Солнце будет только моим

--- Ночь в доме Кетнапа выдалась неспокойной. Тревожные мысли и чувство предательства не давали ему сомкнуть глаз. Луна пробивалась через оконное стекло, отбрасывая серебристый свет на комнату. Кот сидел за столом, перед ним лежал блокнот, исписанный кривыми линиями. — Ночёвка...— пробормотал он, рисуя на листе очередной грубый набросок голубоволосой единорожки. Вскоре рисунок был перечёркнут резким движением ручки. Кот долго смотрел на звёзды, и в его голове начала созревать идея — не просто отстранить Крефти, а сделать это так, чтобы она больше никогда не появилась в их жизни. --- -Вечер- В доме Догдея царила атмосфера уюта и веселья. Вся компания уже собралась: Крефти, Хоппи, Бобби, Киккин, Бубба и Пикки. Лёгкий аромат попкорна витал в воздухе, смешиваясь с запахом какао и свежевыпеченных кексов. Догдей, как радушный хозяин, активно раздавал угощения. Но вот что беспокоило всех — Кетнапа так и не было. Никто из собравшихся не знал о его настроении накануне, кроме Догдея, который всё ещё гадал, что заставило его друга так резко уйти. — Может, он всё же придёт? — предположила Бобби, поправляя своё шерстяное одеяло. — Сомневаюсь, — вмешалась Крефти, которая с явной гордостью разглядывала подаренную вчера картину, теперь висящую на стене. — Возможно, у него были другие планы. Догдей попытался развеять напряжение: — Я уверен, что он придет. По крайней мере надеюсь. Кетнап не собирался пропускать ночёвку, целенаправленно ожидая момента, что-бы всё шло по его сценарию. --- Дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял Кетнап. Его силуэт выглядел зловеще на фоне вечернего света, а выражение лица было сложно назвать радушным. Он медленно вошёл внутрь, обведя взглядом собравшихся. — Нап! Ты всё-таки пришёл! — воскликнул Догдей, искренне радуясь другу. — Да, решил не упускать возможность, — отозвался кот, стараясь говорить спокойно, хотя его глаза выдавали напряжение. Кетнап занял место в углу комнаты, где на него не сразу обратили внимание. Он наблюдал за остальными, тихо анализируя каждого. --- Единорожка не упускала случая, чтобы быть рядом с Догдеем. Она буквально тянулась к нему, увлекая в разговоры. — Ты такой добрый, Догдей! Редко встретишь таких друзей, — сказала она, громко, чтобы остальные могли услышать. Кетнап только сильнее стиснул зубы. Он терпел, но в душе его гнев уже достиг апогея. Настало время действовать. Во время небольшой игры в «Угадай мелодию», когда все были заняты, Кетнап незаметно выбрался на кухню, где стояла чашка Крефти с недопитым какао. Из своего кармана он достал крошечный пузырёк с прозрачной жидкостью — снотворное, безвредное, но достаточно сильное, чтобы вывести единорожку из игры. Спустя 5 минут после игры, Крефти взяла свою чашку и сделала несколько глотков, Кетнап с удовлетворением заметил, как её голова начала клониться. — Ой... что-то я устала... — пробормотала она. — Может, тебе лучше прилечь? — заботливо предложил Догдей. Крефти, сама того не понимая, удалилась в дальнюю комнату и почти мгновенно уснула. Кетнап позволил себе едва заметную ухмылку. --- Кетнап выждал, пока шум вечеринки немного стихнет. Остальные были слишком увлечены обсуждением, чтобы заметить, как он покинул свой угол. Кот тихо прошёл в комнату, где лежала Крефти, уже глубоко спящая. Её дыхание было ровным, а на лице застыло безмятежное выражение. Кетнап ещё раз оглядел спящую Крефти. Сердце колотилось, но он твёрдо знал, что отступать нельзя. Кот осторожно подошёл к окну, приоткрыл его и проверил улицу. Лунный свет освещал тихий двор, за которым начинался густой лес. Нап оглянулся через плечо, прислушиваясь к шуму в гостиной. Всё было спокойно. Остальные продолжали веселиться, не подозревая о его замысле. Убедившись, что никто не войдёт, он осторожно поднял Крефти на руки. Она была легче, чем Нап ожидал. — Только бы ты не проснулась, — прошептал он, стараясь не смотреть на её лицо. Кетнап медленно пробрался к окну и с трудом протиснулся вместе с ней наружу. Как только они оказались снаружи, он сделал первый шаг по мягкой земле, ведущей к лесу. Ветви деревьев покачивались под лёгким ветром, словно наблюдая за ним. — Всё идёт по плану, — успокаивал он себя. — Скоро она исчезнет. Лес становился всё гуще, и вскоре свет луны почти полностью исчез. Кетнап осторожно шагал по узкой тропинке, стараясь не зацепиться за ветки. Его острые уши ловили каждый шорох, и на мгновение ему показалось, что кто-то следит за ним. — Не время для паранойи, — сказал он себе, тяжело дыша. Кот нашёл подходящее место — глубокую ложбину между деревьями, окружённую густыми кустами. Там, решил он, Крефти останется, пока её не найдут лесные обитатели которые будут рады полакомиться плотью. Кетнап осторожно положил её на землю, прислушиваясь к её ровному дыханию. Ветер поднял несколько прядей её голубых волос. — Ты сама виновата, — тихо проговорил он. — Это всё ради Догдея. Он развернулся и быстрыми шагами направился обратно к дому. Ему нужно было вернуться незаметно, чтобы никто не догадался о его отсутствии. Огромный заряд адреналина подгонял Кетнапа, и он вернулся в дом за считанные минуты. Страх сковывал его сердце, но с каждым шагом, приближающим его к уютной гостиной, чувство облегчения становилось всё сильнее. Лишь усевшись обратно в свой угол, он смог немного перевести дух. Однако спокойствие длилось недолго. Каждый шорох, каждое слово в его сторону заставляли сердце вновь замирать. Паника подкрадывалась волнами, и Кетнап понял, что больше не выдержит. Он поднялся и обратился к хозяину вечера: — Догдей, я не очень хорошо себя чувствую. Боюсь, мне придётся уйти. Извини. На лице солнечного пса мелькнуло искреннее расстройство. — Конечно, я не смею тебя задерживать, — ответил он с лёгкой грустью. — Может, мне тебя проводить? Кетнап на секунду замер, его глаза блеснули, но внутренний стресс, накопленный за этот вечер, заставил его отказаться. — Нет, в следующий раз, Догдей. Спасибо, — произнёс он, стараясь звучать спокойно. И, не оглядываясь, вышел за дверь. Кетнап лежал на кровати, уставившись в потолок. Мысли копошились, не давая закрыть глаза ни на минуту. Перед ним всплывали жуткие образы: его друзья, лежащие окровавленными, их искалеченные тела в окружении обломков и пятен крови. В центре этой картины был Догдей. Кетнап отчётливо видел его верхнюю половину — измученную, без ног, с пустым взглядом, который будто бы пронизывал его насквозь. — Это не могло быть реальностью... или могло? — повторял он про себя, сжимая одеяло. Его тело реагировало на этот внутренний хаос. Мышцы лица напряглись, а на морде появилась гримаса, больше похожая на болезненный оскал. Она выглядела неестественно, словно её нарисовали на куске ткани и приклеили к голове. С каждым часом происходили новые изменения. Из спины начали появляться небольшие бугорки, переходящие в шипы. — Что со мной происходит? — прошептал он, осознавая, что становится кем-то... или чем-то иным. Его глаза потеряли прежний блеск. Они стали холодными, пустыми, как у хищника. Каждая мысль теперь наполнялась тьмой, а воспоминания о произошедшем вытеснялись новым, кровавым желанием. Кетнап начал меняться не только внешне, но и внутри. Его разум и душу поглощала тьма. --- Он вернулся в дом, дрожа в ночи, Отмыть себя от тьмы в крови. Но тень поступка на сердце легла, И душу его навсегда обожгла. ---