Сквозь холод

В подвале стояла тишина, нарушаемая лишь каплями воды, стекающими по старым трубам. Химари стояла перед Мидзуки, держа в руках длинный тонкий скальпель. Свет от лампы бросал зловещие тени на её лицо, усиливая ощущение безумия. Мидзуки, всё ещё привязанная к стулу, смотрела на неё с отчаянием и гневом. Эффект от введённого препарата немного ослабел, и к ней вернулись слабые попытки сопротивления. —Ты не добьёшься ничего, прохрипела Мидзуки. Ты можешь пытать меня, но я не сдамся. Химари улыбнулась, будто услышала шутку. —О, дорогая, пытки это не просто способ добиться чего-то. Это искусство. Она подошла ближе, её шаги были медленными и плавными, словно она наслаждалась моментом. —Ты ведь думаешь, что я монстр, произнесла она, проводя скальпелем по руке Мидзуки, оставляя едва заметный след. Ho я только защищаю то, что принадлежит мне. Харука - мой. А ты всего лишь помеха. Мидзуки стиснула зубы, не позволяя себе вскрикнуть, даже когда скальпель начал оставлять более глубокие порезы. —Ты... больная... прошипела она. Химари рассмеялась. —Может быть. Но боль это такая вещь... Она очищает. Ты тоже это почувствуешь. Начало пыток Химари достала из коробки металлические зажимы и хладнокровно прикрепила их к пальцам Мидзуки. Женщина резко дёрнулась, чувствуя острый дискомфорт. —Каждый раз, когда ты будешь пытаться сопротивляться, боль будет усиливаться, сказала Химари, вращая зажимы. Мидзуки снова попыталась вырваться, но это только вызвало вспышку боли. —Ты можешь облегчить свои страдания, — продолжала Химари, её голос был мягким, почти утешающим. Просто скажи, что ты откажешься от Харуки. Что ты оставишь нас в покое. —Никогда, выдохнула Мидзуки, её голос был слабым, но решительным. Химари нахмурилась. —Это печально. Но я люблю вызов. Она достала маленький шприц с прозрачной жидкостью. —Это не убьёт тебя, показывая шприц. твоё тело невероятно сказала она, Но сделает чувствительным. Каждое прикосновение будет как огонь на коже. Она ввела жидкость в руку Мидзуки, а затем отошла на несколько шагов, наблюдая за её реакцией. Через несколько минут Мидзуки начала тяжело дышать, чувствуя, как её тело начинает пылать изнутри. —А теперь мы продолжим, произнесла Химари с улыбкой, беря в руки свечу и медленно капая горячий воск на руки Мидзуки. Сломать волю Мидзуки пыталась не кричать, но каждый новый капель воска или движение зажимов вызывали у неё мучения. Почему ты это делаешь?—прохрипела она.— Это не любовь. Это одержимость. Химари остановилась, её улыбка исчезла. —Ты не понимаешь, сказала она тихо, присаживаясь на корточки перед Мидзуки. Я однажды потеряла того, кого любила. Я больше не позволю этому случиться. Её глаза блеснули, и она провела рукой по щеке Мидзуки. —Харука это всё, что у меня есть. А ты... ты хочешь это разрушить. —Ты сама разрушаешь его, выкрикнула Мидзуки. Ты даже не видишь, как он тебя ненавидит! Слова Мидзуки, казалось, ранили Химари. Её лицо исказилось, и она с силой вонзила скальпель в стол, рядом с рукой Мидзуки. —Он ещё не понимает,— прошипела Химари. Но он поймёт. прошипела Конец пытки Химари поднялась и убрала инструменты обратно в коробку. —Я дам тебе время подумать, сказала она, подходя к двери. помни: чем больше ты Ho сопротивляешься, тем хуже будет. Она выключила свет и оставила Мидзуки в полной темноте. Мидзуки тяжело дышала, чувствуя боль по всему телу, но её воля оставалась непреклонной. —Я найду способ выбраться, прошептала она себе. Я спасу его.