Play For Me

Run desire, run, sexual being

Run him like a blade to and through the heart

No conscience, one motive

To cater to the hollow

A Perfect Circle — The Hollow

Скучно. Гриммджоу ненавидел Холлоу всей душой и полностью разделял эмоции Широсаки. Он и сам до сих пор не понимал, что же заставило его поддержать идею поездки: растерянный Хирако, разом утративший свою самоуверенность, потерянный мелкий с покрасневшими глазами или желание не быть слабым под любопытным взглядом блядского Куросаки. А может, он просто захотел помочь команде, даже если придется наступить себе на горло. Он еле вынес дорогу до этого проклятого города. Душный автобус, Хичиго под боком — все это до боли напоминало прошлое, безжалостно откидывая в воспоминания. Хотелось или выть, или бить. Или того и другого сразу. Но парни благоразумно не лезли, хотя от их обеспокоенно-жалостливых взглядов становилось только хуже. Рука сама тянулась к портсигару под завязку набитому порошком, но спасла Рукия. Забавно, такая маленькая, но безумно отважная, она умудрилась внушить Гримму уважение практически сразу. А в автобусе она была единственным человеком, кто решился заговорить с крепко прижавшимися друг к другу парнями. Благодаря ей дорога перестала напоминать затянувшийся флэшбэк, и он был благодарен за это. Скучно. Скучно. Дорожка белого. Толпа в Холлоу совершенно не изменилась. Люди летели, как мотыльки, на развлечения и секс. Тупое стадо, легко клюнувшее на броскую внешность. Черт побери, он действительно не думал, что эти штаны пригодятся. Они вообще предназначались для выходов в совершенно другие места, никак не на собственные рок-концерты. Просто закинул в сумку на всякий случай (просто он знал этот город). Хотя их стоило надеть просто ради того, чтобы посмотреть на обалдевшего Куросаки, который, пожалуй, оказался единственной интересной деталью того концерта. То, как он смотрел в зал темными глазами. С удовлетворением. С вожделением. И это заставило Гриммджоу пойти к нему во время импровизации. Ренджи и Хичиго продолжали выбивать жгучий ритм, и стоило только намекнуть, как сучий рыжий поддержал идею. Будто только этого и ждал. Покажи, на что ты способен. Мысль билась в голове, перетекала в кончики пальцев, пока он с кривой ухмылкой смотрел в глаза Ичиго. И нетерпеливо вздрагивал от узнавания: жажда, азарт, злость. Ты ведь как я? Покажи… Скулы сводило, безумно хотелось вскрыть Куросаки от паха до горла и вытащить того — настоящего — что сейчас с вызовом смотрел на него. Впервые с начала поездки Гриммджоу было весело: ритм, бьющий по ушам, толпа, воющая у его ног, и звериная ухмылка Куросаки, с которым они сейчас выплетали нечто невероятное. Выходи, Куросаки, покажи мне. Дай мне… Когда между ними скользнул Хирако, Джагерджак чуть не взвыл от досады, хотелось стереть довольную улыбку блондина. Содрать. Уничтожить. У него почти получилось с Ичиго. Он и сам толком не понимал, что должно получиться, но остро чувствовал, будто у него отобрали что-то важное. Коротко цыкнув, Джагерджак сосредоточился на песне и девках, что танцевали перед ним. Они точно никуда не уйдут. Ему снова стало скучно. За кулисами он кисло наблюдал, как Куросаки сосется с Шинджи. Гриммджоу прекрасно его понимал, потому что возбуждение и эйфория переполняли его точно также. Но того, что от зрелища тянуло блевать, это никак не отменяло. Ебаные женатики… Пока Ренджи с мелким утаскивали его в гримерку, их поприветствовала следующая группа. Их лидер, затянутый в кожу дрищ, оценивающе скользнул по воркующим Шинджи и Куросаки, а потом широко ухмыльнулся Гриммджоу. Любопытно. Джагерджак любил закулисье концертов — кто-то настраивает инструменты, кто-то пытается продумать план выступления, кто-то беспечно пьет пиво или чего покрепче. Это была отличная возможность приглядеться к людям, завести пару полезных контактов и мимоходом узнать имя долговязого. Ннойтора Джируга. А пока он ошивался по гримеркам, Хичиго где-то достал несколько банок холодного светлого и сразу же потащил их слушать остальные группы. Гриммджоу солидарно кивнул, до гостиницы было рукой подать, но возвращаться в пустой тихий номер не хотелось совершенно, лучше уж вот так стоять за занавесом у сцены и с неудобного угла смотреть и слушать остальные группы. А ядовито обсуждать «коллег» с Ренджи, пока перед ними мельтешила белая башка Широсаки было даже уютно. Уже перед самым финалом программы, Хичиго внезапно развернулся и крепко ухватил его за плечо: — Гримм, ты же ничего не натворишь сегодня? — и в ответ на удивленно приподнятую бровь добавил: — У меня с этого города крышу рвет. А я слышал разговоры о вечеринке — там обещают полный карт-бланш и чуть ли не безлимитную выпивку. Альбинос замолчал, не было нужды объяснять, что за «карт-бланш» там будет: девочки, мальчики, наркотики на любой вкус и кошелек. Гриммджоу тоже понимал. Они это уже проходили. — Да брось, Хич. Все будет нормально: выпьем с ребятами, попиздим о музыке, может, подцепим кого, — Ренджи ободряюще хлопнул парня по плечу. Хичиго продолжал сверлить Гриммджоу взглядом. — Пообещай, что не будешь лезть к Куросаки. И вообще ни к кому лезть не будешь! И не снюхаешь потом в номере все свои запасы зараз! — Он выразительно уставился на карман, где лежал заветный портсигар. — И никто не пострадает! Не больше, чем они сами попросят. — Тц, больно надо лезть к этому рыжему мудаку, разве что он первый выебнется, — рука скользнула во внутренний карман, и Гриммджоу достал запасную ключ-карту от номера. — Держи, приходи в любой момент. Я без понятия, чем закончится этот вечер, но буду только рад, если ты решишь присоединиться. Не переживай, мы же обещали нагнуть этот блядский город и вернуться. И мы это сделаем, — он легко боднул мелкого в лоб и направился за инструментом, а потом в отель. Скучно. Скучно. Скучно. Дорожка. В номере Гриммджоу быстро принял душ, стараясь смыть грязь и пот после концерта, переоделся и собрал вещи к отъезду, чтобы быстро все подхватить с утра. Больше смысла оставаться тут не было. Он прошел к лифтам и поднялся в пентхаус, который был заявлен как место для вечеринки. И уважительно присвистнул. Судя по количеству коробок спиртного и девушкам в минимуме одежды, вечер переставал быть томным. Ебаный Холлоу, вечная пыль в глаза. В организацию вечеринки было вбухано неимоверное количество денег, но, скорее всего, расходы окупились за счет концерта и продажи вип-билетов на эту вечеринку. Так предсказуемо. Не размениваясь на стаканчики, он взял в баре бутылку рома и отправился исследовать пространство. Бассейн, большая гостиная и джакузи были не особо интересны. А вот на втором этаже, кроме еще одной уборной и пары спален, оказалась небольшая гостиная и уютный балкон с парой шезлонгов. Тут было потише, чем внизу, чем и воспользовались несколько человек, притащивших инструменты и сейчас увлечённо что-то импровизирующих. Это выглядело как неплохое начало вечера. Гриммджоу растянул губы в дружелюбной улыбке и подошел ближе. — Парни, найдется местечко для еще одного человека? Местечко быстро нашлось, а гитары переходили из рук в руки. Кто-то притащил пару подносов в качестве ударных, и они неплохо проводили время: болтали об инструментах, музыке, рассказывали о своих городах. Гриммджоу нравилась эта случайная стая, но чувство эйфории начало спадать, и внутри снова зашевелилось темное, царапая изнутри, заставляя двигаться. Что такого может случиться, пока он курит? На небольшом балкончике второго этажа было по-своему неплохо. Темный, довольно тихий (не считая криков снизу, но это мелочь) и с отличным видом на город. Гриммджоу поджег сигарету, вспоминая, как он смотрел на эти огни впервые, когда его группа еще не переругалась вдрызг, и все было хорошо. Грустно. Скучно. Дорожка. Он почти докурил вторую, чувствуя, как успокаивается, возвращается к своему привычному состоянию, когда на балкон вышел тот глупый парнишка и попросил зажигалку. — Классно вы сегодня отыграли. Особенно последний куплет и соло-гитара такая в конце, уххх! — парень был хорош собой и, прикуривая сигарету из рук Джагерджака, успел окинуть его заинтересованным взглядом. А уж когда он с наслаждением сделал затяжку и призывно облизнул губы… — Спасибо… папочка. — И, лишь на секунду замявшись, уже не стесняясь, провел рукой по надписи на футболке и скользнул ниже по животу. — Сразу, как увидел тебя на сцене, решил что познакомлюсь. Гриммджоу хотелось смеяться — парень настолько прямолинейно клеил его и лез под руку, что это вызывало восхищение. Он шагнул ближе, и используя свое превосходство в комплекции, навис над парнем сверху, с удовлетворением отметив, что собеседник не сдвинулся ни на йоту. — Пацан, хвалю за находчивость, но у нас не было соло в конце песни, — Джагерджак сократил расстояние до минимума и пристально посмотрел на своего визави, приобняв его. Было любопытно. — Ты вообще на концерте был? Как называется моя группа, м? — Был, — парень чуть смутился, но взгляд отвел всего на секунду. — Но опоздал к началу. — А ты смелый. Мне такое нравится, — Гриммджоу скользнул пальцами вдоль шеи, чуть приподнимая подбородок. — Как догадался, что мне будет интересно? — Не попробуешь — не узнаешь, верно? Я… Имя парня ни на секунду не задержалось в голове Джагерджака. И прежде чем накрыть его губы своими, он промурлыкал: — Я Гриммджоу из «Эспады», запомни это. Тратить время не хотелось абсолютно, а утащить парня поглубже в тень было секундным делом. Гибкий и податливый, он чуть дрожал и еле слышно стонал в самые губы. Член стоял колом, и Гриммджоу стало все равно. На одну ночь он возьмет у этого города все, что тот предлагает. И начнет с этого пацана. Он прикусил нежную кожу на шее, оставляя заметный засос, помечая свой первый трофей за сегодня. Парнишка быстро таял под прикосновениями, и пора было переходить к десерту, но в этот самый момент на балкон вывалился Ренджи, а за ним и блядский Куросаки. Вот только ритмач зачарованно пялился на звезды и город, а басист по старой привычке быстро оглядел углы и, столкнувшись взглядом с Гриммджоу, приветственно махнул ему рукой. Но с Абараем проблем возникнуть не должно, здоровяк видел и вытворял на совместных пьянках и не такое. Приложив палец к губам, Джагерджак намекнул пацану, что стоит быть потише, и снова втянул его в поцелуй. Присутствие слушателей — знакомых слушателей — будоражило, наслаивалось на кокаиновую эйфорию, и Гриммджоу стало фантастически плевать. Хотелось брать, подавлять, двигаться, а парень-без-имени так восхитительно дрожал и выстанывал, прижатый к стене. — Будь хорошим мальчиком, — скользнув губами по шее, Гриммджоу прошептал ему в ухо: — Соси. Полуприказ—полупросьба в сочетании с легким нажимом на плечо, и случайный партнер покорно упал на колени, помогая расстегивать джинсы. Ренджи что-то там говорил про тишину, но Джагерджак только рассмеялся. Какая, к черту, тишина, когда его случайный партнер так просяще смотрит снизу вверх, при этом осторожно лаская головку члена кончиком языка. В другом месте и в другое время он бы обязательно поиграл с пацаном подольше. Но Холлоу, открытый балкон, Ренджи с Куросаки — все это в комплексе напрочь выжигало тормоза. И останавливаться Гриммджоу не собирался. — Все хорошо, — он успокаивающе, почти нежно погладил парня по щеке. — Расслабься. И наконец-то в первый раз толкнулся в приоткрывшийся рот. Хорошо. Пришлось прикусить ладонь, чтобы не застонать в голос от нахлынувших ощущений: теплый рот, прохладный вечерний ветерок, охлаждающий влажную кожу, и такой послушный, такой старательный партнер. Джагерджака откровенно крыло, и он увеличил амплитуду, погружаясь глубже в горло, наслаждаясь сиплым сбитым дыханием любовника. Сейчас он получал то, что хотел, и скука отступала. Ему было просто хорошо. Окрик сволочного Куросаки выдернул его из омута густого темного удовольствия слишком быстро. Слишком резко. Парнишка тоже от неожиданности неудачно дернулся и чувствительно прикусил нежную головку, испуганно и сконфуженно отстраняясь. Блять. Этот мудак не успокоится. — Иди. Я найду тебя позже, — Гриммджоу похлопал парня по плечу, запоминая, во что тот одет, и развернулся к Ренджи и насупленному Куросаки. Чертов рыжий стоял, мрачно глядя исподлобья, злобно сверкая глазами, пока Абарай равнодушно устраивался прямо на мраморных плитках балкона, будто и не было ему никакого дела до происходящего. Возможно, так оно и было. А вот Куросаки… Воспоминание о концерте снова настойчиво толкнулось в памяти, и смазливый пацан-без-имени был выброшен из головы. Изнутри разрывало, кокаин и эндорфины подталкивали к действиям. Ему снова было весело и интересно. Гриммджоу подошел ближе просто потому, что Ичиго так легко велся на его провокации, заводясь с пол-оборота, что он даже особо не задумывался над правилами приличий и какой-то там личной дистанцией. В нос ударил чуть сладковатый запах шампуня Хирако. Шинджи еще со времен студенчества был повернут на своих волосах и использовал только самые лучшие уходовые средства. Неудивительно, что и в поездку он захватил любимый флакончик. Ну и какого хера, Куросаки? Что тебе от меня нужно? Мысль билась в мозгу. Он искренне не понимал, за что на него взъелся этот уебок. Но видят боги, он и правда пытался держаться подальше от рыжего. С другой стороны, рычать друг на друга у них с Куросаки стало чуть ли не любимой забавой, после музыкальных замесов, разумеется. Так что слова слетели с языка сами, быстрее чем он успел разумом отследить, что говорит. — Какого хуя ты портишь развлечение мне? Завидуешь или хочешь оказаться на месте этого парнишки? Куросаки стоял напротив напряженный, хмурый, сжавшийся, как тугая пружина, стискивающий кулаки, будто был готов кинуться в драку, а в глазах тот же вызов, что и на концерте. И это заводило почище деланой покорности случайного любовника. А последовавший посыл в задницу прозвучал как приглашение. Поле зрения сузилось до рыжей фигуры, голод внутри и азарт подстегивали сделать хоть что-то, просто коснуться, а дальше он разберется, обязательно разберется во всей мешанине эмоций, что сейчас бурлила внутри, не позволяя трезво мыслить. Но трижды блядский Куросаки просто ушел, пробормотав какую-то херню. Просто

уклонился.

Сбежал. Ускользнул так же легко, как подхватывал его партии во время выступлений. Будто заранее знал, заранее чувствовал, что Гриммджоу хочет сделать. И не позволил. Джагерджак дико ухмыльнулся. Поиграем, Куросаки? Голод внутри не отпускал, медленно прогрызая дыру где-то в районе пупка. Он плюхнулся рядом с Ренджи, просто потому не хотел идти обратно в номер. Нужно было прийти в себя и вернуть хоть немного самоконтроля, который чертов ритмач разрушил одним своим появлением и парой фраз. А здоровяк всегда обладал не иначе как чудесной способностью заземлять и приводить в чувство. Еще со времен универа, Гриммджоу знал, что какую бы херню они вместе не творили: бухали, таскали девок или заливали последнюю лапшу в доме кипятком, Абарай останется на его стороне. И, возможно, это было именно то, что ему нужно именно сейчас. Они болтали о каких-то пустяках и вместе смотрели на удивительно красивое сегодня небо Холлоу. Город словно снова пытался купить его на яркие краски и огни. И Джагерджак знал, что если просто смотреть, то ничего страшного не случится. — За что ты так с Ичиго? — вопрос здоровяка выдернул в реальность, и Гриммджоу понял, что не знает ответа. И правда, за что? Рыжий бесил одним своим видом и этим вечно недовольным выражением лица, будто Джагерджак изнасиловал его любимую кошку. Про их вечные обжимания с Шинджи и говорить нечего. Хирако совсем перестал чувствовать границы допустимого, когда притащил свою подстилку в их группу. И это приводило в бешенство. А потом еще и оказалось, что Куросаки не просто самоходная секс-игрушка принцессы, а все-таки имеет руки, растущие из плеч, и умудрился понравиться остальным так, что его даже выкинуть, блять, нельзя, как остальных кандидатов. Гриммджоу и поцеловал то его тогда на сцене, не только потому, что момент был просто идеальный и разгоряченная толпа выла под ногами в ожидании чего-то эдакого, но еще и потому, что ему самому хотелось проверить, а какие еще таланты скрыты в Куросаки, кроме умения держать ритм. Как оказалось, целоваться он тоже умеет. Джагерджаку понравилось. Цепочка мыслей была сложной, путанной, и выкладывать ее полностью было откровенно лень. Так что Гриммджоу вытащил из контекста пару фраз и попытался свести это все в шутку. И оно даже сработало. Ржать с Ренджи над возможностью кого-то поцеловать, будто им снова пятнадцать, было восхитительно. Злость разжимала тиски, и темнота внутри отступала ровно до тех пор пока Абарай не выдал следующий вопрос про имя глупого пацана. Джагерджак именно такой ярлык повесил на него. И в отличие от предыдущего вопроса, ответ на этот он знал. Не все имена стоят того, чтобы их запоминали, особенно если это имена тел для удовлетворения потребностей. Еда, сон, секс. Да у Джагерджака даже уверенности не было, что эти люди потом помнили, как его зовут, хоть и он старался сделать все, чтобы так оно и случилось. И проверять не пытался. Зачем? Эта тема не удивляла новизной, Ренджи и сам иногда разделял эту философию, хотя его отношения длились обычно дольше, чем одна ночь. И заканчивались их совместным распитием пива в гараже под клятвенные заверения, что «больше никогда, в рот я ебал все это». Очевидно, что его друг снова готовился войти в фазу «стабильности», но Гриммджоу не знал никого, кто мог хоть отдаленно претендовать на роль новой пассии здоровяка. А потом вспомнилось поведение Хичиго на приснопамятной фотосессии, и вызнать у Абарая подробности стало делом чести. Если очередные амурные планы басиста могли хоть как-то расстроить мелкого, то с этим стоило разобраться прямо сейчас. Но Ренджи мямлил что-то невразумительное про группу, графики и вообще выглядел как студент, пришедший спросить разрешения прогуляться с симпатичной девушкой у ее строгого отца. Сравнение себя с суровым папашей веселило Гриммджоу невероятно, хоть такая роль и была для него в новинку, однако вытащить признание из Абарая не вышло. Во-первых, помешала Рукия, горящая энтузиазмом хорошо провести время, а не просто молча закидываться недешевым бухлом. Во-вторых, кажется, Ренджи еще сам не сформулировал для себя, а что же он все-таки хотел от этого разговора. Джагерджак улыбнулся, выслушав идею Кучики. Малая предлагала проиграть, а Гриммджоу получал возможность убить нескольких зайцев: помочь здоровяку определиться со своими хотелками, развлечься с сукой-рыжим (в том, что Рукия притащит и его, можно даже не сомневаться), и скоротать время до утра. В свой абсолютно пустой номер он возвращаться не собирался.

***

Гостиная пентхауса встретила ярким светом, оглушающей музыкой и еще большим количеством людей. На самом деле Рукия прекрасно справлялась и без них, согнав сюда всех, кроме пары человек. Хотя… Ннойтора, казавшийся во время концерта неплохим парнем, которого стоило запомнить, сейчас включил режим стопроцентного мудака. И в целом Гриммджоу бы и внимания на это не обратил, но Джируга выбрал самую неудачную цель и самый неудачный способ для того, чтобы покрасоваться перед знакомыми и заработать очки сомнительного авторитета. — Бабы совсем страх потеряли… Кто ее вообще сюда пустил? Ни кожи, ни рожи. Джагерджак внутренне поморщился и посмотрел сначала на растерявшуюся Рукию, потом на довольного Ннойтору. Шинджи, блять, сделай уже что-нибудь. Лидер ты наш. Он выругался себе под нос, потому что Хирако был настолько поглощен разговором и декольте симпатичной брюнетки, неприятно напоминавшей Чируччи, что даже не обратил внимания на сгустившуюся в комнате атмосферу. Задумка Кучики трещала по швам, еще немного, и собранные в кучу люди снова разбредутся небольшими группками по углам, Джируга будет ходить гоголем, а малая, скорее всего уйдет спать. Гриммджоу мог оставить все как есть, мог взять в баре выпивку и пойти к девочкам в бассейн, или найти парня со свежим засосом на шее и утащить обратно наверх, потому что это была не его проблема. Но не смог пустить все на самотек. Потому что Рукия была важна. Она была частью их маленькой группы, и долговязый гитарист, сам того не подозревая, сейчас очень сильно задел Джагерджака за живое. Пора было показать окружающим, что «Эспада» — это не пустой звук, и очертить границы дозволенного. И вот он стоял напротив Джируги и его группы, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Будто Гриммджоу с друзьями снова стоит напротив компании подвыпившей гопоты в полутемном парке, и в ближайшие пять-десять минут станет ясно, будут ли они в этот вечер вместе пить пиво или с упоением ломать носы и отбивать друг другу бока. А с Шинджи он потом три шкуры спустит за то, что не доглядел и забил на остальных. — Эту пигалицу зовут Рукия Кучики, и она такая же часть «Эспады» как я или тот расписной бугай. Если кто-то посмеет ее расстроить, будет иметь дело с нами. Хорошо. Весело. Он не один. На самом деле Гриммджоу упивался этой стычкой, с каждой секундой улыбаясь все шире. Сейчас все в комнате смотрели на него: кто-то с любопытством, кто-то с опаской, кто-то с восхищением. И то, как молчаливо Ренджи потянулся всем телом, разминаясь, сумасшедше осклабился Хичиго, наконец-то зашевелился Хирако, да даже Куросаки разом перестал мило улыбаться и сердито зыркал на окружающих из-под нахмуренных бровей — все это много значило для него. Но Ннойтора выбрал пиво. Долговязый примирительно махнул рукой, и люди в комнате тихонько выдохнули, вновь возвращаясь к своим занятиям и разговорам. Гриммджоу отпустил Рукию, передавая ей бразды правления, на мгновение почувствовав, как девушка благодарно прижалась к нему. А пока он раздумывал, куда сесть: поближе к Ренджи с мелким или к Куросаки, чисто чтоб побесить своим близким присутствием последнего, Джируга показал, что с умственной деятельностью у него все очень плохо, и, возможно, там отсутствует не глаз, а мозг. Он снова решил докопаться до Кучики. Внутри вспыхнула веселая злость, а как бы заманчиво не выглядела рыжая макушка, долговязый был интереснее. Парень на балконе наглядно показал понять, чего так не хватало Гриммджоу. Контроль. Ему нужен был контроль. Над собой, над кем-то. Не важно. Пока он держит кого-то за горло, то он держит и себя подальше от тихого зова этого проклятого города. Джагерджак прекрасно знал, что все вокруг — мишура и болотные огоньки, но уже начинал чувствовать себя как дома. Он уже хотел остаться, и это пугало. Поэтому-то Джагерджак и плюхнулся рядом с Джиругой, пока Кучики толкала свою прочувствованную речь. Позже он даже обдумает ее и еще раз обнимет малую без объяснения причин, но сейчас он чувствовал, как напрягся гитарист рядом с ним, слышал, как скрипит кожа дивана под длинными пальцами. И просто стек на колени перед своим техником, вновь возвращая себе внимание толпы вокруг. Чувствительность, выкрученная кокаином на максимум, выводила ощущения на новый уровень. Казалось его кожа горит от чужих взглядов, а волчья ухмылка Куросаки, который отразил его умоляющий жест через доли секунды, вспыхнула сверхновой у него в голове. Именно этого он и хотел. Чувство было невероятно близко к тому, что он чувствовал на сцене. Он был не один. Они несли какую-то чушь под смех людей вокруг, его «Эспада» защищала своего самого слабого члена. И Гриммджоу чувствовал себя великолепно. Ве-ли-ко-леп-но. И ему нужно было еще больше, но сначала стоило немного подугомонить и переключить уже внимание Ннойторы на что-то более интересное и веселое. Но сначала подугомонить. Поэтому, угрожая долговязому расправой, он не шутил. Эйфория обостряла чувства, заставляла плясать на тонкой грани. И даже это сейчас приводило в восторг. Гриммджоу был готов любить или убить Джиругу в любой момент. Будущего не существовало, только безумно горящее настоящее, взывающее к темноте внутри, к самым базовым инстинктам: доминирование, контроль, защита своего, своей стаи. Противник дернулся, отводя взгляд и открывая горло, капитулируя, и этот жест вытащил его обратно, возвращая способность думать. Джагерджак моргнул, припоминая, что он пришел сюда ради веселья и чтобы немного скоротать время. Контроль, ему нужен контроль. Хотя бы для самого себя. — Все хотел спросить: а с глазом то что? Тело требовало действий так сильно, что его уже начинало потряхивать. Нехитрый рассказ и такой же нехитрый спор с Нноторой давали Гриммджоу цель. А еще это было весело. Он даже не задумывался, кто победит в этой игре, но Джируга смотрел на людей вокруг в таком же предвкушении, и это заставляло чувствовать симпатию, и азарт. Пространство вокруг из тесной клетки превращалось в охотничьи угодья или огромную песочницу. Как посмотреть. Время пошло, и Джагерджак с упоением окунулся в море людей вокруг. Его узнавали, с ним хотели познакомиться, ему предлагали выпить. И Гриммджоу никому не отказывал. Он говорил, прикасался, уговаривал, смеялся и пил, скользя между группками. Кожа продолжала гореть от взглядов, а тьма внутри удовлетворенно рычала тысячей голосов. Его имя знают, а пока его помнят, то он не одинок. В карманах джинсов шуршали салфетки, клочки бумаги и визитки, в телефоне рос список исходящих. Гриммджоу задним числом порадовался, что прихватил в этот ебаный город одноразовую симку. Свой настоящий номер он раздавать кому попало не собирался, а для спора достаточно списка звонков. Парень не заморачивался с именами и просто записывал порядковый номер. Зачем? Эта симка утром полетит в мусорку, а вот считать потом, опять же, удобно. Джагерджак вернулся к точке старта, обойдя весь первый этаж, и снова уцепился взглядом за яркую вспышку. Чертов Куросаки тоже не скучал в компании четырех девушек, и это вызывало определённое уважение. Он выглядел таким расслабленным и довольным жизнью, что у Гриммджоу аж скулы свело от желания немного всколыхнуть это мирное болотце. Да и упущенного на балконе парнишку, который теперь еще и был сохранен в списке контактов под номером одиннадцать, он рыжему спускать не собирался. Остальная «Эспада» тоже была тут, мирно играя под руководством Рукии. Хорошо. То, что его команда держалась вместе радовало. Джагерджак еще в первые десять минут охоты заприметил местного дилера. К парню слишком часто подходили девушки, явно отобранные организаторами, а иногда и коллеги по сцене. Сучий город пытался заработать на них дважды, а то и трижды: билеты на концерт, проходки на закрытую вечеринку, а теперь еще и попытки толкнуть дурь музыкантам через согнанных блядей. Гриммджоу не был удивлен. И именно поэтому ехал со своим порошком. Никогда ничего не брать из чужих рук в Холлоу. Первое правило выживания тут. Мелкий, заметив его взгляд, успокаивающе кивнул, показывая, что все в порядке. Он тоже присматривал за остальными. А раз все под контролем, то можно позволить себе невинную выходку и немного спустить с небес на землю сучару Куросаки. — Куросаки, я одолжу у тебя ненадолго этих милых девушек? — вежливый вопрос, просто чтобы привлечь внимание. Он выполнит задуманное в любом случае, и неважно, какой сейчас получит ответ. Да и, судя по реакции, девушки сами не возражали быть одолженными. — Блять, тут два этажа народа, но ты пришёл сюда? Издеваешься? — Ичиго вспыхнул моментально. И догадался почему Гриммджоу подошел тоже. Умница. Конечно, издеваюсь. Слова вертелись на языке, но Гриммджоу просто улыбнулся, прекрасно зная, что от этого Куросаки взбесится даже больше. — А я быстро. Можешь посмотреть. — Он пошевелил бровями и потащил двух девчонок в сторону, одновременно заливая про дело жизни и смерти, в котором они могут оказать ему неоценимую поддержку и бла-бла. Сегодня он рассказал эту историю раз пятнадцать и уже не особо следил за тем, что несет. Но возмущенный хмурый взгляд Куросаки, обжигавший спину, был лучшей приправой этого вечера. И записывая номера, Гриммджоу улыбался шире и удовлетворенно жмурился не только оттого, что наверняка обыгрывал Джиругу, но и от того, как взбешенный Ичиго глазами прожигал в нем дыру. Жарко. Весело. Еще. Времени оставалось еще с полчаса, так что он успевал еще подняться на второй этаж и вернуться к бару, поэтому расшаркиваться было некогда. Он потащил хихикающих девок обратно к Ичиго, откровенно наслаждаясь сменой выражений его лица: раздражение, непонимание, злость. Хотелось смаковать каждое. Холлоу легко ломал людей, предлагая им все и также быстро забирая. Гриммджоу видел, как сильно разъебывает Куросаки, который с момента их знакомства постоянно кичился своим самоконтролем. И в глубине души Джагерджак даже гордился тем, что способен развести бесячего рыжего на что-то большее, чем дежурная улыбка. И вот сейчас, очевидно, хваленое самообладание ритмача трещало по швам: от радости после успешного выступления, от внимания, от вседозволенности вокруг. И искушение дожать, разломать это хрупкое равновесие росло все больше и больше. У высокой девки, что он сейчас вел обратно, были восхитительные… нет, даже не так. У нее были просто охуенные ноги. Стоило признать, что у Куросаки все-таки был вкус. О чем Гриммджоу не преминул немедленно сообщить коротким жестом и улыбкой, а потом хлестким шлепком задал девушкам финальную траекторию движения. Выражение растерянности на лице Ичиго было лучшим, что он увидел за сегодняшний вечер. Я вернусь. И мы обязательно поиграем еще. Гриммджоу пообещал это самому себе, перед тем, как снова нырнуть в человеческое море вокруг.

***

— Спасибо, брат, — Джагерджак подхватил четыре стопки текилы и отвернулся от бара, чтобы пойти к парням, с которыми он начинал этот вечер на втором этаже, когда столкнулся с ней. Или уткнулся в нее. Зазвенело стекло, прозрачная жидкость угрожающе всколыхнулась, и несколько капель все-таки упало на загорелую грудь, едва прикрытую короткой майкой. Гриммджоу заставил себя поднять глаза выше и улыбнулся. Перед ним стояла очаровательная рыжеволосая зеленоглазая девушка. И как он мог пропустить такое, пока кружил по номеру, собирая телефоны? — Прости, красавица. Я бы помог тебе прибрать этот беспорядок, — короткий кивок в направлении мокрой кожи, — да только руки заняты. Девушка поддела каплю пальцем, и быстро облизав его, произнесла: — Текила не вода, используй фантазию. — Изящная рука потянулась мимо него к стойке и, на секунду зависнув над солонкой, все-таки схватила пару салфеток. — Иди. Еще увидимся. — Однозначно. Гриммджоу одобрительно проследил на ее жестом, и девица нравилась ему все больше и больше, смутно кого-то напоминая. Не лезла за словом в карман и не пыталась лебезить или сразу вешаться на него. Определенно, он разыщет ее чуть позже и, возможно, даже уточнит ее имя. А пока новые и старые знакомые уже с нетерпением ждали его около бассейна.

***

Мир выцветал. Пока только по самой кромке зрения, но это немного напрягало Джагерджака. Нет, он все еще чувствовал себя прекрасно, пока лениво кружил по номеру, то наблюдая за остальной Эспадой и игрой, устроенной Кучики, то болтая и выпивая со знакомыми или не очень знакомыми людьми вокруг в ожидании полуночи. Но пустота внутри продолжала расти, и все вышеперечисленное уже не могло ее сдержать, да и обеспокоенные взгляды Хичиго портили настроение. Все же хорошо, и чего мелкий заботливую мамашу из себя строит? Весело. Пусто. Дорожка. Плюхнувшись на диван рядом с Джиругой, Гриммджоу порадовался, что можно отвлечься от тревожных мыслей с самокопанием и заняться подсчетом. Он приветливо оскалился и одобрительно посмотрел на ворох бумажек, триумфально рассыпанный Нноем, и выложил рядом свою горсть. — Готов жрать пыль, после того как я тебя обставлю? — Рано радуешься, показывай свои фантики, — Джируга выглядел довольным. В конечном итоге они неплохо провели время, подсчитывая номера телефонов, споря о каждом, и в итоге договорились на ничью. Гриммджоу ничуть не расстроился. Он не особо напрягался, используя этот спор, скорее как возможность завести разговор с людьми, чтобы потом продолжить знакомство. Да, победить было бы весело, но ближе к середине забега по первому этажу Джагерджак рассудил, что Ннойтору (с его-то тонкой душевной организацией) огорчать не стоит. Как оказалось, даже после ничьей одноглазый затаил добро и попытался поднять себе настроение, если не тупой публичной задачей для Гриммджоу, то хотя бы таким же тупым вопросом. И через минуту, чуть приуныв от неудавшейся шутки, отошел за выпивкой, получив свой ответ на вопрос про «блохастого». Нашел тоже, чем удивить. Джагерджак беззлобно фыркнул и понял, что не хочет больше находиться в одиночестве. Не может. Серое наползало, а внутренний голод только рос, но он помнил про свои обещания мелкому и уйти в разнос делать то, что хочется позволить себе не мог. Не мог позволить себе медленно скатываться вниз вместе со всеми вокруг. У него еще оставалась гордость. Гриммджоу приблизился в бару и кивнул на ящики, стоящие за стойкой. — Бутылку красного. Откроешь при мне. Ничего не пить из чужих рук. Второе правило выживания в Холлоу. Бармен удивленно приподнял бровь, но просьбу выполнил. А Джагерджак с нарастающей тревогой оглядел пьянеющих людей вокруг, да и факт того, что вокруг дилера кружило все больше народа не добавлял оптимизма. В кружке Рукии это было не так очевидно, но если отойти чуть подальше… Он слишком хорошо знал этот блеск в глазах и застывшие улыбки на лицах. Но с ним, с ними все будет в порядке, он ведь контролирует ситуацию. Гриммджоу сделал первый глоток из горла бутылки и уселся на пол около первой попавшийся девушки, пристраивая голову к ней на колени. Удобно и видно остальных, если чуть скосить глаза. Он посмотрел на свою импровизированную подушку и с улыбкой протянул ей вино. — Детка, поможешь? Девушка глупо хихикнула, неожиданно нежно погладив его по лицу и шее прохладными пальцами, наклоняя бутылку, и тонкая струйка вина наконец-то полилась в горло. Руки его импровизированной помощницы тряслись просто немилосердно, и часть жидкости стекала по щеке на пол, но в целом ловить красные капли языком оказалось забавно. В уши вливался шум вечеринки, музыка, чей-то смех, но сейчас это даже расслабляло и немного успокаивало, заставляя довольно прикрывать глаза. А потом он услышал свое имя. — Эй, Джагерджак! Правда или действие? Ради такого можно было и прерваться, так что он плавно сел, смахивая последние капли с лица. Мир выцвел еще больше, превращая окружающих в серую биомассу. Не хорошо. Сейчас он ясно видел только Кучики, здоровяка с мелким и бесяче-яркого Куросаки, все еще облепленного девками. Он, не отрываясь, смотрел на Гриммджоу с каким-то странным интересом, и это напомнило Джагерджаку про обещание вернуться и поиграть с блядским рыжим еще немного. Но самое интересное ждало его чуть ближе. Та самая зеленоглазая очаровашка из бара, с которой определенно стоило познакомиться ближе. На удивление, она тоже не потеряла в красках, привлекая своим огненным цветом волос и ладной фигурой. А то, что девушка хотела, чтобы он снял штаны сейчас, приводило в дикий восторг. Ради такого он готов был раздеться прямо тут. Это место ничем не отличалось от сцены, а эксгибиционист в нем жил ради таких моментов. — Ты действительно именно это хочешь увидеть? — Гриммджоу двинулся к девушке и потянулся к ремню, стараясь не спугнуть, перекатывая на языке ее имя. Мира. Он так и не смог понять, чем же она его так привлекла. Дерзкий взгляд? Фигура? Цвет волос? На самом деле, это было неважно. Гриммджоу просто знал, едва взяв девушку за руку, с кем хочет провести остаток ночи и что сегодня ее больше никуда не отпустит. Он уже тащил свою добычу к диванам и Ннойторе, как в спину долетела усмешка Абарая. — Гримм, ты ещё экскурсии к себе в штаны водить начни. Точно. Вечер выдался насыщенным, и он совсем позабыл, что должен кое-что проверить. Мелкий поймет. И Гриммджоу, усадив Миру к себе на колени, уставился на Ренджи, который, очевидно, совсем расслабился и не следил за языком. Тем лучше. — Выбирай: правда или действие, здоровяк? — вопрос прозвучал и Абарай беспечно махнул рукой, заглотив наживку и выбрав «действие». — Тогда поцелуй мелкого. По-настоящему, не чужие же люди. Он внимательно смотрел на выражения лиц своих друзей, чутко ловя мельчайшую эмоцию: удивление, смущение, неуверенность. Никакого страха или отвращения. А уж когда мелкий, недовольно цыкнув на тупящего Абарая, решительно его оседлал, то Джагерджак почувствовал удовлетворение, граничащее с умилением. Оставалось только понадеяться, что эти двое дальше разберутся сами. Потому что со стороны было прекрасно видно, как счастлив Хичиго и как бережно, но крепко прижимает его к себе Ренджи. Его добродушного настроя не смог изменить даже Ннойтора, снова докопавшийся с вопросами о Рукии. Гриммджоу что, настолько похож на извращенца, которому нравятся такие пигалицы? Серьезно, у него же на коленях прямо сейчас сидит живое доказательство не настолько специфичных вкусов. — А у вас какая-то шведская семья: вокалист с ритмачом чуть на сцене и за ней не трахаются, да и вообще выглядят как пара женатиков. Теперь вон басист с ударником сосутся, как будто у них медовый месяц. Так может, и ты с ней, когда скучно… — Джируга развивал мысль, и первая ее часть была действительно достойной обдумывания. Гребаная принцесса, притащившая своего любовника к ним в группу! Теперь еще и мелкий с Ренджи, откровенно тупящие над своей тягой друг к другу, которую не видел только слепой. Гриммджоу застонал. Блять, он будто застрял в каком-то мексиканском сериале, которые так любила его бабушка. Ну почему среди его друзей адекватной оказалась только Рукия? А ведь могли, как Джируга просто бухать и ходить вместе по стрипухам. Он даже на Куросаки при таком раскладе был бы согласен. Он снова расслабился, сосредотачиваясь наконец-то на трофее, что уютно устроился у него на коленях, как громкое «бля-я» со стороны, где сидел Хичиго, заставило его чуть повернуть голову. И то, что он там увидел, встряхнуло почище удара током. Мелкий почему-то сидел без футболки, а какая-то корова тыкала своими грязными пальцами в его шрам. В тот самый шрам. Хичиго растеряно уставился в пространство, а Ренджи рядом смотрел на происходящее как баран на новые ворота. Да как она посмела! Ярость затопила сознание Джагерджака моментально. На коленях что-то мешало, и он, не глядя, стряхнул это с себя, выхватывая из ближайшей миски с фруктами апельсин и швыряя его над головой мелкого. — РУКИ ОТ НЕГО УБРАЛА, ШАЛАВА! — Гриммджоу готов был оторвать эти самые руки лично, если предупреждение не поможет. Поле зрения сузилось до Хичиго, очнувшегося Ренджи и ощерившегося на окружающих Куросаки. И если нужно, блохастый был готов рвать каждого, кто сунется под руку. Здоровяк наконец-то спохватился и оттащил девушку, а потом и увел куда-то с глаз долой. Хотя Гриммджоу очень понравился ужас в ее коровьих глазах. На него снова смотрели с интересом, осторожностью, опаской. Джагерджак встряхнул головой, успокаиваясь, ведь мелкому больше ничего не угрожало. Остальные тоже чувствовали себя вполне неплохо, так что можно было снова сосредоточиться на себе. Он посмотрел вниз и растеряно мигнул, увидев там рыжую милашку, глядящую на него с какой-то странной смесью страха и восхищения. Он же должен был помнить ее имя, хотел помнить… Как же ее?.. Мери?.. Мона?.. Мира! — Мира, детка, я тебя напугал? — Гриммджоу помог ей подняться и ласково погладил по волосам. — Прости, но нужно было срочно вмешаться. Но сейчас все хорошо, — он понизил голос, успокаивающе замурчав ей на ухо. — Иди сюда. Девушка неуверенно улыбнулась, но покорно вернулась к нему на колени, прижавшись ближе, и Джагерджак зарылся носом в ее волосы, вдыхая легкий цветочный аромат ее шампуня и постепенно успокаиваясь. Ужас на лице мелкого чуть не сломал его, безжалостно отбрасывая во времени назад. А блохастому было важно оставаться здесь и сейчас. — Станцуешь для меня? — Гриммджоу прошептал вопрос Мире на ухо и почувствовал легкий ответный кивок. Девушка плавно раскачивалась, чуть привстав на колени под медленный тягучий рок, который ввинчивался в уши и медленно тек по венам. И наконец, притянув ее для поцелуя, прикасаясь к теплой коже, Джагерджак чувствовал себя практически нормальным. Будто не было вокруг этого ебаного города, который убивал его одним фактом своего присутствия на картах. Парень чуть приоткрыл глаза, наслаждаясь движениями и прикосновениями Миры, и первое, что он увидел — это Куросаки. Очевидно, что рыжий был пьян, одной рукой сжимая стакан какого-то пойла, целый кувшин которого стоял рядом с Ренджи, а второй — поглаживая свою длинноногую подружку. И Гриммджоу пришла в голову мысль, что сегодня Ичиго вполне не плох, а когда рядом ним не маячит Шинджи, то очень даже ничего. Если не считать странной вспышки на балконе, то могло показаться, что рыжий понимает его с полувзгляда, неважно, сцена это или заполненный людьми номер. Мир продолжал постепенно выцветать. Но после того, как Рукия ушла спать, Джагерджаку даже не надо было оглядываться по сторонам, чтобы знать, что происходит вокруг. Он и так прекрасно видел, пока собирал номера телефонов, как амфетамин кочует из рук в руки, как все больше и больше людей кружит вокруг дилера, да и запах травки со стороны балкона сложно было с чем-то перепутать. Сейчас в поле его зрения оставались только мелкий, Ренджи с Куросаки да Мира, так легко отзывавшаяся на прикосновения. Шинджи, кажется, был у бассейна, но за принцессу он переживал меньше всего. Он-то точно умудрится выйти сухим из любой ситуации. А вот Широсаки очевидно опять стеснялся о себе позаботиться. — Одолжи ему свою футболку, она хотя бы сухая, — Джагерджак чуть-чуть подсказал Ренджи, что нужно делать, и снова на пару секунд прикрыл глаза. Все было если не хорошо, то довольно неплохо. Он обнимал Миру и лениво щурился, наблюдая за друзьями. И ему нравилось то, что он видел. Очень. Пока здоровяк с мелким о чем-то мирно трепались с вернувшимся Теслой, сучий рыжий рядом с ними наконец-то расслабился и перестал смотреть на окружающих с бесячей снисходительной улыбкой. Даже складка между вечно хмурыми бровями разгладилась. Он, также как и сам Гриммджоу, лениво скользил взглядом по комнате, прижимая к себе ту длинноногую девку, очевидно, довольный происходящим. Рано или поздно Ичиго должен был посмотреть на Джагерджака, а когда это, наконец, случилось, и Гриммджоу заглянул в ореховые глаза, то по его коже снова заплясали невидимые электрические разряды. Во взгляде Куросаки не было превосходства, презрения или жалости, с которыми он частенько смотрел на него. Только чистое любопытство с оттенком странной жажды. Так рыжий смотрел на него только на сцене или репетициях, когда они стояли друг напротив друга с гитарами в руках, и весь мир вокруг растворялся, оставляя только человека напротив и его музыку. Убаюканная Мирой темнота внутри взвыла, и Гриммджоу улыбнулся уголком губ, предвкушая веселье. Сыграем, Куросаки? Если до этого момента он позволял девушке творить все, что ей хотелось, лишь немного поддерживая, то теперь не спеша провел рукой по бедру, скользя вверх по упругой заднице и спине, легко касаясь груди и живота второй рукой. И повторил последовательность. Умница рыжая на третьей итерации сообразила, что от нее нужно и плавно изгибалась, подставляясь под ласку, в нужном ритме. Гриммджоу почти урчал от удовольствия и от того, что Ичиго смотрел на него и только на него. Соображай, Куросаки. Неужели ты этого не помнишь? Джагерджак верил, что это не так. Судя по тому, как Ичиго неделю потом ходил, задумчиво задевая памятный засос, он помнил каждое мгновение так же хорошо, как и сам Гриммджоу. И так очаровательно вспыхивал румянцем на короткие мгновения, как и все рыжие. Куросаки буквально прикипел к нему взглядом, но все еще выглядел, будто щенок, не понимающий, чего от него хотят люди. Последняя подсказка. Не тупи. Джагерджак наклонился к шее девушки, прикусывая и посасывая тонкую кожу под самой челюстью. Помечая ее своим фирменным знаком. Ни прикрыть, ни замазать. Когда Ичиго коснулся своей шеи в том же самом месте и потрясенно расширил глаза, Гриммджоу еле сдержался, чтобы не захохотать в голос. Его снова захлестывал азарт, и губы сами растягивались в ухмылку. Он подмигнул рыжему. Раунд два, да? Мир тускнел, а тьма внутри снова растекалась по венам и снова выгрызала огромную дыру в кишках. Джагерджак чувствовал, что время каплями стекает вниз и исчезает в сухом песке. Миры уже не хватало, и ему нужно было больше, больше людей рядом. Больше всего… Какая-то часть мозга судорожно пыталась найти решение, найти того, кто будет рядом. Кто сможет хоть немного заземлить и вернуть к реальности, удержать на краю пропасти, в которую гитарист заглядывал весь день. Джируга еще с полчаса назад предложил продолжить вечер у него в номере, но Рукия в тот момент еще не закончила, так что Гриммджоу просто одобрительно отмахнулся. Ннойтора — пыль, которая ничего не значит, еще одна безликая, хоть и немного забавная марионетка. Он ничем не сможет помочь, если что-то пойдет не так. Мелкий знал, что делать в таких ситуациях, но сегодня Джагерджак хотел оставить его с Ренджи, а не привязывать к себе. А вот Куросаки… То, как Ичиго смотрел на него весь вечер, просто кричало Гриммджоу о том, что он испытывает то же самое. Голод, пустоту. Просто, возможно, не до конца их осознает. Джагерджаку было насрать на окружающих, но он должен достать это из Куросаки. Должен найти способ, обязан. Он почти смог во время концерта, но сейчас гитара осталась в номере, придется использовать все, что есть под руками. Джагерджак скользнул ладонью левой руки под юбку девушки у себя на коленях, пальцами правой коснулся ее пухлых губ и прошептал: — Оближи. Чуть-чуть повернуть голову Миры так, чтобы Куросаки было хорошо видно — сделано. А на довольный смешок развалившегося рядом Ннойторы можно не обращать внимания, вся эта сцена была исключительно для Ичиго. Остальные могли делать что угодно, пока не мешали. Выходи, Куросаки. Покажи мне… Вторая рука с влажными пальцами скользнула под юбку, и Мира чуть вздрогнула от первого прикосновения, а потом принялась двигаться. Подстроиться под ее ритм не составляло труда, и он вполуха прислушивался к стонам девушки, иногда отвечая на поцелуи, но единственное, что волновало Гриммджоу — это потемневшие глаза рыжего, который зачарованно следил за его руками, только плотнее прижимая к себе длинноногую девку. Будешь со мной? Пойдешь со мной? Бери с собой кого хочешь, только пойдем… Он видел, как меняется выражение лица сучьего Куросаки, как хищная улыбка трогает его губы. Он видел теперь уже неприкрытый голод в теплых ореховых глазах. Видел и внутренне ликовал. Мира задышала чаще, ее движения стали резче и быстрее. Второй раунд заканчивался, и пришлось немного отвлечься, чтобы ртом поймать ее тихий крик. Он был доволен собой, но этого было мало. Катастрофически мало, пустота внутри только ширилась. Гриммджоу снова посмотрел на Ичиго и наконец-то встретился с ним взглядом. И качнул головой в сторону выхода. Пойдешь играть со мной дальше, Куросаки? — Уходим, Нной. Тут больше нечего ловить, — он встал, бросив Мире: — Детка, иди с Нноем, а мне нужно позвать кое-кого еще. Ичиго смотрел на него с такой жаждой, что Гриммджоу на секунду показалось, что он смотрится в зеркало. Все его внимание было сосредоточено только на рыжем. В эту самую минуту Джагерджак хотел видеть рядом только Куросаки, который понимал его лучше, чем кто бы то ни было еще в этой комнате. Огонь в карих глазах нельзя было с чем-то перепутать, и блохастый улыбнулся, протягивая руку. Он нашел! Он наконец-то нашел то, что искал весь вечер. Он нашел друга. Пойдем. Вместе. Мне так одиноко. Между ними гудела тонкая натянутая струна, и Ичиго неосознанно скользнул языком по губам, принимая решение. — Эй, Ичиго, ты чего задумался? — Хирако упал рядом и хлопнул Куросаки по плечу, отвлекая. Струна лопнула, и Джагерджак едва не взвыл от досады и бессильной ярости. Пустота внутри поглощала, выжигала все внутри, и он снова остался один против нее. Нахуй Шинджи. Нахуй Куросаки. Нахуй эту вечеринку. Он резко развернулся и направился за Ннойторой, походя вытащив из бара парня с приметным засосом на шее. Он был такой же пустышкой, как и все остальные, но Гриммджоу было плевать. Он использует любую возможность и выжмет из этого места максимум. — Пойдем. Мы кое-что не закончили.

***

Гриммджоу ввалился в номер Джируги, остервенело целуя парня рядом, который что-то невнятно бормотал про «не думал, что ты вспомнишь», но на поцелуи отвечал с тем же энтузиазмом, что и на балконе. Глупый. Джагерджак так просто не отпускал то, что принадлежало ему, а синяк на шее говорил как раз об этом. Мира уже медленно раздевала девку Ннойторы под одобрительным взглядом последнего. — В душ, — Гриммджоу пихнул парня в сторону ванной, а сам максимально мягко стащил свою девку с кровати. — Я же обещал тебе показать все позже. Пошли, — он даже не потрудился закрыть за собой дверь, на ходу стаскивая футболку и расстегивая джинсы. На каменную столешницу лег синий портсигар и упаковка презервативов, а Джагерджак, наскоро сполоснувшись в попытке смыть с себя грязь, вытерся полотенцем. Бесполезно, в этом городе он постоянно ощущал себя грязным. Гриммджоу рассыпал белый порошок по мраморной поверхности и сформировал дорожку, которую сразу снюхал. Вместе с тьмой по венам снова потекло злое возбуждение, он разделил остатки кокаина пополам и приглашающе махнул своим спутникам. Мира, до этого прижимавшаяся к нему, с готовностью склонилась над порошком, пацан терпеливо ждал своей очереди. Игры закончились. — На колени. Оба. Это даже близко не было тем, что он искал. Но это помогало. Два человека перед ним, смотрящие на него снизу вверх глазами затуманенными похотью и кокаином, протягивающие к нему руки, ласкающие его. Пусть так. Гриммджоу широко ухмыльнулся и позволил пустоте заполнить себя.

***

Где я? — Гриммджоу! Пожалуйста! О да! Да! Крик взорвал ему голову и вместе с тем подстегнул тело, Джагерджак зарычал от удовольствия и волны яркого оргазма, пронзившей от макушки до пяток, инстинктивно вцепившись зубами в загривок под собой. Едва отдышавшись, он выскользнул из податливого тела и заморгал, оглядываясь вокруг — Мира сытой кошкой лежала рядом, придерживая голову парнишки, из которого Гриммджоу, очевидно, только что вытрахал последние крупицы разума. Он бегло осмотрел тела своих партнеров и тихонько выдохнул: они были в относительном порядке, не считая нескольких синяков в форме его пальцев на руках и бедрах, свежих царапин и последнего укуса на шее парня. Вот он точно будет болеть еще не меньше недели. Рядом Ннойтора с Теслой вдвоем слаженно обрабатывали девку Джируги. Блять. Довольная широкая ухмылка намертво приросла к лицу, и Джагерджак молился, что она хоть немного прикроет панику в его глазах. Откуда тут взялся Тесла?! Он совершенно не помнил, что происходило в последний час. В голове вспыхивали только невнятные образы: руки, ноги, стоны, прикосновения. Он находился внутри причудливого клубка из человеческих тел и был доволен. Блеснули светлой вспышкой белые волосы и черные склеры линз — мелкий точно приходил, но почему-то не остался. Почему? Кто все эти люди вокруг? Почему он все еще здесь? Гриммджоу не переставал улыбаться, пока имя рыжей девки стремительно выцветало в сознании, пока он стягивал презерватив и брезгливо бросал его на пол, пока натягивал джинсы и собирал остальные вещи: портсигар, ключ-карту, смартфон. — Джируга, я пошел. С этими делай все, что хочешь, — он махнул в сторону своих недавних партнеров и, не оборачиваясь, вышел из номера, унося в руках футболку и кеды. Он не хотел оставаться в этом месте ни одной лишней минуты. Страшно. Паника накатывала волнами, когда он шел по босиком по мягкому ковролину безлюдных коридоров и пока ехал в лифте на свой этаж. К своему номеру Гриммджоу уже бежал и едва не вынес дверь, заполошно прикладывая ключ-карту к замку. Но закричать он себе позволил только когда дверь закрылась за ним с глухим щелчком. Собственный голос немного привел его в чувство, и Джагерджак заставил себя подняться на ноги и залезть под теплую воду в очередной тщетной попытке отмыться от грязи, что покрывала его тело и проникала в мысли. Пустой номер давил тишиной, и Гриммджоу понял, что сейчас натурально ебнется, если не увидит хоть одно знакомое лицо. Мелкий. Ему нужен мелкий, Широсаки сможет помочь. Джагерджак, как мог, переоделся в чистое: трусы, носки, даже запасная футболка пошла в ход. Он не мог себе позволить тащить грязь еще и к Хичиго. А спустя десять минут он выскочил из комнаты, радуясь, что собрал вещи заранее, и громко стучался в номер к Широсаки. Страшно. Бежать. Страшно! — Мелкий! Открой! Ты у себя? — он уперся головой в дверь, стараясь не смотреть по сторонам, не замечать того, как внутри снова поднимается ужас. — Мелкий, пожалуйста… Когда дверь открылась и в проеме показалась растрепанная голова Хичиго, Гриммджоу чуть не разревелся от невероятного облегчения. — Гримм?! — Альбинос разглядел, кто к нему пожаловал, и быстро посторонился, запуская внутрь. — Ты как? Все хорошо? Теперь его почти силком затаскивали внутрь. Хичиго подобрал сумку и гитару, аккуратно прибрав их к своим вещам, и повел Джагерджака к кровати. — Можно я посижу с тобой? Спи дальше, я… Мне и на полу будет хорошо. Его ощутимо колотило, и Широсаки не мог этого не чувствовать, но продолжал бережно подталкивать бессвязно бормочущего блохастого в сторону постели. — Не могу один… Прости… — Ложись рядом. Он успокаивающе сжал руку Гриммджоу и помог устроиться поверх одеяла, понимая, что попытка снять с него хоть одну вещь закончится чем-то нехорошим. Джагерджак напоминал ему загнанного в угол хищника: одно неверное движение и клыки сомкнутся у тебя на горле. Хичиго старался говорить максимально ровно: — Мы ночевали и в худших условиях, а тут места и на троих хватит. Я никуда не уйду. Широсаки скользнул под одеяло и позволил Джагерджаку крепко прижать его к себе, уткнувшись носом куда-то в затылок. — Я облажался, мелкий. — Гриммджоу снова затрясло. — Меня потушило. Я не помню, что делал у Джируги, только отдельные куски… — парень всхлипнул и еще сильнее вжался в альбиноса. — Хич, мы тут еще и суток не пробыли, а этот ебаный город уже живьем потрошит меня, будто я отсюда и не уезжал, а несколько лет в Лас-Ночес — это дичайший приход от неведомой дури, которую мне толкнули на улице. Широсаки и сам прекрасно понимал, о чем толкует совершенно разбитый Гриммджоу. Даже на него накатывало давно забытое желание зарыться носом в пакет с кокаином или закинуться парой таблеток, что наперебой предлагали на вечеринке. Просто его постоянно одергивал и подбадривал Ренджи, алой татуированной глыбой маячивший рядом. А вот у Джагерджака такого якоря не было, да и не позволил бы он кому-то ходить за собой хвостом и держать за руку. Альбинос развернулся и осторожно погладил плечо друга через покрывало. Без привычной ухмылки, с потухшими мокрыми глазами он выглядел невероятно одиноким, заебавшимся и, чего греха таить, испуганным. И это было странно, Хичиго давно отвык от такого. — Все хорошо… Через три часа мы сядем в автобус и уедем из Холлоу победителями, как и планировали. Вспоминай, мы порвали зал, наши фейсы теперь тут знает каждая собака, — Широсаки постарался добавить в голос побольше уверенности, чувствуя, как стихает дрожь под рукой. — У Джируги тоже все было… нормально. Я приходил с Теслой и не увидел ничего принципиально нового: никаких шприцев или таблеток. — Почему не остался? Я же тебя звал, да? — Звал, звал. Но это у тебя тут хер как каменный стоит на все, что шевелится, а мне хочется закрыться в номере и не выходить до момента отъезда. Я столько дерьма увидел под конец вечера, что блевать хотелось. Даже Куросаки розовые очки разъебало так, что он из пентхауса пулей вылетел сразу, как ты свалил с Ннойторой. Там только Шинджи остался, но он единственный за кого я бы не переживал. Про то, что ледяной взгляд блохастого вкупе с безумной ухмылкой в номере Джируги напугали его до чертиков, он решил не говорить. Таким Гриммджоу бывал в первые месяцы их жизни в Холлоу. Так что Хичиго убедился, что никакой незнакомой дури в номере нет, и побыстрее свалил. Гриммджоу дышал размеренно и больше не ощущался, как комок оголенных нервов под ладонью, поэтому Широсаки перевернулся на спину и устроился поудобнее. Блохастый даже через одеяло полыхал жаром, как большая печка, но от этого становилось только уютнее, и у пригревшегося альбиноса начали закрываться глаза. — А Ренджи? — А чего Ренджи? — Хичиго вынырнул из теплой дремоты от удивился. — Мы вместе свалили. Он к себе пошел, а я еще к тебе на огонек заглянул. — Идиот. Последнюю фразу Гриммджоу пробормотал еле слышно, сворачиваясь чуть ли не в клубок, но руку с груди Широсаки так и не убрал. Сердце под пальцами билось ровно, убаюкивая, и Джагерджак наконец-то провалился в сон, а не в темноту.

***

Мелкий всегда выбирал максимально мерзкие звонки для своего будильника и в этот раз тоже не подвел. Когда комнату наполнили жуткие скрежещущие звуки вперемежку со звоном тысячи колоколов, Гриммджоу подлетел с кровати с мыслью, что сейчас его сердце не выдержит, и он все-таки откинется в этом филиале ада на земле. Пока он судорожно озирался вокруг, пытаясь понять, где находится, Хичиго сонно завозился под одеялом и выключил мелодию. — Бля, это ты, мелкий? Нихера не понимаю, до момента, как с Джиругой номера считали — все помню отлично, после — какие-то куски. Козу помню, как ты с Ренджи сосался, помню, и как какая-то корова тебя потом за шрам трогала тоже. Остальное — каша какая-то. На самом деле он еще смутно припоминал рыжие волосы и хмурые брови одного ебучего ритм-гитариста, который, вроде бы, в очередной раз выбесил его. Или нет? В голове путалось, но детали никак не желали складываться в единую картину. Он хорошо помнил только обжигающее чувство ярости и разочарования. Ничего нового в случае с Куросаки. — Групповуху свою не помнишь, так невелика потеря, — альбинос тряхнул головой окончательно просыпаясь. — А так… Все живы-здоровы, трупы в мусорных пакетах я с тобой не выносил. Он покосился на хмыкнувшего Джагерджака и продолжил: — Давай умываться и в душ. До автобуса еще час, так что мы успеем перехватить кофе с печеньем в лобби. Против кофе и пары бутылок воды Гриммджоу ничего не имел, поэтому выкинул из головы все сомнения относительно вечера, доверившись мнению Хичиго, и потопал в ванную.

***

Автобус распахнул свои двери, и Джагерджак затушил сигарету, наблюдая, как слегка помятые фолк-феечки грузятся внутрь. Они с мелким и Ренджи уже успели выпить свой кофе с крекерами, когда к ним присоединился омерзительно бодрый Шинджи, который совсем не ложился спать, а потом и Рукия. Куросаки же задерживался и на звонки Хирако не отвечал. Сегодня небо Холлоу не подвело его ожиданий и выглядело таким, каким он его и запомнил — серым и унылым, хотя на востоке неуверенная розовая заря освещала низкие тучи. Гитарист уже собирался подхватить вещи и тоже идти занимать свое место, как за спиной раздался топот и его окликнули: — Эй, Гриммджоу! Джагерджак медленно развернулся, чтобы посмотреть на запыхавшегося Куросаки, а это был именно он, и буркнул: — Чего? — Ты вообще как? Ичиго и сам выглядел, что краше только в гроб: бледный, с покрасневшими глазами, он походил на какого-то вампира. Но смотрел уверенно и с беспокойством. Даже чуть виновато, но Гриммджоу не обратил никакого внимания на последнюю деталь, поглощенный злостью, которую всколыхнули обрывки воспоминаний с прошлой ночи да эти жалостливые ореховые глаза. — Не твоими молитвами, Куросаки! Поэтому иди на хуй и съебись с глаз моих! Рыжий мгновенно нахохлился, сжимая кулаки. Он тоже умел разгоняться от нуля до сотни за пару секунд. И не то чтобы в присутствии Гриммджоу, он вообще хоть раз был на нуле. — Блять, да почему нормально-то со мной поговорить нельзя, сучара ты кокаиновая?! — Много чести такому мудаку, как ты! Парни вдохновенно орали друг на друга, и перепалка грозила перерасти в потасовку в любую минуту. — Заебали орать в такую рань. Подлетевший Хичиго потащил Джагерджака в автобус, пока Ренджи аккуратно, но крепко придерживал рванувшегося было следом Куросаик за плечо. — Забей, Ичиго. Ты не выспался, он не выспался… Давай лучше покурим, пока там Шинджи с погрузкой инструментов заканчивает. Ренджи сунул ему под нос пачку сигарет, и Куросаки дрожащими от выброса адреналина пальцами вытащил одну, не заметив, как в автобус проскочила Рукия. — Сука, я же просто поговорить хотел. Ну чего ему нужно-то, а? — Так и он, может, когда-то поговорить хотел, а ты нет… Вечно вы в противофазе, только успевай разнимать, — Ренджи философски пожал плечами и выдохнул дым в небо. Рукия в автобусе сразу увидела Широсаки, заталкивающего блохастого на его место, и двинулась к ним в конец салона. Альбинос смотрел на нее с надеждой, и Кучики со вздохом достала из небольшого рюкзака бумажный пакет и термос с чаем. — Гримм, сделай лицо попроще и держи, — она протянула озадаченному блохастому увесистый сендвич. — И ты тоже, Хич. Джагерджак задумчиво и как-то неверяще уставился на свою еду. — Малая, это что вообще? Рукия уже жевала свою порцию и ткнула пальцем в сверток в руках блохастого. — Сендвич с печеной курицей и овощами в остром соусе, его надо есть. Сейчас еще чай налью. — Я понял, что это еда. Откуда и почему у меня курица, а у мелкого ветчина? По салону разнесся запах ромашкового чая, и чашка пошла по рукам, когда автобус плавно отъехал от отеля и покатил по пустынным улицам. Холлоу еще спал в такую несусветную рань. — Потому что я, в отличие от вас, не кинулась в омут кутежа и разврата сразу после концерта, а зашла в ближайший ресторанчик и купила нам еду на утро. И не смотрите на меня так, — Кучики отхлебнула немного чая и продолжила: — А курица у тебя, потому что ты, если можешь выбирать, заказываешь максимально сбалансированные блюда, еще и белок наверняка считаешь. А Хичиго — фанат майонезных соусов, вот ему и досталась ветчина с яйцом. Девушка довольно усмехнулась, видя, с каким благоговением на нее смотрят друзья. — Малая, я, кажется, хочу на тебе жениться… — Становись в очередь, — Рукия отмахнулась от «заманчивых» предложений. — Ешьте, это за помощь с одноглазым козлом. Да и нам пилить до дома больше восьми часов. На сытый желудок всяко приятнее. Ближайшие десять минут прошли в благостной тишине. А потом Широсаки взглянул в окно и толкнул примолкшего Гриммджоу. — А ведь мы выехали из Холлоу. И правда, город сверкал драгоценным ожерельем небоскребов, в окнах которых отражалось рассветное солнце. Здания медленно растворялись в дымке, нависшей над городом, исчезая вдали. — Мы это сделали, Гримм! Мы возвращаемся домой после того, как нагнули этот город, — альбинос поднял сияющие глаза на блохастого. — Домой… — Джагерджак задумчиво смотрел на исчезающий город, стараясь запомнить открывающийся вид. А потом не удержался, прижал к стеклу оттопыренный средний палец и прошептал: — Гореть тебе в аду, сучий город, а мы возвращаемся домой. Я возвращаюсь. Он откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза, вполуха прислушиваясь к болтовне Рукии и Хичиго под шум мотора и шорох колес. Что-то там про кроликов и хризантемы. Парень пообещал себе, что обязательно скинется с Абараем на самые лучшие цветы для Кучики, а с мелким сходит на обед в его любимую забегаловку в городском парке. — Гримм… Хичиго повернулся к другу что-то спросить и получил тычок в плечо от Рукии. Девушка прижала палец к губам и глазами указала на блохастого. Гриммджоу мирно спал.