Когда стираются границы

Ночь окутала дорогу черным бездонным покрывалом. Вдали мерцали одинокие огоньки, словно потерянные звёзды. Машина, словно единственный свидетель раздумий Сони, в чём она находила хоть какое-то спокойствие, бесшумно мчалась вперёд. Пустые дороги словно отражали пустоту в её душе, и только шорох шин на асфальте нарушал тишину, подчёркивая её одиночество. Вязкая темнота укрывала всё вокруг, оставляя девушку наедине со своими мыслями. Чтобы хоть как-то заработать деньги, она подрабатывала водителем. И вот, будто последняя страница в записной книжке, закончился последний заказ. Григорьева выдохнула, провела ладонью по рулю, как бы хваля свою гонщицу, и на мгновение вспомнила всех пассажиров, что сегодня принимала. Их истории, их мечты — странно, но незнакомые тебе люди могут рассказать о своей жизни многое, выговориться… Это удивляло блондинку — но всё это сейчас растворилось в ночной тишине. Чувство лёгкой грусти смешалось с удовлетворением от осознания окончания этого дня.

***

Соня была изгоем всегда и везде. Школа была для неё лабиринтом из насмешек и злых взглядов. Её существование сводилось к попыткам избежать толпы, в которой её воспринимали как чужака. Каждый взгляд, каждый шепот, каждое неосторожное столкновение — всё было направлено на то, чтобы прогнать её, стереть из памяти школы. Иногда это выливалось в жестокие избиения, когда она, совершенно беззащитная, была жертвой глупого беспощадного насилия ни за что. Глухие удары, оставляющие следы боли не только на коже, но и в душе, сопровождали её в бесконечном пути по коридорам ненависти. Синяки на её теле становились её тайной, которую она хранила в глубине души, будто зашитые в кожу воспоминания. Но, к счастью, в этом году она выпустилась из этого злосчастного места, поступив в университет, надеясь, что хоть там будет всё хорошо. Издевательства уже были её повседневностью. Неумолимая цепь насмешек и ударов окружала её, словно стены холодного безразличного мира. Даже дома. Но всё же, Соня любила родителей, особенно маму, с ней были тёплые отношения, что бы та ни сделала. Но с отцом дела обстояли гораздо хуже: он поднимал руку на дочь, а день без словестных перепалок был просто невозможен, хоть девушка и пыталась всячески их избегать. Друзей также не было у блондинки. Нет, некоторых она считала таковыми, но всё оказалось иллюзией, фальшем. Девушкой просто пользовались, общаясь для выгоды. Григорьева думала: может, с ней что-то не так, раз с ней так поступают?..

***

Черная лента дороги, словно бесконечная бездна, уходила в ночную мглу. Машина, словно разъяренный зверь, неслась вперёд, поглощая километры в ночной тишине. Девушка, погружённая в свои мысли, и желанием поскорее доехать до дома, не замечала ничего, кроме мерцания фонарей. И вдруг, из кромешной тьмы, как призрак, перед фарами возникло крошечное существо — котёнок, с огромными, испуганными глазами. Резко схватив руль, девушка попыталась съехать на обочину, но подсчёт сил оказался ошибочным. Машина, потеряв равновесие, с оглушительным треском врезалась в неровный край обочины, с хрустом ломая подвеску. Мир вокруг словно раздвоился, рассыпаясь в хаос света и звуков…

***

Соня открывает глаза, на мгновение освещение в кабинете ослепило её. Сидя на мягком, бордовом кресле, напротив неё за столом сидит статная женщина. Блондинка хмурится, ничего не понимая, оглядывает даму напротив, что сложила руки, внимательно смотря на неё. Шатенка, на губах красная помада, а на лице еле заметные морщины, выглядит та максимально элегантно.       — Вы кто? — в недоумении спрашивает Соня, оглядываясь по сторонам, — и где я? Я же только что…       — Софья, вы умерли.       — Простите, что?! — выпадает Григорьева, приоткрывая рот, хотя сказать, что-то ещё, но её перебивают.       — Но не пугайтесь. Я Лаура Альбертовна. Ректор учебного заведения. Вам нужно пройти учёбу, чтобы перейти дальше. В этом мире иные правила, о которых я вам сейчас расскажу. — женщина ласково улыбается, поднимая брови. Григорьева до сих пор хмуриться, а в голове крутиться: «Опять учёба, да что ж такое». — Здесь всего 4 класса. Самые активные, но их не так уж и много, могу сказать так, самые опасные — Орион — это 4 класс, тебе советую держаться от них подальше. 3 класс — Уаджет. Когда-то я сама была в этом классе. — после этих слов, Лаура, словно оживилась, — про них говорят, люди правосудия. 2 класс — Шанти, можно сказать, ничем не выделяющиеся люди, но всё же, это не значит, что они неинтересные. Они спокойные и мирные. А вот 1 класс, в котором как раз таки ты — Элеос. Милосердные, сострадающие люди. А ты у нас такой и являешься.       — Но… погодите, откуда вы знаете?       — Дорогая, я всё знаю. — Лаура кивнула, подтверждая свои же слова. Соня не может поверить, осознать, ей кажется это невозможным. Как она могла умереть так легко, не насладившись жизнью? Не заведя котика или щенка, не найдя друзей, любовь всей своей жизни. О боже, а как же мама?.. Ей же будет ужасно плохо без её кровинушки. А если сердце не выдержит сразу, как только та узнает обо всём, что случилось с её дочерью? Господи, бедная мамуля… Глаза заслезились от всех этих мыслей, но она быстро собралась, вернув прежнюю эмоцию.       — Ах, и да, Сонь, ты будешь жить недалеко, чтоб успевать во время. Завтра начнутся занятия с 10:15. Прошу не опаздывай. — Лаура открывает столешницу, взяв ключи, она протянула их Григорьевой, та неуверенно взяла их, — такси тебя уже ждёт у входа. Можешь идти, а расписание будет у тебя в комнате на столе, не переживай, всё будет нормально. До свидания. — Лукина вновь вежливо улыбается, махнув рукой, указав на дверь, чтоб та поскорее уходила. Соня встала с кресла, подойдя к двери, потянув ручку, ректор остановила её, — Ох, забыла одну деталь, возможно хорошую для тебя, а возможно плохую. Ты попала туда, где нет мужчин. Понимаешь о чем я? — спокойным тоном проговорила женщина, ожидая реакцию блондинки.       — А…кайф, че, меньше проблем, — Соня пожала плечами, улыбнувшись, сначала подумав, что это глупая шутка, но всё же по серьёзному лицу, поняла, что ошибается, она немного хмуриться, — мне это надо перевератить в уме как следует. Поэтому, до свидания. — наконец, Григорьева буквально вылетает из кабинета, тут же врезаясь в кого-то… Она падает на пол, поднимая взгляд на ту, в кого впечаталась, сразу жалеяя об этом. В массе телосложение видно через немного мешковатую одежду. Руки той были открыты, показывая насколько сильная та, обычно, такие как она, не выходят из зала, занимаясь там 24/7. Чёрные волосы собраны в пучок, а бока сбриты. Карие, почти чёрные глаза, смотрят испепеляюще, из-за чего захотелось просто пропасть, брови той хмуряться.       — Смотри куда прешь, полезно будет. Ненавижу новеньких. — словно прорычала девушка, тут же уходя туда, куда шла. Соня встала с пола, обернувшись вслед той.       — Прости. — Григорьева понимает, что та явно не услышала, но всё же в первый же день конфликтов максимально не хотелось.