Ближе

Игорь не виделся с новым знакомым после бани пару дней, да и времени на это, честно, не было — его постоянно запрягали работой либо в саду, либо с этим несчастным забором. Как лего, ей богу. Игорю уже хотелось выть от этой вечной работы. А ведь это только начало. Вот Игнат сейчас отдыхает себе и не мучается. Тетя Лена видимо заметила, что Игорь готов уже искать более радикальные решения своей занятости, поэтому с утра пораньше пришла к нему в комнату и сообщила, что тот сегодня отправится в лес собирать костянику, причём не один, а с соседскими ребятишками, чтобы не скучно было, да и не так опасно, как одного посылать. Как будто у них там кто-то выводится крупнее мыши. Игорю ничего не оставалось, как согласится, быстро собраться и выйти из двора, подходя к воротам Дубиных. Близнецы уже стояли и ждали его. Дима приветливо помахал парню рукой, а вот Вера осталась безучастной и просто кивнула в знак приветствия. Дима ещё с собой зачем-то захватил свой блокнот дурацкий. И правда, зачем только? В лес же прутся, а не на прогулку. Хотя, с ними, наверное, только по паркам и гулять. Мало, что до этого дача у них была — все равно какие-то слишком городские. Игнат бы сказал, что жизни не нюхали. Ну конечно, не каждый же в свои тринадцать становится участником перестрелки в секте, а потом отхватывает по самое не хочу, потому что дома сказано сидеть. Одним словом — этих Дубиных и мыши в лесу сгрызут. Они ещё и весь сбор этой гребаной костяники молчали, потому что Вера вообще с Игорем не разговаривала, а Дима куда-то умчался и с концами. Его десять, двадцать минут не было. Гром даже ненароком подумал, что тот потерялся где-то, не местный же. Мыши мышами, но вдруг они тут мутировали? В медведей к примеру. Парень закатил глаза, оставил девушке корзинку и пошел искать этого попандопуло. Тот, правда, нашелся на соседней полянке вновь уткнувшийся в свой блокнот и грызущий ластик на карандаше. Да уж, творческий до жопы, ни минуты без своих художеств. Того и гляди — весь лес нарисует. Шишкин, чтоб его. — Эй, недоразумение, ты чего убрёл? Ещё и ягоду не собираешь, — Игорь забрал у Димы из рук скетчбук и невольно кинул взгляд на то, что тот рисовал. Оказалось, что на рисунке Игорь и Вера. И Грому аж интересно стало сколько тот тут сидит, что так подробно успел всё прорисовать. — Отдай. Я сейчас прийду, просто захотелось порисовать, пока на свежем воздухе, — Дубин стал со сваленной березы и забрал обратно свой блокнот, положив в рюкзак, — Извини, я наверное надолго выпал, — ага, полчаса его не было. Он уже думал в какой берлоге его искать. Дима отряхивает одежду от пыли и мелких щепок коры и идет помогать сестре с кустом. Вот тоже — на кой им всем этим ягоды? Сидели бы сейчас дома в прохладе. Игорь вызывал в Дубине не самые однозначные чувства. Вроде он и не особо воспитанный, местами даже грубый, а вроде ничего такого не делает. Дима сталкивался с травлей, поэтому понимал, что даже если слова Грома и задевали его, то это делалось наверняка не специально. При этом он был интересным, будто за этой неотессаностью скрывается что-то нежное, чувственное. Но видя его родителя, было понятно, что послужило причиной для такой брони. Да и вероятно жил Игорь только с отцом, причем не очень богато, судя по реакции на дом Дубиных. Хотелось разгадать эту головоломку под названием «Игорь Константинович Гром». — Тут прямой выход есть на котлован, — Игорь как-то привык сначала говорить, а уже потом думать. Получается, наверное, грубо. Надо как-то развеять это. Не хотелось зарубить возможную дружбу на корню. — Опять в воду свалишься, — вздыхает Дима, не имея и малейшего желания идти к воде, и так в прошлый раз заляпал свои любимые джинсы, вытаскивая Грома. Веря рядом только хмыкнула, не считая должным это как-то комментировать. — Ужас, ты ранил меня до глубины души, — Гром закатывает глаза, как-то слишком обреченно кидая очередную ягоду в кастрюлю, а в кастрюлю, потому что корзины в прошлом году стали учебными мишеням.Ну не нашли они с Фёдором Ивановичем чего-то другого, что поделать, — Ну так? — все еще с некой надеждой тянет парень и смотрит в упор на Диму. Ну он же как лучше хочет, а этот тут выделывается. Дубин не успевает ответить что-то, потому что Вера поднимается на ноги, берет свою корзину и, кинув «Я домой», уходит с поляны. Игорю это кажется грубостью, ну можно же было подождать их, не так много ягоды осталось. — Какая-то она у вас не от мира сего. Вечер молчит, от людей шарахается. Вам бы ее к мозгоправу, — Гром, в сущности, пошутил про доктора, но вот Дима от этого разозлился. Он мог терпеть шутки в свою сторону, но не сестру трогать никому было нельзя. — Вера нормальная! — рыкнул парень и, отставив корзинку, подошёл к Игорю, вероятно, стараясь выглядеть устрашающе. Только вот он был почти на голову ниже и выглядел как злой кот, — Она не разговорчивая, но это ничего не значит. Ей некомфортно с незнакомыми людьми, а ты именно такой. Она не обязана тебе улыбаться и смеяться над твоими шутками. — Да понял я, понял, Дим. Чего завелся так? — Гром, честно говоря, не ожидал такой реакции. Он даже не ожидал, что улыбчивый пацанёнок может так остро реагировать на что-то, да еще и рычать. Да уж, в тихом омуте точно черти водятся. Дубин лишь сжимает губы, видно что хочет что-то ответить, но не решается и, забрав ягоды, молча уходит вслед за сестрой. И правда, чего он так резко отреагировал? Но разве это не нормальная реакция на то, что кто-то обижает близкого тебе человека? Да что там близкого, самого родного. Вера была самым главным членом семьи для Димы, всегда рядом, всегда выслушает. С ней так комфортно, тепло, словно нет таких вещей из-за которых она разочаруется в нём (на счёт этого Дубин не был уверен, но надеялся, что так и было). Игорю ничего не осталось, как молча уйти следом домой. Он, правда, подождал для приличия пару минут, чтобы Дубин смог дойти до дачи в гордом одиночестве. Дома его поблагодарили за ягоду и в «награду» отправили полоть грядки и срывать сорняки. Задрали уже со своим урожаем! Тут поработай, тут сделай. Ага, Гром же робот и никогда не устает. А ещё очень — очень любит огород. Вот прям обожает, ага. Игорь смог сбежать только когда на улице стало смеркаться. Взрослые в дом зашли, да и он основную работу доделал, так что можно было и прогуляться. Он планировал быть один, но этот план быстро разбился о слово «Дубин». Дима, оказывается, сидел во дворе на качелях (у них ещё и качели во дворе дома, дьявол, реально как в доме живут, а не на даче), увидел Игоря и поспешил к нему. Парень сразу начал тараторить сбивчивые извинения за то, что днём нагрубил и вообще был так резок. Игорь лишь устало потёр переносицу и обернулся на это белобрысое недоразумение: — Хватит. Задрал уже, ну ей богу. Мне твои извинения — не пришей пизде рукав, — Тетя Лена ему бы за такое выражение помыла рот с мылом, причем раза так на два. Но Гром действительно устал и не хотел это всё выслушивать, он просто хочет погулять, выдохнуть и уйти спать. Даже не было сил следить за тем, насколько неприятным он сейчас являлся. — Извини, я понял… Просто я не могу не извиниться, если был груб, — Дима поджал губы и смотрел себе на ноги, стараясь отогнать обиду. Игорь имел право злиться и так грубо отвечать, — Можно я с тобой погуляю? Всё равно дома делать нечего, а вдвоём не так уж скучно. Гром лишь кивнул, планируя молчать всю дорогу, но Дубин даже здесь решил нагло игнорировать его желания и стал болтать без умолку, постоянно перескакивая с темы на тему. В процессе монолога Димы, выяснилось, что тот, вообще-то, собирается поступать в академию МВД, что очень сильно удивило Грома. — Ты? В полицию? Да тебе бы картины рисовать на бульваре, а не в участок идти. Загрызут и не подавятся, — едко хмыкнул парень, довольный своим остроумием. Даже не поморщился и не пристыдился под осуждающим взглядом Дубина. Ну серьезно, куда такому мелкому и пушистому в МВД? — Я с пяти лет занимаюсь борьбой, отлично стреляю. И в полиции же кто-то должен работать. Не вижу никакой проблемы, — Дима вздохнул и сжал руки в кулаки, с силой впивая ногти в ладошки, чтобы вытеснить горькую обиду этой небольшой болью. Он слишком часто слышал, что ему в полиции не место, но вот так… Это же, черт возьми, только его дело! После этого энтузиазма у белобрысого поубавилось, а Игорь почувствовал себя некомфортно, поняв, что видимо задел глубоко личное. Ну он же не быдло, в самом деле. Да и парень этот неплохой, странный, но точно не конченный, а обижать хороших людей в парадигму его жизни не входило. — Недоразумение, слушай, ты прости, ладно? Ты просто реально не похож на ну… Мента. — Все хорошо, я часто это слышу. Хотя, ты первый кто извинился, — Дубин выдал подобие улыбки и шумно выдохнул, понимая, что потихоньку отпускает. Игорь не как его одноклассники и дальние родственники, которые только и могли что шутить по этому поводу. Он извинился (вау, он точно настоящий?). Захотелось обнять Грома, но Дубин сдержался, понимая, что парень мог и не оценить такого выката эмоций. Наверное они всё же не настолько близки, пока что. — Я это… Сам собираюсь в полиции работать, вот документы в академию подал, даже внутренние экзамены уже написал, — Игорь неловко почесал затылок и старался смотреть себя под ноги. Аура вокруг витала всё ещё напряжённая. — Знаешь, по тебе это было очень даже видно. Да и твой отец работает в структуре, так что я думаю, ты без труда поступишь. — Ага, работает… Настолько работает, что от отца одно название всё детство было, — парень пнул камень, что валялся на дороге, и шумно выдохнул, запихав рука в карманы джинс. Батю он любил безумно, всё-таки родитель родной, но его действительно всегда не хватало. Всё время на работе, даже в очень важные для Игоря дни. Казалось, он впервые с этим поделился с кем-то настолько чужим, насколько вообще возможно представить. Но стало проще от того, что он проговорил это вслух. Дима тихо хмыкнул и, взяв Грома под локоть, потащил на полянку, что была чуть поодаль от домов. Там он сел на траву и усадил рядом новоиспечённого друга (они же друзья, правда?). Игорь пока смутно понимал, что вообще происходит. — Я понимаю, что мы практически незнакомы, но я вижу, что тебя гложет тема с отцом и я готов выслушать Гром недоуменно на того вытаращился. Серьезно? Выслушать? Чёт Дубин с дуба рухнул, похоже. И какая этому черту белобрысому выгода от нытья Игоря? — Недоразумение, слушай, я чего-то не догоняю. Я тебе что, баба, чтобы ныть? — Я не прошу тебя плакаться мне в плечо. Я всего лишь хотел помочь. Иногда, когда проговаривает вслух, становится легче, — Дима вздохнул и зачесал волосы назад, стараясь быть спокойным и все ещё понимающим, хотя хотелось уже встать и уйти домой. Гром хотел уже было свалить, но сам не заметил, как уже сидел и рассказывал Диме о том, как часто оставался дома один и как его это задевало, особенно когда они с отцом заранее договаривались провести выходные вместе или когда на важных для него соревнованиях батя срывался на задержание. Дима внимательно выслушал поток мыслей Игоря, а потом стал тихо обсуждать, показывая через детали, что на самом деле его отец очень старается, заботится, а вообще это нормально обижаться на то, что ему не уделили должное внимание. Они проболтали ещё с полчаса, обмениваясь фразами полушепотом. И Игорь впервые почувствовал себя так спокойно и уютно. Даже с Юлькой так хорошо не было, а она была… Ну прям душа компании. А тут какой-то задрот в очках, а вон какой потенциал. Ему бы в психиатры. Парни встали и пошли домой только тогда, когда Грома совсем стало отрубать и он пару раз чуть не уснул прямо на траве. Они успели обсудить, казалось, все, что только возможно. Но Игорю было так хорошо, что слова сами лились изо рта. По дороге к дому он успел ещё рассказать о том, какая заботливая тетя Лена и как с ним в шахматы играл дядя Федя, да и вообще, что они ему тоже как родители. Дима лишь изредка что-то тихо говорил, стараясь не перебивать парня.Подойдя к калиткам, они попрощались и Игорь ушел в дом, а Дима застыл в желании обнять Грома, но так и не смог сделать шаг ближе. Рано пока что, нужно ещё немного времени. Они не настолько близки. В доме уже все спали, так что Гром тихонько прошел в свою комнату и завалился на кровать, думая, что моментально отрубиться, но нет. Он ещё с полчаса проворочался на кровати, все время возвращаясь мыслями к этому парнишке. Мысли казались какими-то до ужаса неправильными: Игорь находил Диму красивым и интересным собеседником, ещё и пальцы эти длинные, что карандаш все время крутят. Ужас прошёлся по спине, оставляя после себя липкость. Нет, это же ненормально. Гром так только про девушек раньше думал, а тут парень. Черт с ним, что лицо похоже на девчачье из-за не до конца прошедшего переходного возраста. Но это парень, твою мать! Может этот Дима сам по себе какой-то странный был? С Игнатом же все нормально — они братаны, а этот другой какой-то. Дубин ему Катю из далёкого восьмого класса напоминает, когда Игорь портфель ей таскал, но это другое. За Диму ему портфель ему носить не хочется — он вон и сам справится. Зато хочется быть рядом и шутить тупые шутки, как тогда, когда он с Юлькой гулял по Питеру. Странно. Непривычно. — Игорь, — Гром дергается, замирая, когда слышит заспанный голос отца, — Хватит там шебуршать. — Да ща, — раз уж все равно проснулись, Игорь быстро укутывается в одеяло и поправляет подушку, даже не пытаясь быть тихим и не включая свет. Нахер этого Диму — завтра подумает. Только голова разболелась. Да и может его солнечный удар застиг в огороде, а завтра будет порядок. Он же нормальный человек, ему девушки нравятся, а не белобрысые чудики