Границы дозволенного

Бессонница окутала Нам-Гю. Он ворочался, стараясь найти удобное положение, но простыни казались колючими, а подушка – твердой. В голове крутились обрывки прошедшего вечера: неловкое молчание, разговор, осторожное прикосновение губ Таноса к его щеке. Это ощущение жгло кожу. Он чувствовал, как его сердце сжимается от тоски. Вздохнув, он потянулся за телефоном, лежавшим на тумбочке. Экран вспыхнул ярким светом, ударившим по глазам. Он машинально разблокировал его и уставился на список контактов, раздумывая. Имя «Танос» словно магнитом притягивало взгляд. «Ну же, просто набери», - уговаривал себя Нам-Гю, но его пальцы, словно нарочно, не хотели слушаться. Наконец, не выдержав внутреннего напряжения, он нажал на кнопку вызова. Гудки в динамике казались мучительно долгими. Он уже начал жалеть о своем порыве, когда на другом конце раздался сонный, немного хрипловатый голос: — Алло? — Танос… это я, — прошептал Нам-Гю, чувствуя, как кровь приливает к щекам. — Нам-Гю? — В голосе Таноса прозвучало удивление, а может быть даже беспокойство. — Что-то случилось? — Да, все нормально, — соврал Нам-Гю, сжимая телефон сильнее. — Просто… не спится. На том конце провода повисло молчание, и Нам-Гю почувствовал, как нарастает неловкость. Он уже хотел извиниться и отключиться, когда Танос тихо произнес: — Мне тоже. — Ты тоже не спишь? — спросил Нам-Гю, в голосе которого появилась надежда. — Угу, — пробормотал Танос. — Думаю, слишком много… всего произошло сегодня. Сердце Нам-Гю забилось быстрее. — Я… знаешь, я все еще чувствую… — он запнулся, но собравшись с духом, закончил фразу. — Твой поцелуй. На том конце снова повисла пауза, а потом Танос тихо сказал: — Я тоже, честно. Думаю об этом, и не могу выкинуть из головы. Нам-Гю глубоко вздохнул. — Может, тогда… может, встретимся? — спросил он тихо. — Просто посидим, поговорим. — Сейчас? — В голосе Таноса, звучала не столько удивление, сколько задумчивость. — Да, если тебе это не доставит неудобств, — ответил Нам-Гю, прикусив губу. — Хорошо, — после долгой паузы произнес Танос. — Я буду у тебя через полчаса. — Я буду ждать, — тихо сказал Нам-Гю, и на губах его появилась легкая улыбка. Он отключил вызов, и отбросил телефон на кровать, чувствуя прилив энергии. Он встал, подошел к окну и открыл его, впуская прохладный ночной воздух. Он несколько раз прошелся по комнате, поправляя складки на покрывале и оглядывая беспорядок, который создал сам же. На кухне он налил себе стакан воды и посмотрел на свое отражение в темном стекле. Вспомнив, что он до сих пор в пижаме, Нам-Гю поспешил в ванную, чтобы умыться и переодеться. Он быстро надел чистые джинсы и толстовку, вытер влажное лицо полотенцем и поспешил обратно в гостиную. Примерно через двадцать минут раздался тихий звонок в домофон. Сердце Нам-Гю подпрыгнуло к горлу. Он нажал на кнопку, открывая дверь подъезда. Нам-Гю стоял у порога, затаив дыхание, ожидая, когда Танос поднимется на четвертый этаж. И когда тот, наконец, появился на пороге, Нам-Гю отступил, пропуская его в квартиру. Не говоря ни слова, они прошли в гостиную и присели на диван. Они оба понимали, что сейчас, здесь, не нужно спешить. Они просто наслаждались присутствием друг друга, медленно привыкая к новой реальности, где между ними, наконец, нет недосказанности. Они сидели на диване, между ними оставалось совсем небольшое расстояние, но Нам-Гю чувствовал, как будто между ними целая пропасть. Он испытывал острую потребность прикоснуться к Таносу, почувствовать тепло его кожи, но страх сковывал его движения. Он сжимал руки, пытаясь унять дрожь, и невольно опустил взгляд на свои пальцы, которые нервно теребили край толстовки. В этом напряженном молчании, казалось, проходила целая вечность. Он чувствовал, что нужно что-то сказать, разорвать эту паузу, но слова застревали в горле, как будто они весили несколько тонн. Наконец, Танос нарушил тишину: — Нам-Гю… — произнес он тихо, его голос звучал немного неуверенно. — Мне так жаль. За все, что я наговорил, за все, что я сделал. Нам-Гю поднял глаза и посмотрел на Таноса. Его взгляд был полон раскаяния и какой-то болезненной искренности. Нам-Гю понимал, как тяжело Таносу давались эти слова, и он почувствовал прилив нежности. — Все в порядке, — прошептал Нам-Гю, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я понимаю, что тебе тоже было нелегко. Танос провел рукой по своим фиолетовым волосам, словно пытаясь собраться с мыслями. — Не в порядке, — покачал он головой. — Я был полным идиотом. Я боялся признаться даже самому себе в том, что я чувствую, и поэтому срывался на тебе. Я не хотел причинить тебе боль… В голосе Таноса звучала неприкрытая боль, и Нам-Гю не смог больше сдерживаться. Он подался вперед и осторожно прикоснулся к руке Таноса. Кожа Таноса была теплой, и это прикосновение принесло Нам-Гю некое облегчение. — Мы оба были испуганы, — сказал Нам-Гю, стараясь смягчить напряжение. — И мы оба совершили ошибки. Но сейчас мы здесь. И это - главное. Танос посмотрел на него, и его глаза наполнились благодарностью. Он переплел пальцы с Нам-Гю, и нежно сжал его руку. — Я не знаю, что будет дальше, — прошептал Танос. — Но я не хочу больше убегать. Я хочу попробовать. — Я тоже, — прошептал Нам-Гю, чувствуя, как внутри него разливается тепло. — Я так хочу… Он снова замолчал, не в силах подобрать нужные слова. Он хотел сказать, что хочет быть рядом с Таносом, хочет чувствовать его тепло, хочет обнимать его, но стеснение заставляло его сдерживаться. — Чего ты хочешь? — спросил Танос, и его голос звучал мягко и нежно. Нам-Гю глубоко вздохнул и набрался смелости. — Я… — начал он, запинаясь. — Мне… Мне нужно… Мне нужно прикоснуться к тебе. Мне нужно чувствовать твое тепло. Танос слегка улыбнулся и подвинулся ближе к Нам-Гю, прижимаясь к нему плечом. — Тогда не стесняйся, — прошептал он, и накрыл ладонь Нам-Гю своей второй рукой. Нам-Гю медленно поднял руку и нежно обнял Таноса. Его тело отреагировало мгновенно, расслабляясь. Он прижался к Таносу, уткнувшись лицом в его плечо, и вдохнул его запах — терпкий и пряный, который успокаивал и волновал одновременно. — Мне так было плохо, — прошептал Танос, немного помолчав. — Когда я думал, что я тебя потерял, Нам-Гю. Я… Я понял, что я… Он снова замолчал, словно не решаясь произнести эти слова, и Нам-Гю тихо ждал, не торопя его. — Я думаю, что я люблю тебя, Нам-Гю, — выдохнул Танос, и сжал Нам-Гю сильнее. — Я тоже тебя люблю, Танос, — тихо ответил Нам-Гю, и на его глазах выступили слезы. Он прижался еще сильнее, притягивая Таноса ближе. Они сидели так какое-то время, наслаждаясь близостью и теплом друг друга, и, наконец, чувствуя себя в безопасности. Нам-Гю смотрел на Таноса, и в его глазах читалось не только желание, но и надежда. Он жаждал близости, но в то же время чувствовал себя немного уязвимым. Танос уловил этот взгляд, и в его глазах вспыхнул огонек. Он медленно поднял руку и нежно провел пальцами по щеке Нам-Гю, словно лаская его, и в то же время исследуя. — Хочешь? — прошептал Танос. Нам-Гю выдохнул, и кивнул, не отводя взгляда от губ Таноса. Он чувствовал, как кровь приливает к щекам, а сердце начинает биться чаще. Танос сократил расстояние между ними, и их губы встретились в долгом и страстном поцелуе. Их языки переплетались в друг с другом, тела дрожали от нетерпения, а дыхание становилось все более частым. Нам-Гю запустил пальцы в фиолетовые волосы Таноса, сжимая их в кулак, и невольно потянул его ближе. Танос ухватил его за бедра, и, не разрывая поцелуя, перевернул на диване, оказавшись сверху. Этот поворот был неожиданным, и вызвал у Нам-Гю легкий трепет. Танос отстранился, и посмотрел на Нам-Гю сверху вниз. Его взгляд был полон желания, но в то же время в нем читалась нежность. — Ты такой красивый, — прошептал Танос, и осыпал лицо Нам-Гю легкими поцелуями. Он целует его лоб, виски, щеки, и наконец, спускается к шее, оставляя на коже легкие следы от укусов. Дрожащими руками, Нам-Гю сбросил с Таноса футболку, и провел ладонями по его груди, чувствуя, как напрягаются мышцы под его прикосновениями. Танос, в свою очередь, аккуратно снимал с Нам-Гю толстовку, и когда она, наконец, упала на пол, оставил след из нежных поцелуев на его груди и животе. Танос, не отрывая взгляда, провел ладонью вдоль тела Нам-Гю, замедляясь на его бедрах, и медленно сжал их в своих ладонях. Нам-Гю застонал от удовольствия, и потянулся к Таносу, желая быть еще ближе. Танос опустился на колени, и нежно поцеловал бедро Нам-Гю, приближаясь к его сокровенному месту. Он ласкал Нам-Гю языком, вызывая у него мучительный стон, и шептал ему откровенные фразы, которые заставляли его кровь кипеть. Затем, он поднялся, и взглянул Нам-Гю прямо в глаза, и, медленно входя в него, вызвал у него протяжный, полный наслаждения стон. Они двигались в едином ритме, их дыхание сливалось воедино, и, казалось, что все вокруг них перестало существовать. Танос продолжал целовать и ласкать Нам-Гю, и шептал ему на ухо различные слова, давая ему понять, что он не просто объект его желания, а нечто большее. Когда они оба достигли своего предела, их тела содрогались от напряжения, и их стоны слились в единый звук. Они прижались друг к другу сильнее, чувствуя, как их сердца бьются в один такт. Затем Танос обнял Нам-Гю, прижав его к себе. Он нежно провел рукой по его волосам, и тихо прошептал: — Я люблю тебя, Нам-Гю. — Я тоже тебя люблю, Танос, — ответил Нам-Гю, уткнувшись лицом в его шею. Они лежали, наслаждаясь близостью и теплом друг друга, и чувствуя, что между ними возникла какая-то особая связь, которая сильнее любых слов.