Потерявшиеся в воспоминаниях.

Со временем Тэнэ начал снова привыкать к одиночеству, хотя даже сейчас, в прогнившей до самого последнего атома кровати, ощущение неправильности всё ещё было слишком осязаемым для своих нескольких месяцев.    Комната, когда-то начинавшая дарить комфорт, с начала сентября стала быстро по новой нагонять тоску, когда изменения уже было нельзя и просто невозможно игнорировать. Начали пропадать скомканные листочки с неудачными стихами Криса, бутылки из-под пива, покупавшиеся Росеном на деньги Кицы, что тоннами закатывались под кровать, и окурки от дешёвых, но привычных в своей терпкости сигарет. Запах дыма тоже исчез из этого дома, оставив после себя только неприятное послевкусие пепла на кончике языка. И даже отец перестал надоедать и биться кулаками в закрытую дверь на второй этаж, поэтому оставалось только разлагаться, как и всё в этом злосчастном доме.    Прошло уже больше пяти месяцев, когда у них получалось встретится всем вместе. Тогда никто не мог подумать, что всё так обернётся, что им придётся молить о благословении и спасении близких людей, что было уже почти невозможно вытащить самостоятельно. Воспоминания, напоминавшие о когда-то окрыляющем времени, теперь приносили только легкую эйфорию под шапкой надвигающихся слёз. Тэнэ солжёт, если скажет, что не скучает по счастливым временам, когда всё начало казаться лёгким и логичным. В детстве было даже сложно представить такую свободную и в какой-то степени даже идеальную жизнь, или, как минимум, почти идеальную.    Перед глазами знакомый интерфейс телефонных заметок, где раньше хранились лишь базовые напоминания: списки продуктов, расписания уроков и даже не особо подробные планы дел на день. Впервые под кончиками пальцев набирались лёгкие строки о прошлом, душащие, но приятно убаюкивающие, шёпотом бормочущие на ухо: «Ничего нельзя изменить, но у тебя всегда есть воспоминания» — но и они не особо помогали. Чувство вины за недостаток сил, умений, знаний — всё это напоминало о никчёмности, что люди могут принести в мир.    Слово за словом его история становилась общей. Будто каждый его друг мог знать, о чём пишет Тэнэ в разбитом телефоне, когда-то подаренном на день рождение и принятым под угрозами выкинуть старый.    «Эти дни, как и все в общем-то, так часто вспоминались в последнее время, что сейчас я просто не могу перестать о них думать. Начало сентября, только закончился первый учебный день 9-ого класса. С одноклассниками не хотелось общаться, поэтому все попытки познакомиться я удачно проигнорировал. Кто бы мог знать, что именно после всех уроков один из них решит доебаться? Да ещё и так напористо, будто от этого зависит его жизнь. Сколько не вспоминаю, каждый раз мурашки по коже.»    В голове всплывали чёткие воспоминания, будто это было вчера: яркий падающий свет из окон, отражающийся на белом, чистом, немного, самую малость пошарпанном круглом столе. За стойкой стояла женщина лет тридцати, которая мило улыбалась своим многочисленным малолетним клиентам. Достаточно много отвыкших от учебы школьников после первого дня заходили именно в это кафе, чтобы тихо побаловать себя мучным и сладким после всех уже знакомых, но несколько позабытых после каникул сложностей.    Достаточно много людей приходили компаниями, занимали столики, обсуждали одноклассников и учителей, иногда посмеиваясь. Тэнэ не обращал на всех них никакого внимания, читая учебник по биологии, заранее готовясь к ОГЭ, прекрасно понимая, что каждая строчка может позже стать решающей для его окончательных баллов в 2025 году, когда он закончит 11 класс.    Удивительно, насколько же с того момента Тэнэ перестал волноваться о своей успеваемости, оставаясь отличником только благодаря безупречной репутации. К тому же достаточно глобальную роль сыграла мягкотелость и понимание учителей, которые не скрывали, что беспокоились о лучшем ученике всей параллели после нескольких неприятных событий.    «Кица выглядел как обычно. Точнее, сейчас я говорю так, но тогда я сразу принял его за студента педика. Белая растянутая майка, под которой можно было запросто разглядеть татуировки на груди; серебряная тонкая цепочка от уха к губе. Белые волосы и брови, которые приходится теперь признавать ему шли даже больше, чем его натуральный цвет волос. Всё будто так и кричало: Пидрила в городе, ловите и избивайте. Удивительно, как до него никто не доебывался. Хотя, шуточки по школе вроде ходили. Да и сейчас если его и вспоминают, то только по ним.»    — Ой, да ладно тебе, давай познакомимся? — высоковатый для студента голос выдавал Кицу с потрохами. На секунду Тэнэ задумался о том, какие родители разрешили бы сделать своему сыну татуировку, но быстро отпустил это, не желая вообще интересоваться парнем, напоминающем не только своей полуфлитовской интонацией, но и внешностью стереотипного пидора с фотографий о толерантной Европе. — Неужели совсем не хочешь?   Тогда вместо ощущения тепла в груди разливалась только нефть, обволакивая с головой. Раздражение Тэнэ росло в геометрической прогрессии, что было не сложно заметить. Ещё тогда по немного остекленевшим чертам лица можно было понять, что «беловолосый пидор» всё-таки не настолько глуп, каким хочет казаться. С той самой первой встречи и до самого последнего на данный момент телефонного разговора Кица читал его как открытую книгу, в которой даже слова между строчек были слишком крупными, чтобы тот их не заметил.    — Ну или я могу заплатить за обед, — Кица одним ловким движением достал банковскую карточку из-под чехла телефона и демонстративно покрутил между пальцев, чувствуя своё превосходство. Тэнэ терпеть не мог таких людей, поэтому лишь сильнее нахмурился, ожидая, когда же «Кица», как ему представились, сделает неаккуратное движение и наконец-то покажет свою истинную сущность.    «Со временем все стороны Кицы оказались на ладони. Точнее, почти все, потому что Кица сам по себе закрытая книга, его сложно раскусить и понять. Семейка у него такая же адская, как и у меня. Стоит сказать спасибо, что хоть деньги у них имеются и долгое время он не был ограничен в их использовании.»    Но как бы долго эта встреча ни длилась, она всё не хотела заканчиваться, а Тэнэ, как последний дурак, продолжал идти на поводу. Сначала это было точно ради денег, раздражение пришлось ненадолго заглушить, прежде чем оно разрослось бы до недосягаемых размеров. Каждый купленный кусочек еды понемногу тушил негодование.    «Глупый наивный, ничего не знающий о жизни мальчишка», — проносилось в голове под гнётом других, схожих по смыслу мыслей. Нравственность, принципы и потребности переплелись в неравном бое, результат которого был решён задолго до начала. Тэнэ привык ставить себя на второе место сразу же после отца, поэтому никогда бы не позволил кому-то помыкать собой, но...    «Потом появился Дэм»    Тэнэ будто очнулся ото сна, вспоминая родные нежные черты лица, светлую солнечную улыбку, лёгкие прикосновения к каждому, оставленному отцом синяку и шраму. Проблема была лишь в том, что воспоминания о Дэмоне оставались самыми яркими, мягкими и воздушными, как летний закат после дождя. Его личный луч солнца в непроглядной темноте.    «Немного позже приехали Крис и Дэмон. С первым уже приходилось пересекаться тем утром в учительской из-за каких-то там проблем с футбольной школьной секцией.»    Каждый элемент Тэнэ помнил превосходно, но пальцы, как нарочно, отказывались печатать дальше, приклеившись к телефону в этом положении намертво. Глаза раз за разом пробегались по двум формам одного имени.    Дэмонтаниэль Келлерман. Человек, с которым Тэнэ подрался на третий день после знакомства и тем самым связал свою жизнь. В тот самый первый день, в своих светло-голубых джинсах, белой футболке с жёлтым пятном, толи от сока, толи от чего-то попротивнее, с серебряным браслетом на руке и чёрным рюкзаком за плечами, он вместе с Кицей и Крисом ворвались в жизнь новенького, совершенно не волнуясь о последствиях и уж точно не ожидая, что ещё придётся мириться с его друзьями постарше. Они уж точно не думали, что так прикипят к друг другу в тот момент и проведут вместе целые два года, видясь чуть ли не каждый день.    На часах было ровно одна минута нового дня. Тэнэ вышел из приложения, сохранив написанное и, пролистав все вкладки, быстро нашёл нужную, сразу же попав в закреплённый чат с «Дэмом». Тэнэ никогда не признается, что тысячи раз рассматривал его аватарки в профиле, но свободно признает, что на всех них и во всех ракурсах Дэмон выглядел превосходно, будто с обложки журнала.    Вчерашние сообщения одиноко висели непрочитанными:  «Утра» 6:59  «Крис не пришёл на уроки сегодня» 15:22  «Не знаю почему» 15:22  «Ты знаешь, я стал невыносимым параноиком после всего дерьма» 15:23  «Даже на собственное др не могу успокоиться» 15:23  «А я ведь только блятб два месяца назад думал, что подарить тебе» 15:24  «Ты ведь ещё спорил, кто из нас лучший подарок подарит» 15:24  «Ты говорил, что я тонко чувствую людей, поэтому я точно не могу ошибиться» 15:24    Тэнэ писал ему каждый день, надеясь однажды получить желаемый ответ, хотя бы намёк на то, где он может быть и когда вернется. Хотя, обойдя почти все микрорайоны города, особенно там, где раньше они никогда не ходили и по одиночке бы не пошли, взломав парочку подвалов и перевернув несколько заброшенных зданий с ног на голову, по чистой удаче ни разу не попавшись полиции за последний месяц, надежда на то, что Дэмон вообще живой, медленно растворялась в воздухе. И после каждой такой вылазки жить хотелось всё меньше.  «Привет» 0:01 — Тэнэ никогда не прощался.  «С днем рождения» 0:01  «Скучаю по тебе» 0:01    «Люблю тебя» 0:02 — появилось следом, почти не задумываясь.    Календарь, который Тэнэ когда-то покупал на Новый год, разорванным лежал в переполненном мусорном ведре с 3 ноября этого года. В тот день, а точнее в день, когда официально заявили о пропаже Дэмона, желание считать дни быстро исчезло, потому что не просто дни, а каждая пройденная секунда заставляла крутиться на кровати в ломке, прижимая к своей груди белую подушку с заплаткой на наволочке, которой благородно перекрыл большую дырку Крис.    Тэнэ запустил руку под подушку и вытащил одну из листовок, на которой была фотография Дэмона с паспорта, которая так ему не нравилась, а чуть ниже краткое описание ситуации, внешности, одежды и номера телефона. Пальцем он провёл по фотографии и простил себе накатившиеся слёзы на глазах.    С дня пропажи Дэмона прошёл месяц и 4 дня, и с каждым днём надежда в душе Тэнэ угасала всё стремительнее, но завтра он снова отправится на поиски, потому что последнее, что он сделает — это сдастся.