Связанные одной целью

— Ты не хочешь нам ничего сказать? — Нет. А должна? — Да. Например, почему мы убегаем от кого-то? Почему мы меняем маршрут и идём, как зомби какие-то, туда сюда обратно? Что вообще происходит?!       Неумёха не выдержал, закричал и остановился, топнув ногой. Упырь, шедший за ним следом, врезался ему в спину, но тут же отшатнулся. Неумёха резко обернулся на него, скривил рожу и вновь прожигал гневным взглядом Аномалию. Та остановилась, несколько секунд пялясь в никуда, потом повернула голову в сторону Слизняка. — Много чего, Неумёха.       Девушка медленно подняла свободную руку к голове и опустила капюшон. Затем повернулась лицом к парням. — Много чего происходит, Неумёха. Но я не могу знать всего. Да и зачем? В Зоне всегда что-то происходит. Просто сейчас возможно больше, чем обычно. А возможно и нет, и это обычное течение Её жизни, которое мы сейчас почему-то отчётливо ощущаем. Сильнее, чем до этого.       Неумёха сглотнул, бегая глазами по её лицу. Упырь молча стоял, опустив голову. Однако Аномалия почему-то была уверена, что он смотрит на неё. И смотрит пристально. — Это кто тебя... Так?       Техник поднял дрожащую руку, указывая пальцем на правое ухо Аномалии. — Зомби. — А заражения.. не будет?       Девушка поморщилась от очередной иглы боли, возникшей в ране на мгновение, но тем не менее, заставившей ещё долго вспоминать о себе, и качнув головой, вновь развернулась, дёргая плечом. — Не знаю. Я её обработала, но боль не проходит, надо зашивать. А это может сделать только Доктор. Я хотела получить груз и зайти к нему.       Аномалия шагнула вперёд, но резко затормозила, потому что вдруг голос подал Упырь.       Она даже и не могла вспомнить, когда в последний раз слышала, как он говорит. И слышала ли вообще. Как Упырь выживал, не появляясь на общей Делёжке, она не знала, но видимо винторезом он обзавёлся не просто так. В таком случае, где он брал патроны для него? Таких вот загадок, окутывающих его личность, было много. Как он попал в группировку, почему так странно себя ведёт?       А голос его был глухим, звучащим даже будто бы на подкорке сознания. Шевеления его губ всё равно не было видно, и потому девушке и правда казалось, что он говорит в её голове, вытесняя Голос. Она не могла точно сказать, был ли он страшнее её постоянного "друга", или может ей так казалось из-за ауры, окружающей Упыря, но она вздрогнула синхронно с Неумёхой и осторожно повернула голову вправо. — Откуда серьга? — Подарили.       Незамедлительно и ровно ответила Аномалия, стараясь обрубить цепочку мыслей, протянувшихся в голове вслед за этим словом. То ли это сработало, то ли Упырь знал, что расспрашивать, кто именно это был, и где он взял такую необычную серьгу, ещё и из стекла, не имело смысла(ведь он бы или не получил ответа, или услышал бы враньё), поэтому он умолк. Вереница из трёх человек молча двинулась дальше.       Утренний рассвет в сочетании с тучами в Зоне был по-своему прекрасен. Серые кучевые облака нехотя поднимались чуть выше, открывая тонкую полоску неба, в которую медленно просачивалось солнце. Оно переливалось множеством приятных глазу цветов: от оранжево-золотого до розово-малинового. Своими лучами оно тянулось к Зоне, будто бы в извинении за своё отсутствие пытаясь хоть немного согреть Её земли. Все растения и деревья мягко подсвечивались лиловым и жёлтым, просыпаясь и недоумевая от этого редкого явления. Но, как и всё живое, они тянулись к нему, сбрасывая росу и встряхиваясь после тяжёлых и одинаковых будней. Всё вокруг замерло, только где-то далеко лаяли собаки и тихо каркали вороны, пытаясь соответствовать пению птиц по утрам. Прохладный бодрящий ветерок, не желая тревожить сонные листья, аккуратно мелькал между деревьями, забираясь под плащ и в лёгкие, принося с собой живительную свежесть для тела и сознания.       Аномалия подставила лицо тёплым лучам, блаженно прикрывая глаза. Поднимаясь по холму, Слизни приближались к развилке с шоссе. Почему его так все называли, ей было не до конца понятно. Вероятно, потрескавшаяся асфальтовая дорога сохранила это название ещё с давних времён, когда в Зоне жили люди. Для сельской местности такая широкая по их меркам колея действительно по праву могла считаться шоссе. По нему спокойно могли разъехаться два легковых автомобиля. Шоссе пронизывало всю Зону и по нему можно было с лёгкостью дойти до ЧАЭС, если конечно не учитывать кучу аномалий, воюющие группировки и мутантов.       Слизни остановились прямо перед асфальтовой кромкой. Налево дорога плавно убегала вниз, проходя под железнодорожным мостом и заканчиваясь где-то на горизонте заброшенным военным блокпостом, а вправо наоборот, поднималась вверх, прячась между очередным брошенным КПП и массивными железными воротами. — Боров жив.       Врезался в спину, подобно пуле, голос Упыря. Неумёха со страхом обернулся к нему, а затем вопросительным взглядом уставился на Аномалию. Та развернулась, качнув головой и выгнув бровь. — Откуда ты знаешь? — Его имени нет в списке погибших.       Неумёха, не желая больше чувствовать себя третьим лишним и испытывать на себе гнетущий невидимый взгляд снайпера, полез проверять полученную информацию. Через несколько минут напряжённого молчания он наконец выдал: — Да, его действительно нет. Его и... Ещё пары бандитов. — А сколько всего их умерло?       Спросила Аномалия, неуютно поёжившись. Они отошли относительно недалеко от фабрики и казалось, зловещий чужой ветер с тихим свистом доносит до них запах смерти через пещеру в низине, являющуюся проходом между Тёмной Долиной и Кордоном. Глянув за спину Упырю, Аномалия подумала, что сейчас оттуда гурьбой посыпятся сектанты и трахнула головой, прогоняя нарастающую панику. — Сто сорок три человека.       Ответил Неумёха, поднимая на неё голову. — Так пусть идут себе с миром, зачем трогать Борова? Мы же поднимем на уши всех бандитов.       Девушка перевела взгляд на Упыря, который уставил свой взор куда-то вбок, на загорающийся рассветом горизонт. — Кого? Кабана с его жалкими остатками на Свалке? Шишак и подавно сюда не пойдёт, им там на Севере очень даже хорошо. Дело в том, что если мы не прикончим его раньше, чем он доберётся до Свалки, то мы трупы. Боров наверняка обвинит тебя во всём произошедшем, скажет, что ты хотела его убить, беду накликала.       Аномалия задумалась, скосив взгляд в пол. Рука, замершая на плече с автоматом, крепко сжала ремень и лямку рюкзака. — И что ты предлагаешь? — Опередить я их уже врят ли смогу, но могу засветить их для Беса. А потом прослежу, чтобы вся банда полегла до единого, и если что, помогу. Но тихо. У меня на Свалке схрон есть, пережду Выброс там. Потом встретимся за кладбищем техники. — Не встретимся.       Перебила его девушка, но когда поняла, что сказала это слишком резко, сконфузилась и пояснила: — Я завтра получу груз, пережду Выброс и пойду к Доктору, и только потом на Север. Через Рыжий Лес мы не пройдём, но есть обходной путь. — Ладно, как знаете. Прощайте. — Бывай.       Этим Слизни и отличались от прочих группировок. Между ними никогда не существовало дружеской привязанности или товарищеского долга. Он не формировался ни во время ходок, ни во время Делёжки. Кто-то скажет, что в этом есть своя сила. Они независимы друг от друга и в случае чего от смерти кого-либо наоборот выиграют. Но одновременно с этим без друг друга они физически не смогут выжить. Не смогут найти достаточного количества пропитания, не смогут отбиться от сталкеров или мутантов. Здесь они опять шли против Зоны, которая приветствует небольшие группы и компании для совместного выживания. Каждому дураку понятно, что так проще. Даже те же Одиночки — полноценная группировка, в которой каждый может подать клич о помощи и действительно рассчитывать на подмогу. А Слизни застряли где-то посередине, ломая всевозможные законы и находясь как бы в пространственном пузыре: формально каждый из них был сам за себя, но на практике они составляли странное единое целое, которое поддерживало само себя, чтобы не развалиться на мелкие гниющие кусочки.       Когда Упырь скрылся за КПП, девушка и не ощутила в груди какого-то опустошающего чувства или хотя бы волнения. Возможно, она видит этого человека в последний раз и вот так вот просто смогла отпустить его. — "Просто признай, что другой человек вызывает в тебе намного больше эмоций"       После встречи с Чудиком Аномалия и правда порой ощущала внезапный прилив не то страха, не то возбуждения(не в том смысле, в котором обычно понимают это слово). Сердце бешено билось, руки дрожали, взгляд метался из стороны в сторону в надежде не то увидеть Чудика, не то наоборот, испугаться его появления и видеть его в каждой жуткой тени и слышать в подозрительном шорохе. Так или иначе её тянуло к нему, и одновременно внутри инстинкт самосохранения кричал и бился в истерике, советуя бежать подальше. — "А ты что мне посоветуешь?" — "Я — это ты. Я думаю также. Но... И я бы, как и ты, хотел увидеть его"       Вздрогнув от этого осознания, Аномалия резко развернулась и ступила на дорогу. — "Нельзя прощаться в Зоне"       Сейчас не хотелось думать ни о смерти Борова, ни о собственной буре чувств, которая целую ночь не давала покоя и сподвигла забраться в лабораторию. Отвлечься получилось раскапыванием могилы для Кречета и её последующим закапыванием. Неумёха решил не участвовать в этом и сразу отправился в деревню Новичков. Почти все сталкеры, кто был рядом, уже заняли безопасные места, чтобы переждать Выброс, поэтому Неумёхе с трудом удалось найти свободный и крепкий домик для ночлега. Также ему было поручено купить патроны у Сидоровича, чем он и занялся, пока все спали. Денег хватило на приличные запасы для рожков, несколько армейских аптечек и антирад. Неумёха ушёл практически в ноль, но девушке об этом пока решил не сообщать. Неизвестно, понадобятся ли им деньги вообще, да и ей пока необязательно знать, что его выгнали с Армейских складов и он перестал быть ремонтником у Ары.       Чтобы преодолеть две линии обороны, пришлось закладывать приличный крюк. Лис наладил связь с военными, но расплачиваться с ними за проход приходилось Аномалии. Фиксированная цена составляла половину от предоплаты, но кто из вояк знал, сколько именно девушка получила?       Остановившись перед проволочным забором, девушка вздохнула, прикрыв глаза. Высоко над головой шелестела хвоя наперебой с листьями, которые уже пробудились и стволами вековых деревьев скрепели от недовольства. Солнце, показавшееся между тучами на краткий миг скрылось, вновь слегка погрузив Зону во мрак. Но тем не менее, Она уже поднялась, очнулась ото сна и запускала свои процессы, готовясь к Выбросу. Деревья были Её лёгкими. Хотя, их конечно называют лёгкими всей планеты, но в Зоне они были необычнее. Живее. Они напитались какой-то неведомой силой и теперь могли по своему, более чётко выражать свои мысли, и прятать в своих лесах жутких мутантов. Перед ними склоняли свои головы аномалии, будто бы уважая их и не трогая их корни. А чужой ветер опять коснулся плеч девушки, а затем и её лица, отвлекая от возникшей надоедливой боли в ухе. — "Я знаю, о ком ты думаешь. Но его нет здесь. И ты его боишься"       Насмехался Голос, отчего девушка фыркнула. — "Так если я боюсь, с чего ты взял, что я о нём думаю?" — "А с того, что ровно на сколько он пугает тебя, на столько же и притягивает. Он для тебя — очередная загадка Зоны. Только уже не эфимерная, реальная. Ты коснулась её однажды, и теперь уже никогда не сможешь забыть. Придёт день, когда ты захочешь разгадать её несмотря ни на что, и пойдёшь хоть до ЧАЭС. Потому что она, кажется, тоже положила на тебя глаз" — "Кто?" — "Зона"       Но это ли он имел ввиду? Перед своей последней фразой Голос умолк на мгновение, и произнёс ответ будто бы уже без интереса, как нечто, что только потом пришло на ум в качестве отмазки. И Аномалия прекрасно понимала, в чём именно она хочет себя отмазать, но не готова была в этом признаться.       Открыв глаза, девушка вернулась в реальность. Окружающие её звуки стали тише, и невидимый шёпот из них исчез, оставив после себя неприятный холодок по спине. Привычно вдали лаяли собаки, порой каркали вороны и хрюкали плоти. Один раз загадочно мяукнул кот-баюн, который был спутником казалось всей Зоны и его слышал каждый сталкер. Он будто бы прятался в сотнях метрах в кустах, но так никому и никогда не показывался на глаза. И как всякий кот, он гулял сам по себе, из-за чего и создавалось впечатление, что его можно было услышать везде.       Итак, сам процесс пересечения границы для Аномалии был значительно проще, чем для всех остальных сталкеров, поскольку пролегал он по минному полю. Десять метров до забора преодолеть было легко: мины всегда раскладывались по одной и той же схеме, поскольку были рассчитаны на прущее перед Выбросом зверьё, в шахматном порядке. Ориентирами служили некоторые ветки, на которых были повязаны белые нити. В заборе была калитка, которую Слизень без труда открыла и оказалась за пределами Зоны. В первые же секунды её всегда посещало странное ощущение, будто бы Зона, оставшись позади, сверлила её взглядом в спину и злилась, что Дитя Её покидает. Но, не имея возможности что-либо сделать, Она накидывала на сталкера будто бы невидимую сетку, которая по мере отдаления от Неё натягивалась всё сильнее. Сеть эта душила, даже могла привести к смерти, заставляя беглеца вернуться. Хотя этот эффект испытывали на себе только те, кто увидел в Зоне больше, чем все остальные. Кого Она пометила. Так например произошло с Дезертиром: до того отчаянно и долго он пытался бежать из Зоны, что когда наконец вырвался, не смог продержаться снаружи и недели, потому навсегда стал Её пленником. Лис много рассказывал о нём, но Аномалия быстро поняла, что их Пути слишком разные, хотя начало их было схожим. — "Просто мне больше повезло с окружением"       Голос тихо хихикнул, но так ничего и не сказал. В конце концов, выживать с пусть и недолюбливающими тебя товарищами самой мерзкой группировки было всяко лучше, чем являться армейским рабом, которому непосчастливилось стать грушей для битья.       На другой стороне сразу возле забора под землёй был спрятан ящичек с различными сапёрными принадлежностями и флешкой. На флешке всегда была схема расположения мин, поскольку на этой стороне она иногда менялась. Сверив старую и новую схемы, Аномалия кивнула сама себе и через полчаса уже вернулась к основной дороге, ведущей к приграничному городку Чернобыль-4.       Сразу за забором жизнь менялась. Во-первых, конечно, здесь она приобретала своё истинное значение, не искажённое альтернативной и изощрённой реальностью. Во-вторых, здесь всё было нормально. Действительно нормально: так, как оно и должно быть. Здесь никто не выскочит из-за дерева, чтобы убить, на дороге в яме не притаится какая-нибудь коварная аномалия. Деревья здесь шумели нормально, успокаивающе. Они не были травмированы чудовищными изменениями, но от этого будто бы сами стали.. неживыми? Аномалия ещё не до конца разобралась, что же именно она чувствует за пределами Зоны. Успокоения, как такового, на неё не находило, но не было и тревоги. Не было ничего. Её интуиция здесь не работала, а значит притуплялись и чувства. Здесь она возвращалась в состояние совершенно нормального и вполне обычного человека. —"Скучная участь — быть человеком"       Хотя, для кого-то клеймо "Сталкер" было приговором. Большинство приезжали в Зону за большим заработком. А кто-то бежал из другой зоны, уголовной. Но Аномалия не знала никого, кто бы выбрался из Неё по достижению цели и стал нормальным. Действительно нормальным человеком, не пугающимся каждого шороха, не видевшего в вихре ветра аномалию и доверяющего другим людям.

20 апреля

8:29

Убит сталкер Боров

Убит сталкер Чукча

Убит сталкер Вован

Убит сталкер Серый

      Кто из них был одиночкой со Свалки, а кто — человек Борова, Аномалия не знала. Когда сообщения с характерным звуком упали ей на ПДА, девушка вздрогнула. К ним довольно быстро привыкаешь, главное не забывать отключать на время перестрелок и при выполнении какой-нибудь особо важной миссии, но Слизню ни то, ни другое не грозило в ближайшее время. К регулярным смертям Семецкого все уже давно привыкли. Кстати, о нём.

8:30

Погиб сталкер Семецкий. Аномалия "Жарка"

      Но видеть на потёртом экранчике небольшого устройства имя одного из известнейших бандитов Зоны, сумевшего собрать под своим крылом самую крупную группировку... Было необычно. Казалось, что эта новость должна быть удостоена широкой огласки. Она непременно должна тихим и зловещим шёпотом кочевать по потрескавшимся губам посетителей баров и прыгать по чужим взглядам. Она подобно чужому ветру, проникает в душу, и одновременно задевает всех, но никому не видна. Определённо, портативный компьютер, выдающийся бесплатно любому новичку, недостоин вести о смерти самого Борова.       Попялившись в экран ещё несколько минут, девушка встряхнулась, будто почувствовав на себе лёгкое прикосновение чужого ветра, и поспешила дальше по дороге. Вместе с Боровым в лету канул казалось и Упырь. Неизвестно, чья именно пуля оборвала жизнь бандита, но Слизень была уверена, что это был именно Упырь. Выполнив это важное поручение, он казалось, куда-то испарился. Вот только откуда? Из собственной головы? Из души? А кем он был Аномалии до этого? — "Увижу ли я его теперь?"       Говорят, что привычка разговаривать с самим собой проявляется у сталкеров примерно через год проживания в Зоне. Мол иначе с ума сойдёшь, особенно если работаешь в одиночку. Но у Аномалии, в отличие от всех прочих, был реальный собеседник. Хотя слово "реальный" имеет здесь двусмысленное значение, но тем не менее, он был. Однако заговорить с ним вслух она так и не решалась, иначе её точно примут за умалишённую.       Спустя час размеренной прогулки, девушка оказалась перед деревянной дверью бара "Шти". Накинув капюшон, она тяжело вздохнула и наконец вошла, зыркая глазами по просторному помещению, погружённому в полумрак. Сцена в противоположном конце и вовсе спряталась от света, только изредка поблёскивая металлическими шестами. На столах лежали перевёрнутые стулья, барная стойка пустовала, а откуда-то сверху раздавался многочисленный глухой храп. Бар уснул после вечера "пятницы-развратницы" и был практически безлюден в этот час. Лёгкий запах спиртного, витающий в воздухе, подтверждал эту теорию. Хотя охранники кабинета Бубны должны быть на местах, но отсюда их понятное дело не увидишь. — "Хорошо, что я на него не работаю"       Несмотря на то, что Бубна считался крупным дельцом, по мнению Аномалии он не мог сравниться с тем же Сидоровичем и уж тем более Сычом. Общественное мнение сходилось на том, что те, кто занимаются теневым бизнесом, особенно в Зоне, должны представлять собой мрачных, властных и крайне влиятельных персон. Не обязательно было внешне соответствовать этому параметру, но тот же Сидорович, будучи спрятанный в неприметном подвале на Кордоне, распространял своё влияние на всю Зону. На сколько было известно Слизню, он также держал несколько курьеров, однако к их услугам прибегал нечасто, ведь ему достаточно было знать, что в общем и целом происходит в Зоне. Его руки протянулись пока что только до Выжигателя. Бубна же своих людей дальше Армейских складов не посылал, да и информация его мало чем интересовала. Он сколотил свой бизнес на том, что поставлял практически любой вид вооружения, снаряжения и всего того, что может пригодиться в вылазке. Конечно, ему за пределами Зоны делать это было намного проще, а потому ассортимент бытовых товаров, которые являлись экзотикой для сталкера, у него был больше.       Однако настоящим теневым бароном Аномалия не без гордости считала только Сыча. Угрюмый мужчина в возрасте пустил корни во все сферы деятельности, интересуясь в основном только информацией. Но эта информация позволяла ему посылать своих кукол за более ценными артефактами, расположение которых ещё нужно было знать. Поговаривают, что он в ладах с самим Че, а однажды Слизень даже слышала, будто бы в какой-то уцелевшей части трюма Скадовска у Сыча своя радиостанция, по которой он связывается с самим Монолитом, обмениваясь с ним всё той же информацией. Правда это или нет, Аномалия не знала, но это всегда будоражило её любопытное сознание.       Тихо ступая по деревянному полу, девушка выбрала дальний угол слева, практически на одном уровне со входом. До туда почти не доставал свет грязных плафонов, и если кто-то выйдет со стороны кабинета Бубнова или входа на второй этаж, сразу её точно не заметит. Менять нашивки на плаще не имело смысла — основные постояльцы "Штей" её знали, и, слава Зоне, со скрипом зубов терпели. Надо было только исправно платить символичную сумму за проведение сделок, которую можно было в любом эквиваленте оставить у бармена за стойкой. Или перевести лично на счёт Бубны, но этим девушка будет заниматься завтра. Сейчас она вколола себе двойную дозу обезболивающего, поставив один из стульев на пол. Рядом бросила рюкзак, положила Гадюку на стол, сложив руки на него сверху и голову, и отрубилась до вечера.