На прицеле

      Элайджо просыпается ближе к полудню от толчка в бок. Поморщившись, открывает глаза и с удивлением обнаруживает, что лежит на краю кровати, в то время как Лэмбтон сопит, уткнувшись ему в лопатки. Рыжий хочет было немного отодвинуть его, но передумывает, осторожно выбирается из-под чужой руки. Элайджо как можно тише выходит в коридор, зевнув, проходит в кухню. Налив стакан воды, он залпом выпивает его, замечает едва различимые очертания пачки сигарет, лежащей на столе. Как давно Генри начал курить? Он слегка наклоняет голову, с удивлением видит, что прямо рядом с ними лежит зажигалка. Приоткрыв окно, безумец вытаскивает одну сигарету, подкурив, садится на стул у разделочного стола. Из головы никак не идут мысли о той боли и тоске, которую ему удалось почувствовать от Лэмбтона. Что-то подсказывает Элайджо, что дело тут далеко не в Линче или их ссорах. Он выдыхает дым, стряхивает пепел в раковину, прекрасно понимая, что ничего не узнает до тех пор, пока Генри сам не решится на разговор. — На холодильнике пепельница есть, — раздается со стороны коридора сонный голос, и рыжий дергается, едва не выронив сигарету. — Ты с ума сошел? — восклицает он, потирая глаза, что начинают слезиться от едкого дыма, слышит тихий смешок. — Чего проснулся? — Это важно? — Лэмбтон подходит ближе, забирает у Элайджо сигарету, затягивается, легко уворачиваясь, когда безумец предпринимает попытку забрать ее. — Ты знаешь, что курение убивает? — недовольно интересуется он, складывая руки на груди, и мужчина выгибает бровь. — Верни.       Лэмбтон долго смотрит на него, о чем-то раздумывая. — Знаешь, ты прав, — наконец произносит Генри, согласно кивая, а после бесцеремонно тушит сигарету о пепельницу, и безумец обреченно тянется к ней рукой, по которой тут же получает шлепок. — Никаких сигарет. — Какой же ты изверг… — хмуро отворачивается Элайджо, но тут же меняется в лице, когда до него снова доносится слабое чувство вины. Он смотрит на Лэмбтона пару секунд, а после вздохнув, поднимается. — Все в порядке? Это была шутка.       Он очень хочет, чтобы мужчина был откровенен, но прекрасно понимает, что Генри никогда не будет ему доверять. — М? Да, просто… — он отводит глаза, зарываясь пальцами в белоснежные волосы, нехотя признается. — Мне холодно без тебя.       Элайджо удивленно вскидывает брови, а после, улыбнувшись, берет Лэмбтона за руку, переплетая их пальцы. Кто бы мог подумать… Год назад — Давай, иди вперед, или в одиночку захотел? — сидя за столом, Элайджо, слегка прищурившись, наблюдает, как охрана, выводит на улицу растрепанного парня, в голубых глазах которого нет ничего кроме страха. — Все вы ни в чем не виноватые.       Мальчишка неуверенно идет мимо психов, что еще не до конца потеряли рассудок и в открытую пялятся, грозясь сожрать целиком, не оставив от него ничего. Рыжий пожимает плечами, продолжая раздумывать, как достать оружие. Но взгляд постоянно возвращается к брюнету, что просто забивается в угол под крыльцом аварийного выхода и, со слезами прижавши колени к груди, сидит, глядя в одну точку, немного покачиваясь. На секунду Элайджо кажется, что в нем есть что-то знакомое, что-то, что вынуждает сердце сжиматься от несвойственной безумцу жалости. Он отворачивается, поднимается, собираясь уйти, когда вдруг справа от него раздается знакомый перепуганный голос. — Прошу, не нужно…       Мальчишка пытается отодвинуться от психа, который настойчиво тянет к нему свои руки. Вздохнув, Элайджо, хочет было позвать охрану, но заметив, что мужик касается щеки парня с неоднозначной ухмылкой, резко ощетинивается. Мрази. Псих даже отреагировать не успевает, как рыжий оказывается рядом и с размаху бьет его ногой по лицу, откидывая от новичка на два метра. Подавленно взвизгнув, голубоглазый отползает в сторону, упираясь спиной в стену здания, с ужасом смотрит на лежащее в траве тело мужика, челюсть которого оказывается выбита, а вместе с ней и пару зубов. — Ты, значит, новенький? — хмуро интересуется безумец, воровато осматривается, с облегчением и слабой досадой понимая, что произошедшего никто не видел. — Сегодня утром прибыл? — Элайджо цепляется взглядом за номер на смирительной рубашке. — Слушай внимательно, Девятый. Вот таких, как он, жалеть не нужно, мы все тут по одной статье. Веди себя тихо, если не хочешь проблем, и прекращай скулить. Здесь этого не любят.       Похлопав его по плечу, мужчина хочет вернуться в свою палату, но его хватают за руку. Рыжий разворачивается, собираясь было наглядно разъяснить, что к чему, но замирает, растерянно глядя в дрожащие голубые глаза. — Постой, не уходи… — мальчишка хватается за него, словно за последний шанс на спасение. Подумав, Элайджо дергает рукой, вырываясь из слабой хватки, ясно давая понять, что это не его проблемы, направляется в здание.       По расписанию выпив таблетки, возвращается в палату, взяв с полки книгу, падает на кровать, зарываясь пальцами в рыжие волосы. Он много раз перечитывал ее, но не то чтобы в диспансере было много развлечений. Да, всегда можно набить кому-то морду, отличившись особой жестокостью, дабы убить чувство скуки. Но в одиночке куда хуже, чем в обычных палатах, и даже не из-за отсутствия света, а из-за давящих стен. Текст двоится в глазах, и, вздохнув, Элайджо откладывает ее в сторону, неожиданно замечает, как рядом с открытой дверью мелькает тень. Прищурившись, он поднимается, выходит в коридор, но никого не обнаруживает. Закрыв дверь, безумец ложится на кровать, отворачивается к стене. Вытаскивает из-под подушки слегка потертую фотографию с загнутым уголком, на которой изображен неловко улыбающийся Линч с камерой в руках. Вглядывается в изумрудные глаза, пытаясь уловить в мягких чертах лица кумира хоть что-то, но они по-прежнему кажутся отстраненными и холодными. Он больше не злится на парня, спокойно может произнести его имя, не стискивая при этом зубы. Мужчина прячет ее обратно под подушку, прикрывает глаза, благодаря таблеткам быстро проваливаясь в сон.       Элайджо хмуро проходит в столовую с подносом в руках. Стоит ему сесть за стол, взгляд карих глаз тут же цепляется за Девятого, который неуверенно мнется у входа. Выглядит потрепанным и очень уставшим. Взмахнув рукой, он привлекает внимание парня, жестом подзывает к себе. Мальчишка подходит к нему на полусогнутых ногах, опасливо садится напротив. Рыжий рассматривает его с интересом, замечает розовую полосу на щеке. Видимо, брюнет не прислушался к его словам и влез в неприятности. Девятый слабо принимается за еду, кривится, отодвигая поднос от себя, чем вызывает у Элайджо едва слышный смешок. — Как вы едите эту гадость?.. — тихо подает голос мальчишка, потирая шею.       Безумец пожимает плечами. Он и сам не особо хочет есть, но силы откуда-то брать нужно. Очень скоро Девятый поймет, что в ближайшие пару лет ему не светит ничего другого, и просто смирится. Так же, как и все. Парень отворачивается, потирает покрасневшую щеку. Неожиданно Элайджо поднимается, подходит к нему, берет за подбородок, и голубые глаза тут же пропитываются страхом. Мужчина внимательно осматривает царапину, а после едва-едва касается ее пальцами, и брюнет вздрагивает. — Кто тебя так? — как можно осторожнее спрашивает безумец. — Какое это имеет значение? — вопросом на вопрос отвечает Девятый, дергая головой, складывает руки на груди, и в глаза Элайджо бросается достаточно большой синяк на его запястье. Парень пытается держаться уверенно, но от него все равно веет страхом.       Мужчина слегка наклоняет голову, запускает пальцы в рыжие волосы. Может, нет ничего плохого в том, чтобы помочь один раз? Хотя, с другой стороны, он уже оказал ему услугу. — Жди здесь, — безумец уходит, оставляя мальчишку сидеть одного.       Очень резко Девятому становится тревожно. Он прекрасно видит, как на него смотрят другие, как хищно блестят безумные глаза, как тянутся к нему чужие руки. Теперь его некому защитить. Брюнет съеживается, пытаясь огородиться от этих мыслей. Возможно, если бы он рассказал новому знакомому правду, он бы не остался один. — Девятый, — зычный голос вынуждает вздрогнуть. Обернувшись, Девятый видит стоящего у дверей охранника. — Сюда иди. Давай быстрее!       Парень подрывается, послушно подходит к мужчине, который, коротко кивнув, ведет его дальше по коридору. Брюнет старается держаться к нему ближе, едва сдерживается, чтобы не вцепиться в него руками, когда один из психов подходит слишком близко. — Проходи, — охранник останавливается возле одной из палат. — Только ведите себя тихо, и чтобы после приема лекарств разошлись каждый по своим палатам. Ясно? — Д-да, начальник, — лихорадочно кивает Девятый, едва не кланяясь. — Вот и славно.       Мальчишка юркает в комнату, не до конца понимая, куда его вообще привели. Удивленно замирает в дверях, глядя на нового знакомого, что сидит на кровати в ожидании. Брюнет с искренним восхищением рассматривает уютную палату со столом, на котором стоит цветок и печатная машинка, полки с множеством книг, календарь, настольная лампа с теплым светом, фотографии, карта на стене и куча писем в одном углу комнаты. Завидев его, мужчина расплывается в усталой улыбке. — Явился наконец, — он указывает на кровать, приглашая сесть рядом, и Девятый послушно опускается на ее край. — Дай-ка…       Рыжий берет с полки металлическую баночку с весьма специфическим запахом. Только он тянется пальцами к щеке парня, голубые глаза расширяются, и он отшатывается, взмахнув руками. — Слушай, у нас мало времени, — мальчишка даже понять ничего не успевает, как Элайджо опрокидывает его на кровать, фиксирует вырывающееся тело в одном положении. — Н-не трогай… — со слезами умоляет Девятый, зажмуривается, когда его лица касаются. — Не надо…       Он удивленно открывает глаза, косясь на безумца, который очень осторожно наносит мазь на поцарапанную щеку, а после заклеивает ее пластырем. Берет его руку, приподнимает ее, аккуратно обрабатывает синяк. — Не так уж и страшно, правда? — спрашивает Элайджо, позволяя брюнету двинуться, но по-прежнему оставаясь на нем. — Теперь будет меньше болеть.       Девятый растерянно моргает, и по его щекам стекают слезы. Кажется, только сейчас рыжий начинает понимать, в чем дело. Брюнет вытирает прозрачные капли рукавом смирительной рубашки, отворачивается, стараясь их скрыть. — Неужели я так сильно тебя напугал? — безумец старается быть как можно мягче, аккуратно поглаживает чужое плечо. Парень мотает головой, пытаясь успокоиться. — Хорошо. Просто не любишь, когда к тебе прикасаются?       Мальчишка кивает, нервно кусая губы, и его тут же выпускают. — Так лучше? — Элайджо снова получает слабый кивок. Девятый приподнимается, тяжело дыша, упирается плечами в стену.       Рыжий решает не допрашивать и не давить на него, прекрасно понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет. Мужчина просто сидит рядом, ожидая, пока парень хоть немного успокоится.       Элайджо проходит в душевую следом за двумя психами. Позади него медленно плетется Девятый, слабо цепляется за чужую руку, когда охрана их останавливает. Душевые кабинки, если их так можно назвать, совершенно неприкрытые, а вода ледяная, но это лучше, чем ничего. — Раздевайся, — с приказным тоном охранник подталкивает Девятого ближе к кабинкам так, что последний врезается в спину безумца. — Или ты хочешь, чтобы я тебя раздел?       Мальчишка впивается пальцами в предплечье Элайджо, в страхе царапая его ногтями. Да что с ним не так? — Эй, помягче, — вмешивается Стрельцов, что-то тихо шепчет напарнику, и тот, окинув брюнета сочувственным взглядом, качает головой. — Я сам. Приведи пока следующих.       Рыжий жестом останавливает Начальника, мягко касается ладоней Девятого, и тот вздрагивает. — Слушай, это не так страшно, как кажется, — наклоняется он к парню, как можно осторожнее расстегивает смирительную рубашку, и брюнет слабо пытается остановить его руки, словно хочет что-то скрыть. — Просто не думай об окружающих…       Элайджо прерывается, во все глаза глядя на травмированную спину, покрытую шрамами и гематомами. Он замечает, как расширяются глаза охранника и как на парня косятся остальные психи. Наконец безумец понимает, почему Девятый так боится прикосновений. Парень морщится, стараясь не смотреть на собственное тело. Элайджо спокойно раздевается, распустив длинные волосы, становится под один из душей, вздрагивает от холода, опалившего кожу. Очень скоро прикрывает глаза, чувствуя слабое спокойствие. Вода смывает все, тревогу и беспокойство, приводит мысли в порядок. Он чувствует на себе взгляд Девятого, усмехается, когда мальчишка, до этого с интересом разглядывающий мускулистое тело, смущенно отводит голубые глаза. Безумец смывает с себя мыло, перекрывает воду, нацепив одежду обратно, выходит в коридор, ожидая Девятого. Ловит себя на мысли, что парень куда сильнее, чем кажется, и морально, и физически. Наконец брюнет медленно выходит из душевой, мокрый и подрагивающий. Тут же цепляется за руку Элайджо, который за столь короткий промежуток времени успел к этому привыкнуть. — Видишь, все хорошо, — рыжий едва сжимает ладонь Девятого, немного наклоняясь к нему. — Я н-не хотел, чтобы ты это видел… — тихо шепчет парень, мотает головой, его взгляд тускнеет. — Я не виноват, но никто мне не верит… Я просто пытался защититься…       Их снова пичкают таблетками, отводят на улицу. Элайджо садится на скамейку у фонтана, не спуская глаз с Девятого, раскинувшегося на зеленой траве. Они знакомы от силы два дня, но даже так мужчина чувствует ответственность за него и искреннее желание защитить. Словно ему совсем не место в этих стенах. Может, он правда невиновен? Начальник явно что-то знает… Только вот что? Он видит, как один из психов, ходивших с ними в душ, приближается к брюнету, пытаясь коснуться. — Эй, руки прочь! — рычит Элайджо, поднимаясь, подходит к нему, отталкивая от мальчишки. Опускается на траву рядом. Псих с безумной улыбкой отходит в сторону, делая вид, что совсем незаинтересован в них. — Вот зараза… — Они ведь все равно до меня доберутся… — подает голос Девятый, глядя в светло-голубое небо. — Это так глупо, нарываться на неприятности из-за меня…       Рыжий качает головой, прислоняется спиной к металлическому забору. — Это не глупо, — возражает он, аккуратно подтягивает парня ближе, укладывает к себе на колени. — Ты не заслуживаешь этого. — Откуда тебе знать? — Девятый прижимается щекой к чужой ладони, прикрывает глаза, его голос становится тише. — Может, я тоже убийца… — В таком случае даже лучше, — усмехается Элайджо, поглаживая темные волосы. — Убийцы должны держаться вместе.       Мальчишка заходится тихим смехом. Таблетки, которые они принимают, определенно имеют на него странное воздействие. Ведь после них Девятый становится крайне спокойным и открытым, перестает трястись от каждого шороха, позволяет касаться себя. — Знаешь, я ведь правда убил человека, — неожиданно заявляет парень, и мужчине становится не до смеха. Брюнет говорит тихо и неуверенно, словно боясь, что после внезапного откровения, Элайджо от него отвернется. — Он был другом отца. Не знаю, можно ли так назвать человека, который продал тебя, как вещь, ради очередной дозы кайфа. Крайне мерзкий тип. После того, как он сломал мне пару ребер, я больше не пытался защищать себя. Три года я был его игрушкой, мальчиком для битья, из-за страха не мог никуда заявить. Но когда он в очередной раз явился за мной к отцу, я убил их обоих…       Рыжий молчит, глядя в голубые глаза, а после осторожно вытирает слезы с его щек. Он сильнее прижимает мальчишку к себе, утыкаясь носом ему в висок. — Все это уже в прошлом, — нежно проговаривает безумец. Больше он никому не позволит к нему прикоснуться. Не теперь. — Я защищу тебя от всего, заберу с собой к морю. — К морю? — тихо переспрашивает Девятый, чувствуя, как мужчина поглаживает его по спине. — Я никогда не видел море вживую. Но я очень люблю ракушки…       Элайджо хочет было ответить, но вдруг к ним подходит уже знакомый псих, опускается на траву прямо перед мужчиной. Он долго смотрит в карие глаза, о чем-то размышляя, а после, настороженно осмотревшись, тянет к Девятому окровавленную руку. Неожиданно безумец рефлекторно отталкивает парня в сторону, до того, как псих успевает замахнуться другой рукой, легко уворачивается от удара. — Ты думаешь, ч-что с-самый умный, н-но… но ты ошибаешься! — Элайджо перехватывает его руку, в которой блестит заточка, заламывает за спину, опрокидывая дико вопящего психа на землю. — Ты умрешь здесь! К-как и в-все! — Я что-то очень в этом сомневаюсь, — шипит рыжий и, выхватив импровизированное оружие, вонзает напавшему в шею. Мужчину забрызгивает кровью, и только хрипящее тело перестает шевелиться, он выпускает его. — Падаль… — Элайджо!       Безумец поднимает взгляд на вскрикнувшего Девятого, и его тут же скручивает охрана. В шею дает слабая боль, и мир перед глазами стремительно начинает плыть, последнее, что видит Элайджо, как Стрельцов уводит вырывающегося мальчишку прочь. Наши дни       Элайджо выходит из машины, внимательно глядя по сторонам. Совершенно неожиданно Лэмбтон решил взять его с собой по делам, но для чего, так толком и не объяснил. Закрыв хаммер, Генри идет через небольшой, хорошо освещенный городок, и Элайджо, мотнув головой, плетется следом за ним. Он не то чтобы горит желанием шататься по всяким городам в пять утра после четырех часов на самолете и еще двух часов тряски на машине. Он не совсем уверен, в какой стране они сейчас находятся, но, судя по языку, на котором говорят местные, они в Англии.       Лэмбтон уверенно идет вниз по улице, и совершенно неожиданно безумец пораженно замирает, глядя на едва виднеющееся впереди море. Заметив его реакцию, мужчина усмехается, ведет по пляжу, до тех пор, пока впереди не начинает виднеться маяк, а рядом с ним силуэт мальчишки. Безумцу требуется пару секунд, чтобы узнать в нем Девятого, сидящего на песке. Заслышав шаги, брюнет поворачивает голову, и в голубых глазах появляются радостные искорки. — Элайджо… — он расплывается в теплой улыбке, поднимается с песка, утыкаясь лицом ему в грудь, выбивая из чужих легких несдержанный вздох. — Наконец встретились…       Рыжий моргает, а после переводит взгляд карих глаз на Лэмбтона, что просто стоит, глядя куда-то в даль. Вот зачем они проделали такой путь. — Ох, я столько хочу тебе рассказать, — Девятый отстраняется, и Элайджо, кажется, первый раз видит его таким счастливым и ярким, больше совсем не запинается. — Представляешь, оказывается, море куда больше, чем его показывают по телевизору, и вода в нем такая соленая-соленая…       Рыжий видит, как едва заметно кивнув, Лэмбтон уходит, оставляя их одних. Элайджо опускается на теплый песок, слушая тихий голос Девятого, глядя на едва поднимающееся из-за горизонта солнце. Только-только понимая, что у них получилось. Они выбрались к морю, вместе…