Falling in love with a brother

Играет какая-то музыка. В зале собралось много гостей. Некоторые уже выпили (когда успели). А некоторые с нетерпением ждали начала церемонии бракосочетания. Самих молодожёнов они не видели, лишь когда всё затихло и заиграла всем известная мелодия, гости соизволили замолчать и наконец усесться на места. Само место проведения свадьбы было на улице. В Корее сейчас стало ещё теплее, так что решили сделать так. Как и было сказано ранее, все украшения и декор были выполнены в нежно голубых тонах, а внезапно начавшийся снег создавал сказочную атмосферу. Феликс ещё не видел Лин Ина и Хёнджина в костюмах. Однако, ведя маму к алтарю, ему всё-таки представилась такая возможность. Да, именно он вёл невесту. Родственников у него не было, по крайней мере, мама и теперь уже его отец никогда не рассказывали об этом, да и Ли не особо и интересовался этим. Уж слишком много событий происходит в его жизни. И, признатся честно, они действительно выглядели потрясающе. Идеально выглаженные костюмы, аккуратно уложенные волосы, лёгкий, еле заметный макияж идеально дополнял образ. Что ж, им пора идти. Впереди виднелись образы, на себе можно было почувствовать около тысячи любопытных взглядов, в голове пустота, а на губах счастливая улыбка, такая, будто это Феликс выходит замуж. Он был безумно рад видеть маму, Хёнджина и отца счастливыми. Надеюсь, он будет видеть их такими всегда. — Здравствуйте, дорогие гости, мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями того, как зарождается новая прекрасная семья. Давайте же все вместе поприветствуем молодожёнов и подарим им аплодисменты. Дорогие влюблённые, сегодня очень долгожданный и очень волнительный для многих, но особенно для вас день. Совсем скоро ваши сердца станут биться рядом и неразрывно. Любовь — прекрасное чувство, которое соединяет сердца и судьбы, после чего вы вместе со своей половиной отправляетесь навстречу новым свершениям. Вместе достигаете общих целей и стремитесь к созданию чего-то общего. Любовь — это счастье, ведь благодаря этому чувству мы обретаем свободу. Женщина сделала паузу и повернулась к жениху: — Согласны ли вы, Хван Лин Ин, взять в жёны Эмили Ли? — Разумеется- с улыбкой отвечает тот, держа будущую жену за руки. — Согласны ли вы, Эми… — Конечно, да! — улыбаясь и переживая милионы эмоций, выпалила та. — Обменяйтесь кольцами. И если никто не возражает, то вы можете поцеловаться- сказала всё та же женщина, закрыв книгу. Дети наблюдали за этим со стороны и улыбались, как в последний раз, искренне радуясь родителям. — Что на счёт тебя? — чуть наклонившись к уху любимого, шепчет старший. — Ты о чём? — сначала Ликс действительно не понял, но потом до него наконец допёрло. Но, как говорится, быть умным — это вовремя притвориться тупым, однако взгляд Хёнджина буквально проникал в душу, и Ли сдался- А, ты об этом… Не думаю, что хочу. Мне нравится быть с фамилией «Ли», но, возможно, позже я сменю её- так как их родители женятся, Феликс может сменить фамилию. Улыбка и тёплые объятия. — Что ж, это твоё решение, а теперь пошли веселиться- беря за руку и ведя куда-то, весело смеясь, сказал старший- Мы обязаны попробовать весь алкоголь на этой свадьбе- подмигивая, сказал Хёнджин. — Эээй, нам ещё восемнадцати нет вообще-то- тоже смеялся Ликс и бежал вслед за братом. — Какая кому разница- он уже откуда-то успел достать пару бокалов с текилой- Давай зажжём! — кричал он, но из-за громкой музыки, как во всех клубах, крик растворился в ней. Эта вечеринка на свадьбе, как и то, что последует после неё, будет для них новым опытом. Напиться в хлам им не позволили родители, хоть и понимали, каково это — быть молодыми. Но под большим количеством алкоголя можно натворить хуйни. Однако пропустить ещё парочку бокалов вина им всё же удалось в начале вечера. На достаточно холодном воздухе голова быстро протрезвела, а мысли пришли в норму. Было давно за полночь, около часа ночи. Последних гостей уже выпроваживала охрана из заведения, в котором они активно праздновали столь важный день. Знает ли он, наблюдать, как громила пытается словами убедить уйти пьяного в хлам, было очень даже интересно. Настолько интересно, что Ли даже не услышал негромкие шаги, а лишь вновь почувствовал такие любимые объятия со спины. — Нам пора, иначе ты не успеешь попрощаться с родителями- кладя голову на плечо парню, почти прошептал Хван- У них медовый месяц- добавил он, почувствовав замешательство. Они прошли в глубь здания, уходя из отдалённой беседки, и встретили там счастливых, явно выпивших родителей. — Удачи на Мальдивах- с ноткой зависти хмыкнул Джин. — Ааа, не начинай. Это наш медовый месяц. Я обещаю, что мы обязательно съездим куда-то вместе- отмахнулся Лин Ин. — Ага, я запомнил- сообщил Феликс- Пока- обнимая маму, сказал тот. — Пока- в ответ обняв, молвила теперь уже Хван Эмили. — И не забывайте предохраняться- вспомнив подкол, сказал Хёнджин- Мне ещё братиков и сестёр не надо, Ликса и так хватает- добавил он, глядя на возмущённые лица родителей. — Ага, и вам пока- с сарказмом откликнулась девушка, которая уже успела отойти. Хван и Ли уже уходили, как отец окликнул его. Лин Ин бросил пару презервативов, и сын поймал их, сказав: — Спасибо, пап, ты как никогда кстати- посмотрев, что же он поймал, сказал Джин, подмигнул, а затем вместе с папой так громко рассмеялся, что Ликс с мамой обернулись и непонимающе посмотрели на них. Благо Хёнджин успел убрать презики в карман до того, как их успел кто-то увидеть. — Да, вовремя- тоже подмигнул Лин Ин и поспешил за женой прямиком в аэропорт. А Хван же, догнав Ли, взял того за руку и повёл к уже приехавшему такси. *** Вам когда-нибудь шептали пошлости на ушко, пока вы ехали в такси? Нет? А вот Ли удостоился такой чести от самого Хван Хёнджина. И поэтому красный он выхо. Нет, его выносит Хёнджин, пошло ухмыляясь. Что ж, эта ночь обещает быть жаркой, особенно когда горячий брюнет бежит с тобой на руках к дому, а затем и в комнату. Хёнджин кладёт Ли на кровать, в ту же секунду впиваясь в губы так жадно, словно голодный зверь наконец настиг добычу. Руки Ли были плотно прижаты к прохладному покрывалу, Хёнджин сильно сжимал их, потираясь пахом о пах парня, коленка была расположена между ног Ёнбока, позволяя ему сильнее прижиматься. В комнате было темно, но лунный свет из окна позволял увидеть тяжело дышащего блондина с прикрытыми глазами. Дорогой снежно-белый пиджак улетел куда-то на пол, но сейчас на это плевать. Под ним на Феликсе была рубашка. Джин судорожно пытался расстегнуть пуговицы, но пальцы как назло не слушались. Кровь закипала, а терпение с каждой попыткой стремительно заканчивалось. Это нетерпение только забавляло Ликса. Ещё чуть-чуть, ииии… Всё. Джин не стал снимать её, а оставил на плечах, касаясь губ с новым требовательным поцелуем. В приоткрытый рот тут же врывается язык, проходясь по зубам, нёбу и наконец сплетаясь с горячим языком. Губы были припухшими, искусанными и блестящими от только что прошедшегося по ним языка. Хёнджин, отстранившись, тяжело дышал, а его глаза нехорошо блеснули на свету. Живот скручивало от того, как сильно хотелось ощутить что-то большее, а член больно упирался в штаны, но просить сделать что-то Ли боялся. Влажные губы целовали его везде, а эти места потом горели огнём. Старший поцеловал его в линию челюсти, дёрнувшийся кадык и ключицы. Вдруг брюнет оторвался от сладкой кожи и с немым вопросом обращаясь к возлюбленному. Последовал небольшой кивок, а затем громкий и неожиданный, первый и, я уверена, не последний стон за эту ночь. Хвану нравилось метить Феликса, оставляя багровые на фоне светлой кожи засосы. Желание показать всем в этом мире, что Ликс его, било через край, поэтому буквально на каждом сантиметре были яркие следы. И ключицы не остались без внимания Хёнджина. На них он тоже оставил засосы-поцелуи. А особенно ему нравились эти прекрасные звуки, доносящиеся изо рта Ёнбока. Эти необычно высокие стоны безумно возбуждали и заставляли набухший от возбуждения член в штанах пульсировать. Этот невероятный парень сводил его с ума, разжигал в нём искру, что за считанные секунды превращалась в пожар. Каждый раз, как губы младшего касались собственных, сносило крышу. Хотелось целовать эти губы, пока они не сотрутся в кровь. Хотелось целовать эту шею, кусать и вылизывать. А эти ключицы… Хван окончательно терял рассудок при виде бледно-молочной кожи, бордовых следов на ней. Прикрытые от удовольствия глаза, длинные подрагивающие ресницы и тихие стоны, что доносились из приоткрытых губ. Всё это окончательно снесло крышу Хёнджину, и когда он снова прильнул к шее губами, кусая, способность держать себя в руках пропала, будто её и вовсе не существовало. Сильные руки до приятной боли сжимали узкую талию, а губы без остановки целовали шею. — Ах~ боже правый, — закатывая глаза, стонал Феликс всё громче. Джин и сам тяжело дышал и мычал, чувствуя, как маленькая ладошка сжимала его член через ткань светло-голубых брюк. Всё же оторвавшись от таких манящих шеи и ключиц, Хван стал выцеловывать грудь, тоже оставляя бордовые следы в некоторых местах, а затем и вовсе спустился к плоскому животику с очертанием пресса. Как же Хёнджина уносило при виде него. Феликс буквально воплощением всех его фантазий, кинков и фетишей, одним словом, он был идеален настолько, что Джин не мог найти в нём хотя бы один недостаток, хотя он даже не пытался, ведь знал, что это бесполезно. Следом на пол полетел и пиджак Хёнджина, а потом ещё брюки Ли вместе с боксерами. Феликс остался абсолютно голым, а его смущённое лицо полыхало. Он был таким волшебным миражом, невинным, но одновременно и самой грязной фантазией: Его глаза были полны похоти и дикого желания. Впрочем, глаза старшего были точно такими же. Теперь на полу валялась вся их одежда. И вам определённо стоило видеть, как блеснули глаза Ликса при виде колом стоящего большого члена, истекающего предэакулятором. Заметив взгляд младшего, он шепнул хриплым от возбуждения голосом: — Сначала я хорошо растяну тебя- гладя Феликса по внутренней стороне бедра, а затем и кусая там, тем самым оставляя след- Встань для меня на четвереньки, малыш- улыбаясь и поглаживая животик блондина, шептал тот. Просьбу он выполнил без проблем, встав на колени и оперевшись руками, чтобы не упасть. Старший, не удержавшись, стал целовать лопатки и слегка сжимать ягодицы парня. Непонятно откуда в руках оказался небольшой пакетик фруктовой смазки. Джин вылил немного на пальцы, разогревая лубрикант, а затем и размазывая вокруг сжатого колечка мышц. Первый палец проник внутрь без труда, а Ли отреагировал тихим постаныванием, прогибаясь в спине. Второй оказался в Ликсе тоже легко. Длинные узловатые пальцы так правильно проникали глубоко в нутро и надавливали там, куда нужно. Пальцы заставляли Феликса хныкать и скулить, прогибаясь до хруста в спине. Всё это было лишь от трёх пальцев, а что будет, когда в нём окажется внушительных размеров член? Коленки разъезжались, отказываясь держать податливое и разгорячённое тело Феликса, и он бы упал, но сильные руки успели подхватить и снова поставить на колени: — Ещё не время падать- как-то грубо шикнул Хёнджин. Услышав это, Ли ещё больше захныкал и заскулил, самостоятельно насаживаясь на пальцы- Хочу видеть твоё прекрасное личико, малыш- чуть ласковее шепнул тот и, подхватив Ликса на руки, перевернул его, кладя на спину. Горячая кожа и прохладное бельё приятно контрастировали, отрезвляя затуманенный удовольствием разум. Тут же Феликс почувствовал, как начали гореть его щёки, и от пустоты разочарованный стон сам сорвался с губ. Ликс зажал рот рукой, и теперь уже всё лицо залилось румянцем. — Не сдерживай себя, малыш- пошло прошептал Джин, убирая руку Феликса ото рта и прижимая своей к кровати сбоку. Последовал поцелуй, а затем ещё и ещё. Младший ёрзал на кровати от нетерпения ощутить член в себе. Блондин жалобно скулил, с мольбой смотря на старшего. — Мой малыш что-то хочет? — Хёнджин невольно расплылся в грязной улыбке, с наигранным непониманием смотря в жалобные глаза напротив. — Ты знаешь, как я хочу- утверждает тот, не решаясь сказать это вслух. — Откуда я могу зна. — Трахни меня, папочка- проговорил без единой запинки младший, а потом залился краской, отводя взгляд. — Конечно, мой малыш- снова пошлая ухмылка появилась на его лице. В свете луны блеснула упаковка презерватива, а через секунду Хёнджин открывал её зубами. Он раскатал презик по члену. Колени как-то сами свелись вместе, а во рту Ли почувствовал, как накопилась слюна. — Не переживай, я не сделаю тебе больно — разводя коленки в стороны и кладя их себе на плечи, мягко улыбнулся старший, поглаживая блондина за бёдра и слегка сжимая их. Он пристроился меж ног возлюбленного и слегка толкнулся в него. Глаза полезли на лоб, а тело пробило дрожью. — Ещё, пожалуйста, ещё- шептал младший- Папочка, пожалуйста, аах~ Хван хорошо растянул Ликса так, что смог войти в него до конца. Внутри Ли было так хорошо, горячо и тесно. Живот скручивало оттого, как сильно хотелось толкнуться в него ещё раз, но Хёнджин останавливал себя, Ликсу нужно было привыкнуть к большому члену внутри себя. Однако он так не думал, самостоятельно насаживаясь. Член старшего упирался в простату, стимулируя её. Он дрожал всем телом, скуля. — Папочкаа~ — простонал Ли, пытаясь вновь толкнуться задом на член. — Да, малыш? — запрокидывая голову назад и рыча отозвался тот. — Возьми меня за горло- тихо и постанывая ответил он. Услышав это, Хван остановился, переставая легко толкаться в горячее тело. В его глазах загорелись огоньки, и на их дне можно было увидеть что-то нехорошее. Рука сжала чужое горло- И можешь быть грубее? — последнее прозвучало совсем тихо, но Джин всё равно услышал. Как только брюнет стал толкаться грубее и вбивать худое тело в кровать, стоны стали вырываться громче и чаще, пуская по телу волны мурашек. С рукой на горле все ощущения обострялись в разы. Ликс так правильно сжимал его член, стонал, скулил, умолял сделать так ещё раз и самостоятельно насаживался. Грубыми толчками младшего вбивали в кровать. Тело дрожало, он захлёбывался в собственных стонах, а дикое желание кончить сдерживать становилось невозможно. — Я. Аах~ я сейчас кончу, папочка ах~ — стонал Ликс, а Хван стал быстрее, сильнее и глубже вбиваться в тело парня. Из его рта вырывались вздохи и мычание. Ему так нравилось слушать, как стонет его малыш, нравилось чувствовать, как дрожит его тело от приближающегося оргазма. — Джини ах~ — Ликс кончил, пачкая их животы, а Хван и не думал останавливаться- Джини стой- в бреду шепчет тот. — Да, малыш? — остановившись и накидываясь с поцелуями на искусанную шею, хриплым голосом отозвался тот. — Можно. Я сяду на. — он замолчал замешкавшись. — Конечно, я сделаю всё, что захочет мой малыш- выйдя из всё ещё дрожащего тела после бурного оргазма сказал Джин, откидываясь на подушку и притягивая Ликса к себе, располагая руку на полюбившейся талии, а другой чуть сжимая шею. Однако прежде чем сесть на каменный член, Ли стягивает с него презерватив, кидая куда-то на пол, и, заметив непонимание в почерневших глазах, поясняет: — Хочу чувствовать тебя, папочка, а затем, придерживая член рукой, опускается на него. Член оказывается ещё глубже, а большая головка сильно давит на комочек нервов. По телу проходится крупная дрожь, глаза закатываются, а звонкий стон срывается с губ. С таким младшим Хёнджин был готов сойти с ума, лишится рассудка. От него срывало крышу, а целый коктейль эмоций бурлил внутри. Ликс тут же стал прыгать на члене, самостоятельно выбирая темп и сильно сжимая плечи Хёнджина, что уже давно находился не в этой реальности, ему в прямом смысле этого слова снесло крышу. Слёзы текли из глаз Феликса от невообразимого удовольствия. Сдвинутые к переносице бровки, мокрые от слюны и чувственных поцелуев губы, искусанная шея, розоватые щёки и ушки. От такого младшего он пьянел похуже всякого алкоголя. А его стоны. . Это отдельная тема. Они не только возбуждали, но и пускали одни ему понятные механизмы, от которых Хван младший вставал и просто так падать не собирался. Как челочек может быть настолько идеальным во всем? Хван не понимал, но одно он понимал точно, нельзя позволить себе кончить в нутро младшего, по крайней мере не спросив. — Я сейчас кончу, малыш. Вставай- поднимая Феликса с члена, проговорил тот. — Так кончи в меня аах~ папочка- ещё быстрее прыгая на Хване, простонал Ликс. Это стало точкой невозврата для Хёнджина и поэтому с громким стоном он излился глубоко внутрь Ли. Дыхани сбито к чертям, но зато лёжа в обнимку на лицах обоих светились блаженные улыбки. Хван оставил пару поцелуев на мокрых от слёз веснушчатых щеках, умиляясь своему спящему солнышку.