Судьба сводит нас вместе

Этой ночью лес выл на сотни голосов и гремел выстрелами из ружей. Одноглазый белый волк, щерясь и роняя из оскаленной пасти капли слюны, смешанной с кровью, продирался сквозь чащу, дёргая ушами от каждого нового грохота. Каждого нового лая, перешедшего в предсмертный скулёж, означавший, что ещё один член его стаи пал. У волка не было времени заботиться о них, потому что громче воя и громче выстрелов в ушах отдавались слова: «Облава, облава, облава». Егеря вновь решили поохотиться на оборотней. Но пусть только попробуют перейти дорогу вожаку. Трое уже валялись с разорванными глотками, и их кровь оставляла дорожку следов за белым волком. Он вырвется, непременно вырвется из кольца, как уходил уже десятки раз до этого. Волк гнал от себя мысли о том, что сейчас всё может быть по-другому, что людей в этот раз куда больше и они стройной цепью перекрыли все пути отхода — нет, невозможно, он где-нибудь да проскользнёт, его не напугать пальбой в воздух. Пускай егеря и лишили его глаза давным-давно, но с тех пор вожак оборотней стал только злее — только хитрее. И всегда выживал. Вдруг он вновь учуял запах пороха совсем близко. Справа блеснуло в свете луны дуло поднятого ружья. Отчаянный прыжок в сторону — и пуля просвистела мимо, а волк, зарычав, бросился к охотнику. Сейчас счёт шёл на мгновения: или зверь успеет вонзить зубы в чужую плоть, или человек успеет перезарядиться и выстрелить снова. Когда оборотень выскочил из-за деревьев, охотник уже защёлкивал ружьё. Когда бросился на него, раскрыв пасть и навалившись лапами на плечи, охотник выставил ствол вперёд, уперев его в волчью грудь. И именно в этот момент, когда они оба повалились на землю, волк замер. Он узнал этого человека. Нет. Нет, нет, нет. Только не он. Какая же злая ирония в том, именно он должен оказаться здесь, посреди облавы, прямо на пути вожака. Волк знал, что, если не убьёт его прямо сейчас, погибнет сам. И так же чётко знал, что ни за что не убьёт. Только не его. Он зажмурился и поджал уши. Ствол ружья был направлен в самое сердце — значит, смерть будет быстрой. Хотя бы за это он благодарен своей некудышной судьбе. Но человек всё не стрелял. Открыв глаз, волк вгляделся в его лицо и прочитал… удивление? Узнавание? Растерянность? — Маджима? Лапы волка подогнулись, тело задрожало. Охотник, отбросив ружьё, обхватил его за бока. Терпеливо и бережно удерживал, пока мучительная трансформация не закончилась. — Кирю-чан, ты… — прохрипел Маджима, без сил провалившись в чужие объятия. — Как ты узнал меня? — Немного я видел одноглазых оборотней. И ещё меньше — оборотней, которые вдруг не решались прикончить жертву. Кирю провёл ладонью по его спине, словно бы она всё ещё была звериной, покрытой белой шерстью, и Маджима почти инстинктивно подставился под эту внезапную ласку. Если в лесу он был грозным волком, то рядом с Кирю превращался в преданного, немного взбалмошного пса. — Ты же понимаешь, что творишь? — прокашлявшись, уточнил он. — Ты щадишь чудовище. Твои товарищи не поймут… — Они не узнают, — приподнявшись, Кирю усадил его себе на колени. В свете луны бледная кожа оборотня отливала губительным серебром — ещё одна ирония. — За мной стоят трое, но, если ты спустишься в овраг, то обойдёшь их и выйдешь из окружения. В отдалении снова прогремел выстрел. Маджима сжал ткань куртки Кирю, болезненно содрогнувшись. Даже в человеческом облике его оскал походил на волчий. — Мне жаль, — тихо проговорил Кирю. — Но я могу спасти только тебя. Слава богу, что хоть тебя могу… — Не оправдывайся, — коротко рыкнул Маджима, вставая и поднимая голову к бледному лунному диску. — Ты и так уже сделал больше, чем должен был. Он хотел было уже перекинуться обратно, но прикосновение к плечу заставило его повернуть голову к Кирю. — Я ведь смогу снова увидеть тебя? В его тёмных глазах залегла печаль. Похоже, он уже заранее смирился с тем, что между ними всё кончено. Маджима усмехнулся: — После того, как ты в меня заряженным ружьём тыкал? Ну даже не знаю… Ай, не делай этих щенячьих глаз, Кирю-чан! — воскликнул он, обхватив лицо Кирю. — Конечно же, сможешь! Когда всё уляжется, я тебя на другом краю света найду. По запаху вычислю, — он обнажил крупные клыки, видя, что взгляд Кирю потеплел, а в уголках губ залегла едва заметная улыбка. Уже через минуту белый волк скрылся в чаще, а охотник поднял с земли так и не выстрелившее ружьё.