Смотри прямо в глаза

      Перед ним цель, разве не этого хотел Гето, не к этому стремился все то время, когда объект был перед его взглядом. Но почему же он колебался? Нажать на курок так легко, отобрать чужую жизнь тоже, он ведь уже делал это. Но смотря на мужчину напротив, Гето испытывал разные эмоции, которые прорывались сквозь барьер, что был так тщательно возведён. До этого момента в голове один барьер был уже разрушен, остальные все еще старались держаться, но сам фундамент пал.       Виски пульсировало. Взгляд плыл, но образ беловолосого мужчины перед глазами не ушел. На ум пришли другие картинки этого образа только не израненного, не истощенного, на этих картинках он улыбался, говорил о чем-то. Темные очки сползали с глаз на кончик носа, но он продолжал говорить — только слов Гето не слышал. Он увидел его же только гораздо младше, от этого образа сжалось сердце. Стало больно. Почему?       И вдруг в голове отчетливо прозвучали слова.       «Не лги мне, Сугуру. Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать.»       Он давал обещания?       «Хватит уже винить себя в том, что случилось. Это был твой выбор, прошлого не исправить, хватит. Живи настоящим.»       Он себя в чем-то винил? Но голос был отчетливо слышен, а после этого не только сердце, но и душа затрепетала, а на языке появилась горечь. Сугуру наклонил голову набок, распахнув глаза, смотря на Сатору.       Почему он начал испытывать сожаление? Ответа ждать долго не пришлось, ведь память услужливо подкинула слова, что говорила девушка.       «В тот день, когда ты молча ушел, он схватил истерику и проломил стену в комнате общежития.»       Почему он ушел?       «Два месяца потом ходил в гипсе, писал левой рукой, а сам этого не помнит. Он с головой ушел в учебу, больше ни с кем не общался, и ничем не занимался.»       Из-за него?       «Когда учеба кончилась, мы думали, его состояние придет в норму, но все стало хуже. Ему больше не на что было отвлекаться…»       А потом в голову полезло такое огромное количество информации, что казалось она вот-вот раздуется и взорвется. Помимо этого, он вспомнил как пытался убить Сатору, как тот сидел и плакал, кричал на него. Он правда…пытался его убить?       Гето не показал никаких эмоций, несмотря на то, что его душа рвалась на куски от осознания того, что он натворил. И тогда, и сейчас. Злость ядовитым потоком поднялась из самых глубин сердца, сжигая его нутро. Он уничтожит их всех.       Мужчина повернулся и когда Ичиро открыл рот, не дал и слова сказать. Он начал стрелять в него. Каждая пуля вонзалась в плоть, в грудь, в живот, руки, бедра, ноги.       Значит не задеть важных органов? Сердце и голову оставить, чтобы истекал кровью. Что ж, Гето сделает, раз Ичиро просит об этом. Он обеспечит ему билет в ад, только перед этим заставит хорошенько помучится.       Взгляд Ичиро выражал искреннее удивление и почти детское непонимание. Все пошло не по плану, что пошло не по плану? Он ведь все идеально рассчитал. Тот мужчина заверил, что Гето не очнется. Так почему он упал и лежит сейчас задыхается от боли? Каждая частица тела болела, даже пальцем шевелить было больно.       В догонку в лицо прилетел сильный удар, сдомав челюсть и нос. Ичиро почти плакал и скулил.       Но Гето даже не удостоил его вниманием, а подлетел к Сатору, обхватив его руками и прижал к себе.       Сатору вздрогнул от звука стрельбы. Пули полетели не в него. В Ичиро. С рыком, злобным взглядом Сугуру всадил в тело мужчины всю обойму. Годжо не верил. Сугуру очнулся. В его глазах Сатору видел полное осознание происходящего, а еще глубокую боль, печаль. Что же случилось, что он вспомнил и как смог очнуться. Годжо очень хотел подбежать к нему, крепко обнять, а потом ругаться на него тысячами слов, не выпуская из рук. Но он сделал шаг навстречу кинувшемуся к нему Гето и… Не смог идти дальше.       В глазах стремительно темнело. Сатору слышал выстрелы где-то за стеной, но тело уже ничего не чувствовало. Это такой конец? Он умрет так просто, стоя посреди своего отдела, убитый человеком, который уже мертв. Или умрет в ближайшее время. Умрет в руках человека, которого, видимо, любил больше жизни, раз, закрывая глаза, улыбается уголками губ. Сугуру закрывает своим телом распластанное по полу тело Ичиро, а Сатору лишь чувствует тепло родных рук на спине, крепко удерживающих его обмякающее тело, закрывающих, видимо, все же глубокую рану. Он умирает без сожалений. С улыбкой на губах. И пусть его убил Ичиро или кто-то из его банды. Он не сожалеет.

***

      Юджи с ходу прострелил головы трем бандитам у входа, а Дайсукэ просто переехал еще двоих. Сердце бешено билось о грудную клетку. Как там Мегуми? Капитан? Они живы? Итадори молился всем богам, на всех порах залетая в здание, чтобы они были живы. Фушигуро он нашел первым, лежащим на втором этаже рядом с трупами. Фуши был бы не Фуши, если б просто сдох здесь.       — Вызывайте скорую! — Крикнул Юджи своим парням, которые дочищали еще оставшихся после него в живых людей на втором этаже и на улице. Получив в ответ быстрое «есть, босс», он обернулся к Мегуми. — Фуши, что болит? Есть еще раны? Сколько ты тут лежишь?       — Юджи? — Фушигуро распахнул глаза, а потом на его окровавленных губах появилась улыбка, — Мы выстояли, мы смогли продержаться. Эти ублюдки… они думали, что смогут задавить нас толпой.       Он откашлялся, убирая руку с бока и показывая Итадори рану. Не считая этого, в его теле застряло еще как минимум три пули. Но Фушигуро не чувствовал боли, либо уже привык к ней, тело только не слушалось, отказывалось шевелиться.       — Надеюсь с капитаном все нормально, Ичиро… эта мразь прям нацелился его убить, — голос парня был слабый, но он продолжал говорить, стараясь не терять сознание, иначе боялся больше не увидеть Итадори, боялся, что так и умрёт, не узнав каково это будет стать его мужем, — Юджи… — глаза Мегуми заблестели, но капли слез не скатились по щекам, — Извини, меня тут слегка потрепало. Наверное, ты прав. Было бы грустно умирать, так и не услышав от тебя признание.       От слов и вида Мегуми у Юджи все затряслось. Он наскоро перевязал открытую рваную рану, дрожащими руками, бубня себе под нос, что все будет хорошо, что Фушигуро выживет, что они не опоздали, но лицо Мегуми такое бледное, а крови на полу так много, что внутри Юджи скручивается колючий липкий страх.       — Нет, подожди, не прощайся. — Итадори взял парня за щеки и прижался лбом к его лбу. Всего на секунду, чтобы вместе вдохнуть. Чтобы Фушигуро тоже вдохнул. — Я скажу это снова, я признаюсь снова, только выживи. Скорая уже скоро приедет, все будет хорошо. Не смей умирать, Фуши… — Итадори осторожно поднял Мегуми на руки, стараясь никак не тревожить раны, хотя это было ужасно трудно, и спустился на первый этаж.

***

      Гето очнулся несколько минут назад, но уже держит своего бессознательного мужчину на руках и прикрывает ему рану. Он не знает что произошло, как долго Сатору в таком состоянии, но он молится всем известным богам, чтобы он выжил. Иначе жизнь больше не будет прежней и вряд ли Гето от такого отойдет. Не было времени на страдания, самокопания, даже разобраться в ситуации тоже не было возможности.       Он подхватил Сатору на руки и вышел наружу, Ичиро остался там скулить от боли, но им Гето еще займётся. Слишком легкая смерть будет для подонка. Вокруг люди Сукуны, люди Ичиро. Первые убивают вторых, у Гето в голове творился полный бардак. Сколько он пропустил? Он выцепил взглядом Дайсукэ и окликнул его.       — Вызывай скорую! — рявкнул Гето даже не позаботившись о приветствии. Не до того сейчас.       — Скорая уже в пути, — Дайсукэ сначала напрягся, увидев Гето, но быстро сообразил, что тот пришел в себя и опасности не представляет. Он встал за спину и прикрывал его, чтобы во время зачистки не воспользовались ситуацией.       — Прошу, золотце, только держись, не умирай, — прошептал Гето, садясь на колени и все еще прикрывая рану Сатору рукой. Он выглядел бледным, казалось, что жизнь утекает из него, вызывая почти животный страх в душе Сугуру.              Выстрелы уже стихли, повсюду сновали люди, выносили трупы, вычищали отдел. У стены в коридоре сидел Гето с Годжо на коленях. Юджи напрягся, но сразу успокоился, когда увидел, как ласково Гето гладит Годжо по голове, как крепко, но осторожно прижимает к себе. Юджи только сейчас понял его, держа сильно ранееного Мегуми на руках.

***

      В городе творился настоящий хаос и были задействованы все машины скорой помощи, некоторые люди организовали полевые машины, в которых отвозят раненых в больницы. Казалось, этой ночью в Токио открылся портал в ад, насколько бы сильно полиция не пыталась остановить, они могли лишь избежать еще бо́льших потерь, но этот поезд уже набрал обороты и нёсся на полном ходу, а тормоза давно сломались.       Скорая приехала через полчаса и то, что оба раненных были живы поистине чудо, словно сегодня смерть тоже не успела до них добраться, слишком много душ пришлось забирать. В машине уже находился один человек и, в отличии от двух других, у него было больше шансов выжить. Сломана рука и ранена нога. Девушка помогла загрузить раненых в машину и водитель выехал на трассу.       — Я здесь за всем присмотрю, Итадори-сама, — крикнул Дайсуке, позволяя Юджи и Гето уехать с ними.       Сначала Гето думал, что ему показалось, но нет — скорая ехала медленно, а водитель постоянно оглядывался вокруг. Девушка-врач оказала первую помощь, но больше сделать ничего не могла. Фушигуро и Сатору могли помочь только в больнице, слишком глубокие раны и слишком много крови потеряно. Счет шел не на часы, на минуты, а машина ехала еле-еле, учитывая, что в эту ночь дороги были свободны.       — Какого хрена? — зарычал Гето подходя к водительскому креслу за спиной, благо пространство было.       — Мы ищем еще людей, или ты думал вы такие единственные раненые, столько людей должны получить помощь, — пожилой мужчина даже не посмотрел на него, за несколько часов достаточно много истеричек повидал.       — Они умирают, ты сукин сын, понимаешь это? Раны серьёзные! — терпение мужчины выходило из-под контроля.       — Много кто сегодня умер, мы итак пытаемся оказать помощь всем, — водитель смерил его недовольным взглядом через зеркало. Девушка фельдшер тяжело вздохнула, тоже понимая, что этим двоим и получаса не протянуть.       Секунда на осознание и к голове водителя приставлена пушка. Девушка удивленно вскрикнула и закрыла рот рукой.       — Сынок, ты никого этим не… — не успел водитель закончить, Гето выстрелил в боковое стекло и вновь прижал дуло к чужой голове.       — Дави на газ и езжай в сторону ближайшей больницы, — уже спокойнее сказал глава мафии. Но это был обманчивое чувство, стоило посмотреть на него, на темный взгляд и убийственную ауру, что исходила от него и водитель понял, что он не шутит и он прострелит ему голову.       Больше тот ничего не сказал и вдавил педаль в пол, разгоняя машину до предела. На пути им попадались раненые, но любая просьба водителя хотя бы их подобрать обрывалась категоричным нет. Они не остановятся, они поедут дальше пока не достигнут точки назначения. Мужчина даже пытался воззвать к совести Гето, но встретился с непрошибаемой стеной.       Гето уже давно стал черствым по отношению к другим людям. Никто для него давно не имел значения, иначе бы он не выжил там, где сейчас занимает главную позицию. Никто кроме Сатору и его жизни, только она и жизнь девочек имеет значение. На данный момент перед ним стоял выбор между десятками людей, которым они могли помочь и жизнью Сатору. Выбор был очевиден, его жизнь стоила десяти тысяч, ста тысяч чужих и Гето сделал свой выбор не раздумывая.       Когда они добрались до больницы, он сразу же взял тело своего возлюбленного, услышав голос водителя позади себя.       — Таким как ты уготовлена дорога в ад!       Ха! Гето фыркнул, не удосужившись даже секунду времени потратить на ответ. Лишь мимолётом подумал — мы уже в аду, старик.       Юджи очень нервничал. Пиздец как нервничал. Когда Гето взял все в свои руки, он был ему благодарен. Сам бы не решился. Эта ночь была просто адом на земле, и Итадори трясло от непонимания, от волнения и страха. Страха за Фушигуро. Вся его кожа горела, он периодически крупно вздрагивал и метался. Совсем не такой бледный как Годжо, и это почему-то вселяло уверенность, хотя за капитана сердце болело почти так же сильно.       — Все мы там окажемся. — парировал слова старика Юджи, крепко, но осторожно прижимая Фушигуро к себе. Это уже ад, иначе не скажешь. И все они там окажутся. Те, кто убивал людей, и те, кто позволял им умирать.       Для врачей ночь прошла на редкость тяжело, но все больные были распиханы по палатам, а за кругленькую сумму Годжо и Фушигуро оперировали в первую очередь, и положили в отдельные палаты. Юджи сидел у операционной с дрожащими ногами. Годжо уже вывезли из другого кабинета в палату, а Мегуми все никак не появлялся. Дверь открылась, и Юджи подскочил.       — Его жизни ничего не угрожает… — это все, что успел услышать Итадори, когда его бешенно колотящееся сердце сделало кульбит и принялось биться в спокойном темпе. Все обошлось. Они выжили.

***

      После операции Сатору отсыпался. Гето сложно представить, что он пережил за эти дни, в особенности из-за него. Память постепенно восстанавливалась, подкидывая моменты во время гипноза и, мягко сказать, после этого всего на душе стало совсем неспокойно.       Гето многое узнал, но пока решил оставить это при себе и никому не говорить, нужно сначала решить несколько вопросов. Он оставил Итадори присматривать за ними, а сам отлучился ненадолго. Первым делом Гето отправился на свою базу и то, что он там увидел повергло мужчину в шок. Никого не осталось в живых, все погибли. В эту ночь не только в Токио открылся портал в ад, у него здесь тоже прошло кровавое пиршество, никого не пощадили.       Все, что он возводил годами, рухнуло, словно карточный домик. Мужчина бродил по зданию, смотря на своих мертвых товарищей, никого больше не осталось — ни одной живой души. В воздухе витал тошнотворный запах крови, пороха, гниения. Все его товарищи пали без возможности начать новую жизнь вне преступного мира.       Дойдя до своего кабинета, он заметил, что он обнесен защитой и в душе зародилась призрачная надежда, что хоть кто-то остался в живых. И не ошибся. Манами сначала не поверила глазам, а потом бросилась к нему и обняла, заливаясь горючими слезами. Все оказалось просто, в его рядах был предатель, который опустил защиту и пустил врагов внутрь, уничтожив всех, кто был причастен к его организации.       В эту ночь его мафия перестала существовать, похороненная навсегда на этой базе.       План был прост — уничтожить теневой бизнес Токио, уничтожить банды, подсунув им наркотики, перемешанные с другой дрянью. И умы преступников пришли в хаос, уничтожая всё, что попадалось им под руку. План рисованный, в особенности потому что пострадать могут и обычные люди, но в любом деле, к сожалению, без случайных жертв нельзя обойтись. Так считал он.

***

      Чуть позже эта ночь будет названа «судная ночь» и надолго останется в памяти тех, кто ее смог пережить. Двое глав тоже пытались помочь, но тоже погибли, сражаясь плечом к плечу. Ичиро умер от полученных ранений в здании особого отдела. Единственная организация на плаву, которая осталась — Сукуны, и то, благодаря тому, что Итадори вовремя взял все в своих руки.       Яга приходил в себя после всего пережитого и увиденного. За двадцать с лишним лет он впервые видел настолько ужасающую картину. Множество растерзанных трупов, которые еще долго будут преследовать его в кошмарах. Под самый конец он узнал, что особый отдел чуть не сравняли с землёй, Сатору и Мегуми едва ли остались в живых, а большая часть сотрудников пропали без вести во время патрулирования. Он отдал приказ найти всех пропавших, а сам отправился дальше разгребать последствия.

***

      Девочки в безопасности. Это Гето знал, и планировал подержать их еще немного подальше от этого всего. Он планировал окончательно поставить точку, но сначала больница. Сатору все еще спал, Мегуми тоже не приходил в себя. Гето вернулся спустя пару часов в другой одежде и более посвежевший.       — Иди поспи немного, — сказал мужчина, отдавая парню стаканчик с кофе, который налил в местном автомате. Вкус средней паршивости, но лучше чем ничего, — Я присмотрю за ними.       Юджи просидел один на две палаты, казалось, очень долго. В больнице не хватало мест, не хватало врачей и персонала на всех раненных этой ночью, но Итадори это не особо волновало. Он отправил своих людей разгребать последствия, а сам зашёл к Сукуне. Он все еще не очнулся. Сердце сжималось каждый раз, когда он смотрел на своих самых близких людей под капельницами и аппаратами жизнеобеспечения. Юджи не такой сильный, каким его считают.       Когда Гето вернулся, он мог лишь кивнуть и, вместо отдыха, пойти в другую палату. Весь персонал был занят, так что их, по сути, никто не контролировал. Юджи сел на стул прямо рядом с кроватью Мегуми и положил на нее голову. Чужая рука была прохладной, но Итадори крепко держал ее своей, стараясь согреть. Даже если это бесполезно. Здесь было намного спокойнее, чем дома. Он не мог оставить Мегуми здесь одного.       Как будто Итадори послушает, но Гето прекрасно его понимал. Сам бы не смог спокойно дома сидеть, пока самые дорогие люди находятся в больнице, он-то и отлучился лишь потому, что хотел решить некоторые вопросы. В итоге, Манами занялась чисткой от трупов и всем остальным, а скорее всего полным закрытим организации и уничтожением документов. Гето сложно представить будущее со всем этим, а на восстановление нет сил.       Сугуру собирается выслеживать всех, кто причастен к этому. А предателя из его организации ждёт отдельная кара. Он обеспечит ему билет на тот свет, но и убивать просто не собирается. Звучит ужасно, кровожадно, но за каждого погибшего человека он ответит перед Сугуру вдвойне.

***

      Годжо недовольно жмурился. Он, вроде, проснулся, но открывать глаза не хотелось, а отвратительное пищание где-то прямо под ухом давило на мозг. Сатору приоткрыл один глаз и потянулся. Хотя сразу же пожалел об этом. В спину стрельнуло болью, а в голову воспоминаниями.       Точно. Вчера была перестрелка. Кто-то прострелил ему спину, где-то сбоку. Он в больнице? Перед глазами сразу возник образ Сугуру, который всаживает обойму в лежащего на полу Ичиро, а потом его теплые руки на теле перед тем, как в голове стало совсем темно. Сатору быстро сел на кровати, чтобы осмотреться, но сразу издал недовольный вздох и крепко зажмурился. От боли в глазах побежали звезды. Но он просто хотел увидеть Гето.              Отхлебнув глоток кофе, Сугуру открыл дверь в палату и замер. Сердце в груди исполнило сальто и упало вниз от волнения. Сатору сидел в кровати, половина тела под бинтами, из руки торчит игла, которая ведет к капельнице. Он все еще был уставшим, тени под глазами залегли глубоко, а обычно яркие глаза сейчас потускнели. Но он живой, это главное.       — Сатору. — Гето шагнул в палату, прикрывая за собой дверь, чувство вины заполняло душу, но Сугуру отбросил его куда подальше. Сейчас нужно думать о другом и решать остальные насущные проблемы. Он прошел ближе и сел на стул, что находился рядом с кроватью, — Ложись обратно, ты еще не до конца восстановился.       Сатору расслабился, увидев Гето. Он в порядке, с кофе, уже переоделся, и выглядел совсем как «до» всех этих событий. Совсем родной, каким его оставлял Сатору в прошлый раз. Когда они решили быть парой, когда каждый день обедали вместе. Годжо скучал. Очень скучал по этим глазам, по спокойному голосу, не искаженному обидой на себя, злостью или болью.       — Сугуру… — Сатору потянулся и крепко прижался к его руке. Другого он себе позволить не мог, но хотя бы так. Хотя бы немного ближе. Все еще было больно, все тело болело. Но ему было так плевать… Сугуру пришел в себя, он больше не пытается его убить, он защитил его тогда, когда выхода совсем не было. И Сатору хотелось лишь обнять его. Только обнять. А еще много чего сказать, но сначала… крепко обнять.       — Аккуратнее, золотце, — Сугуру подскочил и пересел на край кровати. Так вообще-то нельзя делать, но плевать он на все хотел.       Стаканчик с кофе остался на тумбочке. Теперь, когда обе руки были свободны, Сугуру сгреб Годжо в крепкие объятья и прижал к себе. Теперь все это позади, стрельба, убийства, разборки. Сатору больше не угрожала опасность, Сатору в безопасности и сам факт этого придавал Сугуру почти железное спокойствие. Он не позволит сейчас ему влезать в это все, Сатору итак сделал слишком много и измотал себя, он заслуживает того, чтобы спокойно отсыпаться, набираться сил и восстанавливать свой организм.       Он никогда не забудет момента, когда держал его раненое тело в руках. Какое оно было лёгкое, словно пушинка. Никогда не забудет чувства, когда почти потерял его. И в тот момент, Сугуру решил навсегда завязать с криминалом. Безопасность и благополучие Сатору и девочек всегда были и будут в приоритете у Сугуру.       — Все хорошо, я теперь рядом, — шептал он, лаская пальцами волосы своего мужчины. Видеть его в таком состоянии физически больно, лучше уж пусть он будет гиперактивной машиной, громко смеяться, беситься, но живой и здоровый.       Сатору уткнулся в плечо Гето и глубоко дышал. В такой позе было не то, чтобы приятно сидеть. Больно. Но он столько времени просто не обнимал Сугуру, не чувствовал его тепла, что сейчас буквально нуждался в этом больше, чем в чертовых капельницах. Он все еще хотел спать, усталость никуда не делась, но еще больше хотелось поговорить с Сугуру.       — Ты идиот! — Сатору ударил парня по плечу, чуть отстраняясь, чтобы посмотреть ему в глаза. Удар вышел совсем слабым, у него не было сил по-настоящему драться, но видимость недовольства и гнева показать надо было. — Почему ты пошел туда? И даже ничего мне не сказал! Как ты попался на чертов гипноз? Ты чуть не убил меня, придурок! — Сатору снова крепко обнял Гето, не желая теперь вообще никуда отпускать. Пусть сидит здесь, в поле зрения.       Сугуру молча его слушал, не прерывая словесный поток. Стоило ли говорить, что тогда Ичиро застал его врасплох и срочно попросил помощи, он даже не дал возможности нормально собраться и попросить отправить другого. Было всегда привычно видеть этого идиота паникующим, но Гето не думал, что однажды это сыграет против него. А если вдаваться в подробности, он даже сообразить ничего не успел и послать через телефон тревожный сигнал.       Он помнит, что Ичиро в истерики ему позвонил и сказал, что странные люди увезли его куда-то, было подозрение, что это как-то связано с их врагами и Гето поспешил. Его сильное желание схватиться за абсолютно любую возможность тоже сыграло против него. Приехал на какой-то склад и тут же пропал. Перед ним появилась тень и голос начал проникать глубоко в подсознание. Головная боль усилилась, но после того, как голос закончил, сразу прекратилось, но Сугуру четко помнил, как Ичиро наслаждался властью. Помнит человека перед ним и помнит того, кто появился позже. Как выяснил, кто глава всей этой заварушки и тот, кто яростно желает вырвать с корнем всю преступную сеть.       — Прости меня, — ласково произнес Сугуру, сместив ладонь на его спину, — Я виноват, что был слишком самоуверен и причинил боль тебе, девочкам. Тебе столько всего пришлось пережить из-за меня, но теперь я рядом, если ты хочешь. И я никуда больше не денусь. Разве что, только закончу начатое…       Он выдохнул, отстраняясь от Сатору и обхватил его щеки ладонями. Сугуру смотрел в родные, голубые и очень грустные глаза, испытывая целую гамму эмоций. Никогда больше эти глаза не будут тускнеть, только сиять от счастья.       — Золотце, я знаю кто наш враг, он уничтожил мою мафию, убил множество людей, устроил в Токио кровавую бойню и покушался на твою жизнь и жизнь твоих людей.       — Ты все вспомнил? — Сатору неосознанно подался ближе к прикосновениям, глубоко вдыхая родной запах. У каждого человека есть собственный запах, какой-то необъяснимый феромон, и Сатору безумно скучал по этому запаху. Сугуру был его домом. — Я видел запись. Этот человек был просто твоей копией, прическа, манера держать себя, даже походка. Он очень хорошо постарался, чтобы ввести всех в заблуждение. Чтобы всех собак спустили на тебя. Ты его знаешь?       Сатору глубоко дышал и немного ерзал, стараясь принять более удобное положение. Руки Сугуру, что нежно касались щек, приятно грели, давали понять, что все правда скоро закончится. Для него, видимо, уже закончилось. Не было смысла пытаться убедить Сугуру, что Сатору пойдет с ними, что он все еще полезен. Нет. С таким самочувствием он бесполезен.       Сугуру отпустил его и осторожно, словно в его руках сокровище, положил обратно на кровать. Ему все еще нужен отдых, а напрягать лишний раз измученное тело не стоит. Но Сугуру не отпускал его, переплетая пальцы, а второй рукой гладил щеку. Самому не верилось, что несмотря на опасную заварушку они оба смогли выбраться живыми, пусть и не совсем целыми.       Что касается его вопроса. Сугуру тяжело вздохнул, стоило закрыть глаза, как он видел перед собой этого человека. И было сложно поверить, хотелось списать все на галлюцинации, что ему показалось. Глупая игра воображения, но нет. Манера общения, привычки, то как этот человек смотрел в ответ, все это отпечаталось в памяти крепко.       Сугуру отвел глаза и посмотрел в окно. Сегодня было пасмурно, лучи солнца не могли пробиться через тяжёлые и темные тучи. Когда-то Сугуру был этими лучами. Он погряз в преступном мире, чтобы найти себе место под солнцем. Он увидел самые ужасные, низменные качества человека, на что они способны ради кучки денег. Сугуру всегда считал себя выше всего этого, но спустя годы понял что всегда был с ними на одном уровне, разве что имел собственные непоколебимые принципы.       И Сугуру когда-то на дне оказался из-за этого человека.       — Это, — Сугуру повернул голову и посмотрел на Сатору потерянным взглядом, — Мой отец.