О последствиях

Kurwa mać - твою мать Скрепя сердце, Тыква отправляется в Гданьск ночным рейсом. Она написала об этом Сыру, попросив того встретить её по прибытии. После визита к доброму пану девушка спала, как убитая, всё-таки в чужом доме засыпается не так сладко, как в своей тёплой кроватке. Время близилось к четырём часам утра, Сыр часто просыпался рано утром или посреди ночи, осталась привычка с тех лет, когда на службе всех могли без особой надобности разбудить и отправить на ночной обход территории. Так и сейчас она открыла глаза и в полусонном состоянии включила телефон проверить время. «Отправляюсь к тебе, сможешь заехать за мной к половине пятого?» ⁃ Kurwa mać. Выругался про себя Сыр и принялся скорее собираться к любимой Тыковке. Во время своего относительно недолгого полёта Соня всё никак не могла расслабиться. Что будет с её будущим мужем? С какими проблемами столкнётся её семья? Всецело доверять своей подруге , пусть даже одной из самых близких, не нужно было , зная, что это далеко не первая её расправа. Больше всего Тыква переживала за своего парня, точно так же, как и он. Она не может допустить того, чтобы её молодой человек пострадал. При всём при этом, на удивление, Соня не испытывала никакой обиды по отношению к Сыру, ей скорее просто хотелось привлечь его к ответственности, потому что только он может всё уладить. Девушка прибавила музыку в наушниках, чтобы тексты песен не заглушали собственные тревожные мысли, и задумчиво посмотрела в окно. Лететь оставалось уже совсем недолго. Пани Сыр ехала по трассе на бешеной скорости, лишь бы успеть к прилёту Тыквы. По радио монотонно вещал мужской голос о погоде и новостях, но никто его не слушал. Соня быстро прошла паспортный контроль, где хамоватая женщина за стойкой пожелала ей приятного пребывания , и вышла на улицу. Заря. Холодный воздух немного отрезвлял мысли, она бесцельно рассматривала стеклянные панели, которыми было сплошь покрыто здание аэропорта и большую надпись „Port lotniczy Gdańsk Lech Wałęsa”. Мимо проходили люди с чемоданами, Тыква плохо понимала, о чём они говорят, но отчётливо слышала эти характерные в польском языке шипящие звуки, которые непривыкшему человеку могут показаться забавными. К ней подъехал чёрный “Volkswagen”, дверь открылась, и Соня увидела свою подругу , всё ещё немного помятую после сна. Вместо того, чтобы взять у неё чемодан или открыть дверь в салон машины, Сыр подошёл ближе со словами «прости меня», а затем крепко прижался к Тыкве. ⁃ Я обязательно всё исправлю, со мной тебя и твою семью никто не тронет. — Но, кажется, Соня всё ещё не верила, что это пройдёт так гладко, как прямо сейчас её уверяет в этом Сыр. Она заплакала от безысходности. Слёзы текли крупными каплями по лицу, подруга поцеловала Тыкву в макушку в знак поддержки. — Я обещаю. Они сели в машину, в салоне повисло напряжённое молчание, Сыр чувствовал свою вину перед Тыквой, но боялся сказать что-то лишнее. ⁃ Дело уже завели? ⁃ А ты как думаешь. — Соня сделала небольшую паузу. — Все только об этом и говорят. Думают, что скорее всего это какой-то иностранный агент. Я сбежала, чтобы по горячим следам не вышли на меня. ⁃ Мы вместе поедем в штаб-квартиру разведки как только проснёмся, нам нельзя терять времени. Сейчас ты в полной безопасности. Но этого Тыква уже не слышала. Почувствовав наконец хоть какое-то облегчение, девушка заснула. *** Прошло около пяти или шести часов, когда Сыр проснулся. Рядом спала Соня, которую ранее пришлось нести из машины на руках, потому что она совсем не хотела покидать сонное царство. Шкаф открывается, из него на Сыра глядит светло-коричневая форма. Давно он её не надевал, хотя раньше не мог с ней расстаться, красуясь перед знакомыми и сослуживцами своими новенькими погонами, когда только дослужился до сержанта. Примерив фуражку с двумя блестящими звёздами, девушка пару минут порассматривала себя в зеркале. Действительно хороша. Времени остаётся не так много, желательно прибыть в штаб в самом начале дня, поэтому окончательно на себя насмотревшись, Сыр побежал будить Тыкву. Нехотя открыв глаза, Соня осмотрелась вокруг, совершенно не помня, как она оказалась дома у подруги, но сослав всё на усталость, она отправилась умываться. ⁃ Щётку можешь взять в шкафчике над раковиной, там лежат одноразовые, для гостей. Крикнул ей вслед Сыр. Тыква включила кран. Холодная вода стекала по разгорячённой коже, что заставляло девушку слегка зажмуриться от непривычных ощущений. Лицо неприятно жгли оставшиеся следы слёз, которые хотелось поскорее смыть. Она принялась разглядывать себя в зеркале. Круги под глазами, впалые скулы и непонятного рода высыпания - всё это было последствием пережитого стресса. Но как бы это всё в тот момент не было страшно, Тыква понимала, что дальше будет только хуже. Закончив водные процедуры, она вышла на кухню, где Сыр разогревал странно пахнущую еду на сковородке. Соня села за стол в ожидании завтрака, попутно разглядывая интерьер в комнате.Выглядело всё довольно неплохо, хоть и небогато: «икеевская» гарнитура, большой бархатный диван, картины развешаны, предполагаемо, рисовал их сам Сыр в свободное от службы время. Поток мыслей Тыквы прервал звон тарелки с едой, поставленной перед её носом. Девушка принюхалась. Это были макароны с мясом из консервы (которую хозяйка дома даже не донесла до мусорного ведра), на вид не очень, а после первой пробы оказалось, что на вкус тоже. Вдобавок к этому Сыр заботливо принёс Тыкве стакан с мутной зеленоватой жидкостью. Соня слегка скривила лицо в презрительной ухмылке, в её глазах читался только один вопрос: «ты это щас серьёзно?», на что подруга с невозмутимым видом ответила: ⁃ Во время второй мировой немецкие солдаты вообще ели только холодные консервы и кофе из одуванчиков. Тыква усмехнулась. Будто бы этот факт должен был заставить её есть всякую невкусную дрянь. Но времени на готовку чего-то нормального не оставалось, поэтому с горем пополам она принялась проглатывать ложка за ложкой это макаронно-говяжье месиво, наблюдая за тем, как Сыр сидит напротив и ест то же самое с таким упоением, словно это блюдо из самой дорогой рестарации. После того, как трапеза была закончена, польская пани высыпала на ладонь несколько таблеток из близстоящей баночки и запила это странной жидкостью из стакана. Соня не стала расспрашивать, для чего нужны те лекарства, всякое может быть. Затем Сыр посмотрел на Тыкву. Подруга не сильно горела желанием выпивать свою порцию. ⁃ А ты чего сидишь? Пей давай, это поможет от панических атак и тревожности. — Приказным тоном сказала бывшая разведчица, заметив, что девушка всё ещё не осмеливается попробовать. — Я в первую очередь переживаю за твоё здоровье, ты хочешь довести себя так же, как я? Вопрос не требует ответа. Тыква смиренно выдохнула и залпом выпила предложенную ей мутную смесь. ⁃ Одевайся и поехали в штаб, будем решать, что нам делать. Соня воспринимала свою подругу совершенно по-другому, когда та была в форме. Она казалась более строгой и требовательной. *** Подруги ехали по утреннему Гданьску. Тыква не могла насмотреться на европейскую архитектуру, что осталась в городе ещё со времён, когда в этом месте жили пруссаки. Сыр заметил её восхищение и гордо добавил: ⁃ Считается, что Гданьск - самый красивый город в Польше. ⁃ И не поспоришь. Ехать пришлось недолго, через девять минут машина припарковалась у кирпичного здания. Оно навевало на Тыкву лёгкое беспокойство своей мрачностью и колючей проволокой на каменных воротах. Девушка последовала за Сыром, который уже разбирался с охраной на пропускном пункте. Дверь открылась автоматически, они вошли внутрь. Пани Сыр волновалась не меньше Тыквы, ведь в первую очередь выговор получит она. Подруги шли по узким коридорам с холодным зеленоватым освещением, стук сапог Сыра эхом раздавался в полумраке, эти звуки слегка раздражали Соню. Перед тем, как зайти в нужную дверь, он предупредил её : ⁃ Ничего не бойся и не давай ложных показаний, здесь все хотят тебе помочь.