Приговор для грешников

— Лампа, не филонить! — Прикрикнул на мальчишку Вахит, следя за тем, чтобы пацаны не расслаблялись. — За этой скорлупой глаз да глаз нужен. Стоящий рядом Вова усмехнулся и помог другу прикурить сигарету. Они стояли на улице, возле комиссионки, пока скорлупа таскала стулья, обустраивая будущий видеосалон. Последние деньки для универсама выдались насыщенными. Они решили открыть бизнес. Как-бы то не было, Кащей прав в одном: делить асфальт и дальше — пустая трата времени. Нужно было что-то делать, менять, расширяться. Зарабатывать в конце-концов. А учитывая упрямство Кащеевой царевны, хер знает когда откроется СТО и откроется ли оно вообще. Поэтому недолго думая, пацаны стырили видик, кассеты, договорились об аренде помещения и теперь собирались заняться бизнесом. Все лучше, чем чушпанов на улице разувать и наживать себе проблемы. Перестройка меняла союз. Вся эта дележка асфальта, драки стенка на стенку — это пережиток прошлого. — Че, пацаны, работа идет? — К ним подтянулся Валера, так-же закуривая. — Идет. — Кивнул Вова. — Сейчас все настроим и уже вечером можно будет открываться. А ты че, где пропадаешь? — Да-к, я это... к Алинке ходил. Вове потребовалась немалая выдержка, чтобы не скривить губы в презрительной усмешке. Он не забыл ее выходку трехдневной давности. Не забыл, как Кащеева девка натравила на них телохранителей, которые вышвырнули их из квартиры, как последних чушпанов. Еще никто и никогда так сильно не унижал Адидаса. Девчонка брала на себя слишком много. Она вела себя под стать своему прозвищу. Царевна гребаная. Только вот она забыла, что осталась без покровительства Кащея, а раз так, то ей следовало прикусить язык и вести себе поскромнее. Отношения Вовы и Алины не сложились с самого первого дня. Суворов и сам не понимал в чем дело, он никогда не опускался до ссор с бабами, у него были дела поважнее. Однако Кащеева царевна ощущалась как кость в горле. Нахальная, надменная и считающая себя неприкасаемой из-за защиты криминального авторитета. Вова не был конченным чертом, считающим, что «матрешки мотальщиков должны знать свое место». Конечно нет, они ведь не собаки. Однако группировки — это дела пацанские и бабам в них не место. А Алина все лезла и лезла, и ведь никто не был против! Она присутствовала на встречах старших, высказывала свое мнение, Кащей даже доверил ей вести универсамовский бизнес! Это вообще ни в какие ворота. Вова знал Кащея десять, уже почти одиннадцать лет. И ни разу за эти одиннадцать лет, Костя не доверял никому — ни близким, ни приближенным, ни собственным пацанам. Так почему все так круто изменилось с появлением сестренки Турбо? Но ладно, это все лирика. Вова на самом деле пытался найти общий язык с девчонкой, которая стала неотъемлемой частью универсама. И у них вроде даже получалось общаться, например во время тренировок или когда их сблизила Наташка. Только вот напряжение между ними не исчезало никогда. И даже тогда, когда они улыбались друг-другу, было ясно — друзьями этим двоим не стать. — И как там ангелочек? — Полюбопытствовал Зима. — Да я не видел ее уже дня три. У соседей спрашивал, говорят, утром садиться в машину, куда-то уезжает и возвращается дай бог после полуночи. Валера поджал губы. Он трое суток пытался выцепить сестру и все без толку. Она как сквозь землю провалилась. И ведь не только он не мог ее найти. Лиля с Ляйсан к ней наведывались раз пять, звонили, наверняка и Наташка тоже. Складывалось впечатление, будто Алина специально ото всех отстранилась. Будто она избегала всех, кто хоть немного связан с универсамом. Турбо это не нравилось. Несмотря на сотни разногласий, Алина все еще была его сестрой и парень волновался за нее. Она не справится одна. Да и ему не нравилось, как закончился их последний разговор. Алина тогда много лишнего наговорила, а потом ушла, громко хлопнув подъездной дверью. — Нехорошо как-то. — Заметил Вахит, почесав лысый затылок. — Непонятно что у нее там происходит, может помощь какая нужна. Она все-таки своя, универсамовская. — Своя. — Неожиданно согласился Вова. — Правда вот понятий не знает. Вышвырнула нас из квартиры, как чушпанов каких-то. И с бизнесом какую-то хрень мутит. — Мы сами не лучше поступили. — Вдруг заступился за девчонку Вахит. — Ты поставь себя на ее место. Кащея только арестовали, ее допрашивали и тут мы приперлись. Даже не узнав как дела, сразу за бизнес заговорили. Некрасиво это. Зима допер до этой мысли не сам. Рассказав о произошедшем Ляйсан, он получил таких мощных нагоняй, что мозги быстро встали на место. Они ведь и правда не по-пацански поступили. У универсамовских как? Они держались своих, защищали их, а Алина была «своей». Сколько раз она им жизнь спасала, выручала, поддерживала? А они вместо того, чтобы поддержать ее в трудный момент — поступили по-свински. Ляйсан услышав об их поступке кричала долго и со вкусом. Вахиту же только и оставалось, что уклоняться от летящих в него тарелок. А затем девушка позвонила Лили и они вместе отправились к Алине. Правда найти ее сейчас было сложнее, чем связаться с Горбачевым. — Да че некрасиво то? — Не согласился Турбо. — По факту бизнес универсамовский. Но может и не стоило начинать разговор с этого. Сеструха на нервах вся. Пусть недельку-другую отойдет, а потом я сам с ней поговорю насчет СТО. — Добро. — Кивнул Адидас. Вова в последний раз затянулся, выбросив бычок в лужу. СТО они заберут в любом случае, но лучше бы Кащеева отдала его по-хорошему. Все-таки она не только матрешка старшого, но и сестра Валеры. А Валеру Вова уважал. И ему как-то не особо хотелось угрожать девчонке и вступать в конфликт с давним другом. — Ладно, пацаны, пошли посмотрим, как работа идет. — Когда молчание затянулось, предложил Вахит. Нестройным хором они зашли в комиссионку. Там, в отдельной комнате находилось помещение под будущий видеосалон. Скорлупа уже заканчивала с обустройством. По центру расположилось четыре ряда стульев, а напротив небольшой телевизор с краденным видиком. — Ну неплохо, неплохо. — Покивал Вова, оглядываясь. — Думаю на этом мы неплохо сможем заработать. — Нам по-хорошему вывеска нужна или что-то вроде плаката. — Сказал Лампа, подметая пыльный пол. — Ну... чтобы люди знали какие фильмы в прокате идут. — А вот это ты хорошо придумал. — Валера щелкнул пальцами, уважительно кивнув мальцу. — Слышь, Маратик, иди сюда! Адидас-младший оторвался от разговора с Пальто и подошел к пацанам. — Что такое? — Спросил он, пряча руки в карманах. — Твоя девчонка... Айгуль эта, она же вроде комсомолка? — Марат кивнул. — Во, это хорошо, значит стенгазету рисовать умеет. Понимаешь о чем я? — Если честно, то не совсем. — Плакаты нарисовать надо. — Пояснил Вова, вступив в разговор. — А-а-а... понял. — Марат часто-часто закивал, напомнив китайского болванчика. — Без проблем вообще, она правда сейчас в музыкалке, но вечером мы придем.

* * *

Ноги сами несли в отделение милиции. Алина почти летела на своих шпильках и даже телохранители едва поспевали за девчонкой. Оказавшись внутри, она нервно огляделась, ища одно единственное лицо и вскоре заметила Вячеслава Григорьевича. Мужчина как-то скрытно махнул ей рукой, призывая зайти в неприметный коридорчик. Алина забежала туда, схватив универсамовского юриста за руку: — Слав, это правда? — Да. — Мужчина улыбнулся, кивнув в сторону молодого парня, который по виду только закончил школу милиции. — Это Анвар Кадыров, он нам поможет. Алина едва сдержалась, чтобы не кинуться обнимать этого Кадырова. Час назад, когда Вячеслав Григорьевич позвонил и сказал, что девушка наконец может увидеть Кащея, она едва-ли не потеряла сознание от счастья. Прошла всего неделя с их последней встречи, но на деле эта разлука ощущалась как целый год. — Ильдар Юнусович сейчас на вызове. — Рассказал парень. — У вас будет минут двадцать, потому-что если начальник узнает, меня уволят. — Я понимаю. — Алина порылась в сумке и вытащила на свет конверт с наличными. — Это за риск и за помощь. — Спасибо. — Кадыров запрятал деньги в карман, нервно оглядываясь. — Пойдемте быстрее. Он сильно нервничал и это бросалось в глаза. Мальчишка еще, зеленый совсем, явно не слишком старше Алины. Максимум года два-три. Однако с милицейскими зарплатами, деньги лишними не будут, особенно для столь молодого парня, который хотел гулять, водить девушек по кафе и наряжаться в что-то посимпатичнее, нежели выданная на работе форма. Сержант остановился у железной двери, достал связку ключей и отворил ту с противным металлическим лязгом. — Двадцать минут. — Напомнил он. Однако Алина уже не слышала его слов. Сердце предательски сжалось, стоило ей увидеть Кащея. Кащея, которого она едва-ли смогла узнать за изуродованным лицом. На щеках, лбу, подбородке, повсюду красовались глубокие раны. Левый глаз вообще распух и не открывался. Все его лицо превратилось в сплошную гематому. Алина пошатнулась, закрыв рот ладонью. Глаза полные слез в ужасе распахнулись. — Ну-ну, царевн, ну че ты хнычешь то сразу, а? — Кащей встал из-за стола, делая к ней шаг. — Все хорошо, все нормально. Я конечно сейчас не красавчик, но не настолько же, чтобы от меня шарахаться? Алина затрясла головой, не узнавая своего любимого. Даже его усмешка на изуродованном лице казалась иной. Голос тоже исказился, вероятно из-за распухшей щеки. Однако когда его мозолистые ладони легли на ее щеки, девушка выдохнула. Он. Все еще он. — Кость... как? Откуда? — Ее голос звучал надрывно. — Шел, споткнулся, упал. — Безразлично махнул рукой бандит. — С кем не бывает, ну? Че то ты совсем расклеилась, родная. — Костя. — С нажимом произнесла девушка. Кащей тяжело вздохнул и притянул девчонку к себе, врываясь в ее рот с поцелуем. Как-же ему этого не хватало... Не хватало ее тоненького тельца в руках. Она даже стала ему сниться. Каждую ночь. Приходила, ручки к нему тянула, за собой звала. И каждый раз, когда бандит слепо следовал за своей царевной — он просыпался. Просыпался в холодной камере, окруженный урками и без любимой девочки. Кащей чувствовал, как по ее щекам текут слезы. Отстранившись, он тряхнул Алину за плечи и большими пальцами вытер влажные дорожки. — Соберись, царевн, ну. Времени у нас нет, а надо о многом поговорить. Давай-давай, успокаивайся. Че ты как маленькая то, а? Не капризничай мне тут. Кащей поджал разбитые губы, смотря, как его девочка часто задышала, пытаясь придти в себя. Стало тошно. Тошно от того, что он даже не мог успокоить ее нормально. Однако время поджимало, а им предстояло обсудить слишком многое. Алине потребовалась вся сила воли, чтобы успокоиться. Она подвела Кащея к столу, достала из сумочки платочек и смочив его водой, принялась счищать засохшую кровь с лица своего мужчины. Алина еще никогда прежде не видела более худших травм. Даже огнестрельное ранение и то, выглядело куда лучше. Кащей только усмехнулся, одним глазом следя за своей девочкой. Заботливая. И все такая-же красивая. Правда лицо как-то осунулось и кажется царевна похудела еще сильнее. Костя нахмурился, подцепив ее подбородок пальцами. — Ты че, родная, вообще не жрешь нихера? — Прямо справил он, сдавив впалые щеки. — Это че такое? Тощая как спичка. Алина истерично усмехнулась. — Серьезно? Будешь ругать меня за пропущенный завтрак?! У тебя не лицо, а кровавое месиво. Рассказывай, что случилось. — Я че тебе попугай, по десять раз одно и тоже повторять? Сказал же уже, ну. Алина положила платок на стол, разглядывая лицо мужчины с нескрываемой печалью. — Кость. — Позвала она его по имени. — Помнишь о чем я тебе говорила, когда мы только начали «ходить»? Я сказала, что не собираюсь быть с тобой наполовину. Если мы вместе, то я должна знать все и ты пообещал, что я буду знать все. Алину трясло. Ей было страшно. Ей было чертовски страшно! Но однажды, выбрав Кащея она влезла в его мир и дала себе слово — быть с ним всегда. Неважно какие обстоятельства. Неважно хорошо у них все или плохо. Девушка хотела пройти через все невзгоды со своим мужчиной, потому-что такими она видела отношения. Потому-что им больше некому доверять. Окруженные врагами в лице: некоторых блатных, старших других группировок, милиции и даже универсамовских — они, это все что есть друг у друга. А Кащей... он просто не хотел тревожить свою девочку. Алинка и так вся на нервах, вон как исхудала, да еще и эти черные круги под глазами. Бедовая девчонка. Даже позаботиться о себе без его присмотра не может! Однако и врать он ей не мог. — Показания выбивали. — Безразлично выдал Костя, словно такое в порядке вещей. — Подсадили к паре урок, ну и дальше по нарастающей. Ты же у меня девочка умная. Сама должна понимать как это работает. Алина понимала. Кащей несколько раз рассказывал о том, как менты выбивали показания даже из невиновных. Девушку снова затрясло от ужаса, когда она представила своего мужчину окруженного урками. И это советская милиция! Люди, которые обещали вершить правосудие и защищать граждан союза. — Ну-ну-ну, родная, че такое то, а? — Кащей обхватил девичий затылок, вынуждая царевну ткнуться лбом в свое плечо. — Помяли немного, с кем не бывает, ну. А ты давай успокаивайся. Если ты будешь так реагировать на каждое мое слово, я тебе вообще ничего рассказывать не буду, поняла меня? Алина затрясла головой. Как она могла успокоиться, когда эти чертовы менты выбивают чистосердечное из ее мужчины?! А если они перестараются? Что если Кащея убьют?! «Я лягу вместе с тобой» — вспомнилось ей давнее обещание. — Какие же они козлы, Кость. — Прохныкала девушка. — Да, царевн. Козлы. — Снисходительно подтвердил бандит, поглаживая девочку по волосам. — Мрази! Скоты! — Мрази, скоты, ага, да. — Насмешливо повторял он и расцеловывал девичью макушку, в попытке успокоить ее. Алина зажмурилась, сильнее прижавшись к Кащею. Ей приходилось держаться при пацанах и телохранителях. Приходилось носить маску перед универсамовском юристом и окружающими. Однако рядом с Костей все ее выстроенные стены рушились, разваливались точно карточный домик. Рядом с ним не нужно быть сильной, смелой и бесстрашной. Рядом с ним Алина могла позволить себе расслабиться. Но только не сейчас. Не сейчас, когда у них всего двадцать минут. — Ну, успокоилась, царевн? — Подцепив ее подбородок пальцами и заглянув в заплаканные глаза, уточнил бандит. Алина быстро-быстро закивала. — Умница. А теперь давай побазарим. Алина утерла слезы и твердо кивнула, готовая слушать. — Че на улице происходит? — Спросил Кащей и прежде, чем девушка успела ответить, пригрозил ей указательным пальцем. — Только правду, поняла? Не вздумай мне загонять порожняк, мол «все прекрасно». Знаю я этих чертей, наверняка уже что-нибудь выкинули. Алина и не собиралась врать. Кащей должен знать, что творят универсамовские. Правда о некоторых моментах, девушка собиралась умолчать. Исключительно во благо. Например о том, что она обратилась за помощью к домбытовским. Или о том, что Вячеслав Григорьевич составляет для нее список всех, кто имеет доступ к комнате с вещественными доказательствами. Узнай о таком, Кащей наверняка психанет и велит не совать свой нос в опасные дела. Только вот Алина не могла поступить иначе, особенно теперь, когда увидела, что с ее мужчиной творят милицейские. Она его освободит. Любой ценой. — Недавно приходили пацаны. Валера, Вова и Вахит. — Издалека начала девушка. — Так... и..? Ты рассказывай, родная, рассказывай. Не заставляй меня каждое слово из тебя клешнями тянуть, у нас не так много времени. — За бизнес спрашивали, мол, когда открываемся. — С тяжелым вздохом, поделилась она. — Я не ответила и Суворов... мягко намекнул, что мне нужно переписать бизнес на кого-то из пацанов. Кащей невесело усмехнулся, облизав пересохшие и кровоточащие губы. Он знал, что так будет. Предвидел это с самого начала. В универсаме давно не было того единства, присутствовавшего при жизни Князя. Тогда пацаны стояли друг за друга. Готовы были под пулю прыгнуть, прикрывая своего. Сейчас же все эти мрази тряслись над собственными шкурами и только на словах, строили из себя «пацанов». Это же надо было додуматься... к его девочке пришли! Ублюдки. Наверняка напугали ее, расстроили. Как-же Кащею сейчас хотелось выйти отсюда и лично перебить им трахеи. — Вот же стервятники, а. — Выплюнул он. — Меня даже посадить не успели, а они уже мои бабки делят. Суки. Че еще, царевн? — Я не знаю... я далека от них сейчас. — Призналась Алина. — Я не заходила в качалку с твоего ареста и избегаю их всех. Я никому там не доверяю. — Это хорошо, это просто отлично, родная. Умница. — И словно в награду, бандит на мгновение прижался губами к ее лбу. — Никому не доверяй. Держись Быка и Деда с Бумером, они свои, прикроют. Остальные пусть лесом идут. Они только на словах своих прикрывают, а на деле... ну ты и сама уже поняла. Кащей выдохнул с нескрываемым облегчением, когда понял, что царевна что-то то да запомнила из его уроков. В криминальном мире — друзей нет. Только враги. Здесь нельзя расслабляться, ведь даже самые близкие, способны вонзить нож в спину. Кащей ни раз прочувствовал это на собственной шкуре. — Короче так. Слушай и запоминай. — Продолжил Костя. — Одна не остаешься, пусть мои парни живут с тобой. Самостоятельно даже носа в подъезд не высовываешь, поняла?! Кащей говорил строго, серьезно, периодически повышая голос. Было сложно вместить в двадцать минут все наставления, которым бандит обучался с девяти лет. Сложно, но он не мог ни попытаться. Его девочка не должна пострадать. — Касаемо бизнеса. Он твой, родная. — Бескомпромиссно изрек он. — Только твой и никакие универсамовские не имеют на него прав. Шли их всех нахуй. Даже с работой разверни, найми для СТО кого-то со стороны. — Мне сейчас не до бизнеса... — А надо сделать так, чтобы было до бизнеса. Ты пойми, родная, пока суд да дело, месяца пройдут. Я смогу отправлять деньги только когда окажусь на зоне, там воры с общака помогут, а до этого ты на полном самообеспечении. Кащей злился. Он ведь обещал царевне лучшую жизнь. Обещал, что она будет купаться в золоте и ни в чем не нуждаться, а по факту вон как все обернулось. Конечно у него были заначки и достаточно много, но если Алина продолжит тратить деньги так, как тратит сейчас, их едва-ли хватит на полгода. — Но если я найму кого-то стороны, разве проблем не будет? — Задалась вопросом Алина. — То есть универсамовские могут сделать что-то... Кащей покивал, щелкнув пальцами. — Вот, наконец мыслишь в правильном ключе, царевн. С этим обратись к Быку, пусть наймет парней покрепче для охраны СТО. Желательно с оружием. Деньги знаешь где лежат? Алина медленно кивнула. Она знала обо всех заначках Кащея, он сам ей показывал. Плюс еще и дома лежало достаточно наличных. Девушка понимала для чего этот разговор, но он буквально уничтожал ее изнутри! Костя словно прощался и Алина никак не могла избавиться от этого отвратительного чувства. — Все то ты знаешь. Не девушка, а загляденье, а? — Хохотнул бандит, положив ладони на ее талию. — Кстати по поводу заначек. Одна в качалке, в сейфе лежит. Забери ее сегодня же. На верхней полке пацанский общак, его не трогай, а на нижней мои кровные — теперь уже твои разумеется. — Сделаю. Алина тяжело вздохнула, пытаясь запомнить все наставления Кащея — открыть бизнес, нанять работников со стороны, найти охрану, забрать заначку из качалки. — Умница моя. — Похвалил ее Костя. — Теперь дальше. С Казани не уезжай, здесь сейчас опасно будет, но это мой город и у меня тут связи. Я смогу защитить тебя даже из тюрьмы. — Я бы никогда не уехала без тебя... — Не уехала, ага. — Покивал он, стиснув пальцами ее подбородок. — Дальше будет только хуже, царевн и возможно у тебя просто не будет выбора. Поэтому не надо сейчас спорить, просто слушай и мотай на ус, поняла? Уезжай только в том случае, если меня приговорят к расстрелу. Алина зажмурилась как от невыносимой боли. Она знала про вероятность смертной казни, но слышать такое от Кащея было... больно? Не просто больно, ей словно наживую вырезали душу. Распотрошили ее. Одно девушка знала наверняка — если Кащея приговорят к высшей мере, она никуда не уедет. Ляжет вместе с ним, как и обещала. Она не хотела без него. Не могла без него. Это было болезненно и нездорово, но что поделать? Мир бывшей комсомолки уже давно схлопнулся на одном единственном бандите. Он вытеснил из жизни Алины всех — брата, друзей и стал самым важным для нее человеком. — Кость... не говори так, пожалуйста. — Попросила она слезливо. — Ты же бессмертный. Кащей тряхнул девчонку за плечи, вынуждая собраться. — Не ной. Разное может случится, смекаешь? И ты должна быть готова ко всему. Я хочу, чтобы ты сейчас пришла домой и собрала вещи, чтобы в случае чего, могла экстренно свалить из Казани. Если меня грохнут, тут ад начнется. Алина кивнула, пытаясь успокоить Кащея, хотя знала — она не станет бежать, не станет собирать вещи и ни за что не бросит любимого человека. Сердце в груди предательски заныло, а глупые слезы снова набежали на глаза. Алине пришлось из-за всех сил впиться ногтями в ладони, чтобы сдержаться. Она не могла расклеиться сейчас. Времени оставалось все меньше. Чертовы двадцать минут неизбежно заканчивались. — Мы поборемся еще, царевн, я не сдаюсь. — Заверил ее бандит, на мгновение прижавшись разбитыми губами к ее лбу. — Но ты должна быть готова ко всему, слышишь меня? Быть готовой ко всему... ведь даже у Кощея Бессмертного была своя смерть и находилась та на конце иглы, а игла та в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, а сундук тот на высоком дубу. А смертью Кащея стала Алина, ведь если бы не она... ничего из этого не было. Отделаться от этой мысли было непросто. Она буквально грызла ее изнутри. — Я поняла тебя, Кость. — Кивнула девушка. — Еще что-нибудь? — Да. — Серьезнее, чем раньше, бросил он. — В глаза смотри мне. Алина подняла мутный взгляд, потонув в черных омутах. Кащей снова стиснул ее подбородок пальцами. — Хрен знает, как сейчас события будут развиваться. Если не расстреляют, меня закроют лет на пятнадцать. Это долгий срок, царевн, все понимаю, но должен предупредить. — Он приблизился так, что их носы почти соприкасались. — Если изменишь или даже подумаешь об измене — пожалеешь. Кащей всегда был эгоистом и собственником. Никто не смел желать то, что принадлежало ему. И даже если Кащею придется оставить девочку на пятнадцать лет, он костьми ляжет, но не позволит ей быть счастливой с другим. Эгоистично? Да. Однако бандит не умел делиться и не собирался этому учиться. Он не то чтобы сомневался в своей царевне, нет. Алина оказалась преданней любого пацана из универсама. Но пятнадцать лет — долгий срок, а она молодая девчонка, причем чертовски красивая. Алина же только растерянно глядела на своего мужчину, не понимая, шутит ли он или действительно говорит ей такие вещи. — Кость, ты серьезно? — Он промолчал. — Господи... ты серьезно! — Туркина раздраженно пихнула его в плечо, отстраняясь. — За кого ты меня принимаешь черт возьми?! — Тише, тише. — Попытался угомонить ее бандит, хватая брыкающуюся девчонку. — Тише?! — Взвизгнула она, выпутавшись из мужских объятий и снова ударила бандита в плечо. — Ты блять совсем ахренел! Считаешь меня способной на измену?! Да я... Кащей заткнул ее поцелуем, притягивая к себе. Алина еще несколько секунд что-то возмущенно мычала ему в губы, но мужские руки крепко сжали ее талию, не позволяя отстраниться. Девушка сдалась, однако на поцелуй не ответила. Внутри разрасталась обида на самого близкого человека. Неужели Кащей правда верил, что она способна изменить ему..? И это после всего через что они прошли за эти месяцы! Алина клялась и божилась, что ляжет вместе с ним, если он погибнет. Она убила просто потому-что он сказал так сделать. Она собиралась совершить еще одно преступление, чтобы освободить бандита. А он смел подозревать ее в неверности. Кащей же все продолжал целовать девочку. Почувствовав, что она перестала вырываться, он медленно отстранился и положив мозолистые ладони на ее щеки, твердо заглянул в карие глаза, так напоминающие карамель. — Успокоилась? Че ты кипишуешь то сразу, царевн? Я просто предупредил. — Засунь это предупреждение себе в задницу. — Огрызнулась она, обижено дуя губы. Кащей хохотнул, умиляясь ее реакции. Как уже было сказано — бандит не сомневался в царевне. В ком угодно, но не в ней. Однако не предупредить он не мог. Пятнадцать лет слишком большой срок и мужчина волновался, что девочка окажется вдали от его контроля. — Ну тише, тише. Никто тебя ни в чем не обвиняет, ну. Ты у меня девочка верная, честная, а самое главное — умненькая. Понимаешь последствия, да? Алина сложила руки на груди: — Мне плевать на последствия. Даже без них, я никогда не откажусь от тебя. Мне никто больше не нужен, Кость. И Кащей видел в ее глазах, что она говорит абсолютно серьезно. От этого, внутри что-то приятно колыхнулось. Это его девочка. Девочка за которую он убьет любого. Кащей прожил на белом свете почти тридцать лет и за эти годы ему пришлось поведать не мало дерьма. Его предавали, пытались сломать, пытались убить. Но впервые, кто-то был готов убить за него. Впервые появился кто-то, кому он нужен таким какой есть — со всеми тараканами, проблемами и грехами за душой. — Иди сюда, родная. Кащей положил ладонь на затылок девочки, притягивая ее к своей груди. Как-же правильно Алина ощущалась в его руках. Слишком правильно. И бандит знал одно — он никогда не откажется от своей царевны. Даже если это означало то, что девчонке придется ждать его из тюрьмы пятнадцать лет. Последние отведенные им минуты, они стояли молча, обнимая друг-друга. Кащей вдыхал аромат ее волос, словно пытаясь запечатлеть его в памяти. Насытиться. Неизвестно когда им теперь удастся увидеться и удастся ли вообще. Кащей и не думал, что способен настолько скучать. Каждая минута проведенная вдали от его царевны ощущалась неправильно, противоестественно. В голове бандита крутилась лишь она и ее образ не покидал Кащея ни на допросах, ни тогда, когда урки снова гасили его толпой. Наверно странно вспоминать о бабе, когда твоя жизнь висит на волоске, но Кащей вспоминал. Вспоминал россыпь родинок на впалом животике. Вспоминал каждую косточку на худощавом теле. Вспоминал ее запах и задорный смех. Вспоминал полный восхищения взгляд, когда он в очередной раз играл для нее на гитаре. Вспоминал как она готовила ему завтрак на их кухне, а потом они часами валялись в кровати, говоря обо всем на свете. Кащей не считал себя сентиментальным. Он всегда говорил, что все эти сюсю-мусю ему нахер не всрались. Однако одна единственная девчонка что-то перевернула в нем. Кащей думал о ней постоянно. Черт возьми, она даже снилась ему! И это было невыносимо... Невыносимо находиться так далеко от нее и не иметь возможности коснуться. Алина же все сильнее и сильнее жалась к своему мужчине, словно надеясь влезть ему под кожу и остаться здесь с ним. Лучше с Кащеем в промозглой и грязной камере, нежели в трехкомнатной квартире и без него. Рядом с ним, окружающий девушку мир становился лучше, приятней как-то. Алина провела руками по мужским плечам и зарылась носом в изгиб его шеи. Она просто надеялась урвать еще хоть пару секунд спокойствия. Алина находилась в постоянном напряжении, ожидая ударов в спину, опасности, подставы от пацанов. Она словно балансировала на лезвие ножа. Однако рядом с Костей все это исчезало. Словно слыша каждую ее мысль, Кащей положил ладонь на поясницу своей девочки и прижал ее ближе. — Ластишься ко мне, родная. — Констатировал он. — Ласковая девочка. — Прижался лбом к ее виску. — Маленькая моя. Алина всхлипнула. — Ну-ну, царевна, тише... не начинай сырость разводить. Ну че ты в самом деле то, а? Все нормально будет, слово даю. — Ты не можешь этого знать... — Надтреснуто произнесла она. Бандит не успел ответить. За спиной лязгнула железная дверь и этот звук показался девушке самым пугающим на свете! Она вздрогнула всем телом и обняла Кащея так крепко, что казалось его гости вот-вот захрустят. Нет... нет, еще слишком рано! Неужели двадцать минут закончились? — Алина Аркадьевна. — Позвал ее Кадыров. — Время. — Командир, еще пять минут! — Поглаживая Алину по спине, бросил Кащей. — Не видишь девочка отлипнуть боится? Будь ты человеком, ну. Милиционер потоптался на пороге. — Ильдар Юнусович уже машину паркует. Если он увидит вас вместе, меня уволят и я больше не смогу вам помочь. — Слышишь, родная? — Кащей сжал плечи девочки, насильно отстраняя ее от себя. — Ты иди, увидимся еще, обязательно. Для бандита это тоже было непросто. В груди что-то неприятно сдавило от мысли, что их снова разлучают. Кащей бы отдал все, чтобы оставить царевну рядом с собой. Потому-что полностью он доверял только себе и только он мог защитить девочку. Наверно впервые в жизни, Костя беспокоился не о универсаме, не о пацанах, ворах или криминальной жизни. Он беспокоился о девушке, которая значила для него слишком много. Алина нехотя попятилась назад. — Царевн. — Тормознул ее он. — Никому не доверяй, только ты и я, помнишь? — Только ты и я. — Срывающимся от накатывающий рыданий голосом, сказала она. — И жрать хоть иногда не забывай, вон как исхудала. — Добавил бандит. — Не дело это. Ты своей голодной забастовкой только себе хуже делаешь и меня волноваться заставляешь. Алина кивнула. На глазах появились первые слезы, когда Кадыров обхватил ее за локоть, почти таща к железной двери. — И про СТО не забывай. — Напоследок напомнил бандит. — Деньги забери и... — Я все запомнила, Кость, не волнуйся. — Твердо кивнула девушка. — Я все сделаю. — Я в тебе и не сомневался. А затем железная дверь захлопнулась, снова разделив двух людей. Алина прижалась к стене и обняв руками свои плечи, заплакала. Кадыров как-то нервно посмотрел на девушку, даже не зная, что сказать. Для него подобное было в новинку. Он слышал о деле Вершинина Константина, слышал, что он устроил массовое убийство с поджогом и для новенького милиционера было странно, что за убийцу может кто-то так переживать. Алина показалась ему самодостаточной девушкой и что уж греха таить — довольно красивой. Ей бы работу, любящего мужа и семью, а не по отделениям милиции таскаться. — Что здесь происходит?! — Раздался грубый голос. — Кадыров, объяснись! Рядом с ними, точно из воздуха материализовался чертов Ильдар Юнусович. Милицейский посмотрел на дверь, за которой находился Вершинин, на Алину стоящую возле этой самой двери и на новенького. Кадыров заметно растерялся: — Я... э-э-э... — Вы, Ильдар Юнусович настроили весь участок против меня! — Утерев слезы, выступила Алина, желая спасти молоденького милиционера. — Я уже минут двадцать пытаюсь уговорить вашего помощника пустить меня к Косте, а он ни в какую. Неужели это так сложно? Я же по человечески прошу. Ильдар Юнусович усмехнулся. — Алина Аркадьевна, я с вами тоже много раз говорил по человечески. Просил помочь мне, но вы выбрали встать на кривую дорожку. Я же вас предупреждал, говорил, что все закончится именно так. — Не пустите значит? — Нет. Алина окинула мента самым презрительным взглядом из своего арсенала и гордо вскинув голову, пошла на выход из отделения. Только на улице она выдохнула, выуживая из сумки пачку сигарет. Каждый разговор с Ильдаром Юнусовичем вызывал отвращение! Он всегда смотрел самодовольно, напоминая о том, что девушка сама виновата. Гад. Алина глубоко затянулась. Как-же ей хотелось высказать этому менту все, что она думает о нем и о его методах допроса. Но тогда бы уполномоченный понял, что она виделась с Кащеем и проблемы бы появились у Кадырова. — Алина Аркадьевна? Рядом остановился Вячеслав Григорьевич и трое телохранителей. — Как все прошло? — Заискивающе поинтересовался юрист. — Сейчас расскажу. — Алина выбросила бычок на асфальт и оглянулась на Быка. — Взять его! Вот за что Алина любила головорезов, они никогда не задавали лишних вопросов! Бык моментально скрутил руки адвоката и взял его на удушающий, не давая пошевелиться. Девушка нарочито медленно приблизилась и ткнула наманикюренным пальчиком в грудь Вячеслава Григорьевича. Тот шумно сглотнул. — Ты знал, что из Кащея выбивают показания. — Зашипела девушка. — Знал и ни слова мне не сказал! — Алина Аркадьевна! — Заверещал юрист, пытаясь вырваться из хватки Быка. — Вы поймите! Я собирался сказать, но Кащей ясно дал понять, что если расстрою вас, он мне голову с плеч снимет. Он просто не хотел вас беспокоить лишний раз. Алина покивала на манер Кащея: — Ну понятно. Боишься Кащея, да? Это правильно, только идиот посмеет идти против него. — Она говорила обманчиво нежно, обходя мужчину по кругу. — Только вот смотри какая ситуация. Кащей за решеткой, а я здесь. И мне проще до тебя добраться. Скроешь от меня еще хоть что-то, Бык сломает тебе позвоночник. Это понятно? — Более чем! — Закивал юрист, точно китайский болванчик. — Извините, Алина Аркадьевна, больше не повторится. — Очень на это надеюсь. Алина кивнула Быку и тот отпустил адвоката. Вячеслав Григорьевич моментально выпрямился и тяжело дыша, принялся поправлять свой деловой костюм. Телохранители же только переглянулись с легкими усмешками. Когда хотела — Алина могла быть страшна, перенимая на себя все повадки их босса. Ну точно Кащей в женском обличье! — Алина Аркадьевна. — Снова обратился к ней юрист. — Я выполнил вашу просьбу. — Он незаметно передал ей исписанный лист. — Здесь имена и данные всех, кто имеет доступ к комнате с вещественными доказательствами. Алина забрала бумажку, вчитываясь в написанное. Всего в списке оказалось восемь имен, включая Ильдара Юнусовича и его сразу можно было вычеркнуть из списка. Этот принципиальный гад, скорее голову отдаст на отсечение, нежели поможет освободить опасного преступника. Значит оставалось семь. Алина обернулась к телохранителям: — Надо пробить эти имена. — Сказала она. — Мне нужно все. Любая грязь на этих людей, их семья, слабости. — Давай я займусь. — Предложил Бумер. — У меня есть один человечек, который занимается подобным, но ему придется заплатить. — Не проблема, заплатим. — Может проще сжечь отделение вместе со всеми уликами и ментами внутри? — Совершенно обыденно, предложил Бык. На него тут-же устремились все взгляды. — Да шучу я, шучу. Какие все серьезные. — Ты потише шути, особенно у участка. — Посоветовал Дед, оглядываясь на снующих неподалеку милицейских. — Так, ладно. — Перебила мужчин Алина. — Поехали в качалку, Кащей просил забрать деньги из сейфа. — Она на мгновение обернулась к Вячеславу Григорьевичу. — А ты, я надеюсь, меня понял. Вячеслав Григорьевич спешно кивнул, провожая девушку и телохранителей взглядом. Вот действительно, мало ему было Кащея! Его матрешка ничем не лучше. В такие моменты, универсамовский юрист частенько себя винил за то, что когда-то, очень много лет назад, решил продаться Князю и подписался на сотрудничество с бандитами. Жил бы сейчас себе спокойно, перебил бумажки, а нет... вон как жизнь обернулась. Однако рыпаться уже поздно. А тем временем, белый запорожец отъехал от отделения милиции. Ничего особо не утаивая, Алина поведала телохранителям все о чем они успели поговорить с Кащеем. Бык пообещал найти охрану для СТО в ближайшие дни, а Дед обещал заняться поисками работников для той-же автомастерской. Короче говоря — дел у них было невпроворот. — Так значит из Кащея показания выбивают? — Дед посмотрел на девушку в зеркало заднего вида. — Че, все очень плохо там? Алина поджала губы, вспоминая изуродованное лицо своего мужчины. Она никогда такого не видела... эти ублюдки словно танцевали на его лице! А ведь она даже не видела, что творится с его телом под одеждой. Но наверно это даже к лучшему, иначе Алина бы точно не смогла собраться и выслушать наставления бандита. — Очень плохо. — Подтвердила она, отвернувшись к окну. Наконец запорожец затормозил у до боли знакомой качалки. Алина помешкала. Она не была здесь с ареста Кащея и приходить сюда без него, казалось странным. Это место ощущалась каким-то неправильным без него. Заметив ее замешательство, Бык на мгновение сжал девичье плечо в ободряющем жесте. — Мы рядом, Алин. — Сказал он. — Но если хочешь, мы можем сами зайти, а ты пока в машине посидишь. Алина покачала головой. — Все нормально, просто это место навивает воспоминания. А воспоминаний и правда было много. Здесь они с Кащеем познакомились, здесь они сблизились. Сюда он привел убийц ее отца, пытаясь вымолить прощение. Здесь же они поцеловались. И здесь же Кащей впервые назвал царевну «своей». Качалка помнила все, что происходило в ее стенах. Тряхнув головой, Алина расправила плечи и пошла внутрь. Телохранители засеменили следом, прикрывая ее со всех сторон. В качалке царила привычная атмосфера, кто-то играл в карты, кто-то смеялся с очередного анекдота, кто-то тренировался на тренажерах. Но все равно что-то было не так. И это «что-то», тут-же бросилось в глаза, когда девушка оглянулась на каморку Кащея. Вместо него, там теперь восседал Вова в компании Валеры и Вахита. — Пацаны, смотрите кто пришел! — Неожиданно воскликнул Маратик. — Какие люди, да еще и с охраной! — Привет, Алин! — Помахал ей рукой Лампа. — Давно ты к нам не заглядывала. Алина лишь скупо кивнула мальчишкам, пытаясь выдавить из себя хотя-бы подобие улыбки. Она не злилась на «скорлупу», нет. В конце-концов они ничего плохого не сделали. Но внутри все равно было неспокойно и девушку не покидало чувство «неправильности». Будто все происходящее дурной сон, от которого она никак не может очнуться. А тем временем, на восклицания пацанов, из каморки выглянули так называемые старшие. — Алин..? — Позвал ее брат. — Что-то случилось? — Нет, просто мне нужно кое-что забрать из каморки Кащея. — Наконец заговорила девушка. — Что? — Уточнил Вова. Губы девушки неприязненно дрогнули. Суворов вызывал больше всего неприязни! Этакий бравый рыцарь, который только на словах «герой», а на деле... Алина ничего не забыла. Не забыла, как Вова обещал спросить с пацанов за крысу и вместо этого повел их в кино. Не забыла, как он настаивал на том, чтобы она переписала на них бизнес. Не забыла, что он только спит и видит, как приберет универсам своими загребущими руками. Алина сложила руки на груди. — А я разве должна отчитываться, Вов? Алина могла нормально поговорить, правда могла. Но жгучая неприязнь к Адидасу раздирала ее изнутри. Поэтому девушка целенаправленно двинулась к каморке, как вдруг, Суворов схватил ее за локоть, останавливая. — Ты не у себя дома, уважение имей. — Напомнил он, сжимая ее локоть. Бык среагировал моментально. В два шага преодолев разделяющее их расстояние, телохранитель отпихнул Суворова: — Тебя кто учил так с дамами обращаться, а?! — Прокричал в лицо парня Бык. — Сам уважению научись. Перед тобой не твои подружки, а женщина твоего старшого. Напряжение в качалке резко выросло. Пацаны поспешили подтянуться к эпицентру «взрыва», желая заступиться за своего нового старшого, но и телохранители не пасовали. Вокруг начались какие-то крики, споры, разбирательства. — Слышь, Кащеевы прихлебалы, че то вы много на себя берете. — Рыкнул на головорезов Валера. — Вашего босса здесь нет, поэтому заканчивайте права качать. — Слышь, щегол, ты бы лучше о сестре так беспокоился, как за Адидаса впрягаешься. — Тем же тоном, выплюнул Дед. — Или че, пацаны важнее семьи? Спор разгорался все сильнее. Воспользовавшись начавшимися разбирательствами, Алина прошмыгнула в излюбленную каморку. Взгляд первым делом зацепился за распахнутую дверцу сейфа и сердце в груди предательски сжалось. Сейф оказался вычищен под чистую. Господи... пацаны и до него добрались! Насколько же они мелочные и жадные. Кащей не успел сесть, как они уже поделили его деньги. Алина зажмурилась. Когда она только попала в универсам, девушка не переставала удивляться насколько пацаны сплоченные! Насколько они верные друг-другу, точно настоящая семья. Но почему сейчас они все отвернулись от своего? Это гнильца всегда была в универсамовских или все началось с возвращения Вовы из Афганистана? Алина на негнущихся ногах вышла из каморки и плечом привалилась к дверному косяку. Все крики доносились до нее, как из под толщи воды. Бык первым заметил побледневшую девушку и поспешил сделать к ней шаг. — Алин..? — Позвал ее он. Все разговоры мигом стихли. — Ты забрала? Алина невесело усмехнулась, покачав головой. — Нет, не забрала. Кое-кто добрались до денег Кащея раньше. Телохранители переглянулись. — Вы че совсем берегов не видите?! — Схватив Суворова за грудки, прикрикнул Бумер. — Вас где таким понятиям учили, уроды?! Воровать у своего последнее дело! Так даже крысы не поступают. Вова что есть сил, отпихнул от себя амбала. — За языком следи блять! — Огрызнулся Вова. — Это пацанские деньги. А вот то что Алина хотела их забрать, как раз и не по понятиям. Алина опустила голову, тихонько рассмеявшись. — Пацанские деньги, Вов? А спросить ты не додумался? — Алина усмехнулась. — Я сегодня была у Кащея и знаешь что он мне сказал? Он сказал, что на верхней полке лежит пацанский общак, а на нижней его кровные. А ты их украл, причем у своего. Алина чувствовала разочарование. Универсам и правда разлагался. И под предводительством Суворова ему явно осталось недолго. Общак собирался для помощи пацанам у которых дома даже жрать нечего. Он собирался для того, чтобы вытаскивать пацанов из-за решетки. А они потратили все под чистую! На какие деньги универсамовские планируют жить? Вот почему у власти должен стоять человек с мозгами, а не просто тупая гора мускул. — Я просто не понимаю, вы как жить то собрались? — Озвучила свои мысли девушка. — Насколько я помню общак придуман не для ваших развлечений. На эти деньги половина из вас кормится, другую половину из ментовки достают. А вы их потратили... и на что? На поход в кино? Отличная тактика, ребят. — Не суй нос не в свои дела. — Пригрозил Адидас. — Но ты же сунул нос в чужие деньги. — Напомнила Алина. Алина не чувствовала должного страха, выговаривая пацанам все, что она о них думает. Плевать. Пусть попробуют ее тронуть, Кащей их из-за решетки достанет, заставив каждого слезно просить прощение на коленях. Он это может. Алину раздирала злость. — Вов, тебе самому не противно? — Все не унималась девушка. — Ты строишь из себя такого бравого героя, ну точно рыцарь со страниц сказки! Белого коня только не хватает. А на деле? Воруешь чужие деньги, за слова свои не отвечаешь. — Че за пургу ты мелешь?! — Взъелся Суворов едва-ли не кидаясь на нагловатую девицу. — Я всегда отвечаю за свои слова. — Правда? Напомнить тебе как пару дней назад, ты сидел на моей кухне и клятвенно обещал, спросить с пацанов за подставу Кащея? — Алина оглядела универсамовских. — Хоть у кого-нибудь он спросил? Ну-же, ребят, смелее! К кому подходил ваш новый старшой? Универсамовские принялись переглядываться, они не понимали сути претензий. Они не знали о недавнем разговоре и разногласиях, между Кащеевой царевной и Адидасом. Суворов же смотрел исключительно на девчонку, которую стоило научить разговаривать с теми, кто выше ее по статусу! Он пытался быть снисходительным, правда пытался. Списывал ее несносный характер на то, что она потеряла мужика. Закрывал глаза на некоторые моменты из-за ее брата, но эта сука переходила все границы! Вова ненавидел опускаться до скандалов с бабами, он был выше этого! Но Кащеева царевна снова и снова напрашивалась на хорошую взбучку. — С какого хера мы вообще должны тебя слушать?! — Шагнул вперед Суворов. — Может ты вообще вафлерша, а мы тут уши развесели и сидим тебя слушаем. Ты же в борделе была? Была. Кто знает что там с тобой сделали. — Вов, ты че?! — Ошарашенно позвал брата Маратик. — Завязывай. — Заступился за девушку Вахит. — Так, ребят, давайте успокоимся. Бык уже полетел на Суворова, но его остановил Дед. Какими бы сильными телохранители не были, против почти пятидесяти пацанов, они никак не вывезут. А Алина и Вова все продолжали прожигать друг-друга взглядами, словно никого вокруг не существовало. Их «отношения» дошли до точки не возврата. Адидас перешел все границы. Собственно, как и Кащеева царевна. — Вафлерша. — Повторила Алина, облизав губы. — Забавно, Вов. Знаешь как это жалко с твоей стороны? То чувство, когда предъявить нечего и ты переходишь на беспочвенные оскорбления. Алина прошла вперед, оказавшись среди пацанов. — Смотрите какой у вас классный лидер, ребят. Держитесь его. — Иронично пропела она, отвечая на полный ненависти взгляд Вовы. — Кащея посадить не успели, а он уже разделил его деньги. Потратил ваш общак. А вы кстати знали, что он приходил ко мне и требовал переписать бизнес моего мужчины на него? И это на третий день ареста Кащея. А еще не будем забывать войну с разъездом, которую он развязал, даже не проверив факты. Алина гаденько усмехнулась. — Ты развалишь универсам, Вова. — Слышь, царевна. — «Царевна» из уст Суворова, звучало, как оскорбление. — Что-то ты слишком смелая, для той, кто остался без своего покровителя. Не боишься? — Кого мне бояться, тебя что-ли? — Насмешливо поинтересовалась девушка. — И че ты сделаешь, Вов? Подкараулишь меня за гаражами или распустишь слухи обо мне? — Да хоть бы и так. — Выплюнул он. — За кривой базар отвечать надо. — Вот ты за него и ответишь, когда Кащей выйдет. Вова расхохотался, да так громко и искренне, словно Алина рассказала самый смешной анекдот на свете. Универсамовские не смели вымолвить и слова, наблюдая за перепалкой девушки и своего старшого. И лишь телохранители сгрудились вокруг Туркиной, чтобы в случае чего немедленно ее прикрыть. — Ну ты и смешная, царевна. Кащей выйдет говоришь? — Усмехнулся себя в усы Вова. — Я тут поспрашивал, говорят его к высшей мере могут приговорить. Так что ты одна. И лучше тебе прикусить язычок, ведь больше заступиться за тебя некому. Это был удар ниже пояса. Алина потребовалась вся сила воли, чтобы не зажмуриться от страшных слов Суворова! Она перевела взгляд на брата, надеясь получить хоть толику поддержки, но Валера стоял за спиной нового старшого и старательно отводил глаза. Он не смотрел на сестру, безмолвно приняв чужую сторону. Алина болезненно усмехнулась. И почему предательство всегда ощущалось так болезненно? Почему-то Алина искренне верила, что если припрет, брат в конце-концов встанет на ее сторону. Однако сейчас, оказавшись между выбором — Валера предпочел пацанов. Девушка впервые осознала одну простую истину. Единственный, кто всегда оставался на ее стороне — это Кащей. Он мог поорать на нее наедине, но в конце-концов всегда защищал. Защищал перед Самиром, когда они еще не «ходили». Защищал перед пьяными ублюдками. Защищал перед другими старшими и даже на чертовой сходке блатных! Он убил ради своей царевны и позже обрубил на корню все слухи, касаемо ее прибывания в борделе. А брат не мог даже заткнуть рот своему дружку. В горле застрял ком сотканный из обиды и девушка никак не находила слов, чтобы ответить Вове. В чем-то он был прав... она осталась без покровительства в исконно мужском мире и возможно ей правда следовало следить за языком. Однако злость оказалась сильнее. И видимо не только у нее. Бык сорвался. Он бросился вперед, заехав кулаком по наглой морде Вовы. И это стало началом конца! Пацаны налетели на телохранителей. Не все, но великое большинство. Все вокруг превратилось в какую-то мешанину. Удары, вскрики, мат. В этой давке сложно было отличить своего от чужого. Алину как-то незаметно отпихнули к стене и она только и видела, что размытые силуэты, бросающиеся друг на друга. — Алин! — Рядом появился Маратик, схватив ее за запястье. — Давай на улицу! Он потащил ее к выходу, искренне переживая за девчонку, которую в этой давке легко могли задавить. И не факт что случайно. Марат может и любил брата, но происходящее ему не нравилось. Вова же сам его учил — надо уважать прекрасный пол, защищать. Однако сейчас, Вова поступал в точности да наоборот, собственным словам. Алинка была их девчонкой, «своей». Сколько раз она лечила им раны, давала советы касаемо девчонок, помогала и Марат искренне недоумевал, почему вдруг так многие ополчились против нее? Почему-то даже собственный брат, не заткнул Вове рот, когда тот посмел назвать девушку «вафлершей»? Алина притормозила на лестнице. Она быстро оглянулась назад и ей поплохело от увиденной картины. Телохранители оказались зажаты в кругу и на них налетело человек пятнадцать, не меньше! — Алин, идем же! — Поторопил ее Суворов, тщетно пытаясь заставить девушку сдвинуться с места. Однако она не могла уйти. Пальцы сами открыли сумку и девушка выудила оттуда подаренный пистолет. Она не могла оставить здесь своих телохранителей! Марат округлил глаза. — Алин, что... Однако девушка не дала ему закончить. Она направила пистолет в потолок, спустив курок. На мгновение выстрел оглушил всех. В ушах зазвенело. Однако драка тот-час прекратилась и все удивленно уставились на Алину, которая перевела дуло пистолета на толпу. — Бык, живо в машину! — Прикрикнула она, держа пацанов на мушке. — Алин! — Живо я сказала! Телохранители, с окровавленными лицами и сбитыми костяшками, крайне недовольно подошли к ней. Кажется они надеялись продолжить драку. Однако Алина просто не могла рисковать ими. Бык, Дед и Бумер — это все, что у нее осталось. Сейчас рядом не было ни Кащея, ни даже родного брата. Никого. Алина перевела дуло с Вовы на Валеру и обратно. — Если кто-то из вас приблизится ко мне или к моему бизнесу, я прострелю ваши тупые черепушки. — Твердо проговорила она и голос на удивление не дрогнул. — И мне плевать, сяду ли я после этого в тюрьму. — Алин... — Ошарашенно позвал ее Валера. — Пошел ты нахер, братец. Не смей больше приближаться ко мне. И только оказавшись в машине, Алина смогла выдохнуть. Адреналин медленно выветрился и на нее нахлынуло осознание произошедшего. Кончики пальцев мелко задрожали. Бык, сидящий рядом с девушкой, аккуратно забрал из ее дрожащих рук пистолет. А затем его массивная ладонь опустилась на девичье плечо. — Ты в порядке..? — Участливо спросил он. Алина ответила не сразу. В порядке ли она..? Ее мужчина в тюрьме. Она обзавелась врагами в лице половины универсамовских. Родной брат предпочел ей пацанов. Ее едва не раздавили в массовой драке. И она устроила стрельбу посреди города. — Я не знаю, Бык. — Пожала плечами девушка. — Правда не знаю. Но кажется я начинаю привыкать и это меня немного пугает. — Прорвемся, Алин. — Пообещал он. — Веришь? Алина невесело усмехнулась. Вера — это единственное, что у них осталось. — А у меня есть выбор?