Ни слова о другом мире

— Держи, — сказал Баджи, когда зачем-то на следующий день пришёл ко мне в школу после уроков, протягивая мне при этом какой-то конверт. — Что тоже сложно выражать все чувства в слух? — усмехнулась я, принимая от него предмет. — Вот это чувство сложнее выразить, чем ярость. — Согласна, — мотнула головой, — Легче человеку нос сломать, чем вот в таком признаться. Мне прям тут распечатывать или также делать это дома, чтобы не смущать тебя? — Как хочешь. Я закатила глаза: — Слушай, для меня сейчас тоже очень волнительный момент. Поэтому мне хочется поинтересоваться у тебя, как тебе было бы лучше? — Ну можешь прочитать и тут. — Хорошо, — мотнула головой в знак согласия и стала это разворачивать. — Эй, Казутора! — крикнул мне зачем-то Тэтсуо. — Что? — закатив глаза, посмотрела на него. — А что это там у тебя? — Не отстанешь — лишишься носа, — фыркнула на него, — И так волнительный момент. — Ты смотри там со своей экстравагантной внешностью отличников не кадри, — усмехнулся он. — Иди куда шел, парень, — буквально рыкнул на него Баджи, — Иначе получишь. — Ой боюсь, боюсь, — усмехнулся он и только подошел к нам, как Кейске заехал ему своим тяжелым кулаком в нос. Я же на это просто со скептисом посмотрела, ну сам полез, обычно все меня стороной в школе обходят, а тут сам подошел. Тем более ещё и лез не в свое дело. — Ай! Да вы оба ненормальные! Два сапога — пара! — Ещё не пара! — крикнула я привычную для себя фразу, которую мы до сих пор повторяем, когда Мансаку Сано, ой то есть сенсей, называет нас с Баджи парочкой, как в тот то ли первый, то ли второй или третий день на тренировке. — Да! — повторил Кейске. — Ненормальные! — и ушёл быстрым шагом от нас. — Ладно, давай, читай быстрее. — Хорошо, хорошо, — сказала, развернув его окончательно. «Дорогая Казутора, Я не могу описать словами, как счастлив я, получив твое письмо. Каждое твое слово наполнено теплом и любовью, и я чувствую, что мое сердце готово взорваться от счастья…» — Признайся, что ты это где-то списывал, — усмехнулась я, подняв глаза от бумаги. — С чего ты решила? — Я тебя восемь лет знаю, ты так сам никогда не скажешь, ты предпочитаешь всегда действия словам. И вообще сначала делаешь, а потом уже можешь подумать или вообще не думать. — Ладно, — мотнул он головой, — Твоя взяла. Но ты не запрещала списывать ответ для тебя. — Справедливо, — опять издав смешок и наклонив голову к правому плечу, — Но судя почти по каллиграфическому почерку ты явно старался. — Ага, даже без ошибок. Ну тут бы я с ним поспорила, правда моё зрение в его писанине уже умеет не улавливать их. Например, когда он пишет вместо нужного «虎» рисует немного другой где две верхние линии соединены, а в моем имени они не должны касаться друг друга. «Я так рад, что наши с тобой чувства взаимны. С самого первого дня, когда я увидел тебя, я понял, что ты — моя судьба ибо никакая другая девушка не смогла в самую первую встречу со мной разбить мне нос, чтобы доказать, что она тоже сильная. Твоя улыбка, твой взгляд, твой голос, твои волосы, твоя татуировка, та сережка, которую ты выиграла в бою с каким-то придурком — все это заставляет меня чувствовать себя самым счастливым человеком на земле, от осознания того, что мне понравился такой классный человек. Я очень сильно рад, что ты открыла мне свое сердце и позволила мне войти в него. Я обещаю беречь и защищать твои чувства, как самое драгоценное сокровище.» — Ффф, — опять усмехнулась я. — Что фыркаешь? — спросил он меня. — Я сейчас на улице, а не дома. Если была бы в своей квартире, то тогда бы бегала по ней пищала от умиления, а так довольствуемся тем, что имеем. «Каждый день я просыпаюсь с мыслью о тебе и не могу дождаться, когда снова увижу твою улыбку и услышу твой голос. Ты — моя муза, моя вдохновляющая сила, моя любовь. Я обещаю быть рядом с тобой во всех твоих радостях и печалях, поддерживать тебя и любить безусловно. Ты — самое дорогое, что у меня есть, и я никогда не перестану ценить и любить тебя. Спасибо, что ты есть в моей жизни, моя любимая. Я обещаю сделать все, чтобы наша любовь была сильной и непоколебимой.» Ну вот это всё последнее точно из какого-то дешевого романа скопировал, аж немного смешно это было читать. — Сохраню это на память, — сказала я, сложив письмо и положив обратно в конверт. — Теперь можно считать, что ты моя девушка. — Ага, — мотнула головой, — Самое главное, чтобы никто не сказал, что твоя девушка мешает тебе учебе. И чтобы никто не возмутился со словами, что братву на телок не меняют. — В банде ты до сих пор мой братан. — Без базара, согласна.