Выйди и зайди нормально

Заморачиваться Нил действительно не стал. Просто отмахнулся от назойливых мыслей, которые так и крутились в его голове, мешая трезво оценивать ситуацию, но кое-что мужчина для себя вынес. Каким бы неопытным Нил не был в сфере отношений с людьми, которые раньше заключались только в вынужденных контактах, например, на работе и учёбе, и общении с Эллисон и её детьми, Джостен смог понять, что Миньярд отличается от других людей. Во-первых, Эндрю был весёлым. Несмотря на то, что чувством юмора обладали почти все учителя, только этот человек заставлял что-то внутри Нила булькать, как минеральная вода в стакане, с ним часто хотелось смеяться. Во-вторых, Эндрю был странным, но не отталкивающим. Очень многие люди были странными, но мало кто из них, показывая свои тайны, не вызывали у Нила желания больше не сталкиваться с этой их стороной. Миньярд же интриговал, становилось интересно, что будет дальше и что скрывается под тем или иным действием. В-третьих, Эндрю был красивым. На самом деле, Нилу было не особо важно, как выглядят люди, главное, что не было опасно. Но Миньярда хотелось разглядывать. Веснушки, родинки, оттенки глаз, изгибы губ, лёгкие завитки волос, широкие плечи, накаченные мышцы рук, на которых иногда проступали вены, ладони, в которых, кажется, может поместиться весь Нил целиком, — всё это и ещё миллион мелочей хотелось разглядывать, запоминать, изучать. И в-четвертых, ни о ком из посторонних людей Нил не думал так много. Если сначала всё прекрасно списывалось на наблюдательность и увлечение прекрасным собеседником, то потом, когда Нил стал проводить своё внутреннее исследование, после того, как от одного намёка на близость с Эндрю Миньярдом всё нутро Джостена сжалось, а затем затрепетало как насекомое в ловушке. Итак, взвешивая свои знания о других интересных людях, мужчина понял, что только об одном конкретном блондине у него есть настолько подробная информация. Таким образом, Эндрю, как минимум, важен. Поэтому не стоит акцентировать внимание на его одной гейской шутке, чтобы не лишиться всего того, что Нил имеет сейчас. Мало ли что у других в голове? Действуя в соответствии со своим планом, Нил провел неделю до начала каникул, забывая о своих внутренних страданиях и просто наслаждаясь жизнью. Самым выдающимся событием за всю неделю был день рождения Роланда. Весь день учитель физики ходил с ещё более яркой улыбкой, чем обычно, получал много поздравлений как от учителей, так и от учеников. Возможно, этого он ожидал и от Эндрю, отношения с которым похожи на дружеские. Во время обеда, который Миньярд и Джостен по счастливой случайности проводили с остальными в столовой, Роланд с улыбкой уселся напротив блондина и, сложив ладони крест-накрест на столе, уставился на мужчину. Какое-то время он молчал, наблюдая за тем, как Эндрю методично поедает свою еду, а затем заговорил: — Знаешь, мы давно не ходили гулять. — Знаю, — не отвлекаясь от еды промычал Миньярд. — А сегодня у меня праздник. И ты мог бы что-нибудь сказать… — С днём рождения, Роланд, — бросив взгляд на собеседника, мужчина вернулся к котлете. — Спасибо, но я не об этом. Может, ты хочешь прогуляться? — Да, хочу. Нил, идём курить. — с этими словами Миньярд встал и, проверив в карманах наличие сигарет, направился к выходу. Повинуясь зову, Нил встал, недоуменно смотря вслед своему другу, который уже стоял у двери, нетерпеливо ожидая. Когда Джостен повернулся к коллегам, чтобы извиниться и пожелать приятного аппетита, то наткнулся на Роланда, задумчиво его рассматривающего. Встретившись с ним взглядом, учитель физики улыбнулся и помахал рукой, прогоняя. Пожав плечами, рыжий отправился догонять Миньярда. После того странного и непонятного Нилу разговора, всё оставшееся до каникул время Роланд при каждой их встрече расплывался в загадочной улыбке и подмигивал или двигал бровями, словно пытался донести какую-то мысль. Послание Джостен не понимал, но раздражался прилично, из раза в раз оставаясь в неведении. От странных намёков Роланда мужчина был спасён, когда их пресёк Эндрю.

***

Пасхальные каникулы было решено провести в школе, чтобы Нил смог разобраться с бумажной частью своей работы, на которую не обращал внимания с начала весны. Эмили и Джон большую часть времени были предоставлены себе, пока Дэн не пристроила их помогать на кухню, где они с увлечением готовили обеды и ужины. Около пяти часов учителя собирались на улице, чтобы немного поиграть в волейбол, наслаждаясь тёплым воздухом. Со временем, благодаря большому количеству практики, Нил смог освоиться и увлёкся этим спортом и, судя по тому, что Аарон всё меньше и меньше возмущался, получалось у него неплохо. Джон предпочитал наблюдать за игрой, иногда комментируя её, словно диктор на телевидении, Эмили же принимала активное участие, чем заслужила легкий бубнёж Кевина о предательстве и предложения от Мэтта по вступлению в команду, что заставило Дэя возмущаться ещё и на него. В пятницу Нил вспомнил, что это пасхальные каникулы, а значит, нужно готовиться к празднику. Поэтому в этот же вечер он поехал в магазин, взяв с собой километровый список желаний от коллег и Эндрю, чтобы это всё донести. — Я думаю, что спрячу пару шоколадных яиц по территории парка. Это должно быть весело. — Только пару? — Ладно, можно купить много, потратить всю ночь, чтобы спрятать, а потом смотреть, как все бегают и ищут их. Да, пожалуй, так и сделаю. Буду пасхальным кроликом. — Ты больше на кота похож, чем на кролика, — задумчиво протянул Миньярд, разглядывая собеседника. — Ну, знаешь, Эндрю, на кота больше похож ты — очень статный, величественный и очень не любишь, когда что-то идет не по твоему плану. — Видимо, ты встречал мало котов в своей жизни. Не все такие, как ты описал. — А ты вот разбираешься в котах, мистер фелинолог. — Это мои любимые животные, — многозначительно заметил блондин и, выдержав паузу, словно ожидал, что Нил что-то сделает в этот момент, вздохнул, — я со многими контактировал, можно сказать, изучал. Хочу когда-нибудь завести одну или несколько. Потратив несколько часов посещая магазины, мужчины вернулись в школу, где Нил раздал заказанные вещи хозяевам, а после отправился красить яйца с детьми. Такая подготовка к празднику проходила весело, яркие улыбки украшали лица, смех звучал практически в каждом уголке здания. Дождавшись ночи, Джостен взял себя в руки и выполз из своей комнаты. На парковке мужчина неожиданно столкнулся с Миньярдом, который курил, стоя возле машины: — Один ты провозишься всю ночь. Давай по-быстрому с этим разберёмся и пойдем спать, — ответил на молчаливый вопрос блондин. Нил лишь пожал плечами и открыл багажник. Следующие полтора часа двое мужчин с большими пакетами в руках ходили по территории школы и прятали шоколадные яйца, иногда сталкиваясь друг с другом или ночными животными. В полвторого учителя встретились у входа в общежитие и, измученные долгим днём, отправились спать. В воскресенье Эмили и Джон разбудили Нила сразу, как встали сами. Дети без умолку трещали, рассказывая о том, что им снилось, что они хотели бы на завтрак, и выдвигали предположения, объясняющие долгий сон Джостена. После завтрака Нил наблюдал за тем, как толпа взрослых людей в компании двух человеков поменьше со смехом искали сладости, никто в стороне не остался, даже директор и врач, которых, правда, пришлось сначала убедить, но они быстро сдались. Рене назвала это «живым детством».

***

В понедельник всё вернулось на круги своя — дети, приехавшие накануне вечером, снова заполнили двор и школу, гул голосов стих только ночью. Наслаждаясь тишиной, Нил, закрыв глаза, сидел на лавочке около общежития, вдыхая свежий воздух, над которыми так стараются все растущие тут деревья. Его одиночество было прервано, когда кто-то опустился рядом: — Ты похож на умалишенного, — хмыкнул Эндрю, кладя что-то на колени Джостену. Это действие заставило мужчину открыть глаза и в недоумении посмотреть на собеседника. — Не на меня смотри, придурок, — Миньярд закатил глаза и отвернулся. Улыбнувшись, Нил поднял с колен прозрачный пластиковый контейнер с салатом, который мужчина не смог сегодня съесть. Это заставило улыбнуться ещё шире: — Спасибо, Эндрю. — Просто заткнись и ешь, травоядное, — фыркнул блондин в ответ, слегка приподняв уголки губ. Нил сделал вид, что не заметил этого.

***

Следующий момент, который очень грел Нилу душу, подпитывал его фантазии, но совершенно не являлся чем-то стоящим для Эндрю почти через неделю после «салатного перекуса под ночным небом». Они сидели в своём кабинете напротив друг друга, как делали это всегда, когда работали параллельно. Миньярд увлеченно проверял тетради, в то время как сам Джостен занимался созданием презентации с викториной для одного из своих классов. Тишину внезапно нарушил блондин: — Дай листочек, мне ручку надо расписать. Нил молча выполнил просьбу, протянув стопку стикеров, лежащих рядом с его рукой. Что-то начертив, Эндрю удовлетворённый тем, что ручка пишет, щелчком отправил листочки обратно. Рыжий поймал их машинально, а когда возвращал на первоначальное место, невольно посмотрел на рисунок, оставленный другим мужчиной. На листочке красовалось сердечко, старательно обведённое несколько раз. От мысли, что этот рисунок мог появиться не случайно, а целенаправленно, у Нила затрепетало в животе, щеки потеплели, а в душе заворочалось что-то приятное. Пришлось Джостену быстро себя одёргивать, чтобы не погрязнуть в этих приятных мыслях и не показать другу, что воспринял этот простой жест как нечто большее.

***

Рене была настойчива, когда звала Нила гулять. Несмотря на то, что первые её предложения были отклонены из-за занятости, женщина всё-таки вытащила коллегу на прогулку. Медленно шагая по дорожкам парка, они разговаривали о детях, которые каждый день выкидывали что-то новое. — Да уж, любовь — штука сложная, — хмыкнул мужчина, наблюдая за белкой, разделывающую орех, найденный в кормушке. — Эмили мне жалуется, что молодой человек докучает ей, пытаясь завоевать её сердце. — Я думаю, это мило. Не каждый может так открыто, — женщина улыбнулась и подложила зверьку ещё еды. — Да, так и есть. Один мальчик так страдает по своему однокласснику, но не может признаться в этом. — Это большой шаг, верно? Кроме того, ему нравится мальчик, это может не вязаться с его картиной мира. — Тогда ему нужно поговорить с Ники, верно? — Да, это точно, он не откажет, — блондинка слегка посмеялась, вспоминая коллегу. — Но Ники не единственный гей в нашем коллективе. — Да, Жан и Джереми… — Эндрю тоже, — поспешно перебила Рене, сбивая Нила с мысли. — Что? — мужчина нахмурился, пытаясь понять, не ослышался ли он. — Эндрю гей. И именно поэтому Роланд тогда так расстроился. — Что? Причём тут Роланд? Когда он из-за этого расстроился? — голова Нил отказывалась работать в нормальном темпе, но гневная мысль о том, что учитель физики мог быть разочарован в Эндрю лишь из-за ориентации, появилась быстро и не собиралась уходить. Почему же Миньярд тогда дружит с этим человеком, если тот так к нему относится? — В свой день рождения, когда Роланд звал его с собой, а Эндрю вместо этого пошел курить с тобой, — указала женщина, заставив Джостена задуматься. Чтобы понять смысл слов, ему пришлось временно затушить все свои гневные порывы и начать вспоминать. Картинка тут же возникла перед глазами, показывая свои новые стороны. Повторив про себя слова Рене, Нил наконец всё понял: — Эндрю спит с Роландом? — несмотря на то, что всё стало вполне очевидно, мужчине очень хотелось, чтобы он был неправ. Потому что в противном случае выходит, что Миньярд занят, а значит все двусмысленные вещи, которые Нил собирал, словно его собственное сокровище — не более чем стечение обстоятельств и шутки. Почему-то от этого становилось очень плохо. — Спал, — поправила женщина, выделяя прошедшее время, — Эндрю не делает этого уже полгода. Поэтому Роланд тогда расстроился, когда он в очередной раз выбрал тебя. Второй раз за месяц чужие слова выбили из Нила все мысли. Сердце стучало быстро-быстро, а в животе затрепетало, волнение пузырьками поднималось с самого низа и до головы, где гудело роем пчёл. — Я думаю… — медленно произнёс мужчина, — что мне нужно кое-что обсудить. — Да, так и есть. Давай-давай, — весело улыбаясь, Рене стала подталкивать Нила в спину, подгоняя.

***

Эндрю нашелся в кабинете. Мужчина занимался чем-то за компьютером и даже не поднял голову, когда Джостен, распахнув дверь, зашел в комнату. — Выйди и зайди нормально. — Я тебе нравлюсь? — Что? — блондин оторвался от своего занятия и медленно уставился на Нила. — Я тебе нравлюсь? — Закрой дверь. Руки мужчины слегка подрагивали от волнения, когда он выполнял просьбу. Затем, повинуясь очередному указанию, рыжий сел на ближайшую парту и наблюдал, как Миньярд медленно встает со своего места и подходит к нему. Затаив дыхание, Нил смотрел на Эндрю, скрестившего руки на груди и оценивающе изучающего его: — Повтори ещё раз, только подумай перед этим хорошенько, что ты хочешь сказать. — Я тебе нравлюсь? — в третий раз этот вопрос прозвучал глупо, захотелось отмахнуться от него, извиниться и уйти, но не мог же Нил так сильно ошибиться в трактовке слов Рене, верно? — Я думаю, что ты очень глуп, — слова, произнесенные насмешливым тоном, очень больно кольнули в сердце. Нил уже почти начал извиняться за свою глупость, но Эндрю заговорил первым: — Но я всё ещё хочу тебя поцеловать. — Я тебе нравлюсь, — неуверенно пробормотал Нил, во все глаза глядя на собеседника и изо всех сил пытаясь успокоить свои сердце и голову, которые в этот момент начали работать на максимум. — Да, идиот, — с нежной улыбкой фыркнул блондин, опустив ладонь на щеку рыжего. — Теперь я могу тебя поцеловать? Нил кивнул, опасаясь, что если всё-таки откроет рот, то голос может позорно подвести его. Руки Эндрю были мягкими и большими, в них действительно помещалось лицо Джостена, и ему очень не хотелось, чтобы его отпускали. Губы Миньярда были теплыми и нежными, всё нутро Нила трепетало, хотелось растечься лужицей. Кто же мог предположить, что всё обернется именно этим?