Моя кровь

      Лиам Данбар — милейшей внешности паренёк, ясные голубые глаза, аккуратно уложенные волосы, добрая улыбка и всё это приправляется щепоткой агрессии.       Бейкон Хиллс стал последней точкой, где они остановились с семьёй. После выходки в прошлой школе, Лиам просто не мог продолжить там обучение. Разве дети с огромными голубыми глазами могут вытворять такие вещи и быть настолько грубыми и несдержанными? Оказалось, могут, изуродовав машину своего преподавателя, Лиаму пришлось перевестись из прошлой школы. Новое место обучения оказалось лучше предыдущего, плюс обзавёлся новыми друзьями. Конечно, Мейсон, его лучший друг, остался рядом, всегда поддерживает и помогает в трудные минуты. Лиам безмерно благодарен ему за это. Тяжёлое детство сказалось на его психике, регулярные сеансы с психологом не особо помогают. Данбар часто срывается, начинает злиться и огрызаться на мисс Рейчел, психолога, но ей получается подобрать такие слова, что Лиам начинает плакать навзрыд. Минуту назад он хотел кинуть вазу в стену, но вот из его глаз катятся крупные слёзы, и приходится утирать сопли с носа.       Ничего не получается держать в себе во время сеансов. Мисс Рейчел даёт домашние задания, но Лиам забывает о них, перешагнув порог кабинета. Ему кажется, что проплакаться два раза в месяц в безопасном месте с безопасным человеком должно помочь, и его расстройство волшебным образом пропадёт. Только всё идёт по накатанной каждый раз: короткий диалог, агрессия, слёзы и конец терапии. Это и правда даёт плоды, например, Лиам перестал крушить дом и срываться на матери из-за мелочей. Теперь он начинает плакать или просто громко хлопает дверью, убегая из дома. Прогресс есть, но родители продолжают передвигаться по дому, как по минному полю, когда Лиам рядом. Хотя отчим спокойно воспринимает проблемы сына и часто помогает погасить возникшие конфликты дома.       Первое время было тяжело привыкнуть к новому члену семьи. Лиам тогда ещё не оправился от своего отца. Именно из-за него у подростка развилось расстройство прерывистой вспыльчивости. Грубое отношение к сыну, издевательства, запрет на любые яркие эмоции и мама, которая всё время на работе. Детство Лиама выдалось отвратительным, и теперь приходится расхлебывать последствия.       Самой удивительной вещью в новой школе для него стало знакомство со Скоттом Макколом — адекватным и спокойным парнем, сконцентрированным на своих оценках и достижениях команды по лакроссу. Их первая встреча случилась в раздевалке после тренировки. Его гиперактивный друг напирал на бедного подростка, обвиняя в каких-то суперсилах и употреблении стимуляторов. Слушая, как какой-то незнакомец клевещет на него, Данбар вспылил и впечатал парня в дверцу шкафа. Если бы не Скотт, то от лица Стайлза и живого места не осталось. С того момента они начали сближаться со Скоттом, а после Лиам стал завсегдатаем их школьной компании.

***

Два года назад

      Вся компания собралась у Скотта дома. Мелисса, мама парня, была на ночной смене, так что у них оказалось достаточно свободного времени, чтобы повеселиться. Под весельем подразумевается заказать много жирной еды, смотреть фильмы или играть в настолки.       — Как твоё самочувствие? — Скотт садится рядом с Лиамом на диване и по-дружески касается плеча.       Его лицо, как всегда, выражает спокойствие и уверенность.       — Сойдёт, — не совсем честно отвечает Лиам, косясь на Малию, девушку Скотта.       Эта странная особа пугает Данбара с самой первой встречи. Диковатое поведение, откровенные и грубые вопросы.       — Ну, ладно. Если что, я рядом.       Скотт по-доброму улыбается и треплет парнишку за плечо. Когда он уходит, Лиам расслабленно выдыхает. Одна из черт Маккола — не давить и не задавать каверзных вопросов. Будь он таким же настырным, как Мейсон иногда, то никакой дружбы не случилось бы. Да, Хьюитт лучший друг, но иногда перегибает палку, выводя его из себя.       Тем временам приезжают остальные ребята из компании: хмурый Дерек Хейл, невыносимый Стайлз Стилински и странная Лидия Мартин. Скотт же вместе с Малией болтают о чём-то на кухне.       — Ско-о-отти-и-и! — Стайлз влетает в дом с тремя коробками пиццы в руках.       Лицо у парня счастливое и запыхавшееся. Следом заходит Дерек с двумя огромными пакетами в руках, а за ним рыжеволосая Лидия с фиолетовой сумочкой-футляром в руке. Вся компания в сборе, и можно приступать к еде.       — Малыш Лиам, привет, — оставив пиццу на кухне, Стайлз в несколько шагов добегает до подростка, стискивая в объятиях.       — Не называй меня так, — раздражённо пищит Лиам, зажатый в груди клетчатой рубашки.       — Тебе пятнадцать. Ещё минимум год ты будешь малышом.       Стайлз посильнее стискивает парнишку и отпускает, снова давая доступ кислороду. Лиам отодвигается к краю дивана, вжимаясь в самый угол, будто надеясь, что никто больше не заметит его. Но нет. Стайлз убежал разбирать еду, и пришла Лидия.       — Привет, Лиам, — она треплет парня за волосы, прежде чем сесть на соседнее кресло.       Фиолетовая сумочка и такого же цвета колготки. Девушка закидывает ногу на ногу и складывает ладони сверху, устремляя свой взор куда-то в сторону. Её короткое платье чёрного цвета чуть задирается, но ничего пошлого в этом нет. Огненные пряди спадают с плеч, красные губы плотно сжаты, а взгляд блуждает в другом месте. Лиаму нравилось наблюдать за Мартин, у неё превосходное чувство стиля, а ещё она самая спокойная из всей компании. Даже несмотря на рассудительность Скотта и каменное лицо Дерека. С Лидией чувствуешь определённое спокойствие, что-то странное затягивает тебя и прячет от остального мира.       Лиам переводит свой взгляд с Лидии на вошедшую Малию — девушка уверенным шагом направляется к нему. Нахмуренные брови, напряжённая челюсть — стандартное выражение лицо Малии Хейл. Девушка встаёт напротив и наклоняется слишком близко, оперевшись ладонями о свои колени.       — Что случилось, Лиам?       Грубо, прямолинейно и дерзко — ничего другого от неё ожидать нельзя.       — А-а… Ничего?       — Врёшь, Лиам. От тебя несёт нервозностью.       — Это как?       Лиам нервно усмехается, избегая взгляда напротив. Вжаться в диван сильнее не получается, только если перелезть через спинку и спрятаться за ним.       — Малия!       Скотт появляется в проходе и строгим голосом зовёт девушку. В его взгляде читается напряжение. Девушка закатывает глаза и отстаёт от Данбара, уходя за Макколом, который слишком резко хватает её за предплечье. Кажется, Лиам услышал рычание, когда это произошло.       — Малия очень эмпатичная девушка, — тут голос подаёт Лидия.       Она переводит взгляд на встревоженного Лиама и слабо улыбается, будто пытаясь разрядить обстановку.       — Я заметил…       «Никакой агрессии, Лиам. Нельзя.» — парень забирается на диван с ногами и сжимает обе ладони, впиваясь короткими ногтями в кожу. В последнее время он научился справляться с приступами с помощью причинения вреда себе — лёгкая боль отрезвляет и помогает переключиться с негативных эмоций. Несмотря на это, Лиам имеет низкий болевой порог. Для него любой толчок, щипок отзываются сильной болью в теле, но только не в моменты агрессии. Когда гнев закипает, мозг перестаёт фильтровать поступающую информацию, Лиам может изодрать кулаки в кровь и не испытать при этом ничего. Только после, успокоившись, он начинает хныкать и визжать, потому что раны ноют и неприятно щиплют.       Продолжая царапать кожу рук, Лиам не замечает, как комната наполняется людьми и всё пространство на полу заставляют коробками с едой. Малия пихает ему в колени коробочку с китайской лапшой.       — Держи, ребёнок.       Данбар несколько раз моргает, прежде чем забрать еду. Малия цокает и усаживается рядом, принимаясь жадно уплетать крылышки со своей тарелки. Манер этой девушке тоже не занимать. Лиам косится на неё и в ответ получает странный звук, снова похожий на рычание. Он дёргается и принимается за еду, лишь бы не вступать с ней в конфликт.       Обстановка потихоньку улучшается, Лиам расслабляется и даже перестаёт сторониться Малии сидящей рядом. По телевизору идёт «Кошмар на улице Вязов», они решили устроить марафон старых фильмов ужасов. Никто не пугается с происходящего на экране, Стайлз весело комментирует некоторые моменты, привалившись к Дереку на полу, Скотт уплетает сырные крекеры и смеётся с шуток друга, Малия же в наглую прижала Лиама к себе, словно мягкую игрушку. Данбар не жалуется, только приподнимается чуток, чтобы не утыкаться в рёбра девушки. А Лидия за всё время ни разу не притронулась к еде. Её голова вовсе повёрнута к окну, взгляд отрешенный, а челюсть напряжена сильнее обычного. Лиам косится на неё изредка, когда Малия не так сильно сжимает шею парня. Кажется она позабыла, что у неё под боком полулежит пятнадцатилетний подросток. Фильм смешит её сильнее, чем остальных. На каких-то моменты она прямо ухахатывается и ненароком хлопает Лиама по макушке. Ему остаётся только смириться и держать себя в руках, хотя ещё немного, и сорвётся.       Скотт засовывает в рот очередной крекер, Стайлз прижимается ближе к Дереку, а Малия касается волос Лиама, как вдруг тишина разрушается громким криком Лидии.       Беспощадный и всепоглощающий звук обрушивается на сидящих людей в гостиной. Лидия впивается ногтями в обивку кресла и подаётся вперёд, раскрывая рот в оглушающем крике. Это длится с минуту, но Лиам успевает испугаться не на шутку. Сначала кричащая рыжеволосая девушка, выглядящая так, будто увидела чудовище, но хуже становится, когда его шею сдавливает чужим предплечьем и раздаётся раскатистое рычание сверху. Он дёргается, переворачивается на спину и устремляет взгляд на Малию — черты лица искажены, глаза светятся ярким голубым, а губы изгибаются в оскале, обнажая острые клыки.       Вот теперь Данбар начинает паниковать и толкает Хейл, пытаясь выбраться из крепкой хватки. Он использует всю свою силу, хватаясь на руку девушки, но попытки тщетны — держит намертво.       — Отпусти меня! Отпусти-отпусти-отпусти!       Вот теперь кричать начинает Лиам, он брыкается и бьёт Малию кулаком по бедру, совсем не контролируя силу. Его разум затуманивается, он продолжает кричать неразборчивое слова чередуя их с матами.       Лидия уже перестала кричать и свалилась на спинку кресла, теряя сознание. Ребята на полу среагировали сразу. Стайлз побежал к Лидии, чтобы привести в чувство, Дерек и Скотт — к взбесившимся Малии с Лиамом. Маккол приводит свою девушку в чувство, обхватывая ладонями её лицо и нашёптывая какие-то нежности. Как только лицо принимает привычные черты, хватка ослабляется, и Дерек выхватывает парнишку, зажимая в своих объятиях. Лиам продолжает твердить, чтобы его отпустили, голос предательски дрожит, и футболка Хейла намокает. Сначала был сильный испуг, следом агрессия, и в конце слёзы. Подросток судорожно хватается за грудь хмурого парня, громко всхлипывая. Дерек начинает поглаживать его по спине, не говоря ни слова.       — А я говорил, что нужно ему всё рассказать, — подаёт голос Стайлз, ошарашенный падая на пол у ног Лидии.       Спустя полчаса Мартин приходит в себя. Стайлз тут же осыпает девушку вопросами, Дерек с Малией беседуют на кухне, а Скотт увёл Лиама к себе для серьёзного разговора. Данбара немного потряхивало от избытка эмоций, но держался он молодцом. Скотт усадил парня на кровать и присел напротив на корточки, взяв его за руки.       — Думаю, теперь ты понимаешь, что у нас не совсем обычная компания.       — А то.       Лиам шмыгает носом и криво улыбается. Дальше Скотт повествует истинную историю их друзей. О том, кто такая Лидия, что значат её крики, почему Малия ведёт себя так грубо. И про себя с Дереком не забывает. Информация о существовании сверхъестественных существ не сразу усваивается в голове подростка. Ему пятнадцать лет, у него проблемы с гневом, плохие оценки в школе, а теперь и это. Его новая компания — это не просто сборище странных людей, а стая, состоящая из трёх оборотней, банши и безбашенного парня Стайлза. И, получается, Лиама.       — Ты стал частью стаи. Малия не просто так держала тебя… Её внутренний волк испугался, что с тобой что-нибудь случится. У неё всё ещё присутствуют проблемы с контролем, и в такие моменты инстинкты берут верх.       — Это было страшно.       Скотт сжимает ладони друга и слабо улыбается, пытаясь выказать поддержку. Лиаму потребуется много времени, чтобы переварить происходящее.

***

За месяц до случая в лесу

      — Мейсон, мне скучно, — Данбар кидает в лучшего друга чипсину.       — Прекрати кидаться едой.       Они лежат в комнате Лиама, Мейсон усердно что-то чиркает в тетради, пока второй поедает чипсы позади. Вся стая разъехалась по колледжам, только Дерек изредка появляется в городе по делам. Будни и выходные Данбара обернулись вспять. Он знает о сверхъестественном мире почти всё, Мейсон тоже оказался посвящён в это. Только ничего интересного не происходит с момента отъезда Скотта и остальных. За всё время, что Лиам присутствует в стае, в городе происходили странные вещи, которые улаживали члены стаи в команде с шерифом и его помощником. Данбар почти всегда оставался в стороне, потому что он человек и никто не хочет, чтобы с ним что-то случилось. О Стайлзе почему-то не волнуются так сильно, как о нём. Конечно, Лиам понимает, что это всё его РПВ. В тяжёлый момент члены стаи не смогут бросить всё и побежать за взбесившимся Лиамом, над которым эмоции взяли верх. Сейчас ему семнадцать, и состояние улучшилось за последние два года. По-крайней мере, терпеть выходки Мейсона стало легче.       Сейчас им нужно готовиться к экзаменам перед зимними каникулами. Хьюитт прилежно штудирует учебники на кровати лучшего друга, а Данбар лежит позади, валяя дурака. Зачем готовиться к важным экзаменам, если есть друг, который всегда поможет и даст списать? Правильно, незачем.       — Нам надо чем-то заняться, — Лиам ложится к краю кровати, чтобы посмотреть на друга.       Мейсон вздыхает и поворачивает голову. Уставший и тяжёлый взгляд цепляется за голубые глаза Лиама.       — Да, Лиам, нам надо заняться учёбой, чтобы спокойно уйти на каникулы. Вот тебе учебник, читай.       Хьюитт явно злится и не намерен обсуждать что-то ещё. И Лиам не будет спорить, так как в плане учёбы Мейсон тот ещё душнила. По итогу они проводят за зубрежкой и решением задач несколько часов. Пошёл третий час, и Лиам не выдерживает. Он устало падает лицом в учебник, издавая сдавленный стон. Мейсон же что-то нашёптывает тихо, упорно глядя в учебник.       — Ну всё!       Не выдержав, он резко садится на кровати и выдёргивает учебник из-под носа друга. Тут уже Хьюитт падает лицом в одеяло.       — Давай придумаем, чем займёмся на каникулах.       — Конкретно я собираюсь провести время со своим парнем.       Мейсон переворачивается на спину и смотрит на парня снизу вверх.       — Который Кори? Я думал, это на одну ночь.       — На одну — это ты. Я к тебе не сунусь больше помогать с учёбой.       Конечно, Мейсон нагло врёт. Не может он бросить лучшего друга в беде.       — Ну-ну. Променять лучшего друга на какого-то парня, — Лиам наигранно обижается, надувая губы.       — Кори заботливый, потрясающе целуется, начитанный и хорошо учится. Полная противоположность тебя.       — Я не плохо целуюсь!       — Тогда почему Хейден бросила тебя?       — Иди к чёрту, — Лиам хватает подушку у изголовья кровати и ударяет по лицу Хьюитта.       Тот заходится смехом и приподнимается на руках.       — Готов выслушать твои предложения по каникулам в качестве извинений, — Мейсон широко улыбается, еле сдерживясь, чтобы не засмеяться вновь.       Расставание с бывшей девушкой вышло для него достаточно болезненным, но Мейсон продолжает над ним подшучивать, всячески поддевая и издеваясь. Точно так же делает и Лиам по отношению к новому парню Хьюитта.       — Хорошо, — Лиам усаживается поудобнее и обнимает подушку. — Как насчёт того, чтобы устроить поход? Где-нибудь в лесу, недалеко от города. Возьмём палатки, побольше еды и заночуем в чаще леса. Звучит потрясающе.       — Звучит тупо и опасно. После всех происшествий в стае будет неразумно соваться в лес, Лиам.       — Ты душный, Мейсон. Единственная опасность для нас — это твоё занудство.       — Или твоя вспыльчивость. Я не думаю, что в наших лесах можно найти что-то интересное. Не лучше тогда в заповедник на день съездить?       — Нет, это слишком скучно. Я там бывал сотню раз с Малией.       — И поэтому лучше поехать в непроверенные места, где с нами может случиться что угодно, верно?       — Ага, — Лиам быстро кивает и улыбается, как самый счастливый ребёнок на свете.       — Я подумаю. Пошли играть, идиотина.       Хьюитт поднимается с кровати и усаживается снизу, хватаясь за джойстик.

***

      — Ты уверен?       — Да-да-да!       Лиам, словно маленький ребёнок, прыгает на месте, улыбается широко и восторженно оглядывает полки с едой. Финишная прямая, наступили зимние каникулы, парни сдали экзамены, Мейсон, как всегда, на отлично, а Лиам хотя бы проходной балл набрал. Плохие оценки его не расстраивают, так как целый месяц он жил в предвкушении захватывающей ночёвки в лесу. Хьюитту осточертело выслушивать глупые идеи лучшего друга, поэтому он старался избегать его всё свободное время. А Лиам просто пытался скрасить свои серые будни, стая разъехалась, и даже в новогодние каникулы они не приедут в родной город. Эта новость сильнее всего расстроила Лиама, конечно, он сказал Скотту, что всё в порядке, хоть это была наглая ложь. Лежать целыми днями и пялиться в потолок или экран телевизора рано или поздно надоедает. Так почему бы не поехать в поход?       — Если с моей машиной что-то случится, Лиам, — Хьюитт следует с тележкой позади друга.       — Да ничего не случится.       Данбар скидывает в тележку всякие снеки и напитки, чтобы им было чем питаться этой ночью. У него грандиозные планы на сегодня, так что нужно хорошо подготовиться.       Стрелка часов переползает за цифру семь, когда они выходят из магазина. В автомобиле Мейсона лежат одна палатка, несколько одеял и подушек, фонарики и, конечно, бита на крайний случай. Лиам в эту поездку вложил только своё желание и покупку разной дряни, похожей на еду.       — Так, — парни усаживаются в машину, и Лиам тянется к навигатору, вводя нужные координаты. — Вот сюда, значит.       Мейсон пристёгивает ремень безопасности и наклоняется вперёд, чтобы глянуть адрес.       — Это вообще где? — брови ползут вверх.       — Недалеко от города. Припаркуемся где-нибудь в этой области и пойдём искать место для палатки.       — Нам ехать полтора часа. Когда будем на месте, темнеть начнёт, — Мейсон мрачнеет и поджимает губы, проворачивая ключ зажигания.       — У нас есть фонарики. Поехали!       Лиам взбудоражен и чуть ли не скачет на сиденье, не скрывая улыбки. Мейсон же понять не может, чего его лучший друг так радуется. Хмуро смотрит вперёд, не отвлекаясь от дороги. Чем ближе они подъезжают к точке назначения, тем сильнее мрачнеет Хьюитт. Лиам же смотрит в окно, цепляется взглядом за мелькающие деревья и редкие автомобили. Совсем скоро жилые дома пропадают из виду, фонарей становится меньше, а небо розовеет от уходящего за горизонт солнца. Из магнитолы доносятся тихие звуки акустики, навигатор напоминает о последнем повороте, и вот Мейсон сворачивает с асфальтированной дороги на обычную земляную с кочками и рвами в земле. Парень вздыхает, но ничего не говорит. Как Лиам вообще нашёл это Богом забытое место?       — Здесь!       Хьюитт резко тормозит.       — Как ты вообще нашёл это место…       — Прошерстил гугл-карты.       — Ты бы так биологию учил.       Лиам бубнит нескладные маты и выпрыгивает из машины. Они припарковались на обочине, рядом с небольшим оврагом, заросшим зеленью. Вокруг сплошной лес и тупик впереди. Мейсон скептично оглядывается и мотает головой, поджав губы.       — Так и куда?       Данбар топчется на месте, задумчиво выпятив губы. Руки на боках, а взгляд сосредоточен. Мейсон усмехается с его выражения лица и облокачивается на автомобиль.       — Туда! — Лиам тычет пальцем прямо и уверенным шагом направляется с ту сторону.       — А вещи? — Мейсон успевает захватить только два фонарика.       — Сначала прогуляемся, — Лиам разворачивается лицом, продолжая пятиться в нужную сторону.       Хьюитт качает головой и ставит машину на сигнализацию, отправляясь следом. Вся эта затея совсем не радует его, вместо того, чтобы шататься по непонятным местом, мог бы сидеть дома с любимым парнем. Но у него всё ещё есть заносчивый и вспыльчивый лучший друг, которого нельзя просто так бросить.       Первым в лес ступает Лиам, он отодвигает рукой несколько веток и чуть наклоняется, чтобы не поцарапать лицо. Мейсон идёт следом и сразу включает фонарик. Здесь нет никаких тропинок, впереди не виднеется ничего, кроме стволов деревьев, даже остатки солнца не проходят сквозь кроны сверху. Данбар продолжает уверенно шагать вперёд, то и дело оборачиваясь, чтобы не потерять Мейсона из виду. Сам он почему-то не взял фонарик у друга, но света от Хьюитта хватает. Они то и дело матерятся, спотыкаясь о корни деревьев. Мейсон оглядывается назад пару раз, чтобы не потеряться.       — Лиам, — Хьюитт хватает друга за плечо, чтобы тот остановился. — Может, повернём назад? Мы идём уже минут десять, а никаких полян не наблюдается.       Данбар пожимает искусанные губы и опускает брови, раздумывая над ответом, но говорить ничего не приходится — резкий грохот и пиликанье доносится до слуха парней откуда-то позади. И тут Мейсон срывается с места и бежит в обратную сторону, потому что понимает, что так звучит сигнализация его машины.       — Лиам, блять, бежим!       Луч от фонарика мечется из стороны в сторону, Лиам не поспевает за парнем, дыхание спирает от холодного воздуха, но остановиться он не может. Вскоре они выбегают из зарослей — Лиам сталкивается с другом и чуть не валит его лицом на землю. Мейсон ловит равновесие, вытянув руки в сторону, и ошарашенно замирает. Его глаза округляются, брови подскакивают выше, и он резко разворачивается.       — Обратно, Лиам, обратно, блять!       Данбар не понимает, что происходит, пока не видит двоих парней и наставленный дробовик в их сторону. Мельком замечает разбитое стекло в машине и осознаёт, что они облажались. Хьюитт рывком затягивает друга в лес и тянет вперёд — сзади доносится выстрел и слышится громкое «лови их!». Тут им даже бита не помогла бы.       И они бегут вперёд, фонарь Мейсон выронил и теперь стремится вперёд сломя голову, пока Лиам пытается поспеть за ним. Они не останавливаются, задыхаются оба, бегут по неровной поверхности, кое-как перепрыгивают корни деревьев, Лиам успевает откидывать ветки в стороны.       Никто за ними не гонится, но остановиться не могут. Адреналин бушует в крови, громкое и учащённое дыхание оглушает, а сердце работает как никогда быстро. Они уже не замечают ничего вокруг, только успевают огибать препятствия. И всё же им приходится остановиться — Мейсон спотыкается и улетает вперёд.       — Черт! — Лиам резко останавливается и подлетает к другу, садясь рядом. — Ты в порядке?       — Иди нахуй, Данбар! — Мейсон со всей дури толкает его в бок, приподнимаясь на плече.       Мейсон никогда не разговаривал с ним таким тоном. Нахуй посылал, но не так. Парень выглядит так, будто расплачется через мгновение, но сначала забьёт Лиама палкой до смерти. Его лицо искажено в гримасе боли, отвращения и ярости. Данбар же чувствует растерянность и немного страха, но никакой злости в нём нет. Кажется, терпение Мейсона лопнуло окончательно, и это была последняя выходка со стороны Лиама.       — Я не думал, что…       — Вот именно, что не думал! Ты никогда не думаешь, Лиам! Никогда! У тебя вместо мозгов дерево! — Мейсон кричит, кричит яростно и отчаянно, хватает землю с листьями и кидает в него.       Он начинает хватать всё подряд, что попадётся под руку, и бросает, оголяя весь свой словарный запас. Вываливает на Лиама всю ненависть, неприязнь и отвращение.       — Я терплю все твои выходки, я всегда рядом, я помогаю с уроками, я поддерживаю тебя, я согласился поехать в этот злосчастный поход, но ты даже тут проебался! Мою машину угнали, а нас чуть не застрелили! Ты каждый раз оправдываешься своим РПВ, но это нихуя не так, ты просто не можешь взять на себя ответственность за свои же действия, — Мейсон приподнимается на колени и подползает к Лиаму, зло толкая в грудь. — Ты глупый ребёнок, у которого нет никаких интересов кроме видеоигр! Ты тупой-тупой-тупой-тупой!       Мейсон лихорадочно трясёт парня за грудь, выкрикивая последние слова. Его трясёт, голос срывается и из глаз брызжут слёзы. У Хьюитта истерика, он падает назад, оставляя Лиама в стороне, и обнимает себя за колени, начиная качаться взад и вперёд.       А что Лиам? Его лицо ничего не выражает, только глаза распахнуты, а губы поджаты. И в голове слова Мейсона прокручиваются без остановки.       Ты тупой, у тебя нет никаких интересов, оправдываешься расстройством… Тупой-тупой-тупой-тупой…       Лиам сглатывает ком, поднявшийся к горлу, и поднимается с земли. Отряхивается от грязи и подаёт руку Мейсону, тот поднимает заплаканное лицо на него и скалится, откидывая чужую ладонь. Видимо, адекватный разговор у них случится не скоро.       Потрёпанные и растерянные они идут вперёд, надеясь выбраться хоть куда-нибудь. Возвращаться обратно нет смысла, всё же жить хочется сильнее, чем пытаться отбить свою машину и остальное барахло.       Данбар плетётся чуть позади, спрятав руки в карманы — холодно. Его голова опущена, как и уголки губ, а ладони в карманах крепко сжаты в кулаки. Если бы не слова лучшего друга, то он бы разрыдался и разбил кулаки в кровь о кору деревьев. Он чувствует сильную обиду и стыд. Стыд за то, что все слова Мейсона оказались правдой. Какие интересы есть у Лиама кроме видеоигр и тусовок со стаей? Отсидеть уроки, сходить на тренировку и убежать домой к кому-то из членов стаи. Да у него даже машины нет, хотя у всех из окружения давно имеется свой транспорт. Но не у Лиама, а всё из-за расстройства. Если не было встреч со стаей, то тусовки в Мейсоном, но из-за Кори они стали реже видеться. Помимо видеоигр есть телефон и фильмы — всё. И правда: никаких интересов, кроме безрассудного потребления разного шлака из интернета и сотни часов за играми.       Лиам закусывает внутреннюю сторону щеки, чтобы не сорваться.       Тупой.       Лиам не разбирается в биологии, ненавидит математику и списывает домашнюю работу у Мейсона или других одноклассников. Дышать становится трудно. Мейсон прав?       — Я не буду перед тобой извиняться, — Хьюитт произносит эти слова небрежно, но его голос так и сочится злобой и неприязнью.       Да, Мейсон прав. Лиам начинает кусать губы, короткие ногти сильнее впиваются в кожу.       Они идут и идут. Лиам накручивает и накручивает себя.       Глупый подросток, больной подросток, подросток без будущего и друзей, подросток без интересов. Разбитые мечты, потеря себя и близких. Все его срывы на окружающих заканчиваются крахом. Его сжирает стыд изнутри, когда ярость утихает. Смотрит на людей вокруг и сразу же прячет взгляд, убегает как можно дальше, чтобы пережить это чувство наедине. Оно съедает изнутри, заставляет ненавидеть себя. Калечить близких людей невыносимо больно, поэтому Лиам начал калечить себя. Прокусить щеку изнутри, исцарапать ладони, содрать кожу с губы или бить себя по бёдрам, пока злость не превратится в тихий скулёж.       Так лучше, так никто не страдает.       Но с Мейсоном не получилось, он наглотался дерьма сполна и не согласен это терпеть больше. Лиам грустно усмехается, втягивая носом прохладный воздух. Его затягивает в пропасть, и единственный человек, который помогал не провалиться окончательно, отстраняется.

***

      Час, полтора, два? Они не следят за временем и не знают, сколько уже бродят по лесу. Мейсон разбил телефон при падении, и он вырубился, а у Лиама он просто разрядился. Хотя бы не оставили в машине. Солнце уже скрылось за горизонтом, и передвигаться становится тяжелее, но выбора нет. Два замёрзших подростка продолжают идти вперёд, играя в молчанку. Лиама продолжает съедать чувство вины, но заводить диалог с Мейсоном страшно. Его движения резкие и грубые, спина напряжена, а голова вжата в плечи.       Лиам замирает на мгновение, чтобы перевести дыхание. Ноги гудят от долгой ходьбы, и футболка с толстовкой не особо спасают от холода. Парень случайно поворачивает голову в сторону и видит огонёк неподалёку!       — Мейсон, стой! Там что-то есть!       — Ещё два мужика с дробовиками?       — Идём!       Наплевав на обиды, Данбар хватает второго за предплечье и тянет за собой. Если в тёмном и холодном лесу они увидели свет, то надо идти на него. Даже если какие-то маньяки решили развести костёр и согреться, раздумывая о следующих жертвах. Лиам идёт быстро, кровь разгоняется по телу, и получается чуть согреться. Мейсон же выдёргивает руку, но идёт следом.       Минут пять, не более, и они вываливаются на поляну, среди которой стоит небольшой дом, от которого и шёл этот свет. Лиам уверенно начинает шагать к нему.       — Это глупо и нецелесообразно, Лиам! — Мейсон цепляется за руку и тянет на себя, но Лиам отталкивает его.       — Тут на несколько миль нет ничего! Я задрался ходить по лесу, Мейсон! Твои тупые скаутские знания никак не помогают.       — Вот именно, что здесь ничего не должно быть! Но мы, блять, находим одинокий дом вдали от цивилизации. Пойдём отсюда, Лиам, — Мейсон снова начинает закипать.       — Я тебя ударю сейчас, Мейсон, — и всё же Лиам начинает выходить из себя.       Мейсон напрягается и шагает назад, пристально следя за действиями Лиама. Ещё немного, и ему снесёт крышу, а потом лицо Хьюитта превратится в красное месиво. После такого представления Лиаму будет легче сразу самоубиться.       — Спасибо за представление, парни. За вами было интересно наблюдать.       Лиам резко оборачивается, теряя весь запал, и озадаченно смотрит на источник звука. Но всё, что видит, — это штаны с уточками. Мейсон устало стонет, закидывая голову к небу, а Лиам растерянно переводит взгляд на огромное тонированное окно. Черт. Тут Данбар решает подбежать к незнакомцу, чтобы попросить помощи. Они оба застыли и устали.       — А… Мистер, мы заблудились, — Лиам поднимает голову и смотрит незнакомцу в глаза.       Свет от фонаря на веранде отбрасывает лучи на их лица, и Лиам может разглядеть приятный зелёный оттенок в чужих глазах.              — Можно просто Тео. Мне даже двадцати нет, — незнакомец усмехается.       — А… О… — Лиам замирает с раскрытым ртом, продолжая пялиться в зелёные глаза.       — Я подвезу вас. Сейчас вернусь.       Лиам кивает и убегает к Мейсону обратно.

***

      — Сынок, а ты чего дома?       Вот что доносится до Лиама, когда он заходит домой. Родители ещё не спят, устроились уютно в зале и смотрят фильм. Данбар кидает на маму с отчимом усталый взгляд и ничего не отвечает, сразу поднимаясь в свою комнату. До него доносится, как миссис Гейер порывается встать с дивана, но отчим удерживает её на месте. Лиам благодарен за это. Последнее, что ему хочется, — это признаться своей матери, что их чуть не убили, ограбили и они блуждали по лесу несколько часов.       Данбар запирает дверь изнутри, на ходу стягивает одежду и падает на кровать лицом вниз. Нет никаких эмоций, его выжали, как лимон, до последней капли. Ещё и облизали со всех сторон, чтобы наверняка собрать все капли. К сожалению, полежать так получается пару минут, так как в голову начинают лезть неприятные мысли. Лиам переворачивается набок и смотрит на заваленный стол: пустые упаковки из-под чипсов, фантики от конфет, куча кружек из-под чая и кофе. И ни одной книжки, кроме потрепанных учебников и грязных тетрадей.       Снова кусает себя за губу, задевая недавнюю ранку — вкус крови неприятно оседает во рту. И всё же долго лежать и размышлять о своей никчёмности не получается. Данбар залезает под одеяло, обнимает подушку и поворачивается спиной к окну. Продолжает терзать губу и вспоминает о новом знакомом. Кто это такой и почему живёт в таком отдалении от людей? Это правда странно и, возможно, опасения Мейсона были не напрасными, но Тео звучал достаточно спокойно и уверенно. Приятный бархатный голос, слаженные черты лица и штаны с уточками. Плохие люди не носят такое.       Лиам хихикает, вспоминая это.       Он долго блуждает по собственным воспоминаниям, но усталость берёт верх, и Лиам выключается. Об остальном можно подумать завтра.