Благодарность синьорины

— Готова? — Угу, — пробубнила Илиана. Крыша кафе была всё ещё сырой после дневного дождя, поэтому Илиана сидела на ней, как ворон на шесте. Платье и передник дочери милосердия достать было несложно, но старшие сёстры наказывали за любое замеченное пятнышко. Несколько фонарей освещали вход в госпиталь принцессы Гиневры, и Илиана похолодела, глядя на призывно открытые ворота. До этого момента в ней горела жажда проявить себя, а сейчас, после двух недель подготовки, её целиком охватила нерешительность. — Всё согласно плану, — фоном инструктировал Виаго. — Как только попадёшь в его кабинет — вынуди открыть «Перро Азуль» сорок седьмого года. Он любит пускать пыль в глаза, а вино недостаточно дорогое, чтобы тебе отказать. — Угу. Она услышала сдавленный вздох. — Лучше сразу скажи, что не так. Пока есть возможность скорректировать детали. — Я… — Илиана хотела сказать, что не подходит для такого задания, но не смогла в этом признаться. — Ничего. Беспокоюсь. Я не очень хороша во флирте, если честно. Как мне вести себя? Виаго долго раздумывал над ответом, но тот вышел коротким: — Как… обычно. Илиане следовало гордиться тем, что Пятый Коготь делит с ней важный контракт. Эти недели они вдвоём провели в Селени, занимаясь подготовкой убийства коррумпированного куратора госпиталя. Точнее, Виаго занимался подготовкой, а Илиана всегда была под рукой. Сначала она выполняла для него мелкие поручения и принимала по утрам противный укрепляющий эликсир, а последние дни проводила среди служительниц госпиталя, стараясь примелькаться и почаще попадаться на глаза синьору Дженетти. Днём ворота были открыты, и она каждый день ненадолго уходила, чтобы получить порцию эликсира и доложить Виаго об обстановке. Ей понадобилось всего четыре дня для приглашения. Илиана считала это успехом. Виаго велел быть вдвое осторожнее. Но чем гордиться, если её заслуги в текущей роли не было? Дженетти обладал специфическим вкусом на девушек, и идеальным сочетанием соответствия и подготовки оказалась Илиана. Чезаре сам предложил её кандидатуру. Виаго со скрипом принял. И то потому, что неплохо знал саму Илиану, постоянно сопровождавшую своего наставника и заработавшую какую-никакую репутацию. Она первой вызывалась доставить от Чезаре документы Когтю или забрать заказ, но… Поначалу ей казалось, что Виаго даже нравится её компания, но то, что она принимала за установление контакта, быстро сменилось подчёркнутой вежливостью и очевидным избеганием. Илиане оставалось пока смириться. В конце концов, в окружении Пятого Когтя всегда был куда более интригующий выбор. При таких вводных поездка в Селени должна была превратиться в пытку для обоих. Однако Виаго в ней был предельно доброжелателен, насколько уж может быть Коготь к будущему Ворону. Илиана ставила на таинственный скандал, который мастер Чезаре устроил Виаго перед тем, как объявил ученице о контракте. В дороге она попробовала объяснить, что Чезаре и её согласия не спрашивал, но Виаго ясно дал понять, что не желает это обсуждать. Есть работа, и её нужно выполнить. Илиане надлежало сыграть роль юной аристократки, исполняющей долг перед семьёй и Андрасте благотворительным трудом. Наивный цветочек с пряной сердцевиной, у каких этот Дженетти так любил обрывать лепестки. — Вино уже отравлено, но он пережил несколько покушений и стал подозрителен, — продолжал Коготь. Он старался унять общее волнение ровной интонацией, но здесь позволил себе нервный выдох: — Ненавижу доделывать работу за другими. Один пить не будет. Тебе нальёт первой. Помни: не больше бокала. Подожди, пока у Дженетти начнёт путаться сознание, потом уходи из кабинета. Соври что-нибудь страже. И никакого форсирования событий. Смерть от яда — условие контракта. Из-за угла показалась группа дочерей милосердия, направляющаяся в госпиталь. Идеальная возможность, чтобы вернуться внутрь. Виаго протянул последнюю склянку с эликсиром. Осушая её, Илиана невольно смотрела во внимательные голубые глаза Когтя, боясь увидеть в них сомнения или безжалостную искру, с какой жертвуют пешкой. Но она не настолько разбиралась в ядах и мужчинах, чтобы уличить его в утешительной лжи. Ворон первым слез с шаткой вертикальной лестницы, затем подал Илиане руку, помогая спуститься на землю. Прыжок с высоты в два с половиной фута не стал бы для неё, тренированного убийцы, смертельным, но она охотно приняла учтивый жест. Видимо, и правда выглядела слишком беспокойной. — У тебя получится, — напоследок Виаго ободряюще сжал её плечо. — Если… лучше всё сделать с одной попытки. Я буду ждать с противоядием, где договаривались. Его ладонь ненадолго задержалась, и Илиане не потребовалось никакой другой мотивации. — Вести себя как обычно, как обычно… — повторяла она слова Когтя, перепрыгивая через блестящие светом фонарей лужи. — Что он имел в виду? Годы спустя Илиана случайно подсмотрит в блокнот Варрика и прочитает: «Если бы кому-то пришло в голову сравнить женщин с барным шкафом, то Рук была бы в нём той самой контрабандной атум-алод — кунарийской ритуальной настойкой на тропических ягодах. Дурак, не думая, схватит вычурную и дорогую бутылку красного из Риалто. Обыватель хлебнёт атум-алод из горла или попытается добавить в коктейль и не получит ничего, кроме невыносимо горького и одновременно приторного послевкусия, отбивающего всякую охоту к экспериментам. Но обладатель вкуса предпочтёт атум-алод редким тевинтерским винам и премиальным марчанским ликёрам. Охлаждённая бронзовая рюмка, четверть дольки лайма или цитрона — не наливай до края, иначе вырубишься на сутки. Теперь зажмурься, сделай маленький глоток… Подожди, не открывай глаза. Чувствуешь? Будто идёшь по жаркому лесу, обласканный прохладными папоротниковыми зарослями. На языке кислинка сменяется сочной сладостью с острой кофейной нотой. Весь спектр вкусов меньше чем за минуту. Ах да, Рук… Непослушные каштановые кудри, персиковая кожа, антиванская горбинка. Чистая откровенная улыбка и обжигающие тёмные глаза. Ваниль с солью. Вишня с чесноком. Видишь, как агент венатори выдаёт ей хозяина, скуля от проворачиваемого в бедре ножа? Минуту назад этот нож резал ростбиф так, словно мы были в престижном ресторане Вал-Руайо, а не в тевинтерской гостинице. Молча прошла лигу гномьих развалин, убила троих генлоков, а затем бесстрастно осмотрела себя и Хардинг на предмет ран и укусов? Теперь посчитай, сколько ругательств она выдаст, пока на привале описывает весь пережитый ею ужас. Рук можно годами разворачивать как луковицу и каждый день обнаруживать слой под слоем. Но она надёжнее камня, если смиришься с неисправимой тягой к импровизации. Единожды попробовав атум-алод, будешь вечно находиться в поисках ещё одной бутылки, считая всё остальное пресным пойлом. Нет-нет, не смотри так, дорогой читатель. Некоторые предпочитают ферелденскую водку с перцем. Илиана поспешила пересечь площадь и смешаться со служительницами. Стражники закрыли за ними ворота — сегодня больше никого в госпитале не ждали. От лязга засовов Илиана вздрогнула. Для отступления она приготовила незапертое окно в пустующей палате нижнего этажа, но неизбежно почувствовала себя в западне. Добраться до окна посчитала самой простой частью плана. Сложнее всего — выбраться из частного крыла Дженетти. Наёмники в полном доспехе на входе, ещё один пост у жилых покоев. Не госпиталь, а казарма. Вся еда и лекарства проверяются, все напитки — пробуются. Чудо, что Виаго смог подкупить слугу и подменить одну из бутылок в коллекции куратора на отравленную. Единственная слабость Дженетти — новенькие девушки, да и к тем он относится с осторожностью. Всё должно было пройти идеально. Серьёзный контракт, сложная цель. Виаго вполне мог сделать Илиану полноценным Вороном в случае успеха. Многим ассасинам приходилось сталкиваться и с большими трудностями ради контрактов, но этот всё равно был не из приятных. Уход за больными стариками, уборка, смена свеч и постоянные претензии старших сестёр кого угодно вынудили бы поскорее закончить работу и убраться отсюда. И желать достойной награды. Эту награду Илиана себе и воображала, когда проходила через рослых ривейнцев-телохранителей. Опытный глаз прошёлся по уязвимым местам в тяжёлых доспехах, хоть оружия при Илиане не было. И не зря. Сестра Церкви, мерзкая старуха при кураторе, устроила ей унизительный тщательный обыск и отняла обе шпильки для волос. Что самое удивительное, «как обычно» сработало. Пока Дженетти, беспрестанно наглаживая жидкие усы, рассказывал о сердобольной принцессе Гиневре, Илиана пялилась на винный шкаф во все глаза. Чезаре бы сказал, что для Ворона актриса из неё позорная, но сегодня это помогло. Стоило Илиане невинно упомянуть, что матушка не позволяла ей пить вина, глаза куратора лихорадочно заблестели. Он в шутку пожурил обеих за неуважение к антиванскому наследию и немедленно предложил опробовать что-нибудь из его скромной коллекции. Илиана рванула к шкафу, боясь, что Дженетти заметит её полное отвращения лицо. Теперь она и вправду хотела его убить, пусть Чезаре всегда твердил, что эмоции годны для любовников и поминок, а не работы. Но стоило ей представить, сколько девушек побывало в этом самом кресле, беззащитных, в отличие от неё, как рука тянулась к ножу для бумаг. В полной свободы и искушений Антиве они выбрали андрастианскую добродетель, а получили опаивающего до беспамятства похотливого ублюдка. «С твоим обострённым чувством справедливости тоже придётся повоевать, воронёнок». Она и правда не любила вино, но сегодня букет «Перро Азуль» показался ей восхитительным. Илиане удалось беспрепятственно миновать стражу — ривейнцев не удивила картина несущейся по коридорам потрясённой девушки. Но проблемы только начинались. На полпути к заветной палате с окном её остановила одна из старших сестёр и долго отчитывала за блуждания в поздний час. Илиана судорожно считала время. По расчётам Виаго у неё оставалось не больше двадцати минут до того, как Дженетти станет выглядеть больше мёртвым, чем пьяным, а выпитые ею эликсиры прекратят сдерживать яд. Не выдержав, Илиана оттолкнула женщину и побежала. Та что-то кричала вслед, но она думала лишь о заветном окне. И как же сильно было её негодование, когда Илиана обнаружила, что окно заперто! Она специально сломала замок в самом незаметном месте, но теперь тут красовался новый, добротно прилаженный плотником. — Спокойно, — пробормотала она и сделала пару глубоких вдохов. — Так… Илиана положила ладонь на затылок. — Проклятая старуха! Которая отобрала обе шпильки. Из-за нервов или обострившейся интуиции Илиана почувствовала, как госпиталь начинает гудеть, словно разбуженный улей. Секунда за секундой — время продолжало уходить. Вдали зазвенела сталь. Окинув пустую палату взглядом загнанного зверя, Илиана схватила табурет. Выбила стекло и, приземлившись мимо осколков, понеслась по прилегающему саду к точке встречи. Шум по всей видимости привлёк наёмников. Из здания госпиталя за убийцей ринулись две фигуры. Хотя бы спрятанную верёвку никто не тронул. Зацепив её за острые колья забора, Илиана выбралась наружу быстрее, чем преследователи смогли добраться до ворот и отпереть их. Выдохнуть получилось лишь в оговорённом проулке. Не очень чисто, но контракт выполнен, и Селени наконец-то останется позади. Первым делом Илиана осмотрела крыши и тени, но знакомого силуэта не увидела. Прошла туда-обратно вдоль стены. Выглянула, чтобы рассмотреть вывеску кафе. Не перепутала. — Коготь? Ответная тишина прошила нутро раскалённой иглой. То ли первые симптомы отравления, то ли тот самый животный ужас, который появляется перед неотвратимой смертью. — Виаго?