Магический возраст

Эрик находится за зеркалом, его ладонь касается прохладной глади, он не решается выйти. В гримёрной находится Кристина, что была очень вымотана выступлением, и её визитёр — виконт Рауль де Шаньи, с которым она знакома. Эрик не слышит, о чём они говорят, потому что Кристина не пропускает мальчишку в комнату, дальше двери, словно не хочет пускать его внутрь. — Прошу вас, вы должны уйти, — девушка открывает дверь, умоляя оставить её одну. Стоит виконту покинуть артистическую, как открывается зеркало позади Кристины. — Эрик, я ждала… — Идём, — сухо оборвал он. Девушка хмыкнула, решив, что муж не в настроении, и взяла его за руку. У Кристины и самой такое бывало, и Эрик терпеливо сносил её хмурое расположение духа. Эрик сжал ладонь в ответ, и они вместе шагнули за зеркало. — Сколько тебе лет? — Сорок пять. Это всё, что они сказали за всё время — обычно в лабиринте каждый из них погружался в свои мысли. Но всё равно, Эрик очень неразговорчив. А ещё, Кристина отметила, что любимый шагает медленней и тяжелее, чем обычно. Возраст берёт своё. Даже на маскараде он не ускорялся на лестнице, лишь оказавшись на вершине, побежал, но не слишком быстро. По прибытию домой Эрик вспомнил, что жена устала. — Можешь отдохнуть в спальне, а после начнём уроки, — сказал он. Кристина попыталась его разговорить. — А ты, разве, не присоединишься ко мне? В этой большой и холодной постел… — Нет, — снова бесцветно перебил он, будто и не понял её намёка на флирт. — Да что с тобой?! — раздражённо воскликнула Кристина, а затем. — Ты… ревнуешь? К Раулю, да? Ты видел нас и… Не знаю, что ты успел вбить себе в голову, но я не люб… Он снова сухо перебил её. — Мы теряем время, Кристина. Отдыхай. На миг она увидела боль в его глазах, и ушла в спальню. Лёжа в постели, мысленно она уже со злости порвала все подушки и ко всем чертям разбила все вазы и статуэтки, что есть в этой комнате. Если бы это было на самом деле, Эрик бы прибежал сюда, беспокоясь. Или нет? Сегодня это словно не он. Кристина отдышалась. Что он делает? Зачем создаёт обстановку для ссоры? Зачем? У них осталось слишком мало времени, а ссора только ещё больше сократит время. В этот раз, и когда ему было сорок семь и сорок восемь, всё было одинаковым. Просто уроки, дежурные фразы, как будто они незнакомцы, а не супруги. Как бы Кристина не силилась вытянуть из него больше, чем несколько слов, разговорить его не получалось. Он избегает её объятий и поцелуев. Его словно подменили. Ему сорок девять. Как только урок окончен, Кристина не даёт Эрику подняться со скамьи, поворачивая к себе, и берёт его лицо в свои ладони, чтобы он смотрел на неё. Что она ожидает увидеть в его взгляде? Раздражение, гнев, может даже, неприязнь. Что видит? Ничего, потому что Эрик отводит от неё взгляд и виновато ссутулился. — Скажи мне, наконец, что происходит? С чего вдруг ты отгородился от меня? Ревнуешь? Но я уже говорила, что… И то обещание, если ты слышал, что я дала в восемнадцать, что буду любить его — я сказала так только потому, что иначе Рауль бы не ушёл на флот, а остался, чего я бы не хотела. Я скучаю по тебе… Так как Кристина была близка к слезам, Эрик не сумел промолчать и в этот раз, и объяснил. — Я не ревную. Кристина, я видел тебя с ним, но я не ревную. Но сама мысль о том, что тебе приходится прозябать со стариком, тебе, красивой молодой девушке, вместо того, чтобы жить так, как остальные молодые девушки, вместо того, чтобы проводить время с Карлоттой и подругами. Поэтому я собирался сократить наше общение только до уроков муз… Он осёкся. Девушка резко отошла от него и сжала собственное запястье. — Чтоб ты знал, это я сейчас пытаюсь не врезать тебе пощечину, потому что тебе тоже не сладко, — её взгляд метает молнии. — То есть, ты просто взял и решил, что нужно меньше общаться только потому, что наступила старость? И не спросил у меня, что я думаю об этом, хочу ли я… — она выдохнула, чтобы после обвинительно воскликнуть. — Ты отнял у нас время, Эрик. Столько времени, когда мы могли бы просто быть вместе… У него был слишком несчастный вид, чтобы держать на это обиду. Как бы там ни было, но Кристина понимает мужа, даже если таким образом он причинил боль и себе, и ей. Девушка вздохнула, сев рядом с ним, и взяла его за руки. — Не знаю, с чего ты так решил, но я провожу время и с подружками, и с Карлоттой, дорогой мой. И я хочу быть с тобой… ну… в тот момент… — Да, я понял. И в этом проблема. Супружеская пара должна встретить старость вместе. Но я, получается, оставлю тебя одну. Я даже думал, что было бы легче, если бы ты ненавидела меня, старался раздражать тебя… Кристина печально хихикнула, поглаживая его ладони большими пальцами. — У тебя получилось. Раздражать, но не ненавидеть. Я никогда не ненавидела тебя, я просто не умею. Но, разочарую, не все пары могут состариться вместе, например, мои мама и папа не смогли. И много кто ещё. И, пусть мы и не можем проводить время почти также, как раньше, но мы по-прежнему можем обнимать друг друга, прикасаться и целовать. Я была бы рада просто молчать весь день, только если буду знать, что ты рядом, молчишь со мной в ответ.