Механические крылья

      Флаттершай расчесала шерсть на голенях и над копытцами и, оценив результат, расправила юбку платья, которая длиной прикрыла все то, над чем она так старалась.       «Что ж, сегодня».       Она протяжно-сладко зевнула и полусонно посмотрела на Рарити, приводящую себя в порядок. Вот только взгляд на собственную шерсть, которая переливалась на солнце перламутром, у нее был более критичным, из-за чего Рарити по нескольку раз расчесывала одни и те же места.       «Мне кажется, ей и стараться так не надо: она всегда великолепна».       — Ну что, вы уже… — ворвалась в комнату Радуга, но тут же недоуменно запнулась на месте. — Не собрались… вы даже плащи еще не напялили? Рарити… Флатти, и ты туда же?!       Флатти вздрогнула и виновато прижала к плечам крылья, остро ощущая свою оплошность. Она робко потянулась к лежащему рядом плащу, а Рарити, напротив, совсем не смутилась:       — Дирижабль отбывает в два часа ночи, сейчас — ровно полночь, — совершенно спокойно ответила она, не отвлекаясь от расчесывания. — И попрошу понизить тональность, разбудишь всю гостиницу и привлечешь ненужное внимание.       Радуга вспыхнула:       — А валим мы сейчас! Так что поднимай свою белую задницу и…       — Не задницу, дорогуша, а попочку.       Флатти прикрыла ладонью смешок.       — Вы чего здесь застряли? Эппл и Пинки ждут нас снаружи.       В проеме появилась Искорка. Она коротко обернулась назад и на всякий случай прикрыла темным капюшоном свой рог. Потом оценила подруг, одна из которых уже процокала к зеркалу и неспешно натянула темно-синий (невзрачный черный и коричневый она не захотела) плащ, и строго, в своей манере сказала:       — Ждем вас внизу. Флатти, проследи, чтобы Рарити ничего не забыла, а то потом потратим лишние минуты на возвращение.       — И барабанные перепонки…       — Что, Радуга?       — Ничего, просто вспомнила, как она неделю назад визжала по своей шляпоньке.       Рарити недовольно цокнула своему отражению.       — Шляпа от кристального мастера… ах, зачем напомнила… — Она драматично промокнула глаз платком.       — В который раз повторяю. Она. Была. Из соломы! — снова вышла из себя Радуга, и на этот раз Искорка подтолкнула ее, чтобы не развязалось очередной ссоры.       — Рарити, не надо больше об империи…       — Искорка, — повернулась Рарити и дежурно улыбнулась, — Сомбра имеет к моей шляпе ровно такое же отношение, что и Радуга к…       — Можешь не продолжать.       Рарити с Флатти снова остались наедине с тишиной и полупустой комнатой. Флатти предпочла не думать о перепалке: в последние полгода они часто случались. Конечно, девочки спорили и раньше, но чтобы вот так — почти никогда.       За одинокой тоской в груди поселилось неприятное чувство, когда все ждут только тебя, а ты их пусть и нехотя, но задерживаешь. Флатти натянула на копыта шерстяные носки, встала с жесткой кровати, подняла руки и обняла свое тело крыльями. Потом накрыла их длинным плащом, который пусть и был широким, но все равно неприятно терся о перья и стеснял движения.       — Знаешь, эта шляпа бы очень пригодилась сейчас, — искренне вздохнула Рарити. Она вспомнила о носках и походила по комнате, пока не отыскала их. — Ее широкие поля прячут мой рог лучше этого глупого капюшона.       — Хочешь, дам свой плащ? — Флатти схватилась за застежку на шее. — Он пошире, думаю, хорошо…       — Ну уж нет! — вспыхнула Рарити, из-за чего неуклюже пошатнулась на одном копыте: второй носок так и остался в руках. — Твои крылья тогда будут торчать!       — М-мне не страшно…       — А мне — страшно! Ничего, — Рарити упрямо надела носок и натянула капюшон на глаза, — обойдусь! — и взмахнула рукой.       Ее рог мягко засветился голубыми искорками, и пять чемоданов дружно взлетели в воздух и опустились в ладони девушек. Вещи тяжело оттягивали руки, но Флатти не подала виду: все-таки ей досталось всего два чемодана, а не три.       Оглядев напоследок комнатушку — душный, сколько не проветривай, и мрачный рассадник тараканов, которых Флатти пусть и уважала, но очень не любила, — они быстро вышли в коридор и тихонько спустились вниз, оставили на стойке ключ и покинули захудалую гостиницу. Флатти хотела уже вдохнуть свежий воздух, но неширокая улица Мейнхэттена, к сожалению, напиталась смогом и выхлопами машин.       Подруги уже ждали их в отдалении от желтого света уличных фонарей.       — И года не прошло! — взмахнула рукой Радуга и, закинув на плечо сумку, двинулась вниз по улице.       Пинки сонно-весело улыбнулась и пошла следом, Искорка тоже. Эппл же молча подошла и взяла два чемодана из рук Рарити.       — Ох, благодарю, дорогая. Но у тебя же сумка…       — Не благодари, — только усмехнулась Эппл.              Все шестеро тихо-быстро шли по ночным улицам Мейнхэттена. До ангаров идти было около получасу. Город выглядел пустым, но отчего-то ежесекундно чувствовалось чье-то незримое присутствие. Словно в тенях тихо крались такие же, как они, беглецы. Будто в подворотнях притаились те, кто только и ждал увидеть шевеление в кругу фонаря и тут же напасть на бедняг. От одних только мыслей об этом и последующем разбое и насилии над ней или подругами у Флатти напрягались крылья, готовые силой сбросить с себя тесную ткань плаща и унестись как можно дальше от дверей, окон, мертвых этажей, крыш — и прямо к небу, сквозь смог, к прекрасным и безобидным звездам. А потом, пролетев несколько миль, спарить вниз, к лесным кронам, и спрятаться там до наступления утра. К рассвету потом проснутся милые зверьки и птички, которые обязательно помогут потеряшке найти безопасное место…       Флатти часто мечтала об этом, бессонными ночами слушая пьяниц и звон бутылок, крики мародеров и их бедных жертв. В родном Понивилле — да даже Клаудсдейле! — такого не было. Мейнхэттен сильно отличался от них. Он был страшным, грязным, нервным. Может быть, раньше он был лучше и добрее, но точно не сейчас.       Успокаивало лишь то, что скоро (относительно, в сравнении со всем пройденным до этого путем) они прибудут в столицу — максимум месяц полета. Могли бы, конечно, быстрее, но Кристальная империя заняла значительный участок железной дороги, ведущей из Мейнхэттена прямиком в Кантерлот. Ждать, пока Эквестрия вновь вернет себе пути, было глупым решением. Как объясняла Искорка, за это время Империя могла захватить и приграничный Мейнхэттен, поэтому лучшим решением было сесть на дирижабль и отправиться в столицу.       «Там принцесса Селестия обеспечит приют своей лучшей ученице и ее подругам. Потом кто захочет — поедет в Понивилль».       Флатти стало тоскливо. Она понимала, что в Кантерлоте их компашка разделится: Радуга отправится в Клаудсдейл, чтобы вступить на службу и защищать Эквестрию от короля Сомбры, Искорка останется при принцессе, Рарити не упустит шанса и тоже будет при дворе, Эппл (и сама Флатти) вернутся в Понивилль, чтобы переждать невзгоды вместе с близкими понирами (незадолго до отъезда из своего домишки Флатти передала заботу о приюте родителям, поэтому они давно уже жили не в Клаудсдейле), а Пинки… признаться, она так и не определилась, за кем пойдет. Ее ход мыслей был слишком хаотичен, чтобы за ним угнаться.       Спустя какое-то время темп сбавился, некоторые подустали от быстрой ходьбы. Пинки стало скучно. Она замычала себе под нос какую-то незнакомую песенку, которая то шла ровной мелодией, то вдруг взвизгивала, как если бы кто-то невидимый больно щипал ее нежные и мягкие ручки.       Радуга резко остановилась, развернулась и одним жестом руки потребовала от Пинки тишины. В молчании вся процессия снова пошла дальше. В угрюмом молчании, если быть точнее, и Эппл, которая тоже это ощущала, тихо посмеялась:       — Поражаюсь, засоня, как тебя сейчас в сон не клонит.       Они с Пинки поравнялись. Разница в росте у них была значительная: фермерша с рождения, Эппл на целую голову возвышалась над сладкой помпушкой. Даже манера ходьбы отличалась, и в то время как походка Эппл была тяжелой и размеренной, Пинки шла пружиняще и торопливо.       — Пф, спрашиваешь! — ответила Пинки. — Да я готова хоть здесь отрубиться!       Эппл не сдержала смех, за что получила грозное «Ш-ш-ш!» от Искорки, а потом от души зевнула. Пинки повторила за ней, Флатти следом. Идущие впереди снова замолчали.       Спустя несколько минут один из фонарей выцепил фигуру девушки, а вслед за ней и двух патрульных. Все шестеро спрятались в переулке.       — Что там? — спросила Искорка. За обстановкой следила крайняя Радуга.       — Сорвали с нее шляпку. Один потребовал документы, второй щупает ее спину. Идиотины кусок, она же в легком пальто, куда крылья бы спрятала…       — Не отвлекайся, — шепнула Рарити.       — Да знаю я, просто… — Радуга недовольно и беспомощно поджала губы. — Не могу я стоять и смотреть!       — Они проверят ее документы и отпустят, — сказала Искорка. — Одумайся: пока ты будешь бежать к ним, они успеют свистнуть остальных. Подумай о себе и нас.       — Сделаешь нас невидимыми — и всё тут.       — Радуга, ты знаешь, что это заклинание дается мне тяжело. И оно нам еще понадобится.       Радуга несогласно сжала кулаки. Она очень хотела помочь той девушке и избить тех мужчин, но тяжелая рука Эппл на плече призвала к здравому смыслу.       Вскоре патрульные отпустили девушку и пошли в сторону переулка, путь им освещали фонари на фуражках. По знаку Радуги все побежали дальше по переулку и свернули за первый же поворот, успев избежать неприятной встречи.       Какое-то время они петляли в темных закоулках и спустя минут двадцать вышли к эллингам. Взлетно-посадочная площадка перед ними была широкой, открытой, но не пустой: множество патрульных мерило фонарями огромную территорию.       — Говоришь, — негромко усмехнулась Эппл, — королишке еще далеко досюда? А мне вот кажется, что этот город уже его.       Спрятанные зеленными кустами, они стояли в тени лесополосы, отделявшей город от ангаров.       — Неужели это все — его шпионы? — вздохнула Рарити.       — Обычные патрульные не стали бы препятствовать нам улететь, — ответила Искорка. — Все готовы?       Она повернулась к девочкам. С разной степенью уверенностью они кивнули и скинули с себя плащи. Двое с наслаждением разомнули крылья, третья выверенными движениями привела свои локоны в порядок. Потом все шестеро взялись за руки, Искорка прикрыла глаза и зашептала заклинание. Ее рог слабо засветился розовым блеском, мерцание передалось по цепочке остальным. Кто-то с замиранием сердца зажмурился, другая прищурилась, съедаемая страхом и любопытством, третьи смело-любопытно смотрели во все глаза — и только руки крепко сжимали чужие ладони.       — Все… запомнили… кто с кем стоял?       Услышав сильно уставший голос Искорки, Флатти распахнула глаза.       И испугалась. Она никого вокруг не увидела.       — Флатти, ослабь хватку, ослабь хватку! — взмолилась справа Радуга, и Флатти обратила внимание, что обе ее ладони еще зажаты. Она постаралась дышать глубже, убеждая себя и свои глаза в том, что они обмануты магией. Это лишь заклинание невидимости. Девочки здесь, с ней, они никуда не делись.       — Молчите, значит, — с укором сказала Искорка. — Вы серьезно не смотрели, кто рядом?       — Чирик мне под колено! — выругалась Радуга. — Слева знаю, а кто справа?       — Справа от тебя — Рарити, — почти бодро отозвалась Пинки. — А справа от Рарити — я, справа от меня — Эппл, справа от Эппл — Искорка, слева от Флатти — Искорка, справа от Флатти — ты.       Всеобщее молчание означало, что запутанная речь Пинки заставила заработать каждую шестеренку мозга.       — Так, — разумеется, первой информацию переварила Искорка, — Флатти, я жму твою руку. Чувствуешь? Теперь отпускай другую руку… нет, не мою, Радуги… отлично. Радуга, сожми оставшуюся у тебя руку. — Искорка слышно выдохнула. — Извините, это одно из тяжелых для меня заклинаний… Рарити, чувствуешь Радугу? Отпускай другую руку.       — Готово, — ответила Рарити. Радуга тихо цыкнула.       — Радуга, пожалуйста, сдерживайся, — почти прошептала Искорка. — Эпплджек, я отпускаю твою руку, держи Пинки крепко и ни за что не отпускай.       — Хей, почему ко мне такое отношение? — игриво возмутилась Пинки.       — Я буду следить за ней, — отрезала Эппл.       — Теперь мы разделились по парам, — продолжала Искорка. — Так нам будет проще передвигаться, избегая случайных (или намеренных) блужданий по площадке и столкновений с… «патрульными». Наш эллинг… ангар, кто не помнит, — ближайший крайний. Двигаемся к нему быстро и предельно осторожно. На дирижабле нас уже ждет поверенный принцессой пилот. Что ж, — она вздохнула, — мы с Флатти пойдем первыми. Радуга с Рарити следом, Эппл и Пинки — замыкающие. Отсчитывайте десять секунд, чтобы случайно не столкнуться с впереди идущими. Встречаемся на дирижабле, в грузовом отсеке, он справа от входа и дальше по коридору… кажется, всё сказала. Есть вопросы?       Она выдержала паузу, но вопросов не было.       — Флаттершай, пошли.       Флаттершай почувствовала, как ее уверено потянули прочь из лесу. Она на всякий случай подняла руку на уровень лица, проверяя, не видно ли ее.       «Не глупи, почему это магия Искорки должна была тебя обделить? Ты не настолько особенная».       Да, не особенная, и это хорошо. Но все равно страшно! Вдруг эти шпионы специально обучены видеть невидимок? Что если они случайно столкнуться? Или услышат цокот двух пар копыт, которые пусть и были в носках, но все же…       — Флатти, — тихо шепнула Искорка, когда они вышли из травы и ступили на твердую площадку. Патрульные были на приличном расстоянии от них.       Ее хватка была крепкой, но ласковой, успокаивающей.       — Помни, что я с тобой. Они нас не видят, поэтому иди рядом и не кричи. Мы справимся.       Флатти понурила взгляд.       — Прости, что заставляю беспокоиться обо мне.       — …Не заставляешь. Ты моя подруга. — Она крепче сжала ее руку. — Ну что, вперед?       — …Вперед, — тихонько кивнула Флатти, словно ее могли видеть.       Она взглянула вниз — туда, где должна была находиться темная макушка Искорки. Сейчас ее не было видно, но Флатти ощущала ее теплое присутствие рядом. Плечом к плечу, как и всегда.       Они быстро пересекали посадочную площадку по краю. Это заняло больше времени, чем если бы они пошли по диагонали, но, как сказала Искорка, риски надо минимизировать. У освещаемого изнутри эллинга стояло много патрульных: по одному на каждые десять метров, от стены до стены ангара. Ворота были открыты: дирижабль готовился к вылету.       Искорка притянула Флатти к себе, они были уже совсем близко к охраняющим широкий вход. Трудно было понять, кто чью руку сжимал сильнее, но одно Флатти знала точно: она совсем перестала дышать.       Свет проходил сквозь их тела, не оставляя и малейшей тени. Патрульные даже не шелохнулись, и две девушки медленно прошли незамеченными между ними, не колыхнув ветра и не издав ни малейшего звука.       Флатти медленно и тяжело выдохнула, дрогнув напряженными крыльями. Осталось только дойти до дирижабля… и — самое страшное — пройти мимо десятка патрульных возле трапа.       Искорка остановилась в двадцати метрах от них, может быть, даже ближе, потому что можно было хорошо расслышать топот копыт по трапу и четкие отчеты мужчин:       — Сэр, в каютах пусто, сэр!       — Сэр, в грузовом отсеке никого нет, сэр!       — Сэр, в рубке управления только пилот судна, сэр!       И таких было несколько, чаще всего они выходили небольшими группами. Мужчина, которому отчитывались, отдал честь и отпустил подчиненных. Но шесть пониров все еще преграждало путь к трапу, с десяток других стояло вокруг гондолы, которая, конечно, больше напоминала небольшой корабль.       Флатти слегка потянула руку Искорки на себя, спрашивая тем самым, что нужно делать. Искорка никак не отреагировала.       Пока она о чем-то размышляла, один из мужчин вдруг сказал:       — Вы видели?       — Что?       — Не знаю, будто что-то маленькое мелькнуло…       — …перед глазами! Да! Эй, ты!       — Вижу тень под потолком! Двое, сторожите трап! Остальные, снимайте ружья с предохранителей!       — Так точно!       Искорка решила не медлить, и стоило четырем понирам отойти, как она тут же поспешила к освободившемуся проходу. Флатти бросила взгляд туда, куда целились охранники: под потолком и правда парила какая-то тень. Но это же не могли быть девочки, не правда ли?       Оставшиеся патрульные сторожили трап по обе его стороны. Они были совсем близко — Флатти успела разглядеть их непримиримые глаза, тяжелые брови, строгие усы, — но только один обернулся, почувствовав легкое движение воздуха возле себя.       Обернулся — и невидяще забегал глазами по «пустой» доске. Он и подумать не мог, что в паре метров от него стоят те, кого он должен был остановить.       «Мы смогли!»       Они наконец-то оказались на дирижабле. Они. Смогли. Какое же это счастье! «Нет, не надо каркать! Тьфу-тьфу-тьфу, мы же еще не взлетели! И надо дождаться девочек».       Искорка повела Флатти подальше от открытой палубы во внутрь судна, в безопасный грузовой отсек. Как объясняла Искорка еще вчера, темнота, мешки и ящики должны были спрятать расколдованных невидимок от тех, кто захочет вдруг перепроверить дирижабль.       По пути им никто не встретился, но перед нужной дверью подруги недолго потоптались. Лишь спустя несколько долгих секунд Искорка открыла широкую дверь, Флатти скользнула следом. В полосе почти белого света не мелькнуло ни единой крылатой или рогатой тени, и скоро мрак помещения тихо поглотил невидимок.       Здесь было до неприятного свежо, аж волоски вставали дыбом. Флатти обняла крыльями себя и Искорку.       — Ох, спасибо…       — Искорка? Флатти? Это вы? — раздался впереди знакомый голос.       — Радуга? — спросила Искорка. — Как вы здесь?..       — Раньше вас, дорогая? — добавился еще один голос. — А мы-то переживали, где вы, раз не откликаетесь!       — Почему вы зашли после нас? — спросила Радуга.       — Т-там патрульные… их было очень много… — полушептала Флатти.       — Это вы их отвлекли, получается? — спросила Искорка.       — Да, — ответила Рарити. — Когда вы ушли, Эппл заметила, что трава, спрятанная под одеждой или во рту, тоже становится невидимой. Радуга решила запастись… припасами, так скажем, на экстренный случай.       — Камни, палочки, плащ... Рарити весь путь тряслась, боялась, как бы чего вдруг не выпало.       — Я?! Радуга, да я через руку твою дрожь чувствовала!       — Рарити, не стыдись своей трусливости...       — Вы нам помогли, — прервала их Искорка. — Но, надеюсь, эта шалость не помешает девочкам.       Полоса света озарила, четверка резко замолчала и отступила вглубь помещения. Но, как и в прошлый раз, в дверном проеме не было ни единой тени.       — Пс, яблоньки?       — Эппл, Пинки, без проблем дошли? — выдохнула Искорка.       — Совершенно, эти дурни бегали по амбару, видать, птицу под потолком вынюхивали, — ответила Эппл.       — Какое облегчение!       — Птицу? Они в нее не с-с-стреля-али?       — Ваших рук дело?       — Радуги и Рарити.       — Невидимая ткань, да?              — И немного магии, Рарити подсобила…       Они негромко и почти беззаботно, словно забывшись, болтали у дальней от входа стены. Пока невидимость не спала, Искорка пошла к пилоту, чтобы обозначить ему полное число пассажиров. Девочки терпеливо ждали ее возвращения, надеясь, чтобы в проеме не появилось чей-то крупной тени.       — Судя по всему, всё уже давно погрузили, — зевнула Эппл. — Как мы пришли — ни одного грузчика не увидели. Когда ж там отлет…       — Слушайте, — озадаченно сказала Радуга. — А вы не заметили, что Пинки все это время была больно тихая?       Все замолчали.       — И Флатти, кстати, тоже…       — Нет, я… — совсем тихо, еле слышно откликнулась Флатти.       — Тихо. Вы слышали? — испугано пискнула Рарити. — Будто мышь…       — Мышь? На дирижабле? — усмехнулась Радуга. — Только если летучая.       Эппл поддержала ее смехом.       — Я здесь, — чуть громче прежнего сказала Флатти. — И Пинки тоже.       На этот раз ее услышали:       — Что? Вы были здесь?       — Почему молчали?              — О-она… спит, — виновато ответила Флатти сразу на все вопросы. Она думала на этом закончить свое объяснение, но девочки держали тишину. — Она лежит на моем крыле, и я боюсь… что если буду часто говорить… она может проснуться.       И снова тишина. Потом смешок, еще один — и все, кроме спящей Пинки, сдавлено захихикали.       — Не могу, — пищала Радуга, — воздуха мне, воздуха!       — О мой живот! — опиралась на нее Эппл.       — Радуга, хах, держи крыло при себе! — возмутилась Рарити. — Ты сейчас мои волосы чуть не задела… стойте… крыло!       — Что с ним? — все еще смеясь, спросила Радуга и подвела полупрозрачное крыло к полупрозрачному лицу. — Ух ты, крыло!       — Мы снова становимся видимыми, — констатировала Эппл.       — Надеюсь, Искорка где-то спряталась, — шепнула Флатти.       Все встревоженно замолчали.       — Может, пойти проверить? — нахмурилась Эппл.       — Уж лучше я.       — Радуга, ты меня, конечно, извини, но ты будешь слишком неповоротливой со своими крыльями.       — Эпплджек, ты меня, конечно, извини, но ты и без крыльев неповоротливая.       — Харэ попугайничать.       — Харэ попугайничать.       — Девочки, давайте не сейчас, — тихо сказала Рарити, — снаружи шумно.       Подруги затаились и прислушались. Рарити была права: кто-то снаружи переговаривался, голосов было много.       — Флатти, разбуди Пинки, — приказала Эппл.       — З-зачем?       — На всякий случай.       — Ты думаешь?.. — обеспокоено спросила Рарити.       — Не думаю, лишь надеюсь на лучшее и опасаюсь худшего.       — Сидите, я к двери, — сказала Радуга, вставая.       — Зачем?       — В коридоре был иллюминатор, хочу посмотреть, что происходит. Не волнуйтесь, я только через щелочку.       — Дорогая, а если там стоят шпионы Сомбры?       — Тогда они бы уже давно зашли сюда, чтобы переворошить коробки и найти уже-не-невидимых-нас.       Отсекая всякое продолжение разговора, Радуга приставила палец к губам и шикнула на спорящую с ней Эппл. Радуга высунула голову из-за коробок и на полусогнутых копытах, прижав крылья к спине, пошла вдоль ящиков. Оставшиеся четверо подползли к выходу из своего импровизированного укрытия, чтобы хотя бы одним глазком присмотреть за смелой подругой.       Радуга шла быстро. По одним ее резким движениям можно было понять, что она готовилась в любой момент нырнуть за мешки и ящики.       Но вот она была уже у двери. Замерла, прислушавшись, потом тихонько, очень медленно приоткрыла ее, спустя долгие три секунды все же закрыла и радостно побежала к девочкам, уже не крадясь.       — Мы движемся! Ха-ха! Скоро пойдем на взлет!       Пинки прыгнула на плечи Рарити, из-за чего та возмущено крякнула, и весело обозначила:       — Чур ближайшая к кухне каюта моя!       — Глядите, кто проснулся… — недовольно процедила Рарити.       — Пинки, слезай, ей тяжело. — Флатти мягко похлопала ее по руке, и Пинки резво выпрямилась. Рарити облегчено потирала свои нежные плечи.       — Ну что ж, прощай, складушка, я иду на раскладушку!       Эппл остановила Пинки:       — Погоди, кобылка! А вдруг кто на судне остался?       — На судне только мы шестеро и пилот.       Девочки обернулись на открывшуюся дверь, в которой тенью выделялась однорогая женская фигура.       — Ваша шалость чуть не натворила бед, но всё обошлось. И кстати, — улыбнулась Искорка, — мы уже выше эллингов. Мы летим, девочки. Летим домой.