Geteilter Irrsinn

      Поздняя весна, когда холода давно отступили, а летняя жара ещё не получила власть над цветущей землёй, особенно нравилась Максиму. Было в поздней весне — в этих непривычных за месяцы серости ярких красках, в этой манящей молодой траве, в этом сладостном запахе пробудившихся ото сна растений и деревьев — особое очарование. Умиротворенное любование которым Максим всячески пытался привить дорогим ему «людям».       Воланд, со своей позиции бессмертного созерцателя, относился к смене времён года философски. Нередко он пускался в пространные, полные меланхоличной задумчивости размышления, где всплывали воспоминания давностью в тысячи лет. Слушать его, беседовать с ним о природе было вдохновляюще с точки зрения приобретения писательского опыта. Воланд в принципе был настоящим сокровищем с его знаниями и навыками.       Что же касаемо другого не менее дорогого ему «человека»… Лилит не любила просто наблюдать за чем-либо, как она говорила, «бесцельно и бессмысленно». Деятельностная натура, она всегда стремилась к движению. И познавала мир соответствующе. Проведя среди теней больше тысячи лет, маленькая демоница поглощала информацию на бегу, словно боялась, что её опять вернут назад. Понимая это, Максим всячески старался привить ей «созерцательную ленность», как сам это называл.       Таким образом они оказались на Патриарших прудах. Максим умиротворенно наблюдал за водной гладью, особенно привлекательно поблескивающей в это время суток. Мимо неспешно прогуливались люди, разделяя общее настроение, витающее в тёплом воздухе. Периодически он то и дело ласково поглаживал спину угрюмо повиснувшей на его коленях Лилит, тяжело вздыхающей с некоторой периодичностью.       Это была её любимая поза. Точно ревнивый котенок, маленькая демоница растягивалась поперек его ног, забавно обмякая в конечностях. Обычно таким образом она демонстрировала нежелание куда-либо отпускать «родителя», не имеющего силы воли переложить её с колен как настоящего котенка. Но порой делала это просто лишь бы покапризничать, как, например, сейчас.       — Ну же, Лили, оглянись, посмотри как прекрасна природа в конце мая… — в очередной раз невыносимо мягко прошептал Максим, касаясь нагретых солнцем чёрных волос Лилит.       — Не хочу, — упрямо забормотала маленькая демоница, пальцами руки цепляясь за штанину чужих брюк. — Я уже много раз говорила, что мне не нравится такое! А ты пользуешься тем, что я не могу тебе отказать и таскаешь меня за собой!       Максим засмеялся. Это было действительно так. Отчего-то невероятно сильно привязавшись к нему с момента их встречи, Лилит на самом деле не могла ему ни в чём отказать — она соглашалась примерять разные милые наряды, принимала игрушки и играла с ними, точно настоящий ребёнок, проводила с Максимом время, куда бы он её не позвал (пусть и капризничала в процессе).       — Мужчина, неужели вы не понимаете, что если будете позволять своей дочери так много, из неё вырастет ужасная жена? — неприятно высоким голосом полюбопытствовала остановившаяся рядом с ними женщина в возрасте. Она выглядела достаточно «интеллигентно» и строго, что ещё больше вызывало недоумение.       — Извините? — растерялся Максим, рассеянно помогая вставшей демонице поправить вылезшую из юбки футболку. — Я не думаю, что моя дочь в принципе захочет выходить замуж, — «если учитывать её предыдущий опыт отношений» не добавил он, вовремя прикусив язык. Женщина точно не поняла бы, что он имел в виду.       — Только если за тебя, — хитро улыбнулась Лилит, обняв Максима за шею. — Вырасту и украду тебя у Воланда… — прошептала она мужчине на ухо.       — О, милая, не думаю, что это хорошая идея, — позабавленно хмыкнул Максим, слегка приобнимая маленькую демоницу за спину и возвращая своё внимание некрасиво хмурящейся женщине. — Спасибо за совет. Но я считаю, что вам не стоит лезть в вопросы воспитания чужих детей, — Максим вежливо улыбнулся.       Тогда как Лилит, обнимающая его за шею, мрачно и агрессивно глядела на женщину исподлобья, прожигая пронзительным взглядом разноцветных глаз. Было в них что-то таинственно потустороннее, пробирающее до дрожи льдистой древней мглой. Женщина сглотнула, невольно сделала несколько шагов назад и взволнованно охнула, столкнувшись с кем-то.       Чужая рука придержала её за талию. Глаза, точно такие же, как у жуткой девчонки, глядели на неё снисходительно и насмешливо, как на маленькое забавное насекомое.       — Воланд, — удивленно взглянул на тихо «подошедшего» любимого Максим. Сатана никогда не был против прогулок, особенно в такое прелестное время года, но только в том случае, когда они с Максимом были наедине. Он терпеть не мог компанию Лилит, как и она — его. Поэтому и было неожиданно то, что он всё же решил присоединиться к ним.       — Мой дорогой, — улыбнулся ему Воланд, полностью игнорируя закатившую глаза демоницу, а затем усмехнулся, когда лицо женщины, осознавшей, в каких они находятся отношениях, скривилось в крайней степени отвращения. Она стремительно оттолкнула Воланда от себя, чем вызвала его смех.       — Вы… вы… Пидорасы! Извращенцы! — завизжала она, тыкая пальцем то в смеющегося Воланда, то в сидящего на лавке Максима. — Отвратительные ублюдки! Да таких как вы нужно расстреливать! — она отступала всё дальше и дальше, неровно шагая на каблуках по тротуару.       Вдруг один из каблуков глухо хрустнул и женщина начала стремительно заваливаться назад. Она испуганно, взволнованно вскрикнула и резко замолчала. Её пустой взгляд, где тлела ненависть и отвращение, уставился в низкие кроны деревьев. Алая горячая кровь медленно стекала по камню, пропитывая землю.       Максим угрюмо молчал, ступая прочь от места происшествия. Он скрестил руки на груди и старательно делал вид, что идущих рядом с ним Воланда и Лилит нет и вовсе. Лилит нервно кусала губы, чувствуя вину перед обидевшемся Максимом. Воланд же, беззаботно улыбаясь, легко шёл рядом, щуря свои разноцветные глаза в моменты, когда выглядывало солнце.       — Макс? — попробовала в очередной раз демоница. — Ну, Максим, пожалуйста, прости меня! Она так оскорбляла тебя, что я не могла не…       — Тц-тц, маленькая чертовка, как ты могла обмануть ожидания своего «отца»? — ядовито усмехнулся Воланд, насмешливо глядя на взволнованную Лилит, не знающую, как получить прощение.       Демоница раздраженно зарычала в ответ на его издевку, но понятливо замолчала, уловив предупреждающе-угрожающую тень в глазах Сатаны. Несмотря на всю свою ненависть к Дьяволу, Лилит понимала своё место и поэтому позволяла себе подобное поведение только тогда, когда рядом был Максим, который не допускал любого рода насилие по отношению к ней от Воланда.       — Ну, хочешь, сходим в музей или в какую-нибудь галерею? Я не буду ворчать, честное слово! Ну, Максим! — законючила жалобно Лилит.       Максим вздохнул и покачал головой — не мог он злиться на девочку, какие бы ужасные поступки она не совершала. Возможно, это также было одной из причин, почему он в конце концов очаровался Дьяволом и подарил ему не только свою душу, но и сердце. Возможно, ему стоило укорить себя за то, что он так спокойно отнёсся к убийству человека, но… Был ли в этом смысл? Едва ли первая женщина на Земле, одна из сильнейших демонов, осознавала тонкости человеческой морали.       Лилит охотно прижалась к нему, едва Максим взял её на руки. Устроившись в его объятиях, демоница самодовольно взглянула на Воланда, не долго наслаждавшегося её страданиями. Дьявол закатил глаза. И Максим невольно улыбнулся тому, как дорогие ему «люди», несмотря на плохие отношения между друг другом, были похожи.       Как настоящая семья.