Бисексуалы из высшего общества или проблемы благородных господ

В политике нет людей, есть только идеи: нет чувств, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствие только и всего.

© Александр Дюма. Граф Монте-Кристо

Россійская имперія. Петроградъ.

Дворцовая набережная, 4. Англійское посольство.

13 (26) сентября 1916 года

12:00

***

— Алан, как же ужасна русская осень и распутица и в такие дни моя тоска по туманному Лондону беспредельна! — с печальным видом сказала леди Джорджина Бьюкенен, супруга британского посла. Данные о странном банковском деятеле Грубине встревожили Бьюкенена и была сделана попытка через военный атташат посольства дать сигнал русской военной контрразведке, но там сказали, что это дело гражданских властей. Тогда Бьюкенен вернулся к предложению остановить Грубина своими средствами и привлечь для этого исполнителей из Союза русского народа. Ещё три дня назад эта идея казалась Бьюкенену абсурдной и она могла бросить тень на посольство Великобритании, а сейчас он думал уже только о том, как провести это дело, чтобы никто из посольства не оказался в него втянутым. Английский посол о Союзе русского народа знал давно и даже однажды высказался о нём осудительно, назвав его сборищем необразованных ретроградов и жидоборцев, но сейчас перевернулось с ног на голову, а эффект может получиться действительно громким и поучающим власти Петроград узнает, что какие-то патриотически настроенные люди сами начали наводить порядок в столице и взялись за главное выбить почву из-под ног у прогерманских сил. Вечером Бьюкенен вызвал второго секретаря посольства Алана Смита, но представлял стратегическую службу Его Величества, проще говоря, разведку и были в посольстве и сотрудники от этой службы, например, герцог и герцогиня Стаффордширские к себе на квартиру и была в здании посольства, но разговор их будет уже не откровенно служебного свойства. — Миледи, но работая под чутким руководством вашего супруга нам тосковать просто некогда, но в Лондоне тоже не Палм-Бич, — обаятельно улыбнулся второй секретарь посольства Великобритании в Российской империи сэр Алан Чарльз Смит, принимая от женщины чашку в присутствии её дочери Мэриэл, когда дверь за дамами закрылась, то господин посол отодвинул от себя чашку. — Алан, вы имеете что-нибудь новое о дворцовом перевороте? — спрашивает сэр Джордж Уильям Бьюкенен, а Смит чуть приподнял плечи. — Пока что новой информации нет, — коротко ответил лощёный британец. — Пожалуй, стоит предпринять нечто радикальное для защиты интересов Англии, но наше правительство не может участвовать в дворцовом перевороте против союзной державы и неизвестно, что будет дальше и кто после этого примет корону и эти Великие герцоги настолько аморфные! — с восторгом озвучил посол Великобритании в России сэр Джордж Уильям Бьюкенен, а второй секретарь получил одобрение от своей службы, но для него было крайне важно получить одобрение посла и тогда он в случае неудачи получал защиту посольства. С утра сэр Джордж Уильям Бьюкенен в беспокойстве ходил по комнатам британского посольства, находя там неизменный порядок, но вот придраться было не к чему и его сотрудники, склонившиеся над столами, боязливо поглядывали на посла, вернувшись в кабинет он сел в кресло спиной к стоящим в углу часам возмутительно медленно шло время. Нервозность Бьюкенена была вызвана тем, что ещё несколько дней назад он сообщил в Лондон о возможности дворцового переворота, высказал мысль, что смена монарха может изменить обстановку в пользу Британии, так как дворцовый переворот совершат люди явно антигерманского направления. Шифрограммы из Лондона были все об одном: «Русские должны наступать. Победа близка. Германия обречена. Ждём сообщения, где и когда русские начнут новое наступление», если слух о перевороте окажется неверный и в Лондоне это вызовет бурю. Бьюкенен не сегодня понял, что в России его главный долг перед Британией — спасение её подданных от гибели на фронте и Великобритании не должна выйти из войны обескровленной, так как ей предстоит возвыситься над Европой и над всем миром и Великая Британия поднимется на костях Германии и над бывшими германскими колониями взовьётся Юнион Джек, но сколько же Британии понадобится войск и способных людей, чтобы прочно встать на новых подвластных ей земля? Бьюкенен всегда это понимал и понимает и сейчас и совесть его перед Британией и королём чиста и делал всё чтобы Россия не щадила своих людей, но Лондон не понимает, что в России сложилась такая обстановка, когда он элементарно не знает кто сейчас может решить вопрос о новом наступлении и может ли кто-нибудь вообще? Император говорят, в состоянии такой прострации, что даже перестал выполнять требования императрицы, а истинный хозяин фронта генерал Михаил Алексеев ни о каком новом наступлении не хочет и слушать, говорит: не готовы резервы, или вообще отказывается об этом разговаривать, ссылаясь на то, что он всего исполнитель воли монарха. В Петрограде среди высшей власти полный разброд и никто не способен на какие-либо решительные действия. Чего можно ждать здесь неизвестно, но дворцовый переворот может изменить картину здешней обстановки, то, что узнал от Великой княгини Марии Павловны выглядело серьёзно и заговор во дворце почти подготовлен. — Её Императорское Высочество Великая княгиня Мария Павловна и её старший сын Великий князь Кирилл Владимирович предпринимают новое, очень серьёзное и имеется политическая и военная программа, которую поддерживают Михаил Родзянко и Александр Иванович Гучков и что важно, хотя и неожиданно генерал Брусилов, чья популярность после прорыва войск на Карпаты была велика, — высокопарным тоном воскликнул британский дипломат и посол в Российской империи Российской империи сэр Джордж Уильям Бьюкенен, мешая сахар в кружке с чаем. — Заговор и программа Великой княгини это очередной блеф, разумеется, что Мария Павловна ненавидит сумасшедшую императрицу Александру Фёдоровной и желает возвести на трон своего старшего сына Кирилла, женатого не совсем законным браком на двоюродной сестре Виктории Фёдоровне, но когда это произойдёт даже она сама не знает, но по её мнению надо как можно скорее как прапрапрабабка Екатерина вести гвардейские части в Александровский дворец, — безапелляционным тоном заявил 37-летний второй секретарь посольства Великобритании в России и агент британской секретной службы МИ-6 сэр Алан Чарльз Смит с видом надменного британца, одетого по последней английской моде и протянул синюю папку с Великокняжеским вензелем. — Это просто невероятно! Ведь Великая княгиня Мария Павловна-старшая говорила мне об этой программе и она была полна энергии и уверенности! — протестующе воскликнул сэр Джордж Уильям Бьюкенен и щёки у него порозовели. — Ну что ж, возможно, она ждала услышать в ответ, что Англия всей своей морской мощью готова их поддержать, но у них самих кроме благих желаний по свержению сумасшедшей императрицы нет ничего, но есть какие-то планы не только у этой принцессы Мекленбург-Шверинской по аресту самого императора в Ставке, подложить бомбу под его автомобиль, а бывшую императрицу с дочками и цесаревичем, то ли в монастырь, то ли на подводной лодке до Аргентины Лондона, но с репутацией этой императрицы как германской шпионки своего кузена Вилли к нам нельзя, а то революция может произойти у нас, — насмешливым тоном воскликнул второй секретарь посольства Великобритании сэр Алан Чарльз Смит. — Что-нибудь ещё? — резко спросил господин посол. — Я встретился ещё с банковским казначеем Постниковым и помните, что я вам говорил о нём в связи с получением от него информации о коммерсанте Грубине? Сейчас он снова сообщил мне серьёзные вещи и во-первых: сам Георгий Максимович Грубин забрал из собственного сейфа в Русско-Азиатском банке свои ценности, но оказывается и ещё девять финансовых тузов спешно продали свои ценные бумаги, но приобрели золото, драгоценные камни и жильё в Финляндии, а сегодня с утра эту операцию проделали ещё четверо. Согласитесь это вот очень тревожная новость, но те кто продал это крысы, которые упорно грызли конструкции корабля и теперь бегут и впервые это произошло после 10 июля, когда арестовали банкира Дмитрия Рубинштейна и об этом ещё Освальд рассказывал, — высокопарным тоном продолжает речь 37-летний второй секретарь и агент британской разведки сэр Алан Чарльз Смит. — Куда же? — спросил седовласый джентльмен. — Важно, то, что они покидают тонущий корабль, а крысы всегда чувствуют беду первыми, но с другой стороны я понимаю их, а что ещё надо делать на тонущим корабле? — верно подметил второй секретарь посольства Великобритании сэр Алан Чарльз Смит. — Это не крысы, а мыши, — с ухмылкой постановил Бьюкенен. — Этот Георгий Максимович Грубин он вам не Димон не мышь, а он средний коммерсант, но опаснее иных финансовых тузов и всё что я узнал за последнее время утвердило меня во мнении и Грубин это закулисная фигура и явно прогерманской ориентации и более того я по-прежнему думаю, что сей предприниматель германский агент, который не только изъял из банка ценности, но и отправил в нейтральную Швецию свою супругу Алису Яновну, но вы дали в отношении Грубина карт-бланш, — с уверенностью начал говорит второй секретарь посольства Великобритании сэр Алан Чарльз Смит. — Вы же говорили, что Грубин стоит за спиной еврейского банкира Игнатия Мануса, но что же делает сам Манус? — спросил британский дипломат и посол в Российской империи со 2 декабря 1910 года сэр Джордж Бьюкенен. — Этот еврейский банкир и друг Распутина Игнатий Манус это явление чисто российское и слишком впрягся в тройку императрица Александра Фёдоровна — Александр Протопопов — Григорий Распутин, но очевидно полагают, что ничего страшного, а тем более катастрофического для них произойти не может. Вспомним письмо императрицы, о котором я вам докладывал и оно ведь полно уверенности, что всё в порядке и что всё к лучшему, — пояснил 37-летний второй секретарь посольства Великобритании в Российской империи с надменным видом лощёного британца. — Юсуповы? — прервал его седовласый джентльмен. — Сэр, но по-моему это блеф, но когда люди затевают подобное дело, то они не говорят на перекрёстках, поскольку недавно княгиня Зинаида Юсупова обмолвилась в светском салоне княгини Марии Клейнмихель о скорой кончине Распутина, но у того Охранное отделение, шпики от министерства внутренних дел и сама императрица Всероссийская Александра Фёдоровна, поэтому я не допускаю, чтобы угрозы аристократки не достигли их ушей, — с ядовитой интонацией говорит второй секретарь посольства Великобритании и агент британской разведки Алан Чарльз Смит в элегантном чёрном костюме. Он усмехнулся и чопорный английский дипломат, возмущающийся варварскими обычаями русских и кто бы мог подумать, что за этой маской скрывается один из лучших сотрудников британской Secret Intelligence Service под прикрытием? Оставалось только дождаться решающего дня и сыграть эту партию до эндшпиля, но в конце концов кто сказал, что только русские могут забавляться интригами? — У роковой тройки не станет своего святого и ещё раньше, когда я в первый раз услышал об угрозе Феликса-младшего убить Распутина, но там скорее личные мотивы для убийства царского фаворита и это вызвало брезгливое отвращение: типичная азиатчина в политике, но теперь мы не только хватается за эту соломинкой со смутной надеждой, что это принесёт какое-то улучшение, — брезгливо выразился посол Великобритании в России сэр Джордж Уильям Бьюкенен. Стояла глубокая ночь, когда он аккуратно запечатал последнее письмо и дипломат нанёс несколько капель специального воска и при попытке вскрыть послание неправильным способом, то бумага самоуничтожится и седовласый мужчина откинулся в кресле, глядя на ночной город за окном своего кабинета и в такое время в посольстве было непривычно тихо только где-то в глубине здания мерно тикали старинные часы. — Возможно, я ошибаюсь, но я считаю, что ситуация, когда крысы бегут с корабля опасна, если к тому, что происходит добавится ещё финансовая паника, то союз с Российской империей может быть под угрозой, поэтому я предлагаю принять меры и предотвратить панику, — с надеждой в голосе произнёс коварный британец, ожидая, что его начальник поймёт его опасения. — Каким это образом? — с любопытством поинтересовался посол. — Я предлагаю нанести удар по бегущим крысам, поэтому нам следует начать с устранения самого предпринимателя Георгия Грубина пока он ещё не исчез с концами, поскольку я считаю этого Грубина поважнее Распутина. Он главный советник еврейского банкира Игнатия Мануса, но почему он именно сейчас, когда Игнатий Манус и Ко в своей деятельности достигли апогея решает уйти с арены? — с надменным лицом говорит 37-летний второй секретарь посольства Великобритании в России и сотрудник МИ-6 сэр Алан Чарльз Смит в элегантном костюме. — Почему не бегут Манус и другие? — спросил Бьюкенен. — Их корни здесь и они запасаются золотом, полагая, что с ним можно будет начать дела в аду, но то, что запасаются золотом ещё один сигнал о начинающейся панике в финансовом мире, этом последнем устое государства. Это сделают русские патриоты, которые тоже всё это понимают, а public opinion сейчас наблюдают за Грубиным и в нужный момент его устранят и придадут акту широкую гласность. Петроград и вся страна узнают, чем акт вызван и это будет предупреждением всем, кто пытается стать на путь измены России и это станет примером для других, — с радостью говорит Алан, глядя в панорамное окно из кабинета английского посла. — Я в подобных делах профан и кроме того мне не положено вдаваться в дела стратегической службы Его Величества и меня интересует только то, что связано с политикой и войной, но я благодарю вас за информацию, а ещё наши с Палеологом информаторы единогласно говорят, что дни премьера Штюрмера уже сочтены и поскорее бы это случилось, — с радостью отвечает британский дипломат и посол в России сэр Джордж Бьюкенен и прекрасно знает, что имеет в виду и решает пусть Смит делает всё что хочет на свою ответственность. Как записал посол Великобритании во Франции Фрэнсис Левесон Берти, барон Берти из Тейма 26 сентября 1916 года: «Ходят слухи, что положение Штюрмера не прочно и что его, возможно, сменит хороший человек, то есть Гирс нынешний посол России в Риме. Боюсь, что новость слишком хороша для того, чтобы быть правдой». — Господа, вы, вероятно, заметили на улицах почти повсеместно можно увидеть японские и русские флаги, которые развеваются в честь предстоящего визита в Петроград японского принца Котохито, а народ с интересом следит за происходящим! — запыханным тоном говорит сотрудница внешней разведки Великобритании Элизабет Александра Рейнер, герцогиня Стаффордширская и графиня Уэссекская, влетев в кабинет английского посла, облачённая в чёрную приталенную юбку и чёрный пиджак, стуча каблуками туфель, а шею балтийской красавицы украшал изящный жемчужный чокер. Из воспоминаний посла Франции в Российской империи Мориса Палеолога от 13 (26) сентября 1916 года: «Игру Штюрмера и особ при дворе, орудием которых является этот журналист нетрудно разгадать. Сторонники русского самодержавия, очевидно, не могли бы способствовать низвержению трона, но если события в Греции должны привести к объявлению республики, не лучше ли было бы говорят они себе прекратить кризис, заменив одного монарха другим? Кандидатов в русской царской фамилии хватит! А так как самодержавному правительству не пристало заниматься такой грязной работой как низвержение короля, то правительству Французской республики сам Бог велел заняться этой неприятной операцией. Двоюродный брат Микадо, принц Котохито (Канъин) прибывает завтра в Петроград он приезжает отдать царю Николаю визит, который Великий князь Георгий Михайлович недавно сделал императору Ёсихито (Тайсё). По распоряжению полиции на главных улицах множество русских и японских флагов. Эти приготовления внушают мужикам странные мысли в самом деле мой морской атташе майор Галло рассказывает как на Марсовом поле его извозчик обернулся к нему, указывая на занятых обучением новобранцев спросил его насмешливым тоном: — Зачем их обучают? — Да для того, чтоб драться с немцами. — Зачем? Вот я в 1905 году участвовал в кампании в Маньчжурии был даже ранен при Мукдене, а сегодня видишь все дома украшены флагами, а на Невском стоят триумфальные арки в честь японского принца, который должен приехать. Через несколько лет то же самое будет с немцами их тоже будут встречать триумфальными арками. Так зачем же убивать тысячи и тысячи людей, ведь всё это, наверное, кончится тем же, что и с Японией?». — Элизабет Александра, но вы где пропадали в рабочее время? Встречались с очередным кавалером? — с негодованием прошипел 37-летний второй секретарь посольства Великобритании и сотрудник МИ-6 сэр Алан Смит, обернувшись в сторону беременной герцогини. — Алан, я встречалась с агентом под чужим флагом, который уже несколько лет служит клерком в канцелярии министерства внутренних дел, так вот тот сообщил мне, что вот на днях готовится отставка министра внутренних дел Александра Хвостова! — с уверенностью отвечает 27-летняя британская разведчица, аристократка, куртизанка, светская львица и дипломат Элиза Рейнер, герцогиня Стаффордширская, облачённая в чёрную юбку и чёрный пиджак, а шею роковой красавицы украшает жемчужный чокер, а уши жемчужные каплевидные серьги. В первое время к услугам британской спецслужбы сэр Джордж Уильям Бьюкенен не обращался, поскольку не было надобности ведь тот он прекрасно знал, что происходит в верхах России, где его связи были широки и полезны. Один министр иностранных дел Российской империи Сергей Дмитриевич Сазонов чего стоил, а Алан Чарльз свою очередь делал своё дело и время от времени просил его поделиться своими наблюдениями и всякий раз видел, что он ест свой хлеб не зря и его наблюдения были точным. У Великобритании связи в различных сферах государственного аппарата Российской империи ведь это люди, знающие подводные течения, возникавшие в империи. Достаточно сказать, что ныне советник по культуре при посольстве Великобритании в Российской империи Элизабет Александра Рейнер установила интимную связь с мелким чиновником канцелярии из императрицы Александры Фёдоровны, то посольство получило возможность знать, что конкретно телеграфирует Александра Фёдоровна мужу и то, что Джордж Бьюкенен узнал и это потрясло его, поскольку это превосходило представления о размерах вмешательства Её Величества в государственные и военные дела о безволии её коронованного супруга. На герцогиню работают клерки из банков, чины жандармерии и полиции, шофёры военных ведомств, чиновники из разных министерств, официанты, но в результате эта коварная красотка на службе у Его Величества под псевдонимом «Fabergé» располагает информацией какой Бьюкенен не имеет от своих Великих князей, сенаторов и думских деятелей. — Учитывая странную кадровую политику императора даже страшно представить личность нового министра внутренних дел, — возмутился чрезвычайный и полномоченный посол сэр Джордж Уильям Бьюкенен, предложив герцогине чёрный чай. — Это, вероятно, Протопопов! — дрожащим голосом дополнила роковая красотка Елизавета. — Боже, храни короля! — громко взмолился сэр Алан Чарльз Смит, а затем он начал свой путь по служебным коридорам арены и его движения были плавными и бесшумными — это результат многолетних тренировок в лучших разведывательных школах Британии. Годы, проведенные в тренировочных лагерях МИ-6 не прошли даром и никто не замечал невидимого агента Его Величества.

***

Британская имперія. Лондонъ.

Вестминстеръ. Вестминстерскiй дворецъ.

13:00

***

— Прошу обратить ваше внимание на то, достопочтимый спикер, что за последний месяц поддержка националистических движений повысилась, таким вот образом, мы можем проследить, что подданным нашей страны небезразлична судьба Ирландии, которая была, есть и будет частью Соединённого королевства, — громогласно отчеканил представитель Консервативной партии Ричард Вудворд, а спикер перевернул страницу раскрытого перед ним файла с документами и повнимательнее вгляделся в содержимое страницы, поправив очки на уже морщинистом немолодом лице спикер перечитывал подтверждение того, что ему только что сказал глава правительства. Не прошло и десяти минут с начала заседания, словно маленькие дети стали наперебой предлагать свои резолюции и с пеной доказывать, почему именно их должны выслушать первыми. По мнению спикера парламент с каждым последующим заседанием всё больше и больше начинал походить не на собрание британских парламентариев, а на цирковой балаган. За прошедшие полчаса выдал четыре дисциплинарных наказания нарушителям порядка и его вовсе не прельщала перспектива обложить половину парламента вето на выступления. Впрочем, с начала заседания минуло больше часа и как всегда первыми выступали самые малочисленные партии «Шинн Фейн» и демократы-юнионисты. Шинн Фейн, будучи по факту политическим крылом ИРА в парламенте требовал одного и того каждые пять лет, когда проводились референдумы, но после того как ирландские организации разгневанные итогами голосования при поддержке католического населения Ольстера перешли к активным боевым действиям против британских лоялистов всё пошло вверх ногами, а Шинн Фейн только и мог, что требовать перерасчет итого или на худой конец проведение нового голосования, выслушав собачью грызню между ирландскими националистами и британскими лоялистами спикер несказанно рад, что теперь можно обратить внимание на по-настоящему серьёзных соперников: консерваторов и их идеологических противников лейбористов. По крайней мере, их дебаты были похожи на политический диспут, нежели на школьные разборки, но по факту партии делали то же самое, что и Шинн Фейн с демократами грызлись между собой как крупные политические организации, хоть объединяло то, что партии хотели как можно разрешения ирландского конфликта делали это абсолютно противоположными методами. — Мы считаем, что подданные Британской империи наконец стал проявлять патриотические чувства и отчётливо видеть угрозу, исходящую от радикальных ультранационалистов, именуемых ИРА, — заявил другой представитель Консервативной партии Генри Лоутон, а член от Лейбористской партии Артур Гринфилд не обращая особого внимания на слова консерватора разглядывал присутствующих в зале и три кресла справа от спикера сидел ни кто иной как Эдвин Бишоп, если быть точнее, то это генерал-лейтенант Бишоп представитель военного министерства в парламенте. На возникший вопрос, что оборотень в погонах забыл на политических дебатах ему разъяснили, что ввиду обсуждения ирландского конфликта как дилеммы военное министерство под управлением Дэвида Ллойд Джорджа решило направить своего человека в качестве главы специального комитета, а занимался комитет вопросами и предложениями касательно Ирландии, так как часто вопросы пересекались с областью национальной безопасности, также на галёрке Палаты общин присутствовал русский посол в Лондоне граф Александр фон Бенкендорф, который решил понаблюдать за работой парламента. В соответствии с конституционным принципом «Корона-в-парламенте» британский монарх является составной частью парламента, который имеет двухпалатную структуру и включает в себя верхнюю палату, называемую Палатой лордов и нижнюю палату, называемую Палатой общин. Члены Палаты лордов не избираются и состоят из лордов духовных (высшее духовенство англиканской церкви), лордов светских (пэры или герцоги, маркизы, графы, виконты и бароны) и лордов по апелляциям многие из которых получили свою власть по наследству. Палата общин демократически избираемая палата, состоящая из 650 членов, избираемых по мажоритарным округам, а ещё Палата лордов и Палата общин собираются в разных залах Вестминстерского дворца и министры, включая премьер-министра, выбираются из состава парламента, а премьеры из нижней палаты. Структура современного парламента эволюционировала в течение многих веков, начиная с королевского совета королей Англии и Великой Хартии вольностей, подписанной королём Джоном (Иоанном) Безземельным согласна конституционному обычаю, суверенная законодательная власть исходит не от парламента, а от «короля-в-парламенте», который подписывает законы. В настоящее время с 1911 года Палата лордов ограничена во власти и не может воспрепятствовать какому-либо законопроекту, если большинство Палаты общин поддержало его в нескольких чтениях. — Консервативная партия считает, что ситуацию в свои руки должна взять королевская армия и мы должны не сдаваться перед лицом террористической угрозы, а наоборот быть готовыми ко всему. С этой целью военный контингент, расквартированный в Ирландии должен быть увеличен с двадцати тысяч до пятидесяти тысяч человек и мы считаем, что нельзя пускать ситуацию на самотёк, а ирландские боевики и практически каждый день они устраивают мелкие теракты и атакуют всех кто, по их мнению, поддерживает британское присутствие, поэтому им неважно кто это солдат, владелец булочной или джентри, — подытожил представитель Консервативной партии Ричард Вудворд и тот выдержал ораторскую паузу, а в парламенте в Вестминстерском дворце началось бурное обсуждение и все стали спорить и пытаться высказываться в сторону утверждения, но удар молотка спикера и его призывы к порядку сдерживали ретивых и консерваторы играют на чувствах общественности. — Не считаете, что приведёт лишь к большему количеству смертей и усугубит ситуацию? — спросил спикер Палаты общин в красной мантии и в парике. — Больше половины подданных считает Ольстер и Белфаст частью Соединённого королевства Великобритании и Ирландии, то обязанностью нашей королевской армии является скорейшее наведение порядка. Усиление британского влияния на суверенной территории должно иметь в лице legislation приоритет первостепенной важности, — возмутился член парламента от Консервативной партии Ричард Вудворд, а сидя в кресле представитель от Лейбористской партии Артур Гринфилд не смог сдержаться и позволил себе состроить ехидную ухмылку и теперь-то на его партию точно обратят внимание и можно было не сомневаться. Он трезво расценивал, что красиво предложения должно быть достаточно, но раньше считал уподобление консерваторам ниже достоинства, но теперь его мнение поменялось. В мирное время причислял к ярым сторонникам демилитаризации и сокращения армии, но в контексте текущих событий осознавал, что призыв к роспуску боевых подразделений это всё равно, что дать в руки грабителю револьвер. Однако не отменяло того факта, что консерваторы сидят на короткой ноге с генералом и у них наверняка есть закулисные связи. Иначе как ещё объяснить, что их языки так глубоко застряли в их задницах? — Председательский комитет внимательно выслушал предложение, а теперь перейдём к обсуждению с представителями Лейбористской партии. Представитель, прошу вас занять своё место у трибуны, — произнёс спикер Палаты общин в своей обычной монотонной манере и пма передали папку с документами, подготовленными премьер-министром. — Перед тем, как я выступлю от лица лейбористов мне хотелось бы выразить согласие с моим коллегой из Консервативной партии. Заявление о том, что правительство в первую очередь должно озаботиться безопасностью наших подданных и сохранением нашего влияния в Ирландии это, в самом деле, первостепенная важность, поэтому Лейбористская партия в данном случае полностью солидарна с консерваторами, — громогласно заявил политик от Лейбористской партии Артур Гринфилд. Первые несколько секунд в Палате общин наступило молчание, а затем словно кто-то выкрутил громкость динамиков на максимум и по всему залу пронеслась волна галдёжа. Он предполагал, что такое может случиться и оказался прав и депутаты до остервенелости привыкшие к упрямству лейбористов и взаимной вражде с консерваторами не могли поверить в только что сказанные слова представителя левых? Что только сказал? Он действительно согласился с позицией своих неприятелей? Десятки направленных на лейбориста объективов фотоаппаратов поспешили запечатлеть момент и гомон вокруг этого не соизволил прекратиться даже когда спикер в ультимативной форме стал призывать всех к порядку, но стоило блондину только поднять руку ладонью как присутствующие замолчали, не желая пропустить буквы из речи лейбориста. — Что-нибудь ещё будет у вас? — выдержал ораторскую паузу спикер. — Я не хочу никого вводить в заблуждение, но мне бы хотелось отметить, что солидарность эта ограничивается лишь общими мотивами и желанием остановить кровопролитие. Как вы могли услышать за время заседания предложена резолюция, заключающаяся в увеличении числа военных в Ольстере с двадцати до пятидесяти тысяч. Мой коллега из Консервативной партии Ричард Вудворд озвучил статистику, которая подтверждает рост прояльных настроений среди подданных британской короны. Это говорит о том, что ради разрешения конфликта люди готовы смириться с милитаризацией и отправкой солдат в мятежную Ирландию. Мы считаем, что наилучшим решением будет оставить численность военного контингента армии в Ольстере и в Белфасте на текущем уровне и будет рациональнее всего, — продолжил свою пылкую речь политик от Лейбористской партии Великобритании Артур Гринфилд, а по рядам прошли напряженные перешептывания. — Можете вы подкрепить свои изречения какими-либо аргументами? — поинтересовался спикер Палаты общин. — На второй странице доклада представлена статистика вооружённых нападений ирландских террористов на патрули, блокпосты и другие позиции вооружённых сил. Важно отметить, что в данном контексте речь идёт о военных, дислоцированных в Ольстере и Белфасте, чтобы избежать возможных недоразумений в будущем, — продолжает свой комментарий Артур Гринфилд, представитель Лейбористской партии Великобритании. — Что же вы хотите сказать этой статистикой? — ехидно спросил генерал-лейтенант Бишоп и было крайне любопытно узнать из какого источника лейборист добыл эту информацию. — Я хочу отметить, что если проанализировать статистику, то можно увидеть, что в восьми случаях из десяти действия нашей армии против боевиков носят в основном оборонительный характер. Я делаю это, чтобы выразить сомнение в эффективности применяемых сейчас методов борьбы, а королевская армия не предпринимает активных действий против боевиков ИРА за исключением подавления Пасхального восстания, произошедшего 24-30 апреля 1916 года из-за этого активность последних остаётся безнаказанной, и инициатива полностью принадлежит противнику. Возникает логичный вопрос: почему? Солдаты и командование не обладают достаточными полномочиями, подготовкой и целями для активных действий. Вот почему было бы лучше отправить их на Западный фронт мировой войны, — с пафосом заявил депутат от Лейбористской партии Великобритании. — Чем должна заниматься армия? — колко осведомился Бишоп. — Вооружённые силы Британской империи, над которой никогда не заходит солнце должны стоять на страже интересов населения и защищать стратегические объекты, а также сражаться с центральными державами на Западном фронте, — с такой бескомпромиссной позицией выступает Артур Гринфилд, член парламента от Лейбористской партии. — Прошу прощения, я не понимаю хода ваших мыслей, если вы рассуждаете, что армия должна делать то же что делает сейчас, то в чём заключается суть вашего предложения? — генерал-лейтенант решил задать самый что ни на есть провокационный вопрос, впрочем, лейбориста это не ничуть не смутило и он с готовностью парировал. — Для борьбы с ирландскими террористами, а также для предотвращения покушений и партизанских действий боевиков ИРА должна заниматься не британская армия, а специально подготовленные подразделения должны быть назначены ключевыми игроками в процессе. Я считаю, что армия должна сосредоточиться на обеспечении безопасности в то время как полномочия по проведению контрмер, поиску и нейтрализации ИРА должны быть переданы тому роду войск, который был создан и обучен для этих задач. Речь идёт о войсках специального назначения из МИ-5 и эти полномочия не только должны быть расширены, но и углублены. Только так, по нашему мнению, можно будет эффективно пресекать активность террористов через разведку и превентивные удары по их ячейкам, складам с оружием и конспиративным квартирам. Особенно важно учитывать, что ИРА находится на содержании у Абвера, что объясняет наличие у террористов германского и трофейного оружия из Российской империи, — об этом с гордостью заявил в микрофон на трибуне парламента представитель Лейбористской партии. — Тогда чем можно обосновать факт, что за последние полгода на территории было проведено две попытки теракта и пять попыток похищений? 25 апреля крупный теракт возле мэрии в Белфасте, 27 апреля подрыв лимузина лорда Лавли и ещё несколько терактов в Лондоне. Агенты МИ-5 предотвращают десятки террористических актов по Альбиону и те, что остановить не удалось не более чем исключение из статистики, которое, между прочим, политики любите выставлять, замазывая успехи нашей разведки, — с недовольным лицом отвечает генерал-лейтенант Эдвин Бишоп — Как вы назовете ситуацию, когда вы возвращаетесь домой с женой из ресторана, садитесь в машину, а вас окликают и направляют револьвер вам в лицо? Или когда наша знаменитая разведка упустила из виду попытку похитить британского парламентария прямо в центре Лондона, которая как вы выразилась могла бы стать редким исключением из статистики, если бы не случайный солдат, который в одиночку вступил в схватку с тремя боевиками. Он смог обезвредить их и завладеть их оружием, если бы не самоотверженность этого солдата, то я бы не стоял сейчас перед вами за этой трибуной? — презрительно фыркнул другой представитель Консервативной партии, а спикер Палаты общин, видя что политические дебаты вышли за рамки компетенции ударил деревянным молотком и заявил. — Я хотел бы напомнить вам, что мы собрались здесь для обсуждения важных государственных вопросов, а не для того, чтобы обсуждать отдельные, не имеющие отношения к делу случаи. Не могли бы вы подробнее изложить в парламенте свою позицию относительно передачи полномочий подразделению МИ-5? — с любопытством спросил спикер Палаты общин у представителя Лейбористской партии. — Задачи подразделения МИ-5, чьим главой является сэр Вернон Джордж Уолдегрейв Келл входят разведка сил противника и контртеррористические операции, спасение заложников и предотвращение терактов как раз их профиль, если говорить о том, почему они подходят на роль борьбы с боевиками больше, чем регулярные войска, так как они имеют гибкость и возможность проводить операции когда угодно и где угодно, благодаря постоянной готовности личного состава. Во-вторых: каждый боец имеет непревзойденную подготовку на две головы превосходящую у регулярных подразделений. Всё благодаря тренировкам и методике отбора новобранцев и экипируется по последнему слову техники, получая один из наибольших процентов военного финансирования среди родов войск. В распоряжении контрразведки МИ-5 стоит современная техника, аппаратура и снаряжение, начиная табельным оружием и заканчивая обмундированием, — завершил речь представитель Лейбористской партии Артур Гринфилд. Под конец лейбористом уже настолько овладели эмоции, что он сам не обратил внимания на то, как стукнул по трибуне кулаком. Кто-то из парламентариев и журналистов поморщился, так как он десятка расположенных перед членом парламента микрофонов по динамикам прошел довольно противный резкий звук. Однако когда мужчина оглянулся, то он увидел что несколько депутатов встали со своих мест и после раздался какой-то непонятный звук и этот звук на памяти блондина был одним из самых редких какие ему приходилось слышать в Вестминстере, но сейчас слышал именно его, являвшимся ничем иным как хлопками кто-то хлопал в ладони сначала — это было всего пара человек и через пять секунд аплодировала добрая половина парламента. В помещении стоял оглушительный гомон оваций, но как ни странно, но глаза лейбориста увидели нескольких консерваторов, которые покинули места и присоединились к аплодировавшим. Журналисты снимали все происходящее на камеры не до конца веря в происходящее, улыбнувшись в последний раз член Лейбористской партии окинул взглядом практически не скрывающего остервенения генерала и под непрекращающийся град рукоплесканий покинул трибуну.

***

Германская имперія. Берлинъ.

Потсдамъ. Новый дворецъ.

18:15

***

— Англия слишком долгое время была уверена в своих силах, а мы ей преподали несколько болезненных уроков и теперь настала очередь Франции, — с гордостью заявляет 57-летний император Германской империи и король Пруссии Вильгельм II и прошёлся по своему кабинету с заведённой за спину короткой левой рукой как говорят русские гоголем и чуть выпячивая грудь. — Германия была намного дороже и то, что война развернётся не на жизнь, а на смерть, в том не имелось ни малейшего сомнения, так что сантименты в сторону они мешают делу, но теперь Европа никогда не станет прежней и изменится мир по англо-франко-американским правилам мне категорически не нравился, а потому зная об уготованной Германии участи с Францией поступят соответствующим образом согласно старинному правила «какой мерой мерите, такой и вам отмерят», а вообще нужно поступить с галлами проще «vae victis» и пусть платят за разбитые горшки сами. Они сорок три года жаждали этой войны, говорили о реванше каждый день, но не спрашивали самих эльзасцев, а когда Наполеон кроил по собственным лекалам германские земли в Париже об этом стараются не вспоминать как и не было в истории сто двадцать лет назад наглых и захватнических войн со времён Первой французской республики, а потом империи и в Париже восклицают, что это другое и мы имеем полное право давить несогласных, — дипломатично вставил принц Генрих Альберт Вильгельм Прусский, развалившись в кресле. — Разбить Марианну на куски, восстановить права исторических земель, то только тогда англичане и французы перестанут быть угрозой, но победить Лондон сможем только одним образом это континентальной блокадой, — дико заржал император Германской империи и король Пруссии Вильгельм II, который изрядно напился. — В храбрости англичанам не откажешь, а с чего бы им терять своё знаменитое хладнокровие, но англичане упорно дерутся и об отступлении не думают, но такое просто в голову не укладывалось моряков Королевского флота за несколько веков заработавших для Англии репутацию Владычицы морей. Ящик Пандоры уже открыт и Англия уже не та держава, что согласится уступить владычество, изведя оппонентов, кто рискнул осмелиться бросить ей вызов! — тихо шёпотом произнёс Его Королевское Высочество принц Генрих Альберт Вильгельм Прусский. — Особенно бурно протестовали либералы, требуя прекратить войну, которая была не нужна Великобритании, но даже в случае поражения на поле боя Туманный Альбион не выйдет из войны. Национальная гордость и нежелание отступать могут заставить Лондон сражаться до последнего, тем более что Британская империя, над которой никогда не заходит солнце уже давно не терпела поражений, — взолнованным голосом говорит Его Императорское и Королевское Величество Вильгельм. — Рейхсхеер вместе должен как можно быстрее пройти Синайскую пустыню и оказаться на Суэцком канале и каковы последствия будут для Великобритании, учитывая, что оба берега Красного моря будут в наших руках? Именно здесь ключ к победе на море наши крейсера смогут очень быстро добраться до берегов Индии. Снабжать флот можно по железной дороге, что идёт через Палестину вдоль побережья, а потом и через сам Суэцкий канал, что станет нашим, а вместе с ним Египет и много ли англичане перевезут грузов из Британской Индии и Австралии? — с преувеличенным пафосом предполагает Его Королевское Высочество принц Генрих Альберт Вильгельм Прусский. Он поднялся с кресла, подошёл к стене и открыл занавеску — огромная карта Африки и прилегающих к этому материку двух океанов была покрыта значками и стрелками и Вильгельм встал и принялся рассматривать, изучая цифру, пометку и короткие пояснительные записи. Младший брат не мешал ему и отошёл к столу, закурив сигарету и теперь стали входить в оборот, пользуясь популярностью. — Дело в Суэцком канале, если мы его захватим, то Британская империя получит удар и после чего её распад неизбежен, но может быть серьёзно затянутым по времени. Туманный Альбион слишком долгое время пребывал в роли вершителя судеб, но теперь настал её черед, но я боялся только одного это превентивного нападения Королевского Флота, а особенно когда Первым лордом Адмиралтейства был Джекки Фишер, друг дяди Берти. Одна угроза России, что она может пересмотреть соглашение о разделе на зоны влияния Персии заставила отказаться от полного перехода Ройял Нэви с угля на нефть. Зато мы его совершили, благо в мазуте наши корабли теперь не нуждаются его в достатке и развёртывание эскадр мы успели сделать и оно для наших заклятых друзей оказалось полностью неожиданным. Франция и Англия откровенно радовались тому, что королевство Италия громко покинуло Тройственный союз, хлопнув дверью, так как Италия переметнулась к Антанте чему очень обрадовались в Париже и Лондоне и вот только поздно за разбитые на политической кухне горшки нужно кому-то заплатить и понятное дело, что не победителю. Тут положение оказалось аховым, поэтому требуется замена союзника на нового и пусть слабого, но одержимого и ими оказались румыны. Нет, британцы готовы таскать для себя каштаны из огня чужими руками, но вот делиться с кем-то прибылью от этого дела увольте, — резюмировал император Германской империи и король Пруссии. — Вилли, ты не знаешь куда пропала наша дорогая Лизхен? — с жеманной интонацией спрашивает Его Королевское Высочество принц Генрих Прусский, выпуская клубы сизого дыма в воздух. — Генрих, что случилось? Тоже соскучился по женским прелестям? Однако мы не единственные кто этого хочет, поэтому нам приходится стоять в очереди вместе с кузеном Фрицем из Бадена и двоюродным племянником Эдвардом или Дэвидом и всеми остальными. Я однажды застал их в парижском Рице в самый неподходящий момент, когда будущий король бесцеремонно драл в задницу мою любимую женщину, а наша красавица похотливо стонала и я даже не думал, что на старости лет окажусь в такой щекотливой ситуации, но понимаю, что он молодой, прекрасный принц, золотой мальчик, словно Дориан Грей и британский лев. По данным нашей агентессы, графини Катарины Луизы Ламздорф, то Элиза Рейнер уже приехала с мужем и всеми семерыми детьми в Петроград из Эдинбурга. У Лизхен большие губы, тонкая талия, большие сиськи и упругие ягодицы и при виде такой даже мёртвый из гроба встанет без помощи некроманта, — с сожалением отозвался отозвался 57-летний император Германской империи и король Пруссии Вильгельм II, стряхнув пепел в стеклянную пепельницу. Вот только Елизавета как оказалось не нуждалась в его позволении и власть над ней у Вильгельма была в определённые моменты пока они лежали друг на друге, задыхаясь в заколдованном кругу плотских удовольствий и страстей. После чего обворожительная красавица-шатенка с большим бюстом начинала распоряжаться собой и временем по собственному усмотрению: посещает рестораны, салоны, курит китайский опиум, красит губы алой помадой, спит с многочисленными поклонниками о чём ему любезно докладывают, в общем, ведёт жизнь светской львицы. Даже семя Вильгельма, выпущенное внутрь неё, оттого на свет 20 августа 1914 года в отдельном кабинете элитного ресторана «Кюба» во время светской вечеринки по случаю победы российских войск в австрийском Лемберге появилась на свет леди Вильгельмина Фредерика Виктория Каролина больше не принадлежало ему. После последнего разговора он не может доверять ей в этом вопросе и британская разведчица, аристократка, куртизанка, светская львица и дипломат Элиза Рейнер не шантажировала его возможным ребёнком, не требовала денег на аборт как делают это иные расчётливые дамы. Она придумала нечто похуже, а именно сохранить жизнь плоду и что самое странное и оскорбительное для мужчины автоматически вычёркивала его как отца, поэтому коварная красотка сразу по факту беременности не сообщила, о том, что биологический отец Вильгельмины именно он, а ведь его ещё ни разу не бросала женщина как-то так получалось, что инициатором разрыва обычно выступал он сам и почти всегда по одной причине: от него ждали большего, чем он мог дать. Елизавета Романовна Воронцова обладает способностью отдавать и гораздо более впечатляющей, чем Вильгельм представлял себе, когда только начал ухаживать за ней во время первой встречи на Высочайшей охоте в Вержболово. Иногда он сознательно избегал их встреч, поскольку чувствовал, что он впадает в зависимость, что обострилось его желание во взаимном садо-мазо. Многие из её даров мужчина был просто неспособен охватить умом и психика отверженного миром императора не вмещала столько приятных впечатлений, безвозмездно получаемых от своей шлюшки и фаворитки вдвое моложе его, тем более она оказалась не только крайне любвеобильной особой, но и сотрудницей МИ-6, а этого Вильгельм не мог вынести 30 декабря 1914 года. С этой роковой дамой он находится в ожидании подвоха и даже если честна с ним, то кто может дать гарантию, что так будет и дальше? Разве есть шансы надолго удержать неверную фаворитку при себе, а Кайзер уже начал вырабатывать в фаворитке некую покорность и теперь она отдавалась ему без лишних проявлений эмоций. — Нет, я не в этом смысле, но если эта Элиза как она утверждала почти что подружилась с нашей кузиной Аликс и любит Ники исключительно как императора, то возможно именно она поможет от твоего имени передать предложение о сепаратном мире между нашими державами, — с умным видом предполагает брату Гросс-адмирал принц Генрих Прусский, восседая в кресле в кабинете венценосного брата. — Ага, но Элизабет сотрудница внешней разведки Великобритании МИ-6, а правительству Его Величества не выгоден выход Российской империи из войны иначе наши войска сотрут в пыль Лондон и Париж, а вот этих неграмотных русских мужиков не жалко. Я неоднократно предлагал через третьих лиц предложение о сепаратном мире, но Ники так любит президента Франции и кузена Джорджи, что готов пожертвовать жизнями своих подданных, что даже наша весьма хитрая провокация с как бы случайной встречей 6 июля русского депутата Александра Протопопова и графа Дмитрия Олсуфьева с нашим банкиром Фрицем Варбургом в номере шведского Гранд-отеля не удалась, а до них был мой друг Филипп цу Эйленбург, княгиня Мария Васильчикова, посланец короля Дании Кристиана X, грузинские князья и это называется прикормка, — с горечью отозвался Его Императорское и Королевское Величество Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Прусский и внимательно смотрел на курившего брата и принц Генрих продолжал сохранять тевтонское хладнокровие. — Вилли, be worth a shot, — нахмурился принц. — Одно плохо кузена Ники могут убить и тогда непонятно кто взойдёт на престол и может быть один из Великих князей, так как у французского и английского посольства масса сторонников в Петербурге, но я готов видеть на престоле любого из Романовых особенно своего зятя Дмитрия и старшую дочь Викторию Луизу, которая ждёт ребёнка. Нужно взять Париж в течение двух месяцев и тогда убивать императора заговорщикам не будет смысла, потому что мы уже поставим Францию перед выбором или капитуляция с последующей потерей всех колоний и тотальным ограблением, памятуя о том, что нам устроили либо присоединение к нашему альянсу. Нам нужен Королевский флот тогда победа над Англией станет реальной, а Ники в этом случае сделаем предложения, которые его вполне устроят и получит от нас остров на Босфоре для военно-морской базы и османам вот такое поперёк глотки. Эта страна огромная, а у нас население растёт, так что пусть лучше немцы осваивают бескрайние просторы, чем они занимались со времён Кайзерин Екатерины, которую именовали Великой, — тихо произнёс Вильгельм, нервно сцепив пальцы, а его брат Генрих вытащил сигарету из портсигара и последнюю неделю он почти не спал, а затем Кайзер чуть наклонился над столом и посмотрел прямо в глаза любимого младшего брата. — Ники был бы в куда большем выигрыше, если его государство осталось нейтральным, а война на два фронта показала всю гибельность для нашей Великой Германии. Понятно, что Константинополь Россия не получит как и сербам, болгарам и грекам не дадут захватить принадлежащие туркам исторические земли. К тому же у Второго Рейха свои собственные интересы, в которых распад Блистательной Порты является самым худшим вариантом она служит хорошим противовесом Антанте, готовой растаскать любую страну на куски. Да, противоречия с русскими у турок серьёзные, но теперь османы связаны обязательствами, данными Германии и жаждут реванша, который собираются взять у англичан и французов, за всё то хорошее, что те сотворили с ними. Ещё полосу строящейся Багдадской железной дороги, дала подряд на строительство заводов и верфей, на добычу полезных ископаемых и главное германские банки после ухода французских заняли доминирующее положение в хилой экономике Османской империи, а это означало одно Порта стала вассалом Рейха. К тому же младотурки стали соображать быстро, осознав, что на самом деле врагом являлся не северный сосед, а Лондон и Париж. В Париже решили, что настал удобный момент свести старые счёты и Англия однозначно на их стороне и первой вступит в войну, — с недовольным лицом произнёс Кайзер Вильгельм II, но сам был отнюдь не русофилом, а если и будет предлагать русскому императору дружбу и сотрудничество, то исключительно в интересах самой Германии, чтобы на русском паровом катке въехать до Лондона и Парижа. — Наша Великая Германия не сможет стереть в пыль Париж, а тем более Лондон и англичане в последние дни применили свои бронированные чудовища на этих гусеницах на Сомме и они решили испугать как делали всегда в истории и поддержать Францию, показав нам совместную силу, а вот австрийскому старику из Шёнбрунна Францу Иосифу не так много осталось жить, а его племянник это эрцгерцог и кронпринц Карл ещё достаточно молод для сильного императора, — с обречённостью глубоко вздохнул Его Королевское Высочество принц Генрих Прусский, поглядывая сейчас на старшего брата отчётливо понимал, что и тот пребывает сейчас в точно таком же состоянии, лишившись всякого привычного для него позёрства и слишком высокие были сделаны ставки. — Ему так-то уже двадцать девять лет, — верно возразил Вильгельм. — Вот русский канцлер и министр иностранных дел Борис Владимирович Штюрмер не будучи нашим агентом, но тем не менее играет нам на руку своей неприязнью к Антанте и стремлению к сепаратному миру между Россией и Германией, — внезапно вспомнил Его Королевское Высочество принц Генрих Прусский. Где разводился тот бульон, на котором выращивались бациллы легендарных сообщений легко воспринимавшихся на веру в нервозной военной атмосфере? Источником сообщений в значительной степени были сами немцы и недаром германский кронпринц признал, что он видел в назначении Штюрмера неоспоримый признак желания начать переговоры о мире. Убеждённый тогда, что военное положение России было очень плохо кронпринц доказывал правительству, что необходимо как можно скорее схватиться за протянутую руку: «Летом и в начале осени наша дипломатия вела об этом частные переговоры между собой и главной квартирой, но к практическому осуществлению так и не пришли». Безрезультатность этих мечтаний подтвердил сам рейхсканцлер Германской империи Теобальд фон Бетман-Гольвег скептически относившийся к разговорам о возможности сепаратного мира, о котором некоторые говорили как о чем-то само собой разумеющемся, что может упустить только самая бездарная дипломатия. В речи 1 ноября Павел Николаевич Милюков процитировал ряд выдержек из откликов германских и австрийских газет на назначение Штюрмера: «Личность Сазонова давала союзникам гарантию прочности иностранной политики последних пяти лет. Штюрмер во внешней политике есть белый лист. Несомненно, он принадлежит к кругам, которые смотрят на войну с Германией без особого воодушевления». В той же речи в Государственной Думе Павел Милюков как очевидец, побывавший в это время в Лондоне говорил, что впечатление от отставки Сазонова было удручающим полного вандальского погромами. Лидер оппозиции не остановился перед тем, чтобы рассказать с кафедры, что он натолкнулся в Лондоне на прямое заявление, ему сделанное, что с некоторых пор враг узнает наши сокровенные секреты и что этого не было во время Сазонова, сообщая о столь важном факте Милюков отказывался назвать его источник, прибавляя, что если сообщение верно, то Штюрмер, быть может, найдёт следы его в своих архивах. В показаниях Милюков разъяснил, что предупреждение ему сделал русский посол в Лондоне граф Александр Константинович фон Бенкендорф, рассказывавший, что появление Штюрмера испортило репутацию, потому что тот привык пользоваться доверием иностранцев, что всегда ему предупредительно сообщали всякие секретные сведения, а теперь он оказался в таком положении, что когда он приходит, то от него припрятывают в стол бумаги, никогда не показывают, когда шокированный этой переменной спросил о причине, то ему сказали: «Знаете ли, мы не уверены теперь, что самые большие секреты не проникнут к нашим врагам. Напротив, мы имеем признаки, что каким-то способом эти секреты становятся известными неприятелю со времени назначения Штюрмера». На вопрос председателя не было ли у Милюкова возможности определить тот способ, которым эти тайны, сообщаемые русскому правительству могли проникать в руки наших противников свидетель мог только сказать, что он дальнейших разведок не делал и в беседах с английским послом Милюков намеренно избегал дальнейших разговоров.       Комиссия, вероятно, была разочарована такой отговоркой Милюкова, поскольку допрашивая перед тем Штюрмера в лице Родичева, на основании сообщенного в речи Павла Николаевича Милюкова 1 ноября 1916 года старалась уличить бывшего министра иностранных дел, но Родичев выразил удивление, что министр не попытался узнать, каким образом тайны проникали к врагам. Родичев ошибался: в действительности Штюрмер получил от Бенкендорфа две секретные телеграммы, показывающие, несмотря на их официальный характер, что Милюков, увлечённый политической борьбой усилил то, что мог в конфиденциальном порядке сообщить посол Российской империи в Великобритании граф Александр Константинович фон Бенкендорф яркий пример точности, с которой Милюков передавал беседы. В телеграмме от 13 июля, сообщая о сожалении, которое вызвала в Англии отставка Сазонова граф Александр Бенкендорф писал: «Ни одна газета не выразила сомнение в ослаблении уз, связывающих ныне обе империи и не выражала опасений насчёт какого-либо изменения в этом отношении, тем не менее, чтобы избежать всяких колебаний на этот счет в общественном мнении я полагаю, что какое-то официальное и гласное обязательство в этом отношении, будь то через прессу или другим путем, необходимо в самом скором времени». В телеграмме 1 сентября русский посол в Лондоне подробно изъяснял возможную позицию в будущем Англии и его сообщение само по себе характерно: «Дымка, которой подёрнулось доверие к России доверие, до сих пор неоспоримое и непоколебимое легка, но она существует и я изменил бы всем своим обязанностям, если бы не предупредил вас о ней, так как она служит постоянным оружием нашим врагам. Для того, чтобы разорвать эту дымку, надо очень немного и я могу только возвратиться к тому способу, о котором позволил себе намекнуть в предыдущей телеграмме к определённой и категорической декларации, вполне естественной при настоящих обстоятельствах. Само собой разумеется, что здесь дело не идёт о нашей верности союзному договору. Вопрос об этом никогда не поднимался ни в какой области, но дело идёт о будущем, о нашем твердом намерении поддерживать после войны принцип англо-русского соглашения».       Смешно думать, что новый министр иностранных дел как бы он ни был германофильски настроен и стал выдавать тайны врагам через посредством своих тайных агентов и на это грубо намекал Родичев в комиссии Временного правительства, но никаких изменений в составе министерства Борис Владимирович Штюрмер не произвёл, поэтому вполне искренне он мог ссылаться в своей уверенности, что фактов, рассказанных Милюковым не могло быть на то, что министерство организовано было Сазоновым так долго состоявшим министром, но был факт, когда британская депеша, связанная с назначением Штюрмера министром попалп в германскую прессу. Так случилось с письмом лорда Гардинга 8 июля по поводу тяжёлого впечатления, которое в момент переговоров с Румынией произвела отставка Сазонова: «Поразительно, какую скверную роль играют всегда русские реакционеры», одобряя телеграмму посла Великобритании Бьюкенена императора по этому поводу, а британский посол позднее в воспоминаниях довольно просто объяснял в данном случае факт осведомления немцев: «Я старался сохранить в строжайшей тайне мою телеграмму к Государю, но один из наших почтовых мешков был перехвачен германцами». В России в сгруппировавшихся около Прогрессивного блока отставка Сазонова вызвала реакцию независимо от той международной политики, которую должен был вести новый министр иностранных дел. Великий князь Николай Михайлович счёл необходимым предупредить императора о весьма опасном симптоме, который представляет собой взбудораженное общественное мнение в связи с отставкой Сазонова: «Почти вся пресса сделала из Сазонова великого человека и своего рода сверхпатриота, все земства, общественные учреждения, союз городов, промышленные комитеты и т.д послали ему соболезнование и создали для него особую популярность». Его Императорское Высочество Великий князь Николай Михайлович представлялся чрезвычайно опасным подобный разрыв между правительством и обществом после войны. В такой атмосфере рождались слухи, связывавшие имя Штюрмера с реальными шагами по подготовке сепаратного мира, а посол Великобритании в России сэр Джордж Уильям Бьюкенен хоть и отмечал, что с уходом Сазонова в министерстве иностранных дел стало преобладать немецкое влияние, но всё же в своих донесениях в Лондон был осторожен в фактических выводах относительно реакционера и германофила Штюрмера, который слишком хитер, чтобы защищать мысль о сепаратном мире с Германией. В августовском донесении в министерство, которое сэр Джордж Уильям Бьюкенен цитирует в воспоминаниях ограничивался лишь указанием на то, что не может рассчитывать на надёжные отношения с человеком на слова которого нельзя положиться, чьи мысли направлены исключительно к осуществлению собственных честолюбивых замыслов, хотя личный интерес и заставляет его продолжать иностранную политику своего предшественника, но судя по всему, он в душе германофил.       У французского коллеги было больше экспансивности и 4 октября 1916 года он записывал в дневник беседу с придворным Е., вкладывая в его уста, возможно, многое от самого себя из того, что Жорж Морис Палеолог получал от своих платных осведомителей о них он откровенно говорит. Е. во время завтрака в посольстве ставил вопрос почему французский и английский послы не положат конец измене Штюрмера. Формально они ничего не могут поставить в вину министру иностранных дел и он исключительно корректен и всегда заявляет о войне до конца и никакого послабления для Германской империи. Что касается до его потайных действий, то у послов интуитивные впечатления и подозрения. Каковы же положительные факты, убедившие имевшего при дворе высокое положение Е. в измене министра иностранных дел? По его мнению: «Штюрмер, Распутин, Добровольский, Протопопов и компания сами по себе имеют значение второстепенное и подчиненное, что они простые орудия в руках анонимного и немногочисленного, но очень могущественного кружка, который, устав от войны и боясь революции, требует мира. Во главе этого кружка вы найдёте, конечно, дворянство балтийских провинций и всех главных придворных должностных лиц. Затем идет ультрареакционная партия Государственного совета и Думы, далее наши сенатские владыки, наконец, все господа крупные финансисты и крупные промышленники. Через Штюрмера и Распутина они держат в руках императрицу, а через императрицу императора». На замечание французского посла Жоржа Мориса Палеолога, что император Всероссийский Николай Александрович никогда не пойдёт на разрыв с союзниками говорит послу, что все упомянутые злоумышленники организуют убийство Его Величества или принудят его к отречению в пользу сына под регентством императрицы Александры Фёдоровны. Можно ли сомневаться, что рассказ Палеолога о Штюрмере, как о переворотчике, как об участнике дворцового переворота справа, фантазия посла или его платных и неплатных осведомителей.       Слишком мало новый премьер-министр подходил к такой активной роли и вот характеристика его в этом отношении товарищами по кабинету Хвостовым, Наумовым, Покровским единодушна: пассивный выполнитель велений свыше, без малейшей инициативы, человек ограниченный, которому нечего было сказать своего по словам Крыжановского. В былые времена Плеве зло говорил о своём сотруднике: «Гурлянд — это мыслительный аппарат Штюрмера», человек, от которого отскакивает вся сущность вопросов, ходячий церемониал, какой-то футляр по выражению Наумова держался в Совете министров во всех важнейших вопросах как истукан и даже не потому, что был хитёр, фальшив и двуличен, потому что по мнению Покровского, заместившего Штюрмера на посту руководителя министерством иностранных дел находился в состоянии старческого склероза: «Рамольный человек, но человек большой выдержки, умевший глубокомысленно молчать и сугубо отрицательная характеристика, свидетельствующая о духовной пустоте преданного верховной власти царедворца, значительно преувеличена». Преувеличен даже старческий маразм Штюрмера в дни его премьерства и сделанные премьер-министром резюме докладов не подтверждают такого мнения: «Штюрмер вовсе не был таким полным ничтожеством, таким безличным, как изображали его преимущественно после крушения старого режима во время революции. Он издавна довольно неуклонно вёл свою линию» так отметила генеральша Александра Богданович непременного посетителя её политического салона, каким был находившийся тогда в оппозиции сотрудник Плеве, собиравший у себя благомыслящих людей. Был ли он без лести предан монарху? Александра Викторовна Богданович записала отзыв Штюрмера об императоре, которого он находил фальшивым и о императрице, которую считал находящейся на грани сумасшествия. Надо отметить, что Штюрмер принадлежал к числу тех немногих царедворцев, которые не позволяли себе во время допросов в комиссии Временного правительства никаких отрицательных экивоков в сторону представителей павшей монархии. Карьеризм не сбивал Штюрмера с позиции им занятой и был общепризнанным кандидатом правых в председатели Совета министров, будучи членом Государственного совета сумел организовать один из наиболее видных центров политического сосредоточения правой общественной мысли, остро и широко реагировавшей на все злободневные вопросы текущего момента. Руководил прениями и делал заключения, по словам Белецкого, давшего в своих показаниях подробную характеристику политического салона Штюрмера, всегда сам хозяин. Тенденциозность свидетелей, изображавших в комиссии Временного правительства заместителя Горемыкина очевидна и всё же их отзывы говорят о том, что Штюрмер в дни премьерства уже не был тем человеком, который мог бы своими крепкими руками в бархатных перчатках сжать общественные настроения таковы были намерения Штюрмера по утверждению как мы видели Белецкого. На более был он способен повернуть руль внешней политики он и здесь шёл по проторенному пути, поэтому ему казалось, по его собственным словам дело внешней политики сравнительно лёгким. Добросовестный человек, ближайший помощник и единомышленник Сазонова фактически выполнявший функции министра иностранных дел между отставкой Штюрмера и назначением Покровского Анатолий Анатольевич Нератов в показаниях засвидетельствовал, что между ним и Штюрмером фактически не было разногласия. Вместе с тем на вопрос председателя, не испытывало ли министерство «противодействия со стороны каких-либо безответственных лиц или как их называли Тёмных сил» Нератов определенно заявил: «В области внешней политики ничего подобного за это время сказать не могу. Слухи, которые ходили около имени Штюрмера, действительно создавали в посольствах атмосферу некоторого недоверия, но я не думаю, чтобы они могли найти потом фактическое тому подтверждение». — Позиция русского канцлера Бориса Штюрмера нам ясна, но вот кузен Ники так страстно влюблён в Лондон и Париж, что никогда не пойдёт на разрыв отношений с ними, вероятно, опасаясь повторить судьбу Павла Петровича, — с сожалением говорит император Германской империи и король Пруссии Вильгельм II. Германофилом в общественном сознании Борис Владимирович Штюрмер был постольку, поскольку им был всякий реакционер, но для Милюкова оба термина были синонимом (см. его показания). Между тем подобное обобщение нельзя не считать ошибочным и особенно тогда, когда оно делалось в период обостренных националистических настроений. Показательно в этом отношении настроение организаций, примыкавших к различным разветвлениям «Союза русского народа», который с течением времени раскололся на враждебные друг к другу фракции. В малокультурной среде отпечатки, даваемые психозом войны приобретали примитивные и грубые формы, чем в интеллигентских кругах. Только игнорирование фактов и привычка делать заключение из предпосылок может привести к утверждению, что «Союз русского народа» во время войны принял германскую ориентацию. Показательна отметка Палеолога со слов Михаила Стаховича, что доктрина правых о союзе с Германией в интересах внутренней политики совершенно разрушена была агрессией в отношении Сербии, принадлежавший к этой среде Винберг это автор книги «В плену у обезьян» вспоминает о том патриотическом воодушевлении, которое вызвала в нём, горячем защитнике союза с Германией, разразившаяся война. Маркову не раз напоминали сказанные перед войной слова: «Маленький союз с Германией лучше, чем дружба с Англией и Францией» напомнили и в комиссии Временного правительства на что Марков логически отвечал, что он говорил только не воюйте это совсем не то, что говорят во время войны большевики. Во время войны крайне правый депутат-националист Николай Евгеньевич Марков-второй с присущим ему пафосом призывал в Думе вести войну до разгрома ненавистного тевтона речь в годовщину войны.