Аксиома

Днём Андрей Князев учится в ненавистном реставрационном училище, как и хотели его родители, ну а ночью занимается тем, что любит всей душой: поёт в ресторанах и кабаках, наполняя тёмные залы своим уникальным, как ему говорят все, кто его слушал, голосом. Он мечтает о большой сцене, концертах и огнях софитов, но в глубине души понимает, что эти мечты скрываются за завесой серой реальности. Каждый вечер его ждут шумные пьяные компании и дымный воздух, где он последовательно покорял сердца слушателей. Андрей, с озорным взглядом и заразительной улыбкой, вышел на сцену дорогущего ресторана, в который ему удалось попасть чисто случайно благодаря своему преподавателю. Он выходит на сцену с уверенностью, притягивая внимание зрителей. Каждый аккорд, каждая нота вырывались из его души, наполняя зал атмосферой легкости, радости и бесконечной эйфории. Но в эту ночь его магия резонировала с чем-то большим, чем просто выступление. Вошедший в ресторан в одну из спокойных, поздних, летних ночей, Михаил Юрьевич Горшенёв сразу приковывает внимание всех находящихся в зале — всех, кроме Андрея. Тот продолжает петь, не обращая внимание на возникшую тишину в зале. Официанты резко засуетились, приглашая мужчину за столик, который всегда забронирован только для Горшенёва. Питерский авторитет, облачённый в тёмный костюм и кожаный плащ, усаживаясь за столик в углу, обратил внимание на Князева, чей голос, словно тёплое летнее дыхание, окутывал пространство вокруг, возвращая его в те времена, когда они со школьными друзьями сами бренчали сутками на гитарах и пели, собирая крошечные квартирники. Его опытный взгляд, многолетнее разочарование в жизни и победы в настоящем шептали ему, что в этом парне есть нечто особенное и стоит к нему присмотреться. Он увидел в Андрее не просто певца, а человека, который в данный момент мог бы ему очень помочь. Сделка с конторовскими, ради которой он пришел, потеряла для него смысл; теперь его интересовала лишь возможность заполучить юношу под свое крыло. В перерыве между выступлениями Князева Михаил подошел к нему с ухмылкой на лице и с уверенностью в глазах: — Как зовут тебя, юное дарование? — А-Андрей К-к-князев, — голос заплетается, губы дрожат. Он узнал его. Не раз в училище одногруппники рассказывали про некого безымянного «бандита», который держит их район: местные рынки, ларьки, магазины, заводы — всё было в его власти. «Высокий такой», «глаза черные, как будто не у человека», «кожаный черный плащ у него из-за бугра, точно тебе говорю», «а машина знаете у него какая? Ого-гооо, таких в СССР на пальцах одной руки пересчитать можно», — лепетали одногруппницы и одногруппники Андрея в перерывах между скучными парами. — А я Михаил Юрьевич, можно просто Горшок, — мужчина протягивает руку юноше. Тот с опаской принимает новое знакомство. — Ты не можешь просто петь в этих кабаках, парень. У тебя есть потенциал, понимаешь, да? Я хочу тебе помочь. Андрей замер. Предложение звучало как мелодия, которую он всегда хотел услышать, но страх перед взрослым мужчиной, скорее всего бандитом, с которыми мама слезно просила не водиться, преграждал путь к мечтам. — Каким образом, Михаил Юрьевич? — спросил он, не скрывая тревогу и мандраж, который мурашками расползался от кончиков ушей до самых пяток. Миша, почувствовав интерес, подошел ближе. Его голос стал тише, но настойчивее. — Контракт, продюсерство, возможность записываться у лучших. У тебя есть свои песни? Я уверен, что есть. Ты заслуживаешь большего, чем просто кафе и бары. Ведь так, Андрей? Князев задумался о своей жизни, о жесткой реальности, в которой он пребывал. О нелюбимом училище, о невозможности самореализоваться как музыканту... Всё это давило на парня. Видения большой сцены, зала, полного поклонников, всплыли в его сознании. Всё это было самой большой мечтой и несбыточной целью. Но он также понимал, что далеко не все так просто, за всё это есть своя плата, а в мире криминала эта плата порой достигает слишком много. — И какая цена столь щедрого предложения? — выгнув бровь Андрей посмотрел на мужчину. Действительно, глаза чёрные, словно звериные, хищные. Михаил улыбнулся, как человек, знающий цену всему. — Ничего криминального. Об этом мы поговорим не здесь и не сейчас. А пока спой мне что-нибудь из своего. — Прямо сейчас? Но тут программа, мне нельзя выступать со своим, Михаил Юрьевич. — Пой, Андрей. Я всё решу. — Властным тоном проговорил Миша. И остался стоять поодаль сцены, смотря на администратора, у которого не было возможности противостоять мужчине. Князев поднимается на сцену, сердце бешено стучит. Без раздумий юноша выбирает песню, садится на стул, берет гитару в руки. Зал погружается в тишину. — Спрыгнул я в пустой колодец, чудом уцелел, Но мне было всё равно, я больше не хотел, Видеть, как вокруг меня сходят все с ума, Да, к тому же, не даёт покоя мне красавица одна, Что ей нужно от меня понять я не могу... Тишина в зале. Все устремили свой взгляд на Андрея. Слова из песни окутали темный зал. Михаил Юрьевич смотрит, буравит хищным взглядом, с неприкрытым интересом и удовольствием прищуривается, достает помятую пачку сигарет, не опуская взгляд смотрит на Андрея и прикуривает. Балу, притаившийся в тени, наблюдал за юношей с неподдельным восхищением. Странный комок нервов щекотал горло, когда паренёк, сжимая в руках микрофон, увлечённо исполнял свою песню. — Тот самый Князев? Хочешь, чтобы именно он сделал дело, а, Гаврила? — тихо спросил Шура, облокотившись на стену. — Нет. Этот паренёк для другого дела нужен будет. Пару раз сделает, что я попрошу и всё. — Ответил мужчина, не отводя взгляда от Андрея. — Его талант и мечта сыграет нам на руку. — Но он ещё ребёнок, Мих, твою мать! — возразил Шура. — Не испортишь его? — Мы не испортим, — уверенно произнёс Гаврила. — Подарим ему шанс исполнить свою мечту, а он немного поработает на нас, понимаешь, да? Андрей продолжал играть, и Балу, покосившись на Мишу, произнёс: — Контровские скоро придут. Надо порешать чё им предложить. Горшенёв кивнул, но не уходил. Он продолжал слушать, как Андрей поёт. Мечта маленького парня из реставрационного училище могла сыграть им на руку. — Всё будет нормально, ё-моё, — тихо сказал он, заставляя себя поверить в это. — Тяни, ты все равно меня не вытянешь, Тяни, я все равно останусь для тебя в тени, Ничем не сможешь ты мне, милая, помочь, С тобой я обречён, мечтаешь о любви, А я-то тут причём? Закончив выступление, Андрей поднялся. Зал наполнился искренними аплодисментами. Сделав филигранный отрепетированный поклон, юноша спустился со сцены и подошел к Мише, попутно выуживая сигарету из пачки. — Красиво стелишь, Андрюх. Мне нравится. Князев почувствовал волну облегчения, но напряжение все еще витало в воздухе. Михаил Юрьевич выглядел впечатленным. — К... кажется, всем понравилось? — спросил он, стараясь скрыть мандраж в голосе. Михаил только кивнул. Его внимание было сфокусировано на каждом слове Андрея. — Это только начало, — проговорил Горшенёв, приближаясь. — Мы сделаем так, чтобы это ощущение стало привычным. Твоя задача — поверить мне. Я позабочусь о том, чтобы перед тобой все двери открывались, понимаешь, да? — Сейчас я дам тебе шанс, — улыбнулся Михаил. Его голос звучал уверенно. — Предлагаю тебе одно условие: я помогу тебе, а ты поможешь мне. — Я не путаюсь с убийцами, извините. — Ты где убийцу увидел, ё-моё? — Миша залился гоготом и откинул голову назад. Волосы с легкой проседью красиво упали на его широкие плечи. Андрей колебался. Его мыслительный процесс был полон противоречий. Слова Михаила звучали как манящий шепот, обрисовывающий картину новых возможностей. Это было заманчиво, но в то же время тревожно. Взглянув на уверенное лицо собеседника, он мысленно прокрутил все последствия, которые могли бы последовать за его решением. — Ты должен понять, что помочь мне — значит стать тем, кем ты хочешь быть, понимаешь, да? — продолжал Михаил. Его голос стал тоном загадки. — Мы откроем возможности, о которых ты даже не мечтал. — Но каким образом? — спросил Князев все еще настороженно. Он понимал, что мир, в который его затягивали, был полон рисков, но сила убеждения Михаила действовала на него как магнит. — Я дам тебе всё, — уверял Михаил. — А взамен жду от тебя преданности и готовности сделать то, что я попрошу. Без криминала. Я же не этот, как ты меня назвал? Убийца, ё-моё. — Миша хрипит от смеха, его голос заливает всё пространство вокруг, кто-то оборачивается посмотреть и сразу прячет взгляд. — Хорошо, допустим, я соглашусь, — наконец произнес Андрей, не в силах сопротивляться притяжению, которое исходило от Михаила. — Но что именно Вы предлагаете? — Это мы обсудим не здесь и не сегодня. Пой, Андрей, я удаляюсь. Князев стоит, пытаясь осознать сказанное. Михаил ушел, оставив за собой легкий аромат дорогого парфюма и атмосферу загадочности. Мысли о мечте, которая может исполниться вдохновляла его, но какой ценой? Что же скрывается за планами Михаила? Какой путь ему выбрать? Может, стоит довериться мечте и рискнуть? Или напротив, следует придерживаться безопасного курса, не путаться с бандитами, как сетовала мама, избегая опасных поворотов судьбы? Андрей понимал, что решение, какое бы оно ни было, изменит его жизнь.