Спустя три года, мы встретились вновь.

Проснулся Ки Хун вновь за несколько часов до подъёма. Его голова лежала на руке Ен Иля, а ноги были переплетены с мужчиной, который лежал и мирно спал напротив. Его лицо выглядело спокойным и не выражало практически никаких эмоций. Скорее всего, ему ничего не снится.  Подняв руку с груди альфы, Ки Хун скользнул ей вверх, к лицу, а затем нежно провел большим пальцем по явно выраженной скуле. Спящий мужчина подсознательно начал ластиться к руке омеги, и тот, ни раздумывая больше ни секунды, потянулся вперёд, чтобы запечатлеть на губах Ен Иля едва заметный, нежный поцелуй.  Глаза первого номера немедленно раскрылись, а затем послышалось, как он шумно вдохнул в свои легкие воздух. Увидев омегу, с которым он лежал так близко, что можно было без труда поцеловать его ещё раз, зрачки сами по себе расширились, а внизу живота начало разливаться приятное тепло.   Заметив такую реакцию, четыреста пятьдесят шестой притянул альфу в ещё один, уже гораздо более чувственный и глубокий поцелуй. Его и самого начали заводить такие простые поцелуи и своеобразные ласки с утра. Это было невыносимо приятно, но также рисково. Вдруг их кто-то увидит.  Но Ен Иля это, кажется, вовсе не волновало. Уже не волновало. Перехватив инициативу на себя, он проникнул языком в рот омеги. Первый номер осторожно прошелся языком по идеально ровным зубам мужчины, а затем, когда понял, что воздуха уже перестало хватать, отстранился на долю миллиметра, чтобы уже через секунду нежно прикусить нижнюю губу четыреста пятьдесят шестого. Было видно, как тот подавляет все возможные звуки, которые мог бы издавать.  Отлипнув от истерзанных поцелуями губ Ки Хуна, Ен Иль лёг так, чтобы они соприкасались лбами. Зрачки омеги были невероятно расширены, буквально занимая собой всю радужку глаза. От этих невероятных глаз нельзя было оторваться.  Руки альфы осторожно задрали футболку четыреста пятьдесят шестого, открывая полный доступ к груди омеги. Ен Иль нежно провел рукой по оголенной коже, которая казалась под его ладонью невероятно мягкой и чувствительной. Специально задев соски, чтобы те затвердели, первый номер внимательно смотрел за реакцией Ки Хуна. И был ей полностью доволен. Лицо омеги стало пунцового цвета, а сам он тяжело дышал и смотрел прямо на него.  Этот взгляд невозможно было выдержать. Альфе окончательно отказали все тормоза. Спустившись чуть ниже, чтобы быть лицом прямо напротив груди омеги, Ен Иль посмотрел на Ки Хуна с хитрой полуулыбкой. Боже, он явно что-то задумал.  В следующую секунду, первый номер обхватил ртом один из сосков, начиная медленно посасывать плоть. Ки Хун захлебнулся в стоне. Он был чертовки хорош в этом. Хотя, в последнее время омега в принципе перестал замечать в этом мужчине какие-либо недостатки.  Пока один сосок был весь во внимании рта Ен Иля, со вторым альфа игрался рукой. Ему нравилось наблюдать за тем, как отчаянно омега хочет сохранять самообладание и вести себя тихо, но у него это уже не получилось. Ведь первый номер точно чувствовал, как разгоряченный член омеги упирался прямо ему в грудь. Невероятное ощущение. Он и сам давно был твердым, но решил, что сначала сделает приятно Ки Хуну, а лишь потом позаботится о себе.  Альфа прокладывал дорожку из мокрых поцелуев, направляясь все ниже, к резинке штанов. Местами он останавливался, чтобы оставить след в виде нежных укусов. Он не знал, как ещё может показать свою страсть к этому человеку. Но тот, казалось, и сам понимал все без слов.  Тело омеги было превосходно. Накаченная грудь, рельефный пресс и потрясающая задница, по которой так и хотелось шлёпнуть. Каждый раз, стоило Ен Илю провести зубами по такой желанной плоти, пресс омеги под ним тут же напрягался, но тот ничего не мог с этим поделать. Ки Хун, чтобы лучше подавлять издаваемые собой звуки, прикусил зубами край футболки, которую так страстно ещё пару минут назад задрал альфа. Руки омеги, тем временем, немного грубо вплелись в волосы альфы.  Кстати говоря, Ен Иль ещё не принимал никаких таблеток сегодня.. может, у него будет ещё шанс надышаться его невероятным запахом феромонов. Но определенно не сейчас. Не тогда, когда альфа так близко подбирается к зоне, в которой все пульсирует и не унимается последние минуты.  Первый, в свою очередь, уже оттягивал резинку штанов омеги зубами, а затем отпускает, с опасно громким шлепком о кожу. Заметив недовольство на лице мужчины, он все таки отстранился, не разрывая зрительного контакта, и стянул с омеги штаны, оставив его в одних боксерах.  Губы альфы обхватили член четыреста пятьдесят шестого через слой ткани. На это омега лишь слегка усилил хватку в волосах мужчины, запрокидывая при этом свою голову назад и тяжело дыша. Блять, он сейчас умрет от желания, которое поглощало его больше и больше с каждой секундой. Но также, этого было слишком мало, чтобы дойти до разрядки. Старший же будто не хотел торопиться. Он нежно терся носом о возбудившуюся плоть, вдыхая в свои легкие этот терпкий аромат.  Но сильная хватка в волосах будто заставила его приступить к делу. Если так хочет его омега, то пусть будет так. Первый стянул последнее препятствие между возбужденным членом Ки Хуна и его ртом, а затем демонстративно прошелся языком по всей длине. Четыреста пятьдесят шестой лишь тихо замычал, начиная перебирать пальцами волосы Ен Иля. Пока тот, тем временем, взял в рот головку, медленно посасывая. Но омеге этого казалось мало. Он стал нетерпеливо насаживать рот мужчины на свой член, задавая тому темп, иногда даже подаваясь бедрами на встречу.  Ен Иль принимал каждый толчок в свой рот с удовольствием. Ему нравился вкус омеги, нравились его движения, тело, манера общения, всё в нём ему нравилось. Поэтому, когда Ки Хун решил использовать его для собственного удовлетворения, альфа получал удовольствие и сам. Он чувствовал, как член в штанах предательски изнывает, практически не давая покоя. Поэтому он, приспуская штаны, а затем собственные боксеры, начинает мучительно медленно водить по всей длине, рвано дыша, пока Ки Хун вдалбливался в его глотку, издавая лишь тихие вздохи и мычания.  Прежде чем последний раз податься бедрами в рот альфы, четыреста пятьдесят шестой слегка потянул первого за волосы, стараясь отдалить его от своего члена, чтобы излиться не в его рот. Ен Иль же отстраняться не захотел. Он лишь поднял взгляд полный желания на омегу, а затем почувствовал, как его рот заполоняет горячее, вязкое семя. Ки Хун же весь прогнулся, и чуть не прокусил дырки в футболке, так сильно он сжимал зубы, чтобы сохранять хотя бы что-то похожее на тишину. В глазах буквально мерцали звезды, каких он уже не видел пару лет. Такого приятного чувства насыщения и в то же время опустошения он не чувствовал уже давненько.  Альфа же проглотил всю солоноватую жижу, а сам выпустил уже опускающийся орган из своего рта с непристойным звуком. Сам он продолжал вдалбливаться в свой кулак. Спустя пару мгновений, он бурно кончил себе в руку, запрокинув при этом голову назад, в немом крике.  Полежав так несколько секунд, первый номер одел на себя штаны вновь, а затем взял подушку, снял с неё наволочку, и, вытерев о неё руку, выкинул её куда-то в ноги, ближе к стенке. Омега же тем временем успел натянуть свои боксеры и штаны, а затем продолжил лежать, будто находясь в астрале.  Ен Иль же подобрался поближе к такому разнеженному и опустошенному четыреста пятьдесят шестому, а затем прильнул к его губам, чтобы запечатлеть на них лёгкий поцелуй, в котором уже не скрывалось никакого бешеного желания или страсти. Лишь нежность и… нет, ему нельзя об этом думать. Как-никак, он фронтмен, Ки Хун возненавидит его, если сейчас он признается в своих.. чувствах?.. а потом «предаст». И сам Ен Иль уже не сможет себе этого простить.. чёрт.  Лучше было бы просто промолчать о том, как предательски быстро сейчас стучит его сердце, как он готов буквально защищать этого омегу ценой собственной жизни, если это потребуется, какую симпатию он испытывает к нему…  Размышления прервало лишь небольшое движение со стороны Ки Хуна. Он решил перевернуться на другой бок, тем самым прижавшись спиной к сильной груди альфы, а задницей примостившись.. кхм, лучше об этом не думать, а то им явно придется делать второй подход. Ну, Ен Илю уж точно. Омега, тем временем, откинул голову назад, давая Первому полный доступ к шее и к своей феромонной железе. Видимо, сегодня четыреста пятьдесят шестой действительно решил спровоцировать его на ещё один раз.. что ж, он его получит, но не сейчас. Сейчас, когда Ки Хун был такой открытый с ним, хотелось лишь поближе притянуть его к себе, а затем уснуть. Но перед этим, он решил, что без слов в этом перепихоне он лично обойтись не сможет, и слабо прикусив мочку уха, обратился к омеге.  — Блять, ты бы знал, какой ты восхитительный, — начал было альфа, еще раз вдыхая в себя дурманящий аромат солнечного дня, — но нам лучше сейчас передохнуть. Сегодня будут очередные игры. Я не хочу, чтобы ты ходил хромая, когда я оттрахаю тебя как как последнюю сучку. Так что давай это подождет до вечера, ладно? Я обещаю, я подарю тебе незабываемые эмоции.  От такого обещания можно было и заскулить. Что Ки Хун чуть и не сделал на фразе «оттрахаю как сучку». Его очень заводили слова этого альфы, да и к тому же, размер у Первого был впечатляющий, так что можно было понять его высказывание о том, что омега будет ходить и хромать. Да, этот день будет тягуче медленным.. если они вообще доживут до конца.  — Звучит очень заманчиво.. тогда нам надо обязательно пережить следующую игру, — слегка улыбнувшись в очередной нежный поцелуй пробормотал Ки Хун и начал проваливаться в медленный и глубокий сон.  — И мы обязательно выживем. — произнес Ен Иль, понимая, что и на его лице появилась улыбка.