wanna be your dog!

Первым же делом Сириус выпил пива. Работы было ещё очень много, но начало уже положено. Он поставил полную банку на стол и взял крестовую отвёртку. Нужно было перебрать все варианты прикрепления дополнительного сидения: справа или слева, чуть выше или чуть ниже. Сириус и так этим занимался целый день, но самому определиться с правильным положением было сложно, поэтому и откладывал на последний момент. Он положил отвёртку, которую непонятно зачем взял в руки. Настроение было замечательным, поэтому его не смутило это его бессмысленное и необдуманное действие. Сириус к тому же забыл взять с собой музыку, но это тоже не было проблемой. Он напевал про себя слова некоторых песен, соединяя их в единую. Получались иногда даже очень интересные сочетания. Странно, но его голова как будто сама генерировала новые мелодии. Сейчас он уже снимал колёса с мотоцикла, напевая что-то из группы Queen. Конечно, подумал Сириус, есть и минусы нового сидения, но плюсов-то все равно больше. Например, на байке можно будет катать больше людей — это плюс. Правда больше двух, наверное, все равно не влезет… но это и не минус. Ещё круто, что Сириус будет место, где Сириус может что-нибудь нарисовать или написать. Ну и колеса помоет. Также будет возможность занять себя и усовершенствовать свое мастерство. Вообще там много чего ещё — не припомнить. Минусов было всего два. Первый состоял в том, что Сириус станет на чуточку менее крутым. Его байк — сегодня его хотелось называть Малышом — будет выглядеть гигантским по сравнению с тем, что было. Маневрировать тоже станет не так удобно… Да это же уже машина сродни автомобилю получится! Что же Сириус делает?.. Он задумался, а надо ли это вообще. И тут же понял: конечно, надо! А Джеймса, Питера, Лили и многих других кто катать будет? В целом складывалась картина, будто Сириус жил с огромной Семьёй. Ну или просто не один, поэтому и делал такую штуку. Но на самом деле это была правда: сейчас-то Сириус больше не один. У него почти есть Римус. Вот тут-то и был второй минус. Римус, скорее всего, будет ездить рядом, но не обнимать его. Так не хотелось, чтобы Римус садился в это сидение, когда взади было прекрасное для него место. Ах, Сириус не мог не улыбаться при мысли о нем. Он натянул улыбку до ушей, не пытаясь скрываться. Душа трепетала и, казалось, сердце начинало стучать сильнее, когда Сириус вспоминал его лицо. У него были такие длинные ресницы, что Сириус сначала даже подумал, что они были чем-то накрашены. Но оказалось, нет. В этом он убедился, когда смотрел на них практически пять минут кряду, когда Римус заполнял какие-то бумажки на работе несколько дней назад. Сириус был уверен: Римус понимает его чувства и ощущает то же. Было между ними некоторое взаимное влечение. Было нечто такое, что заставляло думать Сириуса об этом. Римус улыбался ему так мило и так боязливо одновременно, что вынуждало его думать на следующем уровне. Сириус мог, как сначала и делал, решить, что не нравится Римусу, что тот хочет поскорее отвязаться от него. Но он понял простую истину. Тут даже анализа никакого не понадобилось. Римус слишком застенчив. Такое открытие порадовало Сириуса. Потому что значило оно, что Сириус занимается правильными делами. Он решил действовать медленно. Таким, как Римус, людям требуется больше времени, чтобы привыкнуть к человеку. Сириус нашёлся, что поступит правильно, если не будет требовать от Римуса ничего серьёзного. Просто будет говорить с ним о всяком, чтобы в какой-то момент Римус сам заговорил с ним о себе. Что ж. Сириусу было приятно общаться с ним. Он привлекал его внешне. Пусть Римус и не был мальчиком с обложек журналов, но Сириус уже давно понял, что красота для каждого своя. Вот для него Римус был ничего. Для кого-то он может быть уродливым (хотя тут Сириус бы все-таки поспорил). Единственное, во что все ещё с трудом верилось, так это то, что может найтись человек, считающий некрасивым Сириуса… И когда Римус подарил ему пластинку, которую он, кстати говоря, уже заслушал до дыр, Сириус понял ещё кое-что: Римус с ним флиртует. Это такой странный способ флирта. Такой себе вариант для стесняшек. И Сириус был уверен, что и те пластинки, которые Римус дарил ему на первой прогулке, тоже были зна́ком. Римус хотел показать свою заинтересованность. Сириус разгадал его. Весь его шифр. Вот кто он такой на самом деле, Римус Люпин! Он уже, естественно, рассказал об этом Джеймсу. А Джеймс сказал, что Римус странный. Он был прав: фактически это было так. Но эта странность, наоборот, привлекала. В конце разговора о Римусе Сириус обещал сводить его на матч к Джеймсу, когда тот будет проводиться. Прошло три дня с их последней встречи, и Сириус беспокоился, почему Римус не отвечает ему на письма. Он писал ему каждый день, кроме сегодня. В первом письме благодарность за пластинку и впечатления от неё. Во втором просьба отправить номер телефона, если это не трудно, потому что сове Сириуса нужно уже отдохнуть — она слишком много работает! Письма были большими и очень эмоциональными. Он писал как самому лучшему другу, как партнёру — открыто и честно. Но он не переступал черты, он не хотел, чтобы письма были слишком драматичными. Сегодня Сириус вдруг понял, почему ответа не ожидалось. Он ведь сказал Лампочке доставить их домой Римусу, а не ему самому. Римус ведь говорил, что будет у родителей. Сириус твёрдо решил написать письмо, в котором пригласит Римуса на свидание, но не скажет, что это оно. Потому что он пока не знал, как Римус отреагирует на заявление о его предположительной гомо- или бисексуальности. Действовать нужно ак-ку-рат-но! Он закрыл гараж на ключ и отправился домой. На сегодня работы хватит. И так уже вечер. А Сириусу ещё новый выпуск Rolling Stone нужно прочесть. Дома он вспомнил, что забыл допить пиво в гараже и даже не захватил его в собой. Хлопнув себя по лбу, как в кино, пришлось смириться с потерей и открыть другую банку. Он напомнил себе не напиваться, потому что никто больше его контролировать, кроме себя самого, не сможет. Он сел за стол, потом махнул рукой на это и переместился на кровать. Он хотел зачаровать перо, чтобы оно записывало слова за Сириусом, но решил, что это лишнее, и взял стопку журналов, подложив её под пергамент как стол, чтобы было удобнее писать. Мысли сформулировались ровно за одну секунду, и он сразу стал записывать: «Привет, Римус. Вчера и ещё днем ранее отправлял тебе письма. Я там в основном про музыку — прочтёшь, как будешь дома. Тут я хочу сказать, что скучаю по тебе. Вот так просто! Ты ведь ещё у родителей, так? Надеюсь, когда придёшь домой, будешь приятно удивлён, что тебе есть что почитать. Может быть, сходим погулять? Мои друзья — занятые люди. Одна работа у них на уме. У тебя, правда, тоже. Но мне кажется, это ничего. У тебя же выходные. Ты когда будешь свободен? Можем походить по почти уже «нашему» парку (кстати, как там Боуи? Ну, который пес) или приходи ко мне, музыку послушаем. Правда, только музыку, я обещаю, что я не маньяк! Мой байк до сих пор ремонтируется. Я все ещё не скажу, что поменяется — увидишь сам потом. Так что я хотел сказать, что гулять пойдём пешком. Транспорта пока нет. Могу ещё стать Бродягой. Ты можешь меня вычесать. Ну блох у меня уже нет, но иногда хочется все равно расчёски. Тебе интересно будет послушать про то, что я иногда имею некоторые проблемы с превращением в собаку? Почему-то в последнее время такая проблема есть. Ну ты видел. Ха-ха. Я так хочу это с кем-то обсудить. С Джеймсом или Питером не могу пока, потому что все наше общение всегда чем-то занято и я забываю про мою «пушистую проблему». Кстати, прикольно, да, придумал? Пушистая проблема. Ну вот. Хотел короткое письмо с приглашением развеяться, а получается опять что-то длинное. Жду ответа. Сириус» Сириусу действительно было очень скучно. Одному ему никогда не нравилось проводить много времени, так что после трех дней полного одиночества, приправленных лишь разговорами по телефону, он чувствовал, что вот-вот начнёт разговаривать с совой. Он не заметил, как осушил целую банку пива. Посмотрев внутрь, он не нашёл там и капли жидкости. Ну и черт с ним: он уже и так выпил достаточно. Но горло неимоверно сушило, а в голове было так пусто и хорошо, так что Сириус решил, что от одной бутылочки Сливочного ничего плохого не будет. В холодильнике было три бутылки. Ну выпьет он одну — и всё. Все равно пьяный ничего делать не сможет, так что не напьётся. — Лампочка, любимая, неси это письмо Римусу лично в руки. Сириус прочитал надпись на бутылке: «Сливочное пиво, алкогольное» — и отпил из неё несколько глотков, прежде чем плюхнуться на кровать. Сова вылетела из дома и направилась к Римусу Люпину, который последние двое суток не выходил из дома. Она летела, распахивая широко свои крылья, не понимая, что Сириус в какой-то мере был обманут. Римус видел все его письма, читал их и перечитывал. Но не отвечал. Римус поймал руками письмо, которое она доставила ему, закинув, как это по-человечески принято говорить, его прямо ему в руки. Римус практически дочитал маленькую историю Фицджеральда о Великом Гэтсби. Он так удивился, когда понял, что это дело заняло у него меньше суток. В перспективе должно было занять — потому что Римус ещё ничего не дочитал. И вот к нему залетела сова, отдала письмо и вылетела обратно. Конечно, Римус получил два предыдущих письма. Когда пришло первое, Римуса и впрямь не было дома, но он прочитал его в тот же день. Сириус писал о группе Dogs, музыку которой он слушал по его словам, последние сутки. Но это и не важно. В конце Сириус понадеялся на ответное письмо, задав несколько вопросов о все той же музыке. Римус отвечать не стал. С одной стороны, там отвечать и нечего было — пару строк и всё. А с другой: Сириус обязательно ответит на его ответ. И все повторится снова. Римус воображал количество времени, которое он занял бы у Сириуса. Хорошо, что теперь он занимается чем-то другим. Второе письмо было про дела, которые Сириус собирался сделать в ближайшее время. Римус вообще сначала подумал, что Сириус адрес перепутал: текст был такой, будто Сириус записывал себе что-то в личный дневник. Римус аж вздрогнул: вдруг он тоже отправлял свои записи кому-то?! Потом он спокойно взглянул на пергамент и увидел там свое имя и несколько обращений к себе. Ну это явно не для личного дневника. Римус придумал, что ответить можно сразу на оба письма и даже написал один абзац, но перспектива постоянной переписки все ещё пугала его. Он не стал ни отправлять, ни дописывать свое письмо… Сегодня он целый день не мог перестать думать о Сириусе! Как же Римус подло поступает! Просто раз — и все! Игнорирование и молчание. Римус прочитал последние послание Сириуса. Ему не верилось, что Сириус писал это искренне. Скучает? Разве Сириус не знаком с миллионом людей, по которым можно скучать больше и которые ему дороже? Римусу было страшно понимать, что в какой-то момент и он заскучает по нему. Нужно закончить всё сейчас и прямо сейчас, пока не поздно. Римус даже почти сел дочитывать книгу. Почти выбросил письмо. Но что-то не дало ему это сделать. Поэтому он положил его к другим письмами Сириуса. Честно говоря, ему было бы приятно перечитать их все прямо сейчас и, как он думал, будет приятно читать через какое-то время. Пойти гулять? Может, это и правда хорошая идея? Сириус прав? Нужно развеяться? Черт возьми, голова практически разоралась на куски. Если бы Римус не перестал думать об этом в ближайшие две секунды, то точно бы раскололся по частям! Зачем ему тратить время на кого-то, кому он никогда не сможет ничего рассказать?! Римус — оборотень. Его никто не примет! Все равно его в конце оттолкнут, так зачем ему пытаться налаживать контакт? Ну зачем тратить время? Можно же просто дочитать Великого Гэтсби, а потом ещё и Войну и мир начать! Было бы славно иметь в списке прочтенного такую книгу как Война и мир! Да и Мерлин с ним, что Римус никогда ни с кем не будет разговаривать и держаться за руки! В конце концов, Сириус даже и девушкой не был. Зачем он ему нужен? Римус Сириусу тоже в какой-то момент надоест и он его бросит! Сириус вскоре все равно найдёт девушку! И дело с концами! На часах было не больше девяти часов вечера, а Римус Люпин в попытке успокоиться шёл к своей кровати, потому что сон — лучшее лекарство. Тем временем на кровати Сириуса Блэка происходило нечто подобное: Сириус лежал лицом вниз на кровати. Рядом с ним на полу валялись три пустые бутылки от сливочного пива, пустая банка от магловского и, завершая картину, бутылка от виски — тоже пустая. Сириус шевельнулся. В голове была каша. Мысли не связывались одна с другой. Реальность казалась туманной настолько, что невозможно было открыть глаза. Он напился. Просто безбожно нажрался, как сказал бы Джеймс. Хотелось в туалет и попить. Простой воды. Всполоснуться под душем ещё не помешало бы. Но Сириус этого как будто не понимал. Проснувшись где-то посреди ночи, Сириус смог встать с кровати и понять, что не помнит, как уснул. У него болела голова и он решил допить остатки из какой-нибудь бутылки. Но остатков не было. Поэтому он просто протёр вспотевшее лицо футболкой и лёг под одеяло. Сириусу повезло, что он не помнил своих снов этой ночью, потому что утром он проснулся с ощущением тревоги и перегруженности. Бывает, открыв глаза, сразу забываешь свой сон. У Сириуса было именно такое ощущение, но дело было ещё и в том, что он не помнил, был ли сон вообще. Какое число? А месяц? Год, в конце концов? Он где вообще? Дома? У Джеймса? Неужели его забрал себе Питер? Или… Римус?.. Но через несколько минут путанных мыслей и непонятно откуда взявшихся воспоминаний и ассоциаций он осознал, что всё в порядке и он дома. Не лучшее, что могла произойти, но плевать он на это хотел. Он переоделся, прибрал в комнате, нашёл немного более менее подходящей для такого состояния еды и лёг на диван в гостиной. Интересно, Римус присылал ему письмо? А где его найти? В спальне нет, он уже осмотрел всю комнату. Тут, в гостиной, тоже не было, вроде. Выходит, не писал? Выходит, он… а что он? в опасности? без сов? родители его слишком заняли делами? или просто не хочет? Сириус почувствовал укол злости. Да как так? Что ему ещё сделать? Римус флиртовал с ним! Он вёл себя так! Сириус не может ошибаться! Что это за постоянные молчания? Римус не может быть в самом деле «плохим», как он сам же о себе и отзывался. Ну нереалистично это. Сириус был зол. А когда он был зол, он был опасен. Перо. Пергамент. Сова. «Дорогой Римус. Если ты не ответишь на это письмо, я пойду тебя искать. Я беспокоюсь, что ты в опасности. Я не буду говорить о том, как мне обидно не получать ответы, потому что, думаю, это и так ясно. Просто хочу знать, что всё в порядке. Сириус»

⋆ ⋆ ⋆

Он ненавидел делать это, но ему приходилось. Джеймс надевал на шею Сириуса поводок, чтобы погулять с ним по вечерним летним улицам. Сириус, в свою очередь, старался не шевелиться, но получалось тщедно. Поводки его раздражали. — Бродяга, фас! — сказал Джеймс, указывая на Питера. Потом он рассмеялся, а Питер стал крысой. Ему нравилось сидеть у Джеймса в кармане. Сириус бы и рад сказать что-нибудь, да он не мог. Только лай вырвался из его глотки. Они вышли со двора, а Сириусу хотелось уже начать бегать как оголтелому. Но на нем все же был поводок и он всё-таки приличный пёс. Внутри всё ещё был страх неудачи. Сириус на коленях только не стоял перед Джеймсом, чтобы он поверил, что с Сириусом все в порядке, что он справится, он сможет пробыть с теле собаки хотя бы час — всего-то! Джеймс же настаивал на лечении. Он говорил, что его очень беспокоит здоровье его друзей и он не выдержит, если с ними что-то случится. А Сириус пытался сказать, что он не болен! Просто есть проблемка... Питер метался из стороны в сторону, из мнения в мнение. В итоге Сириус смог убедить его в своей правоте, а двое ни в какое сравнение против одного не идут. И вот они уже в парке, на площадке для животных. Сириус, вырвавшись из «лап» Джеймса, который отцепил от него поводок, сразу же побежал на тренировочную лестницу для собак. Питер затерялся где-то в траве, наверное, в поисках букашек. Джеймс глазами следил для своими животными друзьями, пока в близи были люди, потом он просто присел на скамейку, ожидая чего-то. Когда Сириус запрыгнул на Джеймса с целью получения ласк, ведь собака все-таки — друг человека, Питер уже сидел на плече Джеймса. Он перебрался на Бродягу и они вдвоём с Джеймсом стали делать ему «массаж». — Знаете что, — сказал Джеймс, — вы стали слишком большими для меня. Очень тяжело выдержать ваш вес. Сириус ответил бы что-нибудь в стиле: «Спортом побольше занимайся», — если вы он мог говорить. А так он просто перелег на дерево скамейки, а голову оставил на ногах Джеймса. На обратном пути они хотели зайти в продуктовый, поэтому незаметно превратились в людей на углу какой-то странной улицы. — О, смотрите, — сказал Питер, — нож для самоочистки овощей. — Фуфло, — махнул рукой Джеймс, — у нас такой есть дома. Он так плохо справляется со своей работой, что проще уже обычный нож зачаровать. Они прошли дальше по магазину. У Сириуса в корзинке были всего лишь три пачки сосисок и две бутылки пива. А что ещё нужно для холостяцкой жизни? Ну разве что пару шоколадных лягушек. Он набрал их целый пакет. — Парни, когда бухать пойдем? — спросил Сириус. — Ты же знаешь, что мне нельзя перед чемпионатом, — ответил Джеймс. — А вот после… тоже нельзя… Черт с ним, — добавил он через несколько секунд, — найдём время. Кстати, ты бы прекращал в одиночку пить, Сириус. — Да, — кивнул Питер, — помнишь, что нам говорила Макгонагалл? — Нет, — признался Сириус. — Пить — жизнь убить. — Мудро сказал Питер, поднимая указательный палец вверх. — Да не беспокойтесь вы так за меня, я знаю меру. — Усмехнулся Сириус. — Мне нужно не забыть зайти к Римусу сегодня, — напомнил Сириус самому себе. — Как он там? — Не знаю, в том-то и дело. Писал последний раз несколько дней назад. Ему сразу вспомнилось его письмо: »…Со мной все в порядке, просто я приболел немного, — писал он, — сейчас у родителей, и отвечать тут, честно говоря, не очень удобно.» Сириус не знал, может ли он как-то помочь, но спросить об этом не забыл. Ответа, конечно, не было. — Ой, кстати, сегодня же полнолуние, — сказал Пит. — И что? — спросил Джеймс. — Моя бабушка сажает звёздчатые мохнатки каждое июньское полнолуние. — Пояснил он. — Мне нужно не забыть прийти сегодня к ней! — Ясно, — сказал Джеймс, — я же уже в прошлом году спрашивал об этом. Они помолчали некоторое время, а потом: — Где же мне найти такую же девушку, как твой Римус? — прохныкал Питер. Сириус не стал говорить, что Римус совсем не «его», и перевёл тему на квиддич.

⋆ ⋆ ⋆

Зайдя в «Мир музыки», Сириус увидел там лишь ту же девушку, — имени которой он не знал, — которая в первое его посещение магазина отказалась давать ему контакты Римуса. Она пила чай из термоса, пахнущий очень вкусно. — Привет, — поздоровался Сириус, — а где Римус? — Привет, — ответила девушка, — опять ты? — усмехнулась она, — Римус болеет. Ну, точнее я не знаю, но обычно, когда он просит подмениться, он говорит, что приболел. У него каждый месяц такое. Жаль его. А ты не знаешь? Сириус не знал. Он не знал ничего. Римус ему ничего не говорит. Никогда! Сириус мог бы списать это на его болезнь: Римусу сложно писать или ещё чего… но… разве… разве он?.. ему настолько плевать на Сириуса? Что он не может и слова ему написать? Сириус попрощался и вышел из магазина. Не передать словами, насколько сильно он был обижен. Римус казался очень хорошим человеком… Как он может поступать так? Просто появиться и исчезнуть? Причём повторять это из раза в раз! Сириус не думал о себе, как о мстительном или злопамятном человеке, но эта ситуация злила его, накаляя до невозможности мозг и другие внутренности. Он собирался пойти к Римусу домой, чтобы выяснить все раз и навсегда! Он так хотел накричать на него, выговорить все, обидеть так же, как и обидели его. Либо Римус говорит все как есть, либо прощай, их общение. Сириус прикинул сколько идти пешком. Не так долго, если срезать одну улицу. Он думал, что знает быстрый путь, но не был уверен, насколько он быстрее обычного. Крепко взяв пакет с пивом, шоколадом и сосисками в руку, Сириус отправился домой к Римусу. Примерно через полчаса быстрой ходьбы он понял, что Римус сейчас не дома… Но делать было нечего, он продолжил идти. Его решимость не утихала, он все ещё жаждал разобраться в их отношениях именно сейчас. Если надо будет, он подождет Римуса, будет спать Бродягой на крыльце, а еда у него есть и с собой. Он уже почти сорвался и, чувствуя урчание в животе, чуть не сел на встретившуюся ему скамейку, чтобы поесть шоколада, как перед его глазами появился дом Римуса Люпина. Сириус подошёл к входной двери, постучал в неё и, уже не ожидая никакой реакции, увидел перед собой буквально через полминуты лицо Римуса, открывшего дверь. — Привет, — укоризненно сказал Сириус. Римус закрыл дверь. Спустя секунду открыл. Он шептал что-то невнятное, перебирая пальцами по дверному косяку, он был в какой-то старой футболке и таких же штанах, его взгляд был очень уставшим, а волосы растрепанными. Сириус увидел, что и руки у него были со шрамами. Такими странными, как будто от животного. Их не было много. Всего пара на одной руке и ещё пара на другой. Но это только большие — была ещё и куча мелких. И было такое ощущение, что одни не успевали заживать, как появлялись другие. — Римус? — прошептал Сириус, — что с тобой? Римус сглотнул слюну. Щеки у него были красными, как будто у него была повышена температура. Сириус решил это проверить и коснулся его лба рукой. Римус вздрогнул и Сириус убрал руку. — Тебе лучше идти, — сказал наконец Римус, — я приболел. Все нормально. — Что с тобой делали? Тебя кто-то… — Сириус не смог сказать «держит в заложниках», — ты в опасности? Римус? — Нет, я просто болею. — Римус, пожалуйста, скажи правду. — Не унимался Сириус. Он пришёл сюда именно за этим и просто так не уйдёт. — За мной приедет мама, Сириус, я нормально. Ему нужно было лечь и отдыхать. Лоб его был горячим. — Ты пил лекарства? Тебе нужно… Но Сириус не успел договорить, он просто даже мысль не успел додумать, Римус покачнулся, а настороженный Сириус, сам не понимая зачем, осторожно схватил Римуса за талию. — Могу войти? — зачем-то спросил он, заходя вместе с Римусом под руку внутрь. Они дошли до кровати, которая, по ощущениям, оказалась далековато от входа. Сириус случайно взглянул на стену и увидел там большой лунный календарь. И рядом полку с книгами. Заголовок у одной был таким: «Оборотни. Инструкция по выживанию». — Римус? — Всё нормально, — сказал он, — иногда бывает. Было видно, что ему полегчало, но теперь он не переставал растирать ноги, словно пытаясь разогреть мышцы. Или как старик (так делали уже пожилые родители Джеймса) он пытался размять косточки, потому что все тело болит. — Воды? — спросил Сириус на всякий случай. — Сириус, сейчас сюда придёт моя мама, она все сделает. Прости, но тебе нужно уйти… — Понял. — Согласился Сириус, — но просто скажи, пожалуйста, почему ты… Мерлин, я не должен говорить об этом сейчас, но ты не оставляешь мне выбора. Ты пропадаешь постоянно. Не хочешь со мной общаться? Или… Сириус случайно увидел несколько упаковок бинтов на столе. Там же были ещё и вата, что-то похожее на дезинфицирующее средство, какое-то зелье в небольшом стакане, пластыри… Значит, с Римусом это делали регулярно — резали его… Что за? Сириусу стало не по себе. Что тут происходит? — Сириус, пожалуйста… — прошептал Римус, заметив, куда смотрит Сириус. — Зачем это и что тут происходит? — спросил он, кусая губу. — Ничего. Ничего не происходит. Тебе нужно идти. Мне пора. Я тоже пойду. — Говорил Римус в панике. Он встал и действительно направился к двери. — Стоять, — скомандовал Сириус, как будто это был его дом. Его мозг искал варианты. Римус проводил эксперименты над своей кожей? Кто-то проводил их на нем? Или… Сириус боялся, что он сейчас обернётся и увидит, как Римус идёт на него с ножом и тем зельем. Он на секунду онемел. Что же делать? — Римус… — молил он. — Что это все значит? Почему тебе плохо? Что с тобой делают? Сириус подошёл к шкафу с книгами. Там обязательно должна быть подсказка. — Уходи, прошу… — молили его в ответ. Римус, казалось, вот-вот заплачет. Его голос был таким тонким, а тон жалобным, что Сириус подошёл к нему и стал смотреть прямо на него. Его глаза действительно наполнились слезами, а из носа потекла капелька. Римус прикрыл глаза. — Пожалуйста… Сириус и сам был готов разрыдаться. Римус сдерживал плач, но слезы продолжали течь по его щекам. Сириус не смог это выдержать и обнял его. А Римус не оттолкнул. Сириус положил свою голову на плечо Римуса, глядя на стену спереди себя. Там было зеркало, на краешке которого был обычный карманный календарик. На каждом месяце кружочком обведен один день на целый год. И сегодня тоже. Сириус, не зная как успокоится, сосредоточился на этом маленьком куске картона. Стоп. Сегодня. Сегодня полнолуние, как сказал Питер. Сегодняшний день обведен в круг. И так на каждом месяце. Шрамы. Болезнь. Месяц. Этот ужасный собачий запах Боуи. Не ходил в школу. Опасен. Эта книга. Календарь. — Римус, — сообразил Сириус, — ты… — из собственных глаз закапали слезы, — ты оборотень? Все замерло. Сириус затаил дыхание и слушал. Что будет дальше известно было одному только Мерлину. — Нет. — Твёрдо сказал Римус. И оттолкнул Сириуса. — Нет! Нет! Нет… Сириусу казалось, что Римус панически боялся этих слов. Что ему нужно было убедить Сириуса в обратном. Страх на его лице говорил Сириусу, что он был прав. — Все нормально, — уверил он. — Римус, ничего страшного! Ты от этого моим другом быть не перестал! Так выходит не у одного Сириуса есть секреты от других людей. Он собака, а Римус… волк… — Нет, нет, нет… — продолжал повторять Римус. Сириус попытался подойти к нему, но Римус плакал и качал головой: нет. — Послушай же! — говорил Сириус, — мы поговорим позже. Мы поговорим потом. Тебе нужно успокоится. Римус, слышишь? Римус ничего не слышал. В дом вошла женщина. Вероятно, это была мама Римуса. Она настороженно посмотрела на Сириуса. Сириус попытался вернуть былое спокойствие и улыбнулся ей. — Здравствуйте, — сказал он. — Здравствуйте, а вы кто? — спросила она. — Я друг Римуса, зашёл проверить, как он. Мне, наверное, уже пора. — Сириус моментально понял, что Римусу будет лучше, если он уйдёт прямо сейчас. — Римус? — спросила его мама. Римус, глубоко вдохнув, с этим странным эффектом заикания после истерик, сказал почти спокойно: — Это Сириус… Сириус посмотрел на него. Улыбнулся. — Римус, я напишу тебе завтра, хорошо? До свидания. — Сказал он, передвигаясь ближе к выходу, — вам помочь? — вдруг спросил он непонятно зачем. Ему хотелось быть вежливым и хотя бы немного понравится маме Римуса. — Нет, Сириус, — сказал Римус. — До свидания, — сказала Миссис, насколько понимал Сириус, Люпин, и Сириус ответил ей тем же. Он вышел за дверь в полнейшем шоке от происходящего. Чуть не забыв прихватить свой пакет, лежавший на крыльце, он шёл по дороге, пытаясь увидеть, как Римус будет выходить из дома, потому что его мама уже вышла и села в такси. Он превратился в собаку за мусорным баком и стал ждать. Сириус надеялся, что он выйдет — иначе зачем тогда она приходила? Когда они оба уехали как раз в направлении Сириуса, он стал человеком и залпом выпил бутылку пива. Сириус был где-то на грани «невозможно» и «очевидно — как можно было не догадаться раньше». Это знание свалилось на него так резко и так неожиданно. Как озарение, снизошло на него с Небес. Сириус чуть задумался о том, что, вероятно, это именно то, что чувствовали его друзья, когда узнали, что Сириус гей… Они ведь тоже считали, что Сириус всю жизнь будет страдать. Только вот, в отличие от него, у Римуса были реальные проблемы. Он не был просто непохожим на остальных, он был… обречён? Сириус шёл медленно, представляя перед собой картину: Римус сидит в клетке — ведь именно туда помещают оборотней, согласно учебникам по ЗОТИ, — и, ломая все свои кости, превращается в совсем другое существо… Римус — оборотень… Кто бы мог подумать.