидно ответил: — Аналогично, — тату-мастер потупил в пол, нервно размышляя над тем, что ему делать дальше и то, что Джонсон стоял прямо за его дверью, ему явно мешал. Просто мешал своим присутствием и проживанием на этой планете. — Быстро иди в комнату, обсудим позже, — Фил, завидев состояние своего учителя, быстро прошмыгнул в приоткрытую дверь, закрывая её. Сал, глубоко вздохнул и открыл дверь, затаскивая Джонсона в квартиру, начхав на все возможные последствия. Сейчас он просто хотел разобраться с тем, кто не отпускал его на протяжении трёх лет, кто терзал его душу годами. Парень и не догадывался, что у Ларри абсолютно такая же ситуация, и что именно он впоследствии его опрометчивого решения скажет ему.