Связанные одной целью

      Сон не приносил ей успокоения и отдыха. Хороших сновидений у неё почти никогда не было, но даже обычные ночи без них стали редкостью с тех пор, как девушка попала в Зону. Она понимала, почему так происходит, но будто бы упускала из виду какую-то важную деталь, дававшую чёткую картину происходящего. Она составляла часть всех тех вопросов, на которые девушка искала ответы в изучении Зоны. Может быть, это была частичка прошлого, способная пролить свет на эту мрачную ситуацию, или какое-то воспоминание из детства, но, нет. Непроглядная чернь и беспамятство, а ещё ужасные головные боли, переодически накатывающие на неё, как асфальтоукладчик. Хорошо она помнила только одно: как стоит посреди пустой комнаты, держа в руках дымящееся охотничье ружьё и смотрит на два трупа в дверном проёме.

Двумя днями ранее

      День близился к завершению, и хотя солнце в Тёмной Долине почти никогда не показывалось, отвернувшись от этой местности Зоны, Слизни по сложившейся традиции всё равно собирались возле костра, ожидая Делёжки. За пять лет прозябания в этой дыре они решили придумать свои правила. —"У всех группировок есть, а у нас нет. Чем мы хуже? А, ой..."       Вот первое.       Если у тебя были деньги, ты обязан был поделиться со всеми. То же самое касалось еды, которая у Слизней порой была ценнее банкнот. Заначку можно было спрятать, но если её найдут, то попробуй только пискнуть — тебя просто задавят числом.       Слизни поступали с товарищами так же, как и с теми, на кого они устраивали охоту. Положим, удалось тебе на длительной вылазке(а иначе никак) добыть хоть что-то, чего хватит не только на тебя. Сразу будь готов к Делёжке, проходящей каждые выходные. За это время ты, понятное дело, можешь сныкать добро куда-либо, но, во первых, его могут забрать другие Сталкеры, а во вторых, это означало, что на Делёжке тебе ничего не достанется, разве что только не будешь отбирать с боем. Ибо второе правило гласило, что если ты не приносишь пользы, то есть хабара на Делёжку — ты остаёшься ни с чем, и еду ищи сам, где хочешь, коли умный такой.       Слизни охотятся по трое, подстерегая жертву и порой даже преследуя её, если уверены в том, что долго она не протянет. Главным в клине был тот, кому посчастливилось обладать автоматом или обрезом, короче говоря любым приличным и относительно мощным стволом, окромя пистолета. С пистолетами шли двое помощников, слушаясь главного. У ведущих был неоспоримый приоритет — ведомых они выбирали сами, и в интересах ведомого было хорошо выполнить свою работу, чтобы во время Делёжки получить побольше того, что достали в вылазке. Как правило, ведущими были "ветераны" группировки, то есть более опытные, но это вовсе не гарантировало безопасность новичкам(опустим тот момент, что состав группировки постепенно сокращался. Новенькие прибывали, но не успевали замещать собой умерших, поэтому численность Слизней колебалась в пределах двадцати человек). Старички знали Зону вдоль и поперёк, (наравне с ветеранами Зоны, а порой даже были опытнее их. И хитрее) и могли в любой момент слить "зелёного" нахлебника в первую подвернувшуюся аномалию. Однако, тем самым рисковали и сами позже угодить в лапы какому-нибудь мутанту из-за слабого оружия и неимения "отмычек", которые поддержали бы огнём или своим телом. Почему они не шли зарабатывать деньги проводниками? —"Слизни хуже Бандитов. Бандиты не бросают своих и хотя довольно жадные, но всё же помогут тебе, если относятся нейтрально или положительно, а об оказанной помощи не забудут. Слизни... Слизням нет дела до чьей-то жизни. Они не понимают, что, сохранив её, они могут на ней заработать, если проведут через опасное место и помогут с артефактами. Им здесь и сейчас нужна еда, патроны или деньги, как наркоману доза. Впрочем, основателями группировки и были наркоманы, правила писались исходя из их жизненного опыта. Но они не будут нападать на обычного Сталкера, даже если он один, а их трое. Ибо у Сталкера хороший автомат, а у Слизня две отмычки, готовые загрызть его самого заживо, пока он отвлёкся, и слабенькое ружьё, которое, не дай Зона, развалится или взорвётся во время перестрелки. Ну и конечно же, отсутствие приличной экипировки. Сталкеры идут в Зону хоть и не от хорошей жизни, но зная, что их там ждёт и продумывая свои действия наперёд, а ещё имея начальный капитал и навыки. Слизни в Зону от жизни просто бегут и им нужно выжить, не имея ничего, буквально. Поэтому они выберут смерть Сталкера, нежели солидные деньги за его жизнь. Ведь в Зоне всё непостоянно: сегодня тебе заплатили, а завтра ты подвернулся кому-нибудь из Бандитов, которые всегда ходят небольшими группами, и плакали твои денежки. Это если ещё отделаешься и унесёшь ноги. "       Третье правило — все твои болезни, травмы и голод, это твои проблемы. Твоя задача дожить до Делёжки, но если ты не принёс ничего в общий круг из-за невозможности встать или имея ранение, то извиняй, ничего кроме пожелания удачи ты не получишь. Отсюда вытекало четвёртое правило: не желай удачи другу, коль затягиваешь на нём подпругу. В Зоне нельзя было прощаться, (но правило не распространялось на Слизней) а у Слизней нельзя было желать друг другу удачи. Это означало прямое обращение к смерти, ведь удача была понятием сокровенным среди Слизней, ей приписывали большое значение. Удачливые принесут больше на Делёжку, но удача не бесконечна, за неё надо платить, это они знают так же хорошо, как и любой другой Сталкер. А поскольку карма у Слизней отсутствовала автоматически, то и расплачиваться было нечем. —"Мы терпим скотское к нам отношение, но злить специально нас не стоит. Когда мы пожелаем вам удачи, будьте готовы к внезапной, быстрой и глупой смерти, ибо за нашими плечами часто вырастает дьявол-хранитель. Он то и берёт с нас плату за нюх к аномалиям и способностям к выживанию в адских условиях. А ещё даёт поблажку и правила Зоны распространяются на нас случайным образом, иногда потакая, а иногда наказывая."       И наконец пятое правило — друзей выбирай с умом. То есть не выбирай их вообще, потому что даже если попробуешь скооперироваться с кем-то из группировки, чтобы отжать хабара на Делёжке — далеко не факт, что: а) твой коллега не вонзит тебе нож в спину; б) не заберёт всё себе и в) тайком не расскажет всё остальным, после чего с утра ты можешь не проснуться.       Верного пути выбрать хороших(если это слово вообще применимо по отношению к Слизню) ведомых нет. Для начала конечно нужно умудриться получить "звание" ведущего. Ведущими становятся как-то незаметно и случается это само собой. Находишь какую-нибудь тропку, где удаётся удачно грабить, на каждую Делёжку у тебя что-нибудь да есть(вместе с тем появляется и постоянная гарантия того, что сам получишь плюшку), и с каждым разом этого потихоньку становится всё больше, пока за тобой в одну из вылазок не увязываются два проворливых новичка, желающих помочь. Так со временем получаешь и автомат, и Место(так называли ведущих, и пока их было шесть), и двух обормотов в придачу. Что с ними делать — на твоё усмотрение.       Сокращать ряды группировки хоть и было заманчиво, но не выгодно. Да, на территории Свинофермы(идеальное место для Слизней, ещё и в одном из самых днищенских районов Зоны) разрешено свободно носить оружие и применять его по желанию. Но, места убитых восполнятся не скоро, а их хабара хватит ненадолго. А вот у Сталкеров постоянный, хоть и небольшой приток, а значит всегда есть раненые или мёртвые, с которых можно насобирать себе на жизнь, или вместе с помощниками даже попробовать завалить что-нибудь поценнее(под словом "что" Слизни могут иметь ввиду как человека, так и мутанта. В группировке отлично научились готовить тушканчиков и крыс с воронами, этому всегда первым делом учатся новички. Хотя приготовить можно любого мутанта, но сначала его нужно поймать, а в условиях голодовки и отсутствия нормального оружия и твоего положения в группировке сил хватит только на что-то мелкое, не шибко опасное и умное).       Итак, как уже было сказано, с правилами, а точнее с логикой у Слизней было плохо. На Зону, обладающей своими негласными правилами, которым безукоризненно следуют все Сталкеры, Слизням было чхать. Не ходить той же дорогой, что и пришёл? Они пройдутся, и с удовольствием, потому что на ней обязательно нарисуется труп неосторожного Сталкера, решившего испытать удачу. Они боролись с Зоной, а она боролась с ними, но эта борьба не была похожа на борьбу например того же Долга, нет. Слизни, которые удерживались на плаву только благодаря собственным правилам, тычили этим стержнем упёртости везде, чтобы отхватить себе кусок, и Зона давала осечку, не понимая, как те обходят Её жёсткие законы и попросту теряются в Её тумане. А скользкий Слизняк уже тихо уползёт к тому моменту под свой камень и знать не знает о том, что только что побывал в объятьях смерти. На Хозяев Зоны им и подавно было плевать. Что могут какие-то там чудики в Центре, если у Слизней и ПДА то нет? И раз уж Хозяева создали эти глупые правила, то и обход этих самых правил тоже имеется, верно? Но Они таки нашли на Слизней управу, напоминая, что те находятся на Их территории.       Слизням никто и никогда не помогал. Не разрешалось даже добить: слишком быстрая и милосердная смерть. Можно и даже нужно было выбрать какую-нибудь не сильную, но смертельную аномалию вроде электрической или химической, и оставить там медленно умирать. Однако заветной мечтой любого, кто видел Слизня в деле, было конечно же отправить его в ртутное зеркало на Болотах. Но пока успевшим особенно извратиться удавалось только загнать Слизняка на съедение заживо мутантам.       Слизни сами по себе походили на аномальных мутантов или феномен Зоны, с которым никто не желал связываться(даже Доктор старался не контактировать с ними) и в удобном случае только рад был прихлопнуть гада. И другие вроде бы и поддерживали идею потравить этих тараканов, как было с "грешниками", но с исчезновением Чистого Неба, Последнего дня и после войны группировок никто уже не объединялся против общего врага. —"Зачем? У всех свои проблемы и никому нет дела до кучки отбросов в Тёмной Долине, изредка напоминающей о себе сообщениями о смерти Сталкера. Долг говорит, что Зону надо истребить, но говорит он это уже почти десять лет, а Зона как была, так и осталась. Свобода вроде бы и с удовольствием приветствует новичков в своих рядах, а вроде бы и смертность у них поддерживает баланс, потому что наркоманы и пьяницы. Все они так или иначе скоро скатятся к уровню Бандитов или нас. Случится это, когда все устанут и задумаются наконец о настоящей цене своей жизни. "       И вот, тихо ползая под ногами у других в грязи, поедая падаль и рискуя быть задавленными, Слизни так и существовали, объединяя в себе по сути повадки всех умерших до этого группировок и оттого обладая своей собственной невидимой силой.       Делёжка. Она могла бы стать новым развлечением на Арене Долга, потому что со стороны это было очень забавное и жалкое зрелище(особенно если дело доходило до драки). Забавное для любителей крови и жестокости, конечно.       Ближе всего к общему костру расположился Слизень — единственный оставшийся в живых благодаря своей изворотливости лидер группировки, мужчина лет тридцати пяти. Толстый, смазлизвый и лысый,(лысины он своей стыдился, поэтому всегда ходил в капюшоне и пытался соответсовать образу вожака стаи шакалов, которую обычно рисуют в голове, слыша о Слизнях. Но выглядел он от этого только смешнее, и бояться на самом деле надо было Мест)прямо как слизняк, он созывал вокруг себя всех остальных, потирая пальцы-сардельки и маленькими блестящими глазками, кое-как выглядывающими из-за отёкших от голода щёк стрелял по съёжившимся вокруг него мужчинам. Во время Делёжки группировка оживала: появлялась краска на лицах, тела напрягались и играли мышцами, готовыми драться за кусок хлеба, а взор прояснялся. У других группировок по выходным все отсыпались и дружно сидели в уютных барах, а у Слизней начиналась потеха, и все накопленные запасы энергии выплёскивались ради выгоды.       Вокруг Слизня Места. Они были не так заинтересованы в предстоящем сборе, поскольку каждый уже успел надыбать себе на пропитание и спрятать. А чтобы не выдать довольной морды и, как следствие, местоположения тайника, они скрывались под своими плащами, и, низко опустив головы, ожидали непосредственного деления хабара. Они уже заранее разложили свой у себя в ногах и изредка стреляли глазами по ногам товарищей, держа на коленях пошарпанные, но заряженные автоматы.       Хоть и другие, наученные опытом не щёлкать клювом и хвастаться набитыми животами, тихо сидели поодаль, общую ожившую атмосферу можно было угадать именно по ведомым. Сейчас в группировке совсем зелёных не было — все так или иначе таскались за Местами уже пару месяцев, но они таки позволяли себе облизываться и рассчитывать на хорошую долю, даже если до этого получали от силы пару банок тушёнки и бинты. Они нервно вскакивали с мест, осматриваясь, а затем садились обратно в небольшой перешёптывающийся кружок с противоположной стороны от Слизня и Мест. Их плащи маслянно поблёскивали в свете огня и выдавали каждое их шевеление.       У стены, подобно крепости возвышался ящик, на котором восседал Лис: хоть и ослепший, но прекрасно чувствующий и знающий, что происходило вокруг. Он охранял тайник Аномалии. Да, он находился прямо здесь, что может показаться абсурдом, ведь кто в здравом уме будет оставлять буквально "открытый" и известный каждому общедоступный тайник здесь, среди Слизней? Но у Лиса со службы остался старый добрый АК-74У и лучший бронежилет в группировке, поэтому никто не решался залезть в ящик даже когда тот спал, ибо Лис имел такой же чуткий слух и нюх, как и животное, в честь которого он получил кличку.       Лис, несмотря на свою травму, был завидным красавцем. Строгое, прямоугольное загорелое лицо матёрого волка, ровная армейская стрижка. Волосы его, хоть ему и было всего лишь сорок три, все поседели, но по-прежнему живо стояли торчком, образовывая клин в области лба и придавая ему устрашающий вид. Они хорошо сочетались с его покрытыми мутной серой плёнкой слепыми глазами и подозрительно похожим на форму Монолита камуфляжем(она имела весьма плачевный коричневатый вид, но никто не решался спросить, где он эту форму взял). —"Нашивка Чёрных Слизней на правом предплечье, которую, по распространённому мнению, можно заменить на надпись на спине "я пидорас" есть, никто и не спрашивает."       Его правая щека была разорвана от губ и почти до уха, оголяя два ряда белых зубов и розово-красных дёсен. Ещё два глубоких шрама от когтей химеры почти параллельными лентами на равном расстоянии друг от друга легли по диагонали на оставшейся части лица.       Места, которые хоть и выглядели жутковато, почти не подавая признаков жизни из-за усталости, не шли с Лисом ни в какое сравнение. Они были гиенами, падальщиками, и обладая зрением и особым нюхом, безусловно превосходили его в своих навыках, но он брал своей хоризмой, верностью, строгостью и честностью. Он подобно дракону, сидел на своих сокровищах и имел угрозу наравне с Местами, потому что научившись жить вслепую и развивать до предела другие органы чувств, он мог потягаться с ними лоб в лоб, обладая огневым и боевым преимуществом.       Внешне он был абсолютно безразличен: одна нога подвёрнута под себя, вторая свисает и почти касается земли, глаза уставились в пустоту, всё тело расслабленно и как-то уныло сидит, и кажется, что он никого не слышит и не видит, и что любой хлопок или движение испугают его, сгонят с жерди, как курицу. Но вот, огонь дёргается от внезапного порыва ветра, искры взметаются вверх и по-новому освещают недвижимую скалу на ящике.       Теперь его голова повёрнута к слишком громко выдохнувшему для него Слизню, слепые глаза пожирают душу, тень от мужчины резко увеличивается и становится похожей на притаившегося в углу кровососа, а полная спокойствия фигура видится всего лишь обманкой. На самом деле она упруга и податлива, сжата как пружина, и в любой момент готова выстрелить. И управляет ей холодный, военный, ещё не пропитый разум, анализирующий каждый шорох гальки и шуршание плаща.       На самом деле тени, бросаемые от каждого сидящего в кружке Слизня, отражали будто бы их гнилую сущность, скрючиваясь и боясь света, выламывая свои конечности и становясь похожими на мутантов, каких ещё не видела Зона.       Аномалия вошла в сарай, снимая рюкзак и скидывая его на землю возле ящика под одобрительные возгласы Слизней. Они как коршуны, повскакивали со своих мест и жались по стенкам, ожидая, пока хищник покажет добычу. Лис встретил её взглядом слепых глазниц ещё с самого начала, когда никто даже не слышал того, как она вошла. Аномалия ответила ему улыбкой. — Ну, поприветсвуем нашу кормилицу, чего как не родные?       Громко произнёс Слизень, после чего все выползли из тени и с фальшивыми улыбками по очереди подходили к девушке, чтобы похлопать её по плечу или пожать руку. Поприветствовав товарищей, Аномалия изобразила радость, пока внутри неё скреблись сомнение и страх. Что-то изнутри царапалось, пытаясь вырваться и сорвать кожу с лиц омерзительных Слизней вместе с их отвратительными и ненастоящими улыбками. Все глаза уставились на её рюкзак, будто таким образом пытаясь притянуть его себе. —"Как Бюреры. Только хуже" — Чего принесла, Аномалия? Чем порадуешь нас в этот раз?       Смазливо пробормотал Слизень, бодро поднимаясь и с трудом скрывая то, что ему вовсе не интересна личность девушки. Он старался не смотреть на Лиса, чьи глаза едва различимо метали молнии. — Да сегодня малова-то будет..       Пискнула Аномалия, выдав на мгновение свою неуверенность, за которую тут же зацепился Слизень, раскрывая шире свои крохотные крысиные глазки. Она хотела ответить грубо и послать его, но проглотила Его желание и потому голос выдал её.       Собравшись с силами, девушка открыла рюкзак, чуть не оторвав молнию, и отдала небольшую котлету денег. Слизень отобрал её и стал пересчитывать, отделяя определённые суммы и постепенно отдавая Местам. Те уже сами распределяли их между отмычками, которые буквально налетели на ведущих, как мухи на мёд. Котлета быстро закончилась, и денег самому Слизню не досталось, как это обычно бывало. — И это что, всё?       Его тон похолодел, а глаза злобно сверкнули из-под капюшона. Аномалия выпрямилась, стояйко принимая первый удар и желая нанести свой. — Да. Вылазка была всего одна. — В прошлый раз ты нахваливала своего буквально золотого работаделя, а сегодня ты мне говоришь, что он не нашёл для тебя задания?       Прошипел Слизень и резко шагнул впрёд, хватая девушку за ворот плаща и пристально высматривая её глаза за марлей. Лис резко встал, вырастая у неё за правым плечом и вдруг подал свой стальной голос: — Значит не было. Ты сам всю неделю просиживал свою задницу здесь, поэтому тебе ничего и не досталось. — Рот свой закрой, шкура. Ты жив только потому, что я всё это время сидел здесь и охранял тебя.       Рявкнул Слизень, начиная выходить из себя. Лис стиснул зубы, на его шее вздулась венка, а Аномалия похолодела. Вместе с комом в горле застряла и капля поднявшегося гнева. — Лис в перестрелке яснее тебя видит, где враг, и быстрее соображает, когда дело касается наших жизней. И я верю ему, так что не смей повышать на него голос.       Грозно выдала Аномалия, едва сдерживаясь. Слизень начал закипать. — Что ты там вякаешь, малявка? Я сам решаю, на кого голос повышать, а на кого нет. А тебе лучше бы помалкивать, если хочешь сохранить жизнь и девственность.       Выплюнул Слизень и отпустил её, делая шаг назад, к костру. — Шеф, тут ещё пачка, смотрите!       Проныра, получивший свою кличку ещё когда был зелёным и смог улизнуть от вояк с помощью небольшой дырки в заборе, подобрался сзади и выудил из лежавшего возле ящика рюкзака солидную пачку денег. Аномалия развернулась на сто восемьдесят градусов, а сердце в её груди сделало кульбит и упало в ноги. Парень заинтересованно рассматривал пачку, а на него уже уставились десятки жадных глаз. Кое-кто даже поднялся, ну а Слизень вспыхнул. — Моя дорогая, ты что-то от нас прячешь?       Проворковал мужчина, но с его губ так и капал яд наперевес со слюной. — Я... Я... Это..Это для Лиса!       Попыталась уверенно оправдаться Аномалия, но получалось плохо. Страх мешался с гневом, в глазах темнело, в глотке пересохло и ноги подкашивались. Проныра было потянулся, чтобы вытряхнуть весь рюкзак, но девушка метнулась к нему, отбирая рюкзак и прижимая к себе, и вдруг вскинула Гадюку. Одним выстрелом она превращает кисть парня в кровавое мессиво, а рваные купюры разлетаются в разные стороны, подобно листьям в гравитационной аномалии. Тут сама Аномалия поняла, что это было последней каплей, и выстрел сделала не она. Но было уже поздно.       Слизень схватил свой "Калашников" и выпустил небольшую очередь в Лиса. Он не верил в то, что Аномалия была способна на такое, и видимо надеялся хотя бы на воспитательный разговор, поэтому ударил по её самому больному месту.       Лис стал девушке заменой отца после того, как она убила своих родителей. Но тогда произошла такая же ситуация: это сделала не она. Голос. Голос в голове тогда впервые подчинил её до безумия напуганное тело и защитил. Лис подобрал её голодную и измученную на блокпосте и приютил, а позже спрятал в Зоне от жестокого и несправедливого мира (и спрятался он вместе с ней, ибо пошёл служить в это место по весьма трагичным личным причинам). Сейчас беспокойство за жизнь дорогого ей человека вызывало уже не страх, а гнев, хотя это тоже являлось катализатором.       Лис, который не предвидел подобного развития событий, но всё же не потерял концентрации, взвыл: пара пуль вошли в бедро и плечо. Его автомат загрохотал ответнами выстрелами, однако из-за падения попал он в Мест, которые растерявшись, не смогли даже встать, а потому оказавшись на линии огня, полегли все сразу(что может и не входило в его планы, но значительно упростило дальнейшие действия, ибо из игры вышли самые опасные противники). Остальные, почуяв, что дело запахло жареным, резво вскочили, доставая кто нож, кто пистолет. Проныра тоже потянулся за своим ПМ, но вдруг врос в землю от ужаса.       Тело Аномалии начало чудовищно и быстро изменяться. Всё отчаяние, чувство несправедливости и боль вылезали наружу, буквально с боем прорывая себе путь. Одежда и рюкзак вворачивались внутрь, а все внутренности и кости наоборот — показывались в своей ужасающей красе, издавая омерзительный хруст и хлюпанье. Кожа трещала и грозилась вот-вот порваться, но тут же зарастала грубой шерстью. Конечности деформировались, увеличиваясь и вытягиваясь в мутированные, нашпигованные мышцами и венами руки и ноги. Через пару секунд над Пронырой нависал трёхметровый кровосос, явившийся этому миру благодаря невысказанной ярости и отвращению ко всему людскому. Он склонился над трясущимся парнем, обдав его трупным зловонием из своего рта, и замахнувшись лапой, отправил того на тот свет, сломав шею. Удар был такой сильный, что худой парнишка отлетел в стену, проломив её и зацепив собой ещё двух отмычек, которые получили сотрясение. Мутант издал рёв, от которого Слизни (те, что ещё были живы, и не успели убежать) оглохли и скрючились, зажимая уши. Свиноферма содрогнулась от эмоций, которые вышли вместе с диким звуком, а крыша начала опасно крениться и протяжно заскрипела. Раздался хруст.       Лис, которого прошибло холодным потом, перезарядился и спустил весь магазин в разных направлениях, в надежде хоть как-то защититься. Умерло ещё несколько отмычек, а остальные с криками ломанулись на выход. Кровосос подскочил к Лису и подхватил его за пояс, и когда сверху начали падать доски с трухой, защищал его своим телом. На улицу, где небо стремительно багровело и разрывалось от молний, выбежало пару отмычек вместе со Слизнем. За ними мчался мутант, который через мгновение проломил всем хребты.       Кровосос, убедившись, что больше ему ничего не угрожает, вытянул перед собой Лиса, держа его за плечи и смотря в его остекленевшие от ужаса глаза. Сам мутант, борясь с Аномалией, то глядел на военного осознанно, сожалея о своих действиях, то скупо, безжизненно, видя в нём мешок с кровью и костями, то есть с едой. Его зрачки то расширялись, то сужались, щупальца шевелились, не зная, впиться ли в лицо жертвы, или послушаться внутреннего женского голоса.       Раскат грома отрезвил мутанта и тот помчался в направлении завода по главной дороге. Подмышкой он держал Лиса, который пребывал в шоковом состоянии и безжизненно болтался под левой рукой. Передвигался кровосос на трёх конечностях почти бегом, и бросив мужчину у входа в завод, откуда он бы мог доползти до укрытия, помчался прочь.

Нынешнее время

      По спине стекал пот, а тело бросало то в жар, то в холод. Вокруг всё было по-прежнему: сырые стены, мрак и отдалённые звуки, доносившиеся сверху. Девушка тяжело дышала, жадно глотая воздух и массируя пальцами веки. Будучи кровососом, она не особо помнила, что происходило дальше. Картинки были, но короткие и рваные, толком и не рассмотреть ничего. Однако, она хорошо помнила Радар.       Подобно апостолам, Выжигатель Мозгов будто рос всё выше, пока она на четырёх конечностях мчалась к нему, не замечая ничего вокруг. Молнии охватили её, заставляя шерсть встать дыбом, но взгляд будто прояснился. Голова резко опустела, Голос, всё это время желавший крови и мутнивший сознание, исчез, оставляя приятное облегчение. Девушка как под гипнозом, смотрела на игру пси-излучения, мощь которого можно было наблюдать в пробегающих по вышкам зарядам, немного похожим на шаровые молнии. Равномерный гул окружал её и расслаблял, позволял наконец сфокусироваться и попытаться вернуть своё тело. Она даже не задумывалась о том, через что только что прошла. Кровосос постепенно замедлялся и из под действия Выжигателя вышел уже пешком. Затем накатила жуткая усталость и монстр кое-как доплёлся до границ Припяти, и упал.       Она прошла через Выжигатель Мозгов. Она монстр. Она знала это, но полная беспомощность убивала вместе с тем фактом, что это видел Лис. И он был ранен, а может даже уже и мёртв.       Воздуха будто становилось всё меньше, а стены сужались над ней в клетку. Девушка обняла себя руками, пытаясь успокоиться, иначе монстр опять вылезет наружу, подумав, что бетонной канализации следует дать отпор. В группировку теперь ей путь заказан, но и бросить Лиса она не могла. —"А что он скажет, когда я вернусь? Закричит "монстр!" и убежит? Как они все?"       Сверху послышались шаги и свет резко проник в тёмный тоннель.