Краски жизни (редактируется)

***

      Но, если утратить веру в любовь, мир потеряет свою красоту. Песни лишатся очарования, цветы — аромата, жизнь — радости. Если вы испытали любовь, то знаете, что это — единственное подлинное счастье. Самые красивые песни — те, что напевает в твоем присутствии возлюбленный; самые благоуханные цветы — те, что преподносит он; и единственная похвала, которую стоит выслушивать, — это похвала от него. Проще говоря, жизнь лишь тогда обретает цвет, когда ее касаются нежные пальцы Любви.

***

      На следующее утро Аими и Накахара, как и следовало проснулись в объятиях друг друга. Вернее сказать, были разбужены промелькнувшими сквозь щель в шторах солнечными лучами. — Мм… — Фукуда сначала поморщилась от яркого света, затем сладко зевнула и чуть привстав взяла в руки с прикроватной тумбочки, улетевшую в сторону пару часов назад майку и накинула её на себя. Затем она повернулась на бок, лицом к рыжеволосому, оперлась на локоть и устремила свой взор на ещё спящего парня.       Чуя же вскоре также начал открывать глаза, правда он проснулся от такого пристального взгляда. — Доброе утро… — протянула Аими, с ласковой, приветливой и тёплой улыбкой на губах. — Доброе лишь благодаря тебе, Ми. — проговорил он, зевнув. — Иди-ка сюда! — воспользовавшись тем, что его возлюбленная отвлеклась и не была начеку, как обычно, Чуя вновь возвышался над девушкой. Та ахнула и покраснела, ведь с её плеча съехала лямка майки, которую она накинула после бурной ночи пару минут назад. Из-за смещения одежды часть тела девушки вновь обнажилась, и Чуя не упустил возможность смутит возлюбленную ещё больше, чем уже было до этого, проведя мокрым, вымоченным в слюне языком по шее, ключицам, а затем и груди девушки. — Мм… а! — Аими сладко застонала и запустила свою руку в волосы рыжика, растрепав его хвостик. — Х-хватит, Чу… нас дети ждут. — старшая Фукуда попыталась выбраться из хватки Аими. — Ну, Ми… — начал было рыжик, но был прерван. — Луч ослепления! — прошептала девушка, и из её руки вылетел заклинание. Она ловко сумела вылезти из «ловушки» Накахары, ослепив того на мгновение световыми чарами. — Ах ты, чертовка! — возмутился синеглазый, пытаясь привести зрение в порядок. — У меня был отличный учитель! — засмеялась Аими накидывая на себя одежду и шустро покидая спальню. — Ты, как обычно, Ми. Всегда изловчишься и выйдешь из любой ситуации. — рыжеволосый усмехнулся и, поднявшись с кровати пошёл в гардеробную.       Накахара подошёл к шкафу и одел на себя классическую белоснежную рубашку с высоко стоячим воротником, пару верхних пуговиц он оставил не тронутыми. Затем поверх неё надел всё также привычный ему жилет светло-серого цвета с v-образным вырезом на тёмных пуговицах и портупеей на груди. Поверх жилета открытый, укороченный пиджак чёрного цвета с закатанными до локтей рукавами. Вслед за ним брюки свободного покроя, цвета ночи и подпоясал их ремнём. Обовью были всё также привычные чёрные туфли на низком каблуке с заострённым носком. На шее застегнул излюбленный чёрный чокер с серебряной пряжкой квадратной формы. Последним штрихом в образе Чуи стали вечные спутники парня — его чёрные перчатки. Обычно на Накахаре также был и его длинный чёрный плащ, правда он сейчас был на первого этаже, висел у входа на вешалке.       Закончив одеваться Накахара вышел из спальни, не забыв лёгким прикосновением руки заправить кровать.

***

      Любовь — это когда хочешь с кем-то переживать все четыре времени года. Когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы под усыпанную цветами сирень, а летом собирать с кем-то ягоды и купаться в реке. Осенью вместе варить варенье, и заклеивать окна от холода. Зимой — помогать пережить насморк и долгие вечера, а когда станет холодно — вместе топить печь.