Чтобы увидеть звезду, нужно открыть глаза

Крис был раздражён донельзя. Жаль, что показывать это ему не разрешалось. Не здесь, не сейчас, не с этим человеком. Не в таком состоянии, в конце концов. — Менеджер-ним, — устало, но очень вежливо попросил он. — Повторите, пожалуйста, мне кажется, я услышал неправильно. — Если врач подтвердит, — вздохнул тот, — то у нас есть решение. Есть омега. Крис прикрыл глаза и заставил себя подышать на счёт, очень тщательно следя, чтобы и так выходящий за все рамки разумного запах не шарашил ещё сильнее, потому что спрей-блокиратор явно не справлялся. Даже сам он отчётливо ощущал бергамот, как менеджер — Дохён-сси — держался, непонятно. — «Омега», — повторил за ним Крис. — То есть человек, который будет… простите, просто подставлять мне свою дырку, когда бы мне ни припёрло? Дохён поморщился. — Не формулируй это так, — попросил он. — Мальчик тоже хочет в группу и готов из-за этого на многое. В том числе — помочь человеку, который будет его лидером. Которого он знает и очень уважает. «Знает»? Крис вообще-то ни одного омегу не знал в агентстве, исключая персонал. Сто лет уже, ну, не буквально, но всё равно — всегда, в общем, только бет и набирали, и в группе, с которой ему дебют обещали, только беты и были. И сам он в свои двадцать с лишним искренне думал, что бета. Пока не накрыло непонятно чем — и холодило, и запахи мешали, и свой, кажется, появился. Пока в клинике торчал — совсем завонял, и тогда уже сомнений не осталось ни у кого. Даже у менеджера. Дохён вообще как повис с определённого момента на телефоне — так безостановочно и разговаривал всё то время, пока у Криса анализы брали, пока тот ждал результатов — не дали, сказали, что до завтра перепроверят, и отправили их обратно, — и всю дорогу в машине, а в офисе ушёл куда-то, и Крис торчал в кабинете с час, от скуки листая твиттер. Но, в общем, без сомнения уже, из него должен был получиться альфа. Альфа, который сейчас находился в предгоне и ещё дня три бы вот так бесился, пока не попытался бы начать трахать любую дырку в течение пяти суток минимум. Крис, который вообще-то себя все последние годы бетой считал, заранее был в шоке и некотором, прямо скажем, охуевании. Но не было омег в агентстве, не было — и всё, тем более тех, кто Криса бы знал! Откуда? — Кто? — прямо спросил он. — Ли Феликс. Ёнбок, — сообщил Дохён. — Младше тебя на… три года, кажется, тоже австралиец. — Здесь тоже есть австралийцы? — вырвалось у Криса. Да если бы он знал, он!.. Да что он? Ничего. Ничего бы не сделал, может, присмотрел бы только, но душу бы отвёл с английским, не ломая мозг, не ломая язык себе каждый день по тысяче раз за час. Нашёл бы кого-то, кто понимал бы все его проблемы, словно брата не по крови, а по восприятию, здесь, за тысячи миль от родного Сиднея… А теперь этого неслучившегося брата ему предлагали трахать. Да ещё, по-видимому, без возможности отказаться. Нет, Крис прекрасно понимал, что во время гона ему будет насрать вообще, в кого вставлять, но как-то такой подход казался… бесчеловечным, что ли? Отвратительным… немного. Нет, много. И имя «Феликс» ему ни о чём не говорило. Ни «Феликс», ни «Ёнбок». — Есть, конечно, — кивнул Дохён. И по его выражению лица догадался, что что-то не так: — Ты его не помнишь, что ли? Мелкий, весь в веснушках, щекастик такой. Месяц назад внезапно запах кокосами на весь тренировочный зал, благо что только беты рядом и были. Контракт с ним уже переподписали — специально прямо на подобный случай, и видишь, даже ждать не пришлось. — А он вообще кто? — сквозь зубы заставил себя спросить Крис. Утилитарность подхода убивала. И агентства, и этого Феликса, которому, судя по всему, насрать было, перед кем ноги раздвигать, лишь бы в группе оказаться. В голове отчего-то рисовался второй Хёнджин, который тоже, в общем-то… кхм. Но Хёнджин рамки знал и знал уже, даже в таком возрасте, что есть вещи, которые потом могут аукнуться слишком сильно. И принести кофе, облизать Крису весь мозг комплиментами, иногда очевидно бессмысленными и придуманными на ходу, Хёнджин мог, а вот ноги раздвигать — не, Крис не верил. Хотя Хёнджин бетой был, может, омеги просто… шлюхи? Кто ж их знал, Крис вообще ни с одним омегой и не общался никогда, так получилось. Может, только совсем в детстве, когда разницы между вторичными полами ещё и не было никакой. Хёнджин… Ещё же и группе рассказать предстояло. Извиниться за неудобство. Убедить их, что лучше кто-то восьмой, с кем придётся делиться экранным временем и строками в песнях, чем иногда невменяемый лидер. Частично убеждения можно было бы свалить на Минхо. Начать с него, сообщить, что все шутки про большой хуй лидера — не шутки, что тот оказался прав, что… Тьфу, в общем, Минхо тоже, конечно, уважение оказывал как умел, а умел он плохо, зато с остальными, кажется, куда ближе общался, чем сам Крис. Крис вообще, помимо Чанбина и Джисона, не то чтобы хоть с кем-то разговаривал не по делу, да и Джисон-то его явно побаивался временами. А уж об остальных и речи не шло: Чонин его стороной обходил, Хёнджин, кажется, решил в личного слугу превратиться, лишь бы рядом — отчего-то пребывая в иллюзии, что Крис своё выгрызет пусть даже зубами, и самого Хёнджина следом вытянет. Сынмин вообще в основном молчал, правда, то, что от него требовали, выполнял исправно — но с видом «я певец, а вы говно, я вообще должен был дебютировать в одиночку». В общем, только Чанбин и оставался. Наверное, не Минхо, наверное, ему первым стоило рассказать. Просто чтобы самому легче было. — Да танцор, — поморщился Дохён. — Средненький. Так бы и не дотянул, наверное, поёт тоже так себе, всех особенностей — что жопа течёт, да голос как у альфы, но и тем пользоваться не умеет. Тебе придётся очень постараться, чтобы он заиграл, но уж если у тебя Хёнджин запел… Я в тебя верю, в общем, только не выдвигай его на первый план. Вне сцены — пожалуйста, пусть хоть весь визуал на себя берёт, он смазливый, а на сцене — не надо, не обнадёживайся. — Он смазливый, что ли? — Крис не узнавал собственного голоса. — Да ну так, — Дохён неопределённо покрутил рукой. — Нежненький, девочки такое любят. Значит, проблем в группе точно не избежать… Крис уже прикидывал, что мог с этим сделать — и выходило, что ничего. Больше внимания уделять своим, объяснить им, что всё, что он делает с омегой — это вынужденно, что свои ему дороже, что их он выбирал за талант, а не… Тяжело будет, в общем, вздохнул он, уже заранее предчувствуя все назревающие проблемы. Очень тяжело. *** Конечно, закон подлости снова сработал так, как ему полагалось, так, как он всегда у Криса работал — ну, или почти всегда, — и, когда он вернулся в общежитие, его уже ждали. И не просто Чанбин или Чанбин с Джисоном, а все шестеро. Кто на диване кучкой, кто на полу, и телевизор выключен, приставка тоже, все хмурые, настороженные воробушки сидели и смотрели, как Крис разувается, как проходит за ним следом в гостиную Дохён, потому что без него, конечно, такие вещи даже и начинать обсуждать не стоило. Пока что, по крайней мере. Потом Крису обещали, что он наработает авторитет, его будут слушаться и так, но поначалу — поначалу требовался кто-то, кто придержит, укажет, поможет и заткнёт тех, кто по какой-либо причине начнёт неуважительно относиться к лидеру. — Кто уже вам сказал? — обречённо уточнил он, падая в кресло. — Слухи, — внимательно глянул ему в лицо Чанбин, как самый смелый и близкий, меньше всего боявшийся, что ему вдруг за что-то прилетит. — У тебя всё в порядке? Нас не распустят? Крис несмело оглянулся на Дохёна, но тот молчал и только взглядом указал ему ответить самому: сторонился, позволяя ему зарабатывать свой собственный авторитет. — Ну как сказать, — хмыкнул Крис в итоге, — нас не распустят, да. Если вы тут мне сейчас восстание не устроите и сами не уйдёте — то всё в порядке. Но… — Но? — аккуратно, наклонившись к нему, подтолкнул Минхо, и скомканное Чониново вежливое «что ты, хён, мы никогда…» так и умерло, незаконченное. — Но я — альфа, — выпалил Крис и, не в силах видеть, как меняются выражения их лиц, закрыл глаза и непроизвольно сложил руки на груди, будто пытаясь отгородиться. Почему-то он думал, что сейчас все загомонят, забросают его вопросами, возмущением, ненавистью, но… повисла тишина. Не выдержав, Крис приоткрыл один глаз, затем второй и наконец уставился на них в ответ, ни разу почему-то не удивлённых. — И дальше что? — выразил общее недоумение Минхо. — То есть вы… вам плевать? — вырвалось у Криса. Он снова пробежался взглядами по их лицам, лицам заведомо бет: ни один из них, даже Сынмин, даже Хёнджин, не выглядели так, будто им было противно. — Мы говорили как-то, уже после объявления о дебюте, — Джисон неловко оглянулся на остальных, но всё же продолжил: — Что мы будем делать, если кто-то из нас всё-таки… ну, откроется. И кто кем бы стал, если бы это вдруг случилось. И мы все решили, что ты альфа, понимаешь? Без вариантов. — Даже не бета, — глухо подал голос Сынмин, впервые при Крисе за всё время соглашаясь с Джисоном. — И что дальше, хён? Что вы решили делать? Это же явно не все новости. Крис потёр вспотевшие ладони о джинсы. — Ну, да, — неловко сказал он. — В общем, нас дебютирует не семеро. Будет ещё один человек. Омега. Вот теперь поднялся гвалт. Да ещё какой: Крис услышал как неприличное при взрослых «какого хуя?..», так и «я его знаю?», и «да откуда они омегу взяли?», ну и, конечно, куда более им ожидаемое с самого начала «шлюху в группу?». Удивительно, что последнее, хмурясь, выдал до текущего момента молчавший Хёнджин, который, как Крису вообще-то казалось, был куда вежливее, чем, видимо, являлся на самом деле. — Тих-ха! — рявкнул он наконец по-английски. Рефлекторно, но сработало даже лучше корейского — заткнулись все, включая менеджера, как раз только открывшего было рот. Но дальше все-таки пришлось собирать в голове чистый хангуго: — Выбор небольшой. Или меня убирают — что, Минхо-я, хочешь в лидеры? Чанбин-а, а ты? Или кого со стороны? Без продюсера или с кем-то новым заново всё нарабатывать? Или расформировывают всю группу. Или страдаю с гоном в одиночку — что, хотите раз в квартал на две недели без лидера? Или лучше всё-таки повозиться с лишним человеком, но пять дней потерять? — А почему не суппрессанты, хён? — тихо поинтересовался Чонин. Но он макне, ему позволено было чего-то не знать, да и Крис никогда не мог на него злиться. Волшебство какое-то. И ямочки на щеках. Ребёнок, что с него взять? Но такой милый и любимый, и голос — чистый шёлк, и Крис первым про него подумал, кроме Чанбина с Джисоном, конечно, когда состав группы подбирал. — Потому что на них меня сломает через пару лет, — вздохнул он. — Что, боишься в бету превратиться? — в голосе Минхо звучал яд, и это сулило… проблемы. Много проблем. — Боюсь онкологию схватить, яиц там или надпочечников, — пояснил Крис, не выбирая слов. — Набрать вес, испортить визуал и заработать кучу других болезней от передоза гормонов. Стать бесплодным, в конце концов. Обнаружить посреди тура, что подавители не действуют — а это вполне реально, организм становится со временем толерантен — и прыгнуть на первую попавшуюся омегу-фанатку. Я спрашивал у врачей, Минхо-я, но ты тоже можешь поинтересоваться, и если тебя устроит их ответ, мы обсудим это ещё раз. Моргнув раз, другой — ну точно кот — Минхо сдулся и почтительно опустил голову. — Извини, хён, — выдавил он. — Я не думал, что это всё так серьёзно. Очень хотелось рявкнуть нечто в духе «а ты, блядь, мозг включи и подумай», но пришлось сдержаться. Подышать на счёт. Пока он дышал, паузой воспользовался менеджер. — Так, вы все, — Дохён хлопнул в ладоши, обращая на себя их внимание. — И чтобы про «шлюху» я больше не слышал, ясно? И этот парень не слышал! Вам, если повезёт, работать вместе ещё не один контракт, так постарайтесь сделать это легче для всех изначально! — Но он же… — начал Хёнджин. — …через постель? — закончил за ним вопросительно Джисон. — Он же и есть шлюха! Вот от Джисона Крис не ожидал. Совсем. Основная проблема была в том, что он с ним даже поспорить не мог. Этот неведомый омега — Феликс — заранее раздражал его. Даже несмотря на общие корни, на общий язык, да на всё, просто бесил. Крис любил, когда людей за талант ценили, а не… не. Если он этого Феликса не помнил, хотя и перебирал личные дела в самом начале, когда ему сказали, что выбор наконец сделан и он под себя подберёт группу, станет её лидером — Крис же долго выбирал. Присматривался. И не запомнил — значит, этот Феликс будет исключительно балластом. Тянуть всю группу на дно. — Джисон-а, хватит, — устало велел он. И себя мысленно призвал к порядку: как бы его ни бесило, за языком следовало следить. Хотя бы при посторонних. Да и без них тоже, потому что прав был Дохён, ещё как прав: ему — им — с этим Феликсом следовало бы, наоборот, общий язык искать и находить его. Сразу. С первых дней, а не заниматься травлей — потому что остальным ничего, а ему с этим Феликсом ещё предстояло спать. Трахать его. — В конце концов, нам и правда ещё жить и выступать с ним. Каким бы он ни оказался. — Кстати, а кто — «он»? — Чанбин спрашивал у Дохёна, решив отчего-то, видимо, что Крис ещё не знает. — Что за омега-то? — Ли Феликс, — кратко пояснил тот и даже сказать ничего больше не успел, оказался прерван возгласом Минхо: — Ёнбокки? — Да… — кивнул Дохён и чуть было не оказался сметён взволнованным котом. — Так вот куда он тогда делся? Дохён-хён, он в порядке? Когда он приедет? Где он будет жить? Как он себя чувствует? — Вскочив на ноги, Минхо немедленно оказался рядом и присел, чтобы оказаться чуть ниже. — Это он будет с Чаном-хёном, да? Почему? Он омега? Вы дадите мне его номер? — Ты с ним знаком, что ли? — нахмурился Крис. — И я знаком, — подал голос Хёнджин. — Хён, это один из наших танцоров, мы думали, что с ним контракт месяц назад разорвали. Не думал, что он согласится на такое, но… Что-то в нём всегда такое было. Блядское. — Хёнджин-а! — тут же вскинулся Дохён. — Замолчи! Чан-а, ты что ничего не говоришь? Это твой будущий омега, в конце концов! Ты должен защищать его! — А если мне от его запаха блевать захочется? — огрызнулся Крис, изо всех сил стараясь не допускать до души его слова, потому что что-то внутри нехорошо дёргалось и будто бы на свободу старалось вырваться: дай, мне, омега, трахать. — Что тогда? — Хён, если надо, мы тебе поможем… — тут же, ловя изменившийся запах, встрял Чонин. И уставился ему в лицо невинным взглядом. Очень хотелось спросить, ебанулся ли он или просто издевается. И, в общем, это же Чонин был — и Крису искренне казалось, что оба варианта имели равные права на существование. Как и третий, в котором Чонин просто не понимал, что предлагает. В четвёртом — наименее вероятном — Чонин, словно Хёнджин или Минхо — прекрасно понимал, о чём речь, но пытался выслужиться, чтобы получить к себе отношение получше. Помягче. И строк побольше, особенно в свете появления восьмого члена группы. — Ничего не нужно, спасибо, Чонин-а, — торопливо отказался он и спешно добавил, пока никому больше никакая ещё настолько же дурацкая идея в голову не пришла: — И ни от кого ничего не нужно, спасибо. Сначала встретимся с этим Феликсом и посмотрим. Хён, я могу с ним сначала увидеться наедине? И где он действительно будет ночевать? — Поставим вам ещё одну кровать, думаю. — Дохён наморщил лоб: — Сейчас как раз и посмотрим, куда, пошли. Первым за ним поднялся Сынмин — но так и остался стоять, раздражённо сложив руки на груди: — И что, нам придётся с ним жить? Тому, у кого места больше, и спрашивать не станут? — Мы можем поменяться, — торопливо пообещал ему Минхо, поднимаясь тоже. Давя в груди некоторый призрак ревности — сам ещё не понимая даже, кого к кому, Крис оглядел остальных и с лёгким удивлением заметил схожее выражение лица у Джисона, совершенно определённо направленное на Минхо. С Сынмином Крис жить не хотел. Сам полуночник, он легче уживался либо с такими же, как он, либо с теми, кто вешал себе занавесочку и не заморачивался ни светом, ни отсутствием на Крисе большей части одежды. Сынмин же ложился до чёртиков рано и бесился страшно, если кто ему спать мешал. — Я не хочу с тобой меняться, — Сынмин, оказывается, того же мнения был. — Я хочу нормально спать, как только лёг, а не смотреть на блуждания зомби! — Сынмин-а! — рявкнул Дохён. — Он будет жить там, где я скажу! И вы все тоже. Вы думаете, вас просто так распределили? — А что, нет? — Сынмин воинственно задрал подбородок и осёкся, когда, на правах старшего, Чанбин отвесил ему злой подзатыльник. — Айщ, хён, почему?! — Йа, не спорь со старшими! — выругал его тот. — Бери пример с Чонина, видишь, он даже рот не открыл! — Ему с Джисоном жить, конечно! Вот тут Крис не выдержал. — Что, хочешь сам с Джисоном жить? — перебил он и тоже встал. Хотя и не слишком высокий, он сейчас давил не ростом, не шириной плеч, а просто своими вайбами, своим авторитетом. Злостью, пышущей сквозь ядовитые ноты бергамота и гвоздики. — Так я тебя лично сейчас переселю. Сию секунду. — Нет уж, я лучше с этим Ёнбоком, — мгновенно вскинул руки тот и отступил назад. — Когда он приедет, хён? Крис вопросительно оглянулся на Дохёна. — Завтра-послезавтра, — пояснил тот. — Когда у тебя гон предварительно, Чан-а? — Ну дня три, — прикинул Крис. — Не знаю точно, и врачи не знают. Первый раз же. — Отлично, тогда, как только подступит, сразу в отель, я сейчас оформлю. — Дохён тут же уткнулся в телефон. — На неделю пока, а там посмотрим. Позвони сразу, как только отпустит. Все необходимые вещи вам привезут, или скажи мне, если тебе нужно что-то особенное, я сам куплю. — Да я сам знаю? — раздражённо возразил Крис. — Я же говорю, в первый раз всё. — Ладно, я спрошу у кого-нибудь из альф… — Дохён — вроде как тоже бета, между прочим, — завозился и всё-таки двинулся в сторону спальни Сынмина. Остальные, кроме самого Сынмина, так и остались на тех же местах. — Чан-хён, — позвал его Минхо. — Ты так это всё и оставишь? — Что? — недоумевающе уставился на него Крис, чувствуя, как снова возвращается к ним внимание остальных. — Это, — Минхо очертил вокруг себя рукой, — Ёнбокки. Спальни. То, что тебе подсунули его трахать. — Минхо-я, он сам согласился! — взвился Крис. Альфа в нем взвился, точнее, снова завонял гвоздикой, но на этот раз Крис позволил ему и эмоциям взять над своим контролем верх: — Что мне, из группы уходить? Терпеть скажешь? Или ты лично жопу под узел подставишь, чтобы я тебе её порвал? Так ты слышал, когда у меня гон, давай я тебя ощеню, а не этого Ёнбока, мне-то какая разница, а? Выдержишь пять дней? — Ну другие как-то терпят, — медленно возразил Минхо и дёрнул щекой, словно кот усами. Злился, но пока не настолько, чтобы тоже срываться. — Ну и посмотри, сколько от меня толку будет, если я терпеть стану, — хмуро бросил Крис. — Хочешь сменить лидера, Минхо-я — так и скажи. Я учту твои пожелания. — А ну замолчали оба! — Дохён протиснулся между ними, замер, разрывая контакт взглядов, и уставился Крису в глаза. — Выдохни, ну! Угомонись! И ты тоже! Никто никого менять не будет и выгонять — тоже. Всё решено уже, ясно? — Кристально, — фыркнул Минхо из-за спины. — Всё, — продолжил Дохён. — Разошлись по комнатам. Не можете находиться рядом — меняйтесь, разговаривайте, иначе и в самом деле останетесь не только без дебюта, но и без контракта! — Простите, хён, — первым с дивана соскользнул Чонин, как самый морально взрослый, и вежливо, почтительно поклонился. — Приятной дороги и спокойного сна, хён. Попугаями повторяя за ним, остальные, точно так же кланяясь — Крис исключительно потому, что вовремя вспомнил из-за удивлённого взгляда Чонина — они действительно разошлись по комнатам в тяжёлом и неприятном молчании. Пропустив вперёд себя Минхо, Крис прикрыл за собой двери и, предельно ясно обозначая собственное настроение, тут же потянул на голову наушники. Работа-работа-работа. Не думать. Не думать.