Нереида

Пустыни всегда привлекали Альберу. Золотистые великаны, плавно перемещающиеся вслед за ветром. При всей своей песчаной неровности неестественно гладкие. Начинаешь присматриваться и видишь маленькие следы от неизвестных животных. А прекрасные оазисы, так редко встречающиеся на пути, были поистине райскими садами. Эти пейзажи особенно нравились исследователю с воды. Было в этом изменчивом рельефе что-то родное. “Может потому что они того же цвета, что и золото?” однажды пошутила его тётя. Это была глупая, но всё ещё теория. Тихо рассмеявшись своим мыслям, Альберу слегка отклонил штурвал. Он вместе с Крисом, который сейчас на носу любовался местными красотами, отправился на другую сторону западного континента. Деревня Харрис была уютным местом. Но получив от Чхве Хана информацию про других “ему подобных” у исследователей появилась довольно занимательная теория. Её подтверждением партнёры сейчас и занимаются. Может показаться, что океанологи лишь любовались уникальными пейзажами пустыни смерти. В конце концов это единственное место на двух континентах, где можно увидеть столкновение морских и песчаных волн. Лазурное небо и практически безветренная погода так и нашёптывали об отдыхе. Но исследователям было уже не так весело, как в первый день. Юноши уже как неделю под палящим солнцем всматриваются в океанский простор и, честно признаться, он начинает сливаться с небом. Как ни странно, такая погода создавала просто идеальную среду для размножения самой питательной пищи во всём мировом океане – фитопланктон. Колонии этих микроорганизмов настолько обширны, что видны из космоса. Влекомые ими, в эти места приплывают колоссальные стаи разных рыб, китов и скатов. А затем к пиру подходят и хищники. В том числе и акулы. Однако цель исследователей в этот раз относилась к менее хищному их представителю. Океанологи искали скромную рыбу, которой трудно скрыться. И таким крупным представителям хрящевых рыб просто необходим сопоставимый объем пищи. Ежегодная жара в Пустыне Смерти позволяла прибрежным водам в прямом смысле цвести и пахнуть, что привлекало колоссальное количество обычно одиночных существ. Одним из таких негласно приглашённых гостей была Китовая Акула. Заметить её в это время было нетрудно. Они, вместе со своими сёстрами и братьями, зависали в месте с большим скоплением вкуснейшего планктона и как большие пылесосы отфильтровывали бы это облако. Вот только пара океанологов за неделю не то чтобы акул не видели, даже намёка на чёрный треугольный плавник не показалось на горизонте, а уж о близком общении и говорить то нечего. - Мы здесь ничего не найдём. А-аа-льбе-еру… - ныл уже третий день Крис. - Захлопнись. Пока погода не испортится, я никуда не уйду. – буркнул обгоревший старший океанолог из-за штурвала. - Но ты же сам видишь! Здесь нет вообще никого! - Если ты хочешь домой плыви сам или сражайся со мной за штурвал. С разочарованным стоном брюнет, успевший загореть до цвета молочного шоколада, свесил руки за борт, показательно растягиваясь на носу судна. Ему лучше всех была известна способность Альберу. Тот, даже если умрёт, иссохшим трупом не отпустит это несчастное колесо. Так что идея выбить приятеля с места капитана была заведомо провальной. Внезапно в изумрудный измученный взгляд ударил блик. Уже на автоматизме Крис сначала сам, затем с помощью бинокля проверил интересующую область. От увиденного юноша потерял дар речи. Среди равномерных линий волн появлялись чернеющие на солнце внезапные горбы. Эти аномалии повторялись снова и снова, пока один из таких горбов не дошёл до крупного треугольника. - Альберу! – в момент вскочивший и допрыгнувший до мостика босиком по раскалённой лодке Крис вручил штурману бинокль и указал примерное направление, открывая и закрывая рот. Старший исследователь сначала про себя посмеялся на реакцию помощника, но как только увидел причину, не задумываясь присоединился в выражении эмоций. Сквозь пену и волны прорывались украшенные россыпью жемчужин-пятнышек чёрные спины двенадцатиметровых гигантов. Десятки, нет, сотни холмов просто внезапно выросли в этом бескрайне-огромном водном пространстве. Их полутораметровые первые спинные плавники на мгновение гордо возвышались над уровнем моря, прежде чем аккуратно разрезать поверхность воды и скрыться в глубине. Океанологи, конечно, слышали о феномене, когда множество этих величественных рыб, живущих обычно по отдельности, собираются в стаи по нескольку десятков особей и приплывают на места активного размножения планктона. Науке даже известны случаи, когда такие группы насчитывали сотни акул. Но знать об этом факте и видеть такой вид совершенно разные чувства. Очнулись исследователи только в момент, когда эта многочисленная группа начала огибать их некрупное судёнышко. Гигантские обсидиановые плавники плавно обходили лодку. Крис бросился к своему изначальному месту, высматривая интересующий экземпляр. Альберу в то же время заглушил мотор, не дай бог эта неповоротливая лодка врежется в рыбу, и присоединился к товарищу. Количество особей было поистине невероятным, но что действительно удивляло океанологов, так это их размер. Судя по длине в десять метров и более, это были уже полностью взрослые акулы. Ни одного детёныша на такую крупную группу. Не описать словами, какой восторг испытывали юноши в этот момент. Сквозь прозрачную поверхность нельзя было разглядеть дно. Лишь синеющая глубина и чернеющие фигуры, на которых бликами играли отражения света. Все они едва двигались, открывая огромные пасти и отфильтровывая десятки литров воды. Их жабры раздувались, подобно кружевам на пышном платье, а затем складывались в слегка неровные складки щёк. Завороженные этим представлением юноши даже сначала и не заметили нехарактерно маленькую фигуру. Она была всего каких-то шесть с небольшим метров (если сравнивать с особо крупным, проплывающим рядом, образцом). И верхняя часть этой «акулы» была заметно меньше всех остальных. Затаив дыхание, юноши наблюдали, как объект приблизился к их судну, с интересом оглядывая днище и борта. В то время, пока существо в воде оплывало непонятный железный объект и боязливо дотрагивалось до более вертикальных частей корпуса, океанологи старались лишний раз не шевелиться. Видимо заметив, что непонятный объект не совсем безжизнен, девушка, судя по разметавшиеся вокруг головы короткой стрижке и тонким рукам, уставилась из-под воды на незнакомцев. Медленно, будто в трансе, Альберу помахал подводной сущности. Несколько смутившись, ему ответили, но так же из-под воды. Аккуратно высунув над поверхностью фиалковые глаза, незнакомка указала на Криса, а затем на Альберу. - Крис, – первый успел понять смысл вопроса брюнет, указав на себя – Альберу. Повторив ту же процедуру, старший океанолог указал теперь на собеседницу: - А ты? Как тебя зовут? Полные интереса и любопытства глаза скрылись под поверхностью воды, на мгновение испугав исследователей, прежде чем над лодкой нависло тело молодой девушки. Она на пробу сделала пару вдохов, выдувая воду из бугристых жаберных щелей. Уже намётанным глазом исследователи подметили особенности новой подруги. В отличие от Чхве Хана, она точно была девушкой. Тонкие руки и плечи, ярко выраженная талия одни из признаков, которые при первом взгляде казались очевидными. Криса привлекла необычная форма “перехода” к хвосту. Голова обычных китовых акул очень широкая и приплюснутая, но из-за замены её на человеческую часть, происходило нелепо-сильное визуальное расширение из-за плавников, располагающихся аккурат там, где у нормального человека были бы тазовые кости. Альберу заворожил окрас. Стандартный для этого вида чёрный в белую точку и светлое брюхо преобладали на всей поверхности тела. Лишь, как и у Хана, плечи и предплечья, ключица, шея и лицо отличались. На них след от рисунка превращался в чёрные точки, сохраняя целостность окраса. - Мери – послышалось робкий ответ. Как и юноши, акула изучала представителей иной расы перед собой. “Они такие маленькие, как и говорил Кейл!” – умиляясь почти щенкам в глазах достаточно молодой девушки любопытство мешалось с умилением. Та, не задумываясь попыталась опереться о лодку. Идея оказалась так себе. Быстро среагировав на неустойчивую опору, Мери как ошпаренная оттолкнулась от судна, а вот исследователи пришли в себя уже в воде. Разнервничавшаяся акула успела три раза извиниться, выловить и поставить на корабль ничего не понимающего Криса, и схватить одной рукой поперёк туловища Альберу. Первым смеяться начал блондин. Помощник почти сразу подхватил настроение старшего, чем ещё сильнее смутив бедную Мери. Небольшое недоумение удалось быстро уладить, после чего представители разных видов с одинаковым интересом приступили к диалогу. Их интересовало абсолютно всё. Мери, например, с интересом наблюдала за существами без хвоста, спрашивала, что они едят и какая она вообще поверхность. Исследователи же подтверждали старые теории и строили новые догадки. Все ли акулы разных видов или есть кто-то повторяющийся? Как они появляются на свет? Кто такой Кейл, который по рассказам и Мери, и Хана растит их несколько первых лет, учит языку, рассказывает о мире, а затем возвращается в «холодные воды»? Некоторые гипотезы наоборот получили подтверждение. Например, встреченные акулы всеядны, прямо как человек. Это объясняет, почему Белая акула так спокойно ел суп. И то, почему Мэри не умерла с голоду. Потому что с её размерами отфильтровывать нужное количество для поддержания гомеостаза организма планктона просто невозможно. К большому сожалению исследователей, разговор прервало заходящее солнце. Океанологи договорились с очень милой юной леди встретиться на этом же месте, только завтра. Та была в восторге от предложения и сразу согласилась. Возвращаясь в порт по звёздам, юноши с удовлетворением почувствовали, что неделя под палящим солнцем была проведена не зря. Чернеющие барханы были счастливыми свидетелями восторга двух товарищей.