Твой последний шанс

      Как ни странно, спится на новом месте очень даже неплохо. Несмотря на то, что лёг он достаточно поздно, в голову не лезут мысли, с какого бы бока ударить, если ночью нападут. Но привычкам он не изменяет — нож под подушкой лежит всю ночь. Оружие под боком придаёт спокойствия с уверенностью, без которых Веснински не может спать. В привычку это вошло ещё с отцовского дома, где Натан впервые попытался в порыве злости задушить семилетнего ребёнка.       С тех пор он не расстаётся с ножом.       Хоть и не было необходимости подрываться в пять часов утра, Натаниэль, будучи привыкшим к распорядку дня в Гнезде, разул глаза в пол седьмого. И то из-за того, что был уставшим после перелёта. Так бы встал намного раньше. Даже как-то непривычно просыпаться не от оглушающего сигнала будильника, а просто от чьего-то тихого копошения. Но не нужно поддаваться эйфории — Нат просто ещё не работает.       Разлепив с усилием глаза, он обнаруживает яркий свет солнечных лучей из панорамного окна напротив. Он буквально освещает всю комнату, ослепляя глаза после стольких лет жизни в кромешной темноте. Это либо ужасно, либо прекрасно. Нат пока не может решить.       — Что это ты делаешь? — хрипит Веснински, привстав с постели на согнутых локтях.       А проснулся он из-за движения спереди, где его новый напарник, будучи уже облачённым в рабочую форму, отпаривал костюм на специальной вешалке. Судя по собранному виду, встал тот давненько. Удивительно. Пришёл поздно, весь измученный и явно расстроенный, а сейчас хоть бы вид подал на относительно плохое самочувствие. Натаниэль уважает людей, которые умеют скрывать своё внутреннее состояние. Сам не раз так делал, пусть знает — ненормально это. Для их круга такое качество едва ли не входит в обязательное.       — Глажу одежду. Твою, между прочим, — бурчит телохранитель, проводя отпаривателем то вверх, то вниз. Ни одной складочки не пропускает. — Ты пока встанешь, то уже времени не будет. А я ждать тебя не собираюсь.       Так это новая одежда? Они ведь только вчера вечером заказали костюмы, сняли мерки, а уже сегодня утром он готов? Что это вообще за люди? Натаниэль даже не верит. Возможно, его мерки знали ещё с самого начала, ибо как по-другому объяснить такую скорость работы?       — Ты мне так и не рассказал про расписание, — встав с постели, Нат подходит к своему костюму, оценивая.       Даже издалека ощутимо хорошее качество ткани. Швы идеально ровные, костюм приятный на ощупь. Он ничем особо не отличается, но приятен глазу. Обычный чёрный брючный смокинг с белой рубашкой, чёрным галстуком и такими же брюками с пиджаком       В глаза бросается небольшой серебристый значок на груди. Проведя по нему пальцами, Нат замечает каллиграфически выведенную букву «М». Морияма. Эдакий отличительный знак. Вполне себе неплохо.       — Я положил расписание тебе на стол. Ознакомься и выучи, — проведя последний раз отпаривателем по костюму, Пит, ненамного отодвинувшись, как-то гордо оглядывает сделанную работу. — У тебя сегодня важный день. Нужно выложиться на все сто. Тебя будут проверять на способности, а после отправят отчёт молодому Господину. Поверь, эта проверка решает всё.       Как и везде. Ичиро прекрасно осведомлён о его физической подготовке, однако телохранителям нужна не только грубая сила, но и ловкость, меткость, ум и расчётливость. Качества можно перечислять бесконечное количество времени, но факт остаётся фактом — нужно доказать их все. Натаниэль с этим справится.       — Что будет, если я не сдам проверку? — чисто ради забавы хмыкает Натаниэль, резко взяв свой костюм, что так старательно выглаживал Питтман.       — Это решать молодому Господину. На своей памяти я не помню, чтобы кто-то её не проходил, ибо в клан берут уже заранее проверенных людей. Просто этим мы окончательно убеждаемся в навыках телохранителя, — поясняет Пит, раздражённо закатив глаза на такое обращение к одежде. — Записывать твои результаты будет Кевин. Мне тебя почти жаль. Как ты понимаешь, спуску не будет. День обещает быть душным.       Веснински многозначительно глядит на парня, прежде чем занырнуть в ванную комнату. Как же давно он не проводил утреннюю рутину наедине с собой. В честь этого Натаниэль позволяет себе провести немного больше времени там, ибо заслужил. Переодевшись, умывшись и доделав утренние дела, он проводит рукой по волосам, отмахиваясь. Так и оставит. Разве плохо?       — Ты так собрался идти? — Натаниэль с усилием подавляет дрожь от внезапного голоса позади себя. Конечно. Дверь же он не закрыл.       Питтман стоит, опершись плечом о косяк двери, с каким-то скучающим видом наблюдает за Натаниэлем.       — Что опять не так?       — Твои волосы. Твой галстук. Затяни его побольше. Уложи волосы. Я что, твоя мама-наседка, чтобы собирать и выглаживать тебя? — раздражённо цокнув, его уважаемый напарник подходит ближе, резко затянув галстук едва ли не до перекрытия кислорода.       — Кто тебя просил? Я терпеть не могу галстуки, — Натаниэль терпеть не может, когда его шею что-то сдавливает.       — А я не могу терпеть тебя. Но как-то же справляюсь, — спокойно пожимает плечами Пит, и Нат уверен, что это неправда. По-настоящему, кого ненавидит он, это Кевин Дэй и Эндрю Миньярд. И к гадалке не ходи. — Успокойся. Во время работы мы не носим галстуки. Только в штаб-квартире соблюдай дресс-код.       Натаниэль понимает, что спорить бесполезно. Поэтому позволяет привести в порядок свои волосы, которые зачёсывают назад и обрызгивают таким количеством лака, словно это имеет невероятное значение. Покрутившись вокруг него ещё несколько мучительно долгих минут, Пит отходит в сторону, гордо оглядывая свои старания. Мимолётно кинув взгляд в зеркало, Нат убеждается, что теперь выглядит как бизнесмен. Поди, такими темпами его и с Ичиро перепутают.       — Теперь ты больше похож на человека, — выносит вердикт Пит, закрывая лак и откладывая его в сторону.       — Я всегда неотразим, — шутливо фыркает Натаниэль, на что напарник преувеличенно кривится.       После того как они выходят из комнаты, разговоры сходят на нет. Быстро позавтракав вместе с Рене и Мэттом, которые собираются прийти чуть позже, они сначала направляются на плановый медосмотр. Из-за многочисленных шрамов на теле идти не было абсолютно никакого желания, но выбора не оставили. Приходится наедине с не то чтобы сильно удивлённым доктором раздеваться и проверяться, получая мед-карту. Он полностью здоров, и существенных отклонений не наблюдается. Ещё бы. Хотя он удивлён, что существенных нет — годы в Гнезде должны себя проявлять и в плохом смысле. Но так даже к лучшему.       После осмотра они направляются прямиком в зал, где он должен демонстрировать свои навыки. Зал выглядит совершенно обычно: несколько тренажёров, ринг для спаррингов, а чуть дальше, в отдельной сквозной двери, тир. Это только первый зал для проверки, так что же будет в остальных? По-честному, Веснински удалось даже немного впечатлить. Так или иначе, он пришёл сюда не для разглядывания зала.       К тому времени на место прибывают Дэй с Миньярдом. Хотя второй словно и не тут находится — лежит на скамье у стены, подкидывая раскладной нож вверх так, словно тот невероятно интересен. Миньярд вызывает много вопросов. Он определённо должен узнать про него побольше — тот не так прост, как кажется.       — Дружище, не переживай. Ты справишься, — за разглядыванием ринга Нат не замечает, как позади него крутится Мэтт, резко обняв за плечо. С каких пор они стали «дружищами», Веснински решил не спрашивать.       — Не думаю, что Натаниэль переживает. Он прекрасно справится, — следом подходит Рене, но, на удивление, не останавливается возле них надолго. Она практически сразу направляется к лежащему Миньярду и завязывает непринуждённый диалог. А самое интересное то, что ни Питтман, ни Мэтт совершенно не обращают на это внимания. Значит, это абсолютно нормально.       Какие у них могут быть общие темы, Натаниэль представить не может. Да и неинтересно ему.       — Веснински, — громко произносит Дэй, стоящий возле ринга. — Вперёд. И не хлопай ушами, если хочешь выйти отсюда без переломов.       Натаниэлю не нужно повторять дважды.       Кевин Дэй действительно оказался монстром. Но помимо ожидаемого, его намного больше раздражает то, с каким скептицизмом придирается Кевин буквально к каждому действию. Веснински едва сдерживается, чтобы не кинуть нож во время метания ему в глаз или случайно замахнуться кулаком чуть выше положенного. Впрочем, такой возможности и не представляется — Веснински ставят с какими-то грёбаными лохами, что едва могут отразить его удары. Они обучены, да, возможно, даже чувствуется профессионализм, но грубую силу Натаниэля никогда не переплюнет никакой профессионализм. Потому он совершенно спокойно, под каким-то даже одобрительным взглядом своего напарника, выполняет всё, что от него требуется, в любых позах и ситуациях, которые могли бы произойти.       Это было не сложно.       — Эндрю, — неожиданно говорит Кевин, задумчиво глядя на то, как новичок прижимает к полу ещё одного рослого бугая, — встань с ним в пару.       — Нет, — не успев толком одуматься, как буквально отрезает Питтман, вставая перед лицом Дэя. — Он не будет вставать в спарринг с твоим психом. Если с ним что-то случится, то Господин мне ноги повырывает. Он не встанет в спарринг с Миньярдом.       Напыщенная речь совершенно не впечатляет Кевина.       — Мне похуй. Мне сказали его проверить по всем фронтам, я это делаю. Знай своё место и даже не думай указывать мне, — нацелив на Пита указательный палец, предупреждающе шипит Дэй. Он не собирается ни под кого подстраиваться.       Натаниэль, видя, что ссора такими темпами очень не скоро закончится, решает сам её замять. Да и тем более, почему за него будут решать посторонние? Он сам вполне может ответить за себя и ему не нужны няньки. Тем более, очень уж хочется посмотреть на Миньярда в деле, а не на откровенно плюющего в потолок бездельника.       — Я жду, — кричит Нат, тем самым резко прерывая скандал между двумя телохранителями. Смотрит он исключительно на всё ещё продолжающего лежать блондина, не обращая внимание ни на кого больше.       — Кого ты ждёшь? — Питтман хочет было подорваться на ринг, однако мягко удержавшая его Рене не позволяет этого сделать. Натаниэль даже немного благодарен ей.       В зале наступает гробовая тишина. Все ждут хоть какого-то действия от Миньярда, который не очень-то торопится вставать с нагретого места. Однако происходящее, похоже, его очень даже заинтересовало, раз он лениво поднимается со скамьи и медленно проходит на ринг. Сдувая прядь со своих глаз, Натаниэль становится в стойку, не обращая внимания на пронзительные взгляды всех находящихся здесь. Первым наносит удар Эндрю, вот только Нат, вовремя среагировав, резко уклоняется в сторону, налетая на Миньярда одним ловким движением.       С ним сложно. Это не то чтобы сильно удивляет, зато заставляет Натаниэля изрядно попотеть, так что приходится в процессе откинуть старательно выглаженный пиджак в сторону. В нём, в одном небольшом человеке, находится невероятная сила, которая ощущается даже под кожей. Ичиро не за просто так взял его главным телохранителем. Веснински уверен, что он — сильнейший из всех, кто находится в этой организации.       Конечно, до прихода Натаниэля.       Веснински одним грубым движением прижимает Миньярда к настилу, ощущая себя изрядно выдохшимся после нескольких часов битвы со всеми. Эндрю был последним и самым сильным, возможно, именно поэтому Нат в последний момент не замечает, как тот резко переворачивает его грудью к мягкой поверхности, заламывая руки за спину. Что ж, это куда более интересно, нежели бороться с другими.       — Ёбаный мудак, — его сдавленные слова, похоже, безумно смешат Миньярда, после чего тот преспокойно встаёт с прижатого тела, отстраняясь.       — Лучше быть мудаком, чем лохом. Хотя ты, не спорю, почти не подходишь под это описание, — невозмутимо хмыкает Миньярд, не удостоившись надеть протянутый Кевином пиджак на плечи обратно. — Ты хуже.       Они смотрят в его спину до тех пор, пока главный телохранитель не уходит из зала прочь, попрощавшись лишь с Рене. Громкий хлопок двери отскакивает от стен. Неужели её дружелюбие повлияло на такого чёрствого, безнравственного человека, как Эндрю? Просто не верится. Причина определённо в другом. Но в чём?       — Это ещё не всё, — щёлкнув пальцами, Кевин кивает головой на следующую дверь. Бронедверь. Значит, на очереди стрельба.       Подхватив свой пиджак под руку, Нат стремительно проходит за Кевином вместе со всеми, благодарно кидая Мэтту взгляд за поданную бутылку воды. Отпив из неё жадный глоток, Веснински оглядывает пространство вокруг, где спереди стоят многочисленные мишени, а в нескольких метрах от них железные столы с оружием и наушниками.       Честно говоря, Натаниэль незаметно перестаёт ощущать себя настолько уверенным. Веснински не помнит, когда в последний раз брал огнестрельное оружие в руки. Наверное, когда ещё жил в доме отца, то есть в глубоком детстве. Ножи были в приоритете, всегда при нём, потому что они абсолютно незаметны для окружающей среды, в отличие от целого пистолета. Его спрятать от чужих глаз в разы сложнее. Поэтому Веснински даже не пытался, наивно думая, что тот в жизни больше не пригодится. Как же он ошибался, выходит.       Однако руки помнят, не так ли?       — Я задаю тебе места, куда попадать по манекену, и ты стреляешь, — указывает Дэй, когда Натаниэль надевает наушники и становится в стойку. Все остальные встают чуть поодаль, выступая наблюдателями. Нат прямо чувствует этот пронзающий взгляд Кевина за своей спиной, который мешает сосредоточится. Ему не впервой настраивается, когда кто-то смотрит под руку, однако он не держал пистолет семь лет.       Нет, руки не помнят.       После каждого «плечо, колено, предплечье, лопатка» он стреляет, и ни одна чёртова пуля не попадает в нужное место. Неужели стрелять сложнее, чем метать ножи? Неужели его слабость заключается в грёбаном пистолете? Так обидно, как сейчас, Натаниэлю в принципе никогда не было. Это безумно несправедливо.       — Издеваешься? — не выдерживает под конец Кевин, прекрасно замечая слабые места новичка. — Ты в курсе, что никто не кидается ножами при экстренных ситуациях, когда у нападающего в руках огнестрельное оружие? Восемьдесят процентов времени телохранители используют пистолет. А ты что будешь делать? Кулаками махаться, когда на тебя налетят с автоматом?       Как же хочется врезать по его надменному лицу. Дэй только ведь и ждёт, чтобы завалить его. Как Нат вообще себя сдерживает от импульсивных действий? Каким-то чудом.       — Заткнись, Кевин. Это в первый раз, как он осознано берёт оружие. Дай ему время, — неожиданно вступается за него Питтман, хотя защитники ему не понадобятся. Сам справится.       — Да срать я хотел на это. Пусть работает. Пусть показывает результаты. Без слаженной работы с оружием его никто не выпустит из штаб-квартиры, — прерывает Питтмана тот, прежде чем порывисто направиться в сторону выхода. — На сегодня свободны.       Натаниэль откидывает пистолет в сторону и медленно проходит к стенке, где стоят остальные. Он чувствует себя крайне паршиво. Опозориться на таком было непростительно. Веснински ведь прекрасно понимает, что без базовых знаний обращения с оружием он ничего не добьётся. А что Нат не собирается делать — так это тупо сидеть в штаб-квартире, потому что не может справиться с пистолетом. Позорище. Отец бы придушил его на месте.       — Не бери его слова близко к сердцу, ладно? Кевин всегда такой. Ты привыкнешь, — зачем-то подбадривает его Мэтт, хлопая большой ладонью по плечу. — Он всех валит и разбрасывается колкими фразочками. Очень в его репертуаре.       Натаниэль не собирается привыкать. Что за глупости вообще? К чему привыкать здесь? К истеричности Кевина Дэя?       — Я не собираюсь привыкать. Почему из-за одного ушлёпка я должен привыкать и терпеть его? — озвучивает свои мысли Веснински, вновь подхватывая бутылку воды. Бессмыслица.       — Пока к Кевину прислушивается молодой Господин, — пожимает плечами Рене, спокойно улыбаясь. — Тебе стоит немного потренироваться, и всё выйдет. В тебе есть качества, которые нужны телохранителям, в тебе есть то, что им нужно. Кевин просто хочет заставить тебя поработать над собой побольше.       Какая проницательная. Он и сам понимает, что нужно работать, однако никто не имеет право отзываться о нём так, и провозглашать себя пупом Земли.       — Мы ничего не ели с утра. Натаниэль наверняка устал. Быть может, пойдём в столовую? — решает осторожно перевести тему Бойд, прекрасно замечая, как Натаниэль не очень-то рад наставлениям.       — Мы пойдём в другое место. Идите первыми, — отвечает за него Питтман.       Парень с девушкой без лишних вопросов прощаются и разворачиваются в другую сторону, уходя из помещения прочь. Они остаются наедине в оглушающей тишине, от которой не становится ни горячо, ни холодно. Мысли заняты одним: он всё ещё ощущает странное паршивое чувство, скользящее в груди. Веснински никогда не переоценивал свои силы, за счёт чего чувствует себя практически нелепо. С этим определённо нужно что-то делать, пока он не стал слишком уязвимым.       — Пойдём, — попялившись с минуты три, Питтман тянет его за локоть в противоположную сторону, пока Натаниэль лишь недоумевает, куда и зачем они идут.       Однако на вопросы телохранитель не отвечает. Он молча ведёт его сначала по фойе, а затем проходит по коридору первого этажа, заходя в небольшой проход, где несущую стенку заменяет панорамное окно. В конце Натаниэль замечает ручку, за которую Питтман тянет, и прозрачная дверь отперлась. Они выходят на улицу. Естественно, всё ещё находясь на территории штаб-квартиры, но стоя на задней её части в своеобразном саду. Каменная дорожка аккуратно прибрана, трава покошена, а спереди стоит довольно внушительный фонтан, от которого исходят приятные звуки капающей воды.       Натаниэль вбирает в грудь побольше воздуха, желая набраться его по максимуму перед тем, как они вновь зайдут в душное помещение.       — Я не курю, — тут же качает головой Веснински, когда Питтман протягивает ему сигарету.       — Не вижу проблемы, спортсмен.       Натаниэль и тут решает изменить принципам. Всё-таки зажав сигарету между губ, он склоняется к зажигалке в руке Питтмана и почти сразу выдыхает горький дым в пространство. Не хотелось засорять воздух им, но теперь Натаниэль понимает, что ему стало немного легче, несмотря на жжение в груди от непривычки. Не так уж и паршиво, как казалось, когда сигарету выкуривал его отец. Её запах он запомнил навсегда.       — Ещё одна плохая привычка в копилку. Ты прям супер гид, — хрипло хмыкает Веснински, выпуская дым из лёгких.       — Некоторые плохие привычки могут быть менее пагубными, нежели хорошие, — задумчиво выдыхает Пит, облокачиваясь спиной о стекло позади себя.       — К примеру?       — Преданность. Ради неё ты можешь пожертвовать всем, что тебе дорого, — неопределённо подёргивает плечами напарник, прикрывая на мгновение глаза. — Ты должен это понимать. Верность – то, что сильнее всего ценится в этой организации. Когда ты на всё можешь пойти ради того, кому пообещал защиту. Никакие качественные владения с оружием тебе не заменят верность.       Парень, честно сказать, прислушивается. Это разумные слова от разумного человека. Задумчиво постукивая пальцами по сигарете, Натаниэль слегка поперхивается при очередной сильной затяжке.       — Я понимаю, — других слов и не нужно.       — Но над владением огнестрельного оружия нужно тоже поработать, — невзначай проранивает Пит, на что Натаниэль непонимающе выгибает бровь.       На дальнейшие вопросы телохранитель не отвечает. Кажется, они оба задумались над его словами, выкуривая вторую сигарету уже в полнейшей тишине, перебиваемой лишь тихим пением птиц и журчанием воды. Натаниэль не совсем понимает посыл последней фразы, но расспрашивать больше не хочется.       Верность. В этом слове так много заложено, что люди перестали понимать хотя бы одно его значение. Все стали разбрасываться им направо и налево, теряя главную суть. Натаниэлю с самого детства вбивали в голову это понятие, но он не мог его понять, когда Рико раз за разом наносил удары по его спине тяжёлой клюшкой. Преданность? Кому?       После обычных слов оно придало новый смысл. Раскрылось с другой стороны.       Выходит, верность может быть не только болезненной вынужденной мерой?       Они докуривают последнюю сигарету и входят обратно в помещение. Натаниэль чувствует, как воздух поступает в лёгкие намного больше, чем поступал пятнадцать минут назад.

***

      Кевин едва поспевает за идущим впереди Миньярдом, прижимая к себе папку с записями и результатами новичка. Тот имеет в себе силы быстро передвигаться даже после непростого спарринга, как бы не хотелось это признавать Кевину. Хотя Миньярд и не отрицает, и не признает. Он вообще ни слова не проронил после зала, снова идя с непонятным холодным выражением лица.       — Ты когда принимал их?       — Захлопнись, — Эндрю резко поворачивает голову на Кевина, реагируя явно не так, как обычно.       Дэй хочет продолжить тему, но видит, что это принесёт только новую порцию раздражения и агрессии. Удивительно, как повезло новичку, что Эндрю перекосило уже после драки.       В общем, сейчас не время.       Господин пожелал видеть их сразу после того, как Натаниэль покажет себя, а его умения будут доложены в документах. Ранее Ичиро Морияма, по крайней мере, на его памяти, никогда так срочно не требовал результаты телохранителей. Так что же значит этот парень? Почему он стал так важен?       Проходя к двери на двадцатом этаже, этаже молодого господина, Дэй, едва обогнув Миньярда, сдержанно стучит. Знает же, что Эндрю не станет заниматься вежливостями, а на поганое настроение Мориямы ему плевать хотелось. Зато отгребать потом кому? Конечно же, ему.       После долгих секунд ожидания им разрешают войти.       Господин Морияма сидит на кожаном кресле напротив витражного окна, в одной руке покачивая бокал с крепким вином, а другой держа лист с наверняка новым проектом. Судя по всему, он сейчас отдыхает, и они его потревожили. Но поскольку Морияма сам приказал доставить доклад о результатах новичка сразу, как они будут сформированы, то переживать не о чем. Пока Дэй думает, с чего начать, Эндрю не теряет времени зря. Пользуясь тем, что Ичиро сидит боком от своего рабочего места, он ловко ныряет к нему, выхватывая бутылку открытого алкогольного напитка прямо со стола. Кевин только успевает кинуть предупреждающий взгляд.       — Положи на место, — приказывает тот нейтральным тоном, даже не удосуживаясь отвести взгляд от бумаг. Дэй так много работает на этого человека, а от его речи до сих пор скользят мурашки по всему телу. Разве можно приручить страх? У Эндрю его априори нет.       Но ослушиваться приказа он не стал, как ни странно. С тихим фырком поставив бутылку обратно, блондин вместо этого невозмутимо садится на деревянную поверхность, свесив ноги. Ждёт, пока Кевин соберётся с мыслями, чтобы они могли свалить отсюда как можно быстрее.       — Господин, по моим подсчётам, Натаниэль Веснински ещё не готов выходить на поручения, — начал тот, переворачивая одну страничку доклада. — Его возможности выше среднего уровня, но они непрофессиональны. Я бы сказал, он дерётся на уровне инстинктов, пусть это у него получается. Он смог одолеть одного из ваших самых сильных людей, контролируя свою силу, но не везде. Однако надо заметить, что Веснински не смог справиться с Эндрю…       Дэя неожиданно перебивают:       — Ты ставил его в пару с Миньярдом? — голос Мориямы звучит монотонно, почти незаинтересованно, но он точно знает этот тон.       — Да. Мне хотелось проверить его до конца, чтобы точно знать, что он будет нужным, — поспешно лепечет Дэй, вздрогнув от лёгкого движения руки Мориямы, приказывающего молчать.       — Решать, на что и кому он будет нужен, могу только я, — Ичиро откладывает бумаги на небольшой стеклянный столик, поворачивая голову в сторону сжавшегося телохранителя. — Дальше.       Кевин тут же собирается. Мысли, которые он вынашивал как минимум час для рассказа, словно выбиваются за раз только от одного взгляда этого человека. Ему некомфортно под серыми глазами, которые теперь смотрят на него явно неодобрительно. Надо же. Кевин так меняется, стоит нужным людям появиться в нужном месте.       — Также у него огромные проблемы с применением огнестрельного оружия. Веснински не попал ни в одну цель, названную мною. Подробнее вы можете изучить в бумагах, — телохранитель поспешно кладёт небольшую папку на стол возле Мориямы.       Он хотел подвести итоги, но после предыдущей фразы Мориямы больше не осмеливался. Для молодого господина он всегда был советчиком, но сейчас всё было не так. Ичиро умел держать дистанцию, не расслабляя никого из них, заставляя лишь на мгновение ощутить обманчивую власть над собой. На самом деле, Ичиро Морияма никогда не был в чьей-либо власти. Он всегда держал всё в своих руках, блестяще справляясь с обязанностями. Это восхищало всех. Конечно же, кроме главного телохранителя. Сначала Кевин даже негодовал, что не его взяли на эту должность, но теперь начал потихоньку понимать.       Возможно, Ичиро взял на должность главного телохранителя именно Эндрю, только потому что тому плевать хотелось на решение своего босса. Миньярд молча выполняет работу, он никогда не был помощником или советчиком для Ичиро. Не лез с ненужными советами.       — Вы можете идти, — махнув рукой, мужчина встаёт со своего места и подходит к панораме спереди, теряя к ним какой-либо интерес. — Поставь бутылку.       Кевин поворачивает голову и испытующе уставляется на неугомонного Миньярда, который вновь пытается нагло забрать вино уже во второй раз. Иногда поражает выдержка молодого господина к нему.       Кевин послушно откланяется и уходит вместе с Эндрю из кабинета, сразу же вбирая в лёгкие такой нужный кислород. Как же проблематично работать с человеком, который по одному щелчку может отобрать твою жизнь и глазом не моргнув. В их мире нельзя делать ошибки, им не прощают проступки. Ты всегда идёшь по острию лезвия, несмотря на опасность, и в любой момент можешь пасть раз и навсегда.       Отсюда нельзя спастись. Отсюда нельзя уйти, нельзя сбежать. От этого бизнеса невозможно в один момент просто отказаться. Кевин привязан к нему навсегда.       — Выдохни, — резкий захват пальцев на своём затылке позволяет прийти в себя, напоминая о необходимости в дыхании. — Ничего не случилось.       Кевин кивает, и Миньярд отпускает его только когда самостоятельно заглядывает в зелёные глаза, убеждаясь в словах напарника. Он дышит.       Направляясь по коридору вперёд, Кевин краем глаза замечает идущего спереди человека. Его силуэт он узнает из тысячи. Вновь надевая на себя привычную маску недовольства, Кевин густо нахмуривается, а Миньярд облокачивается рукой о стенку так, чтобы не пропустить Питтмана к кабинету молодого господина. И на кой чёрт тот крутится вокруг него?       — Ай-яй. Без приглашения нельзя, — качает головой Миньярд, на что парень раздражённо отмахивается.       — Молодой Господин меня сам позвал. Уйди прочь.       — Да ты что? И что же ты ему поведаешь? Я уже рассказал про твоего новичка достаточно. Советчики больше не нужны, — кривится Дэй, неторопливо подходя к ним. Он не хочет видеть здесь лишних людей.       — Ты-то сам не забыл, каким был год назад? Только намного хуже. Этот новичок хотя бы держит голову прямо, в отличие от тебя, — Пит медленно подходит к старшему парню вплотную, с резкой ухмылкой высказав: — Я-то помню. После того, как ты попал в руки Рико Мориямы, неужели не помнишь, каким приехал? Запуганным мальчишкой, будучи готовым по первому зову вернуться к младшему брату Господина, только пожелай. Ты просто боялся насилия, оказывается. О великий Кевин Дэй просто не ценит преданность, если она не означает применения силы. Трус. Ты был просто запуганным придурком, возомнившим себя главным.       От этой речи Кевину приходится сжимать пальцы в кулаки, чтобы не наброситься на него в порывах злости. То, что говорит этот человек, давно в прошлом. Он не понимает, зачем ворошить его. Кевин действительно находился в руках у младшего брата Господина, когда Ичиро отправил его на поручение в Эвермор. Дэя держали в специально отведённой комнате, где бы его никто не увидел, кроме Мориямы, изредка приходящему к нему. Именно поэтому Натаниэль Веснински не помнит и не может помнить его. Но Кевин о нём всегда знал.       Тогда он чудом спасся, за что нужно благодарить только молодого Господина. Тот никогда не бросает своих людей, которые имеют хоть какую-то ценность. Даже несмотря на младшего брата, настойчиво требующего вернуть его обратно и делая для этого всё.       — Сейчас всё иначе. Ты не можешь меня осуждать, потому что никогда не был в моей шкуре, — выдавливает Дэй, сжимая зубы до слышного скрежета.       — Я давно до тебя пытаюсь донести. Ещё с момента, как мы могли с вами контактировать, — спокойно пожав плечами, Питтман советует: — Держи голову высоко, но будь готов её опустить, чтобы посмотреть, что происходит у тебя под ногами. Потому что даже незначительное возвышение может заставить тебя споткнуться, Кевин Дэй.       Питтман одной рукой отталкивает ошарашенного Дэя, проходя к кабинету господина, пока они могут лишь наблюдать за ним со стороны. Этот чёртов мудак.       — Тебе пора бы спросить, где он вычитывает это, — хмыкает Миньярд, разрывая оглушительную тишину в коридоре сразу после тихого хлопка двери.       — Заткнись.       Дальнейшую дорогу они проводят в гробовой тишине. Кевин не может отпустить слова телохранителя из своей головы, и как только они входят в комнату, он сразу тянется к мини-бару, открывая бутылку крепкого алкоголя. Ему нужно забыться. Дэй помнит, что могут последовать последствия за распитие напитков в таком количестве, ведь их в любой момент могут вызвать, но после слов, отбивающихся в голове набатом, ему всё равно.       Дальнейший вечер Кевин проводит в забытьи. Эндрю размещается возле окна и выкуривает уже вторую пачку сигарет, проглатывая очередную небольшую таблетку. Разглядывая пузырёк с минуту, блондин отбросил его в сторону, и препараты разбросались по красному бархатному ковру.       Стены постепенно начинают душить сильнее.