Дубль

— Нет-нет-нет-нет, — Тони, будучи на две головы ниже Баки, теснил его от новенького костюма, выкрашенного в красивый черный цвет. — Мне ваши семейные разборки не сдались, что твои с Романовой, что... никакие не сдались, в общем. Тем более это новая модель. — И значит, тебе нужен испытатель, достаточно прочный, чтобы применить все фичи, да? Стив знал, что Тони упирается по инерции, только потому, что любил все испытывать сам, но теперь здоровье ему все реже это позволяло. А Баки был старше его на хорошие полвека и все еще был молод. Броку бы было сейчас столько же, сколько и Тони — пришла вдруг мысль, и Стив ее отогнал — Броку сейчас двадцать два, и точка. — Тони, нам нужен скрулл. Возможно, он уже на базе, ходит среди нас с непонятной целью. — Окей. Одна царапина — и ты труп, Барнс, понял? — Боюсь, я труп в любом случае, а с твоим костюмом у меня есть небольшие, но шансы, — с улыбкой ответил Баки. — Не говоря уже о том, что меня некому заменить, а значит, и руководство личным составом ложится на Стива. — Я пересмотрю протоколы сводок, — пообещал Тони. — Что там, Кларк? Доктор, появившаяся в лаборатории Тони, молча показала ему какую-то бумагу. — Странно, — произнес Тони, и у Стива мгновенно возникло нехорошее предчувствие. — Кэп, пойдем-ка со мной. Стив вышел вместе с ним в медблок. Брок, голый до пояса, сидел на кушетке и смотрел в окно. Тони что-то пощелкал на приборной панели и просмотрел длинную ленту каких-то кардиограмм. — Джарвис, отдай Солдату Хеллборна, и пусть он летит куда собирался. — Хорошо, сэр. Мне дать инструкции Еве? — Да, пусть не превышает крейсерскую, и в случае если Романова настроена ну совсем враждебно — Хеллборн в приоритете. Пусть рыжая бестия жрет только Солдата, окей? — Понял вас, сэр. — Тони? — Ну ничего страшного не вижу. Изменился состав крови, но... погоди-ка... Э... Ага. Кларк, выписывай его, это сыворотка так действует. Брок, Стив и доктор Кларк уставились на Тони, а тот смотрел только на Стива. — Поэтому и заживает быстрее, чем ожидалось. А эту штуку на шее заклейте получше, тоже заживет дня за два. Шею не трогать, — сказал он Броку, и тот кивнул. — Кэп, на два слова. Они прошли в прилегающее помещение, что-то типа склада, во всяком случае там на полках были коробки с одноразовыми перчатками, шприцами, пробирками для забора крови и прочими такими же мелочами. — На случай, если ты вдруг не в курсе, люди изобрели презервативы десятки лет назад, Роджерс. ДО твоего рождения, и хотя мало что в мире сравнится с тобой по древности, но элементарные-то вещи ты должен... — Чем ему это грозит? — Кроме крепкого здоровья? Ничем, думаю. Но эффект интересный. Тони явно хотел сказать что-то еще, но передумал. — Шею не трогайте пару дней. И я не особо эмпат, но по-моему, у мальчишки здорово поубавилось жизнерадостности. Надеюсь, этот факт никак не связан с тем, что я сказал раньше. — Спасибо за беспокойство, Тони. — Всегда пожалуйста. Если до послезавтра не заживет шея — приходи, будем смотреть. И... — Что-то еще? — Я надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Стив. — Я тоже на это надеюсь, Тони. Брок так и смотрел в окно, Стив знал, что ему будет сложно, но в реальности это ощущалось хуже, чем он мог ожидать. — Пойдем, — позвал он Брока. — Почти два часа, пообедаем. Брок натянул футболку и накинул бронежилет. Это так отличалось от его утренней дурашливости, что пошло, пожалуй, к черту все остальное. — Свободны, — приказал он начальнику охраны, только они вышли из блока Тони. — До особого распоряжения. — Есть, сэр. Харрисон протянул Стиву отстрелянную мишень и, не глядя на Брока, развернулся и ушел. — Неплохо. — Все выстрелы легли в десятку. — Представлял кого-то конкретного? Пойдем, расскажешь. На них смотрели. Даже сейчас, без охраны, они привлекали к себе внимание, и если раньше оно разбивалось о Стива, как глыбы льда о нос ледокола, то теперь большая его часть доставалась Броку. Что там Тони насчет новой сводки говорил? Стоило ее, пожалуй, просмотреть. Стоило закрыть дверь на “личную” территорию, как Брок упал на диван в кабинете и закрыл глаза. — Мне следует вмешаться? — спросил Стив. — Нет, — коротко ответил Брок. — Обед через пять минут. — Хорошо. Я голоден, как стая волков. — Ты... жалеешь? Брок наконец открыл глаза и посмотрел на него с недоумением. — О том, что я теперь... Что мы... Как это называется, кстати? — Что мы любовники, — спокойно произнес Стив. — Конечно, нет. Но, знаешь, это как откусить огромный кусок и ворочать его во рту некоторое время, не зная, удастся ли прожевать, желательно не подавившись и не выронив ни крошки из жадной пасти. Тяжело только поначалу. — Кто-нибудь... — Слушай, ну дураки в нашем деле долго не живут, — Брок поднялся и налил себе воды из графина, стоявшего на столе. — Но я чувствовал себя новой наложницей повелителя половины мира, которую имели глупость показать остальным страшным и менее удачливым бабам. Они рассматривали меня. Не хромаю ли я. Что ты во мне нашел. И что покрасивее мог бы выбрать. И помоложе. И женщину. — Не мог, — просто ответил Стив, и Брок наконец его обнял. — Ты правда с двух до трех присутствовал бы на тренировке моей группы, если бы мы не... — Если помнишь, я делаю это регулярно раз в несколько недель. Я посещаю тренировки каждой из ударных групп, потому что от этого зависят исходы операций, иногда решающих, иногда просто важных. — Да, МакКиннон всегда орал, чтобы мы шевелили жопами, вдруг Папа придет, а мы неебанные. Стив рассмеялся, и Брок вместе с ним. Терминология была ему знакома, похоже, за много лет ничего не изменилось. — Но на тренировки твоей группы я приходил с особым удовольствием. И оно никак не зависело от того, какие результаты показывает группа в целом. Брок смотрел на него очень внимательно и, поколебавшись, все-таки спросил: — То есть те ублюдки были правы? Я... в твоем вкусе? — Безусловно. — Тогда почему... Если бы я не пришел сам? — То ничего бы не было еще лет... думаю, пять. — Пять лет?! Ты бы ждал пять лет, прежде чем... прежде чем что, кстати? — Через пять лет у тебя была бы уже своя группа, и все эти сплетни тебя бы так не огорчали. — Они меня не огорчают. Просто этот Харрисон не давал мне шагу ступить. Сказал не положено. Я как в... как под конвоем полдня проходил. — Это временная мера. — Я знаю. Но все равно хочу награду. Стив его поцеловал, мгновенно вспыхивая как сухая трава — с Броком всегда было так. Возможно, чертовы твари, напичкавшие Брока той гадостью, заслуживали просто смерти, а не мучительного ее варианта. — Хочу тебя. И желательно не на столе. Во всяком случае, пока не будет... ну знаешь, легче. — Тут все равно нет смазки. — Помню. И взял ее с собой. Стив, конечно, не собирался тащить Брока в постель, постоянно глядя на часы и ожидая, что зазвонит телефон. Брок заслуживал большего, чем быстрый и наверняка болезненный пока секс в обеденный перерыв. — Тебе придется ждать вечера, — ответил Стив. — Но наколенники по-прежнему часть формы. Во всяком случае, моей. Господи, за выражение лица Брока, которое у него было, пока Стив опускался перед ним на колени, он готов был пережить все снова: и разлуку, и смерть, и долгие годы ожидания. Он правда не собирался форсировать события — после ожидания в двадцать два года и еще многих лет, которые были до, потому что технологии не позволяли... Что ему были какие-то пять лет? Но у него не было бы такого Брока — по-юному порывистого, жадного, открытого. У него были бы еще пять горьких лет наблюдений, как он улыбается кому-то другому. *** — Не так. Смотри, — Брок опять рассмеялся и показал этот трюк снова: подбросил кусочек сыра как-то из-за спины и поймал его ртом. У Стива так не получалось, и Брока это очень веселило. Они делали вид, что готовят ужин, но не особо продвинулись: Брок, одетый в одни тонкие домашние брюки, производительность не повышал, да и смысл, конечно, был не в этом. Глядя, как тот быстро нарезает овощи, знакомо управляется с длинными спагетти так, что они сами оказываются в кастрюле целиком, как отпивает вино, что-то при этом рассказывая, улыбаясь, целуя, — Стив понятия не имел, как выжил без него. Как смог столько лет не видеть его, не целовать, не греться в его лучах. Сейчас он был другим, более подвижным, смешливым, восторженным. Но Стив уже не резался об эту разницу. Вечером, когда Брок засыпал рядом, Стив думал о том, что воспринимает любовника как юную версию того, первого Брока. Когда у Тони очередной раз опускались руки и он кричал, что то, чего хочет Стив — невозможно, что он гений, а не Бог, хотелось использовать частицы Пима и рвануть далеко в прошлое. Встретить Брока юным, влюбиться в него заново, не отдать ГИДРе. Той, пирсовской, которая сожрала его и не подавилась. И теперь ему иногда казалось, что так и произошло. Что они оба в своем прошлом и впереди — новое будущее, которое зависит только от них двоих. — О чем завис? — Брок, выложив спагетти в глубокую сковороду с соусом, накрыл их крышкой и отпил еще вина. — Хотя нет, не отвечай. Я угадаю. — Ну, давай. — М… Я бы подумал, что ты о работе, но ты о ней думаешь с другим выражением лица. Будто у тебя ноют все зубы разом. Это не про Солдата, потому что тот отзвонился и был веселым. Задерживается, работы у тебя больше, но это не про то твоя морщинка между бровей. Ты не улыбаешься, значит, ты не обо мне. Разве что о моих проблемах… Но они начнутся завтра, когда закончится больничный. Вместе с постельным режимом. Вывод неутешительный: либо ты думаешь не обо мне, и это надо исправить, либо обо мне, но что-то огорчающее, и это тоже нужно исправить. Он подошел вплотную, но не касаясь, и Стив чувствовал, как знакомо раскаляется между ними воздух. Помимо ковров, в мавзолее были и другие нововведения: смазка в каждом помещении, где они оба хоть изредка бывали, самостоятельное приготовление ужина хотя бы раз в несколько дней, кофе за завтраком и поцелуи в качестве скорой помощи тем, кто хоть немного расстроен. — Мне иногда кажется, что мы давно знакомы, — Брок погладил Стива по щеке, и от его слов по телу побежали мурашки. — Сколько мы вместе? Неделю? А мне кажется, что я всю жизнь был для тебя. Или с тобой, отец нации, все так себя чувствуют? Стив вспомнил вдруг мальчика из клуба, который, узнав его, попятился, как от чумы. А потом нашлась мадам Жизель, и пугливых у него больше не было. — Нет. Ты один такой восхитительно наглый. Остальные меня просто боятся. — Я не могу тебя бояться. Ну, то есть когда ты на кого-то ТАК глянешь, то у меня пальцы на ногах, конечно, поджимаются. Но от возбуждения. С ума по тебе схожу, мой Капитан. — Меня зовут Стив. Господи, ему и в голову не пришло, что Брок может просто не знать его имени. Он уже очень долго, много лет был в худшем случае Капитан Роджерс, и то за последние десять лет он такого обращения почти не слышал, став просто Капитаном. И всю последнюю неделю Брок говорил ему “ты” и “мой Капитан”. А он даже не понял, что что-то не так. — Привет, Стив, я Брок. За его улыбку с привкусом вина он готов был разорвать всех скруллов на свете голыми руками. Зазвонил телефон, и Брок разочарованно застонал ему в губы. — Накрывай на стол, я сейчас, — пообещал ему Стив, хотя звонок в десять вечера при режиме “только экстренные звонки” не мог означать “сейчас”. — Знаю я твое “сейчас”. Но глаза видели, что покупали. Постарайся на кого-то все свалить, и может, мы нормально поедим. Хотя бы сегодня. — Стив, — лицо Баки по видеосвязи было все в голубых отсветах нового костюма. — Нужен приказ об открытии нашего воздушного пространства. Нат летит со мной. — Понял тебя. Гостевые апартаменты… — …нам не понадобятся, — закончил за него Баки, и по его довольной улыбке Стиву стало понятно все или почти все. — Поздравлю позже, когда вы хоть неделю сумеете друг друга не убить. — Идет, — фыркнул Баки и отключил связь. А Стив набрал своего заместителя по обороне и, дав краткие указания, вернулся к Броку. Кажется, у них были интересные планы на вечер.