Смерть из моих снов

— Ты так и не ответил, зачем сделал это. Эмма стояла, уперевшись руками в бока, и недовольно глядела на Рэя. Тот, кажется, даже и не слушал её. Просто сидел напротив, уткнувшись лицом в книжку, и усиленно делал вид, что не замечает её. Эмму это жутко бесило. Ей хотелось узнать ответ на свой вопрос, а он её игнорирует. Нет, так не пойдёт. — Эй, ты меня слушаешь вообще? — раздражённо спросила она, резко выхватывая из рук Вильсона книгу. Это идеально сработало. — Чего творишь?! — возмутился Рэй, метнув на неё злой взгляд. — А ну верни сейчас же! — Не-а, — дразняще протянула Эмма, специально поднимая руку с книгой вверх так, чтобы он не достал. — Эмма, не выводи меня, — нарочито строго, снизив на тон голос, произнёс Рэй. Его незакрытый чёлкой глаз недобро блеснул. — - Лучше верни её по-хорошему. Эмма почувствовала, как от его взгляда по её спине пробежалась стайка неприятных мурашек. Однако сдаваться так просто она не собиралась. Гордо вздёрнув подбородок, она твёрдо сказала: — Верну, если ответишь на мой вопрос. Рэй недовольно цокнул, закатил глаза. — Разве это так важно сейчас? — устало вздохнул он, пряча лицо за чёлкой. Ему совсем не хотелось отвечать, и потому он как можно дольше оттягивал этот момент. И Эмма, кажется, это заметила. — Для меня — да, — ответила она, заглядывая Рэю в лицо. — Раньше ведь у нас не было никаких секретов друг от друга… — более грустно добавила она. Рэй от её слов вздрогнул. Закусил нижнюю губу. Эмма давила на самое больное, самое чувствительное. Знала, рыжая чертовка, как заставить его говорить. Впрочем, в этом была вся Эмма. Честная и искренняя с другими и с самой собой. Наверное, именно за это он её и любил. Любил… Слово «любовь» не совсем подходило под определение того, что испытывал Рэй к Эмме. Его чувства к ней были исключительно платонические, но временами ему начинало казаться, что всё несколько не так. Эмма была слишком яркой, слишком солнечной, чтобы в неё не влюбиться. Вот и Рэй временами думал, что у него что-то есть к ней. Что-то совсем детское, такое светлое и невинное. Прямо как у Нормана. Но довольно быстро Рэй приходил к тому, что никаких чувств, кроме исключительно дружеских, у него к Эмме нет и просто быть не может. Кто бы что не говорил, но они всегда были просто друзьями. Нет, даже не так. Они всегда воспринимали друг друга как брата и сестру, не меньше, не больше. И уж тем более Рэй не претендовал на роль избранника Эммы, как поначалу считал Норман. Но говорить о причине своего самоубийства он всё равно почему-то стеснялся. Думал, что Эмма его неправильно поймёт. Хотя и понимал, что это глупо. В конце концов, они ведь всегда были особенно близки, и ни разу ни у одного не возникло желание пересечь границу простой дружбы. Значит, и волноваться ему тоже не о чем. Но какой-то страх всё равно присутствовал. А сейчас он был загнан в угол. Эмма прижала его к стенке и не оставила никаких путей к отступлению. И она явно не собиралась отступать — Рэй видел это по её глазам. И, похоже, у него просто нет другого выхода, кроме как рассказать. Сделав глубокий вздох, Рэй наконец негромко молвил: — Ладно, расскажу… Всё равно ведь не отстанешь… Губы Эммы расплылись в удовлетворённой улыбке. Она, довольная собой и проделанной работой, плюхнулась рядом с Рэем и приготовилась слушать. Рэй в очередной раз отметил, что он снова проиграл ей, и на его губах на секунду мелькнула лёгкая улыбка. — Я тебя внимательно слушаю. — Всё дело в том… — Рэй прервался на глубокий вздох, но потом продолжил: — Всё дело в том, что я изначально знал, что ты умрёшь. Поэтому решил подождать тебя тут. Вот. Его ответ, судя по всему, не удовлетворил Эмму, потому как её лицо приобрело недовольное и даже чуточку хмурое выражение. Тонкие брови вмиг сдвинулись к переносице, взгляд с доброжелательного сменился на укоризненный. Рэй даже почувствовал лёгкий укол стыда, глядя на такую Эмму. Правда, боль от него испарилась так же быстро, как и появилась. — Дурак, — буркнула Эмма, потянувшись к нему. Сначала Рэю показалось, что она собирается его ударить, и он даже приготовился к пощёчине, однако ничего подобного не произошло. Напротив, Эмма мягко обхватила его шею руками и крепко прижалась к нему всем телом, зарываясь носом в тёмные волосы. Рэй где-то с минуту сидел в ступоре, пытаясь осознать случившееся, а после наконец сомкнул руки на хрупкой девичьей талии в ответных объятиях. — Дурак, — снова повторила Эмма. — Дурак, — только подтвердил Рэй. — И чем вы тут занимаетесь, пока меня нет, м? Знакомый тихий голос заставил обоих вздрогнуть. Одновременно обернувшись, они синхронно выдохнули. Это был всего-навсего Норман. Он стоял неподалёку, скрестив руки на груди, и нарочито недовольно глядел на них. — Норман… — Эмма расслабленно опустила плечи, улыбнувшись уголками губ. — Напугал… Блин, зачем так подкрадываться? — Вы не ответили на мой вопрос, — будто специально проигнорировав её вопрос, сказал Норман. По его лицу было видно, что он недоволен. — Обнимаемся, как видишь, — усмехнулся Рэй. — А что, хочешь с нами? Норман чуть насупился. — Может, и хочу, — буркнул он. Эмма растянула губы в ещё более солнечной и широкой улыбке и откинула одну руку в сторону, как бы призывая его подойти. Долго мальчик раздумывать не стал, и потому довольно скоро он оказался в их крепких объятиях. Таких приятных и родных. Вместе Норман, Рэй и Эмма провели уже месяц, и за это время все трое успели искренне привязаться друг к другу. В особенности Рэй к Норману. И если раньше ему претила одна только мысль о том, что им придётся провести втроём весь остаток жизни, то теперь он был даже рад разделить с ним вечность. Ведь делить целую вечность на троих куда веселее.