Непревзойденный в Сяньлэ

      Окончательно отогнать дремоту принцу удалось только к обеду. В это время вчерашний снегопад набрал силу и теперь завывал ледяным тоном за крепкими стенами резиденции, поэтому Се Лянь поддался на уговоры Фэн Синя и Му Цина и окончательно отменил сегодняшнюю тренировку, лишь помедитировав в своих покоях. Поддавшись неторопливому настроению, после легкого обеда принц там же и устроился, не желая лишний раз вставать с теплой кушетки. Рядом поставили несколько уютных жаровень, чайный столик и принесли трактаты о совершенствовании: Се Лянь почувствовал себя полностью удовлетворенным. Му Цин сначала беззлобно поддразнивал принца, а затем устроился рядом. Вскоре присоединился и Фэн Синь.       Се Лянь наконец смог удовлетворить свое любопытство.       — Фэн Синь, — позвал он, откладывая свиток. — Ты ведь был в Сяньлэ, верно? Расскажи, как там.       — Я был лишь проездом и не виделся с Государем и Государыней, — отозвался мужчина. Се Лянь понятливо, но чуть печально покивал. Он понимал, что лишний визит лишь взволнует родителей, но не мог унять в душе тоскливую тягу по письмам от них. Конечно, он уже жил вдали больше двух лет и не скучал по родителям так, как раньше, но все еще искренне любил их. — Зато много времени провел в Юнани, — попытался приободрить принца Фэн Синь. — Дела там идут намного лучше, чем раньше: пришли грозы и дожди, посевы всходят и голод отступает. Конечно, повысился уровень темной ци и всяких низших тварей, но сейчас в Юнань едут много заклинателей и они, я думаю, удержат ситуацию.       — Вот как, — кивнул Се Лянь, внимательно вслушиваясь.       — В столице все еще беспорядки, многие не хотят возвращаться и не верят, что засуха отступила. Но Государь старается переубедить беженцев, в Юнань отправляют много караванов и вскоре слухи дойдут до всех в Императорской столице. Дела идут намного лучше, — с печальной улыбкой повторил Фэн Синь.       — Это хорошо, — серьезно отозвался принц. Он немного жалел, что не может поехать домой и посмотреть на все своими глазами, но понимал, что Фэн Синю можно верить, а присутствие принца ничего не изменит в ситуации. Также Се Лянь все еще немного переживал из-за объявленной причины своего уединения: жители радостно восприняли новость о скором вознесении принца, но это был лишь предлог. Никто, кроме разве что небожителей, не может определить, насколько близок человек к прошествию через Врата Вознесения, и если Се Лянь вернется ни с чем, не потеряет ли он лицо? Эта мысль заставляла принца тревожно замирать.       — А что ты делал в Юнани? — вдруг спросил Му Цин, подозрительно глядя на Фэн Синя. Тот слегка замешкался, и как-то смущенно сказал:       — Наращивал влияние. Там много демонических тварей и если поглотить их силу… Это хороший шанс для меня.       — Быть демоном тяжело, — вздохнул Се Лянь. — Постоянные сражения, должно быть, утомляют, — в душе принц считал, что его подобный образ жизни бы только прельстил, но, понимая, что Фэн Синь из другого типа людей, решил посочувствовать ему. — Разве для демонов нет других способов стать сильнее?       — Есть, — честно ответил Фэн Синь. — Можно поглощать темную ци из пресыщенных ею мест, как Призрачный город, но это будет медленно и тяжело. А можно поглощать ци людей: это будет и быстрее, и проще, так как люди намного слабее демонов. Чаще всего этим путем и идут.       — Почему же ты не пошел? — прямо спросил Му Цин. Этот вопрос мог показаться грубым, но был закономерен: Фэн Синь уже был мертв и уже был демоном — существом, ради своих целей отказавшимся от перерождения. Зачем ему жалеть свою душу и брезговать убийствами? Зачем идти трудным путем, когда от легкого хуже не станет? Фэн Синь вздохнул:       — Я стал демоном добровольно и не для того, чтобы становиться сильнее или кому-то вредить.       — Демоном можно стать… добровольно? — удивился Се Лянь. Кто же, при наличии выбора, решится веками истязать свою душу? Обычно люди превращались в демонов, даже не осознавая этого, чувствуя потрясение и ярость в момент смерти, и многие наверняка отказались бы от подобной участи, будь у них шанс. Темная ци путала разум и разрушала душу, да и умирать никому никогда не хотелось.       — Можно, при некоторых условиях, — уклончиво сказал Фэн Синь. — Это не очень приятно и надо обладать определенной… конституцией, чтобы такое выдержать.       — И зачем ты это сделал? — снова пугающе прямо спросил Му Цин. Он не отрывал от Фэн Синя пытливого взгляда, словно сегодня решил выпытать у него все секреты.       Фэн Синь долго посмотрел на Му Цина, затем перевел взгляд на Се Ляня. Он хмурился, и складка между его бровей отражала бурную работу мысли, как у человека, решающего, как же поскладнее солгать. Затем, однако, Фэн Синь улыбнулся:       — У меня были причины, — сказал он. — Неужели вам двоим так любопытно?       Се Лянь хотел согласно кивнуть, но Му Цин перебил его, громко фыркнув и вернувшись к чтению книги, что лежала открытой на его коленях:       — Слишком много о себе думаешь, — грозно заявил он. — Просто хотелось знать, что ты можешь выкинуть.       — Ничего не выкину, — с улыбкой отозвался Фэн Синь, также возвращаясь к чтению. Се Ляню оставалось лишь недовольно поджать губы и тоже опустить взгляд в древний текст.       Через несколько палочек благовоний в дверь аккуратно постучали и в проеме показалась однорогая голова демона-управляющего. Он осмотрел комнату глубоко посаженными глазами и остановил взгляд на Се Ляне. Расплывшись в подобострастной улыбке, демон сказал:       — Молодой господин, в поместье пришла демоница, говорит, что она от Бессмертного Мастера Шэня. Впустить?       — Да, позовите ее сюда, — радостно вскинулся принц, но Му Цин тут же попытался отговорить его.       — Твое Высочество, принимать девушку в своих покоях дурной тон! — строго сказал он. — И вообще, посмотри на свои волосы. Собираешься предстать перед ней так?       — Дурной тон — это когда в покоях лишь мы вдвоем, а тут еще вы с Фэн Синем, — ответил Се Лянь, пытаясь рассмотреть свою прическу в полированном боку небольшого чайника. Так как принц не собирался никуда выходить сегодня, он позволил себе быть немного неряшливым и снова закрепил волосы на макушке простой шпилькой. Несколько прядей вылезли из и так неаккуратной прически и сейчас обрамляли лицо. Се Лянь перевел взгляд на Му Цина: — Помоги их убрать.       Юноша на это предложение сказанное ровным, но чуть просящим тоном, закатил глаза, но все же поднялся, чтобы принести гребень и масло. Умелыми руками он за несколько мгновений собрал длинные волосы принца в высокий хвост и закрепил их простой короной. Пусть Его Высочество все еще сидел в простом белом халате, украшенном лишь красной выточкой на воротнике, выглядеть он стал более соответствующе своему положению. Му Цин бы еще убрал с красивого лица взволнованную улыбку — и остался бы полностью доволен.       Вскоре управляющий привел Ша Хуалин: по случаю метели она все же скрыла за одеждами нежного зеленого цвета большую часть своего тела, но подчеркнула тонкую талию черным поясом, а стройные ноги — длинными сапожками и бронзовыми колокольцами. В забранных в высокую прическу волосах девушки замерли случайные снежинки, а щеки покраснели от ветра — и все же она расплылась в радостной улыбке, стоило ей увидеть Се Ляня.       — Се гунцзы сегодня выглядит замечательно, — поклонившись, поздоровалась девушка. Се Лянь смутно почувствовал, что что-то не так в том, что она делает ему комплименты, а не наоборот, но все же вежливо склонил голову и поприветствовал Ша Хуалин.       — Дева Ша, — мягко сказал он. — Я благодарен за то, что вы проделали такой путь в эту суровую погоду. Присоединитесь к нам? — принц указал рукой на столик, который демоницы-служанки заставили чаем и закусками. Фэн Синь сидел по одну руку от Се Ляня, мрачный Му Цин — по другую, и девушке осталось лишь место напротив принца, которое она с удовольствием приняла.       — Для Лин-эр это было вовсе не сложно, — ворковала Ша Хуалин, принимая чашку чая и с удовольствием грея об нее руки. — Ведь как благодарность Лин-эр сможет немного поболтать с Се гунцзы, а это стоит и нескольких дней блужданий в заснеженных горах. И все же погода премерзкая: у нас, в Линчжоу, зимой может упасть лишь несколько снежинок, а горы демоны не любят и Лин-эр даже не помнит, когда последний раз видела столько снега. Проваливаясь в него по пояс, Лин-эр начинает жалеть, что согласилась на эту поездку. Хотя был ли у Лин-эр выбор?       — Вам тяжело пришлось, — отозвался Се Лянь, с удовольствием слушая бегущую, словно весенний ручеек, речь демоницы. Она могла болтать глупости, но постепенно подбиралась к чему-то важному и цели своего визита:       — Отправляя в эту поездку Бессмертного Мастера Шэня мой господин долго подбирал ему подчиненных, и в итоге выбор пал на Лин-эр, как самую способную и дружелюбную из свиты господина. Лин-эр была так польщена, но что теперь? Бессмертный Мастер гоняет Лин-эр по поручениям словно слугу, не дает достаточно отдохнуть, уповая на то, что Лин-эр демон, и бранит по чем зря. Лишь вчера вечером Лин-эр удалось выскользнуть из поместья Бессмертного Мастера и прогуляться по городу: и надо же было такому случиться, что как только Лин-эр завела несколько приятных знакомств, ее срочно вызвали обратно! Лин-эр начинает думать, что Бессмертный Мастер Шэнь применил к ней какую-то технику и видит все, что видит Лин-эр. Он был так зол, когда Лин-эр вернулась и хотел тогда же послать ее в поместье Се гунцзы, но Лин-эр удалось его убедить в том, что час слишком поздний и отложить визит до этого утра, — Ша Хуалин сделала глоток чая и фривольно облизнула губы. Ее озорное лицо стало печальным: — И хоть Лин-эр рада обществу Се гунцзы и рада принести ему важное послание, но ее сердце грустит по вчерашнему новому знакомому: он был таким обходительным и интересным, что Лин-эр очень хотелось пообщаться поближе.       — Прям так только пообщаться, — фыркнул Му Цин достаточно громко, чтобы каждый его услышал. Ша Хуалин, впрочем, его грубость вовсе не задела.       — Да, несмотря на то, что он праведный совершенствующий, с ним было крайне увлекательно вести беседу: Лин-эр забыла обо всех иных развлечениях, слушая, как он рассказывает о светлом пути. Кто знает, может, если бы Лин-эр пообщалась с ним подольше, и в ее сердце зародилось бы стремление к вознесению, — девушка игриво подмигнула Му Цину. — Разве вы, праведные даосы, не этого хотите?       — Каждый волен идти тем путем, которым сам хочет, — примирительно сказал Се Лянь, затем улыбнулся Ша Хуалин. — Но если этот даос заинтересовал деву Ша, я желаю ей удачи в общении с ним.       — Добродетель Се гунцзы может сравниться только с его красотой: Лин-эр обязательно приложит все усилия, чтобы подружиться с тем даосом, — урчащим тоном отозвалась девушка, не сводя с Се Ляня блестящего взгляда. Принцу сделалось чуть некомфортно от него, но первым не выдержал Фэн Синь: ему всегда было неловко от близкого общения с женщинами, а демоницы вовсе смущали и злили его в момент — это Се Лянь крепко запомнил из встречи с «Нежными объятьями».       — Так зачем ты пришла? — строго спросил Фэн Синь, скрестив руки на груди.       — Господину не стоит злиться на Лин-эр, конечно она все расскажет, — без тени обиды отозвалась Ша Хуалин. — Но прежде, может Южное Поветрие гунцзы пообещает дать несколько наставлений в бою Лин-эр? В последний раз мы виделись на поле боя несколько лет назад и с тех пор Лин-эр стала искуснее.       — Нет, — ответил Фэн Синь, даже не думая скрыть грубости отказа.       — Господину стоит еще подумать, некоторые приемы Лин-эр…       — Говори уже, — прервал Фэн Синь, хмурясь все сильнее и сильнее.       — Ах, черствость старых друзей разбивает сердечко Лин-эр, — улыбнулась девушка, довольная поддразниванием. Затем она повернулась к Се Ляню и взгляд ее стал чуть серьезнее. — Бессмертный Старейшина Шэнь просил передать Се гунцзы несколько новостей. Первое: сигнальный талисман, который Бессмертный Мастер Шэнь и Се гунцзы установили в логове ян-ян еще не сработал, а значит демон не возвращался, — Се Лянь кивнул: открытие горы Тунлу должно было повлиять и на такого мелкого демона, как ян-ян. Скорее всего, от него не будет вестей еще пару дней. — Второе: Белоглазому Волку и Собирателю Цветов под Кровавым Дождем наконец удалось достичь мира и соглашение между ними заключено. В честь этого, а также наступающего Фестиваля Голодных Духов, было решено устроить большое празднество в Призрачном городе. Ближайшие несколько дней до прибытия Белоглазого Волка будет вестись подготовка и проводиться ярмарки, а затем устроят большой прием в Черной пагоде. Бессмертный Мастер Шэнь просил передать: «Пока эта мышиная возня с противным богам праздником не будет завершена, все встречи и иные дела придется отложить. Се гунцзы должен сосредоточиться на трактатах, что я ему дал, а позже я познакомлю его с несколькими интересными людьми, и может быть помогу получить несколько наставлений».       — Вот как… — протянул принц. Новости одновременно и расстроили, и обрадовали его. Улыбнувшись Ша Хуалин, он вежливо поблагодарил: — Спасибо деве Ша за это сообщение — произошло действительно много важного.       — Лин-эр рада служить Се гунцзы: какую бы службу он ей ни…       — Ну раз все, что надо было сказать, сказано — нашей гостье пора, — строго прервал озорно ухмыляющуюся девушку Му Цин. Он был достаточно груб, но Ша Хуалин все равно посидела еще некоторое время, рассказывая о переговорах и грядущем празднике и уплетая османтусовые пирожные. Уходя, она несколько раз облизала Се Ляня долгим взглядом и печально вздохнула.       А вот Фэн Синь с Му Цином выдохнули с облегчением.       — И как только Старейшина Шэнь ее терпит, — пробормотал Му Цин, убирая со стола остатки пирожных и остывший чай. Се Лянь снова перебрался на кушетку, забравшись на нее с ногами. Оттуда он, улыбаясь, ответил:       — Разве это не опровергает слухи о нем? Ты говорил о Старейшине Шэне как о черством и жестоком человеке, но такая открытая девушка, как Ша Хуалин чувствует себя с ним вполне свободно.       — Мне кажется, она всегда так себя чувствует, — угрюмо поддержал Му Цина Фэн Синь.       — Рядом с Сань Ланом она показалась мне более смирной, — задумчиво сказал Се Лянь. Фэн Синь задумчиво вздохнул:       — Конечно, он ведь… — на мгновение мужчина замялся, а затем продолжил явно не так, как хотел: — …обходителен и вежлив только с Вашим Высочеством.       От этих слов Се Лянь едва сумел сдержать довольную улыбку и попытался погрузиться в чтение. Некстати вспомнилось, каким милым и растерянным был Хуа Чэн этим утром, и принц почувствовал себя еще довольнее от того, что таким Собирателя Цветов под Кровавым Дождем видел тоже лишь он один.       Заметив его выражение лица, Му Цин заметно скривился, но промолчал. Убрав посуду, он сел рядом, возвращаясь к своей книге. Он перечитывал тот же трактат о смирении внутренних демонов, что дал несколько дней назад Се Ляню. Заметив это, принц с удивлением спросил:       — Тебя мучают внутренние демоны? — обычно Му Цин держался сдержанно и отстраненно, и Се Лянь не удивился бы, узнав, что муки сознания никак не проявляются на лице друга.       — Просто повторяю некоторые вещи, — отозвался Му Цин и тут же недовольно поднял голову. — И вообще, Твое Высочество, тебе бы обращать внимание не на чужих внутренних демонов, а на тех, что находятся подле тебя и с которыми ты ночуешь в одной комнате.       — Это просто случайность, — улыбнулся Се Лянь.       Слушавший неспешную перепалку Фэн Синь вдруг поднял голову, будто что-то услышав, и поднялся:       — Ваше Высочество, я отойду ненадолго, — бросил он и вышел из комнаты.       — Как он случайно мог оказаться в твоей постели? — между тем продолжал Му Цин. Се Лянь понял, что случайно смутил его своим прямым вопросом и теперь, чтобы перевести тему и скрыть смущение, Му Цин вспоминает произошедшее утром. Принцу оставалось растерянно улыбаться, будто он не понимал, чем вызвано возмущение друга, и сетовать на себя.       — Ты выбираешь неверные выражения, — попытался оправдаться Се Лянь. — Он не «оказался в моей постели», мы просто спали рядом. Так же, как спали с тобой несколько дней назад.       — Это совсем другая ситуация! И о той ночи знаем только ты, я и Фэн Синь, а визит Градоначальника в резиденцию принца на целую ночь трудно не заметить что его, что твоим подчиненным.       — И что же? — невинным тоном спросил принц.       — Твое Высочество, я попробую объяснить еще раз, а ты внимательно слушай и подумай, как это выглядит, — Му Цин отложил книгу и повернулся к принцу. — Собиратель Цветов под Кровавым Дождем неожиданно привозит тебя в свой город, селит в резиденции недалеко от своей Черной пагоды, дает слуг и все, чего бы ты ни попросил.       — Так, — кивнул Се Лянь.       — Он гуляет с тобой по городу, сопровождает на ужинах, часто появляется в резиденции.       — Верно, — снова подтвердил принц.       — Он приставляет к тебе своего доверенного подчиненного, готовит подарки, а теперь ночует в твоих покоях, — Му Цин замолчал и выжидательно посмотрел на Се Ляня. Тот смотрел в ответ, не понимая, что он должен понять теперь. Он хотел было кивнуть, но боялся, что Му Цин сломает что-нибудь. Было слышно, как за окном завывает ветер и уютно хрустят угли в жаровне. Му Цин не выдержал первым: — Твоему Высочеству не кажется, что он относится к тебе как…       — Говори, — поторопил Се Лянь, видя, как замялся друг. Тот насупился и закончил:       — Как к наложнице?       — Что ты такое говоришь, — принц нахмурился, стремясь казаться грозным, однако его щеки предательски заалели.       — Это говорю не я, так все выглядит со стороны, — ответил Му Цин. — Подумай сам, Твое Высочество, какой еще демон со своим пленником будет обходиться так трепетно? Хуа Чэна в городе знают как грозного Градоначальника и никто не думает о том, что к кому-то он может относиться с таким уважением просто так.       — Эти низкие намеки не должны волновать ни меня, ни его, — отозвался Се Лянь, в душе соглашаясь с тем, что Хуа Чэн относится к нему весьма трепетно.       — А что если это не намеки? — резко спросил Му Цин. — Что если Хуа Чэн действительно именно для этого привез Твое Высочество в город?       — Это не так, — с уверенностью ответил Се Лянь, вспоминая это утро, и на мгновение от собственной убежденности ему стало чуть… печально?       — И все же, пусть я тоже думаю, что ни о чем подобном он не думает… — Се Лянь на этой фразе не смог удержать грустного вздоха и Му Цин осекся, подозрительно посмотрев на принца. Через мгновение он не выдержал: — Твое Высочество, перестань так смотреть! Вот из-за такого твоего отношения слухи и крепнут!       — Никак я не смотрю, — смущенно отозвался Се Лянь.       Му Цин набрал воздуха в грудь, чтобы начать браниться по новой, но тут дверь покоев открылась, и он прикусил язык. В комнату вошел Фэн Синь и еще один человек, при виде которого Се Лянь, забыв все свои печали, радостно вскинулся:       — Наставник!