Если хочешь быть любимым - люби.

      Он мчался по трассе, мало заботясь о скорости и правилах дорожного движения. Единственной мыслью в голове Джаспера было как можно скорее добраться до дома Гарри и наконец получить ответы на свои вопросы.       Естественно, он допускал мысль, что она не захочет ему ничего рассказывать, но и в этом случае у него был план, как действовать. Джаспер решил, что просто расскажет ей всю правду и убедит в своей искренности.       Свет в доме не горел, и если бы не принятое по пути сюда решение, Джаспер бы дождался более удобного времени.       Припарковав машину возле дома, Джаспер максимально быстрым шагом поспешил к дверям и, пока не растерял уверенности, быстро постучал. В вечерней тишине стук его костяшек о дерево показался ему таким громки, что Джаспер невольно поморщился.       Выдохнув скопившийся в легких воздух, он постарался взять свои эмоции под контроль и прислушался к тому, что происходит в доме. Сердце Гарри стучало как после марафона и он подумал о том, что мог напугать ее таким резким стуком, тем более если она уже легла спать.       Постучав еще, на этот раз более спокойнее, Джаспер вспомнил о том, что ему необходимо дышать и вновь наполнил лёгкие кислородом. Именно в этот момент Гарри открыла дверь, представ перед ним в одной лишь сорочке и с растрепанными после сна волосами.       Цепким взглядом он подмечал каждый фрагмент ее тела, каждую родинку и каждый доступный взгляду шрам. Во рту пересохло, а легкие словно заполнили свинцом, настолько тяжело стало сделать очередной вдох.       Неимоверным усилием воли вампир взял свое тело и разум под контроль. — Джаспер? — наконец произнесла Гарри. — Что ты здесь делаешь в такое время? — Надо поговорить, — он с любопытством осмотрел её и сделал решительный шаг внутрь, оттесняя Гарри назад, вынуждая пустить его вовнутрь.       Джаспер не глядя закрыл за собой дверь, чтобы не запускать холодный воздух с улицы и вновь посмотрел на девушку перед собой и попытался абстрагироваться от ее внешнего вида.       Гарри сглотнула и отступила на шаг назад, упираясь спиной в стену. — О чем? — выдохнула она, подсознательно уже зная ответ.       Он вновь вдохнул, словно собираясь с силами. И незамедлительно понял, что дышать в ее присутствии было ошибкой.       Ноздри чуть дернулись. В лёгкие проник ни с чем не сравнимый аромат женского возбуждения, и Джаспер потерял голову. На короткое мгновение его словно пригвоздило к полу, она стояла перед ним, такая трогательная, такая чуть растрёпанная, такая ... Его?       В одно мгновение он почувствовал как от самых кончиков пальцев на ногах, вверх по сосудам, оплетая твердые мышцы, задерживаясь в паху и устремляясь до самого сердца пробежали искры, оседая в мозгу. Он словно в фантастическом фильме видел как перестраиваются его нейронные связи, как соединятся клетки между собой, и как обостряются все доступные чувства.       Каждая клеточка кожи покалывала от желания прикоснуться к источнику этой терпкой сладости. Он хотел испить из него, пропитаться ее вкусом, склонить колени в мольбе и просить... Просить... Просить... Чтобы хотя бы на крошечное мгновение стать частью прекрасного.       Не будь он воспитан в соответствии с моральными и этическими устоями девятнадцатого века, не будь он джентльменом до мозга костей, он бы уже стоял перед ней на коленях, сжимая молочные бедра с мольбой во взгляде.       Он бы нежно касался нежной кожи одним лишь взглядом прося пустить его к истокам ее удовольствия.       Он бы упивался ее красотой и нежностью и прикасался бы так чувственно, так трепетно, боясь спугнуть.       Он бы провел своим жаждущим языком до самого входа. Уткнулся бы носом в эпицентр ее женственности и вдыхал... вдыхал... вдыхал... С одним единственным желанием пропитаться ею до самого костного мозга, стать частью ее возбуждения.       Он бы ласкал ее тело руками, задирая сорочку и проводя трепещущими пальцами по каждому доступному участку кожи.       И он бы стоял так, настолько долго, чтобы перестать чувствовать свои колени, чтобы она была способна только стонать, прося его не останавливаться...       Он бы сделал все это, будь он простым влюбленным юнцом, но он был вампиром и не мог себе позволить таких вольностей, он бы просто не справился с той силой, что словно лава в жерле вулкана распространялась в его теле, и единственное, что он мог себе позволить, это поцелуй.       Не смотря на своё обещание, подождать, не смотря на ее метания, он просто обязан был испить ее, хотя бы так, иначе он бы просто не смог.       И пусть она возненавидит его после, пусть ударит, пусть кричит, он все исправит. Но сейчас, в этот самый момент единственное о чем Джаспер мог думать — это о сладких, пухлых губах, так и зовущих прикоснуться к ним. Провести языком по мягкой плоти, прижаться губами до искр из глаз и упиваться ее вкусом. Иначе он бы просто не смог. — К черту всё, — он в один шаг преодолел расстояние между ними.       И когда он, в проблесках сознания обнаружил, что прижимает Гарри к себе, практически лишая ее кислорода, то порадовался, что ему хватило силы воли и тех остатков разума, чтобы припасть к губам, а не взять ее прямо здесь.       Он сминал её губы в требовательном поцелуе, беря всё, что она готова была ему дать, сжимал тонкий стан и молился всем богам, чтобы этот момент не заканчивался. Что бы не наступало пресловутое после, чтобы она вот так каждую секунду его бесконечной жизни доверчиво прижималась к нему.       Ее руки зарылись в его непослушные кудри, и Гарри приоткрыла рот пуская его дальше, позволяя исследовать ее рот, выбивая почву у него из под ног.       Его душа ликовала. Она не оттолкнула, она сама жалась к нему так крепко сжимая, словно сама еще точно не знала чего хочет больше оттолкнуть или притянуть еще сильнее.       Ее горячее дыхание согревало его до самой души, проникая еще глубже и подчиняя себе. Еще ни разу за свою свою долгую жизнь он не чувствовал ничего подобного.       Он словно научился заново дышать, словно все, что было до просто перестало существовать, словно именно этот день стал днем его рождения, Рождеством и днем независимости одновременно и Джаспер был безмерно благодарен судьбе, Богу, Питеру, в конце-концов за возможность испытать эти чувства. *** — Джас... Джаспер.... — словно сквозь толщу воду до него доносился голос Гарри и он почувствовал, что ее руки больше не притягивают. Маленькие ладошки упирались в его грудь и будь он живым, то его сердце уже давным-давно бы покинуло пределы грудной клетки, трепыхаясь где-то в горле. — Мне больно, Джас, — она тяжело дышала, перед глазами плясали мушки от вновь поступающего в кровь кислорода, но ребра продолжали стискивать пальцы Джаспера в болезненной необходимости чувствовать ее тело. — Прости, — он опалил ее лицо прохладным дыханием и разжал свои пальцы, отчаянно надеясь, что не навредил. — Прости меня. Я так виноват перед тобой. Я обещал, но не сдержал слова. Я просто не смог. Я ехал поговорить, рассказать тебе все, но ты открыла дверь и твой аромат, он просто сбил меня с ног. — Джаспер, остановись, — Гарри продолжала сминать его свитер пальцами и смотреть в его постепенно светлеющие глаза. — Если бы я не хотела, то ничего бы не было. Но это ничего не значит, — тут же добавила она и Джаспер в очередной раз порадовался, что его сердце не бьется. — Я ещё не готова совершать настолько большие шаги. — Да, ты права, еще раз прости меня, — он в последний раз прикоснулся к ее лицу своими губами и отступил на шаг. — И тебе надо завязывать со спортом, — попыталась пошутить Гарри. — Клянусь, еще не много и я бы услышала как крошатся мои ребра, — но во взгляде Джаспера она не увидела улыбки, а только сосредоточенную встревоженность. — Я не занимаюсь спортом, — ответил Джаспер, сжимая кулаки. — Уже довольно давно. — А так и не скажешь. Может, пройдешь в гостиную, а я пока оденусь, чтобы не смущать ни себя ни тем более тебя своим внешним видом? — Да, конечно, — Джаспер откашлялся отступая по направлению к гостиной. Ему ещё было необходимо обработать все, что только что произошло и минутная передышка была как нельзя кстати. — Ну, ты располагайся, а я сейчас, — Гарри неловко улыбнулась и быстро скрылась за дверями спальни.       «Салазар! Что это было?»       Гарри медленно скатилась по двери, ее мозг отказывался работать, тело было все еще тяжелым после пережитого. Она прислонила подрагивающие пальцы к распухшим от поцелуя губам и легонько стукнулась головой о дверь.       Последние десять минут никак не хотели укладываться в ее сознании с настырной постоянством возвращая ее в пережитые моменты. Она до конца не понимала, что чувствует.       Вину? Несомненно, но она была сокрыта под толщей других эмоций.       Возбуждение все еще сковывало живот и поцелуй совсем не помог от него избавится, а сделал все только хуже. Тело отчаянно просило продолжения, в то время как разум отчаянно сопротивлялся, заставляя ее вспоминать о том, что давно пора было забыть.       Неужели ей всегда быть одной? Неужели она сможет прожить свою жизнь без надежного плеча рядом? И почему в конце-концов Джаспер не волшебник? Насколько было бы проще, обладай он магическими способностями. Ему было бы проще понять Гарри и возможно, она смогла бы пойти по этой жизни с ним? По крайней мере до той поры, пока он сам бы захотел видеть рядом с собой не увядающую молодую девушку.       Всю прошедшую неделю Гарри размышляла о том как бы здорово было будь Джаспер хотя бы вампиром, в таком случае, даже отсутствие магии в нем позволило бы ей не боятся в очередной раз потерять любимого человека.       Гарри медленно поднялась на ноги, не желая заставлять Джаспера ждать и накинув халат, который ей купила Элис, вышла из спальни.       Джаспер нашелся на кухне. Он готовил для неё кофе и от того на сердце стало ещё теплее. Вместо того, чтобы с комфортом сидеть на диване он предпочел позаботиться о ней. Снова...       Краем глаза Гарри заметила как проказница Бетси предпринимала очередную попытку своровать медальон Джаспера, но тот не отвлекаясь от кофе фыркнул и заговорил. — Ты так стараешься, милая, а твоя хозяйка все никак не поймет, — он поднял руку и аккуратно снял Бетси со своего плеча, на что та горестно вздохнула и посмотрела глазками-бусинками на блондина словно понимала о чем он говорит.       Гарри кашлянула, привлекая к себе внимание, но Джаспер на удивление даже не вздрогнул, он спокойно перелил ее кофе в кружку добавил сахар и сливки и только потом повернулся. — Я подумал тебе это понадобится. — Спасибо, — Гарри приняла кружку и с укоризной глянув на нюхлера прошла в гостиную устраиваясь с одной стороны дивана. — Ты хотел поговорить, — она отпила горячий напиток и повернулась к парню полубоком, после того как он занял вторую половину дивана всё еще держа Бетси в руках. — Верно, — кивнул своим мыслям Джаспер. — Я решил, что больше нет смысла скрывать от тебя это. На самом деле давно надо было тебе все рассказать, но я боялся, что ты не поймешь, что в тот же миг собирёшься и покинешь город, а мне бы этого очень не хотелось.       Его ясный медовый взгляд напомнил два теплых солнца, которые привиделись ей в предсмертной агонии. В его глазах хотелось тонуть, хоть Гарри и всеми силами гнала от себе эти мысли. — У каждого могут быть секреты, Джаспер, и это не повод срываться с места и покидать город. — Однако это были твои слова, — он тяжело вздохнул и возвел глаза к потолку. — И что же это? Что по твоему мнению может заставить меня собрать вещи и уехать сейчас, когда я уже привыкла к этому городу. Когда в моей жизни появились Элис и ты. Как бы я не отнекивалась, как бы не отталкивала вас, вам все же удалось забраться мне под кожу. — Si vis amori, ama, — тихо ответил Джаспер и посмотрел в растерянные изумрудные глаза. — Нет, — глаза Гарри в неверии расширились и она покачала головой. — Ты хочешь сказать... — Да. — Но как? — Ты знаешь, Гарри, — он мягко провел пальцами по шерстке уснувшей Бетси и вновь посмотрел на девушку. — Просто ты не хотела видеть очевидные намеки. — И ты знал с самого начала, что я ищу тебя? — К сожалению нет, я узнал позже, если точнее двадцать пятого сентября, в тот день когда ты попыталась умереть, — он спокойно смотрел на нее, в то время, как у Гарри уходила почва из под ног. — Тебе не стоит переживать, мы никому не скажем, — попытался успокоить ее блондин, чем вызвал ещё больший приступ паники. — Кто еще в курсе? — одними губами прошептала Гарри, уверенная что ему не составит труда расслышать её. — Моя семья, — все тем же спокойным голосом ответил Джаспер. — Мэрлин, — Гарри поставила кружку на журнальный столик и неверяще уставилась перед собой. Как она могла быть такой слепой? Как могла не замечать всех тех намеков, которые буквально лежали на поверхности. Даже Бетси, и та, с первого раза нашла вампира, вспомнила Гарри усмехаясь. — И пока ты не сорвалась с места в ужасе убегая от меня, хочу сказать, что мы не вредим людям, у нас особая диета, но это ещё не всё. — Чем ещё ты можешь удивить меня? — ей было обидно словно маленькой девочке, у которой отобрали игрушку. Гарри даже не могла определить на кого она больше обижается на себя за непроходимую тупость и нежелание видеть очевидное, на Элис за ее актерскую игру и желание втереться в доверие или на Джаспера, который неведомым ей образом смог погнуть прутья её клетки и пустить солнечный свет в жизнь наполненную мраком последние восемь лет. — После того случая с твоей смертью, мы не могли успокоиться и все это время вели собственное расследование. Все что мы узнали, это лишь отдельные факты, но все вместе складывается в занимательные вещи. — И какие? — дрожащим голосом спросила Гарри уже чувствуя как сжимается корсет ребер от ужаса. — Ты – волшебница, Гарри.       И эта фраза словно вернула ее на пятнадцать лет назад, сделав снова маленькой наивной девочкой, перед которой открылся целый новый мир. Она вспомнила как восторженно билось сердце в груди от каждого нового открытия, заклинания и знакомства. Как хотела стать полноправной частью этого мира и как жестоко он поступил с ней.       В груди разлилось тепло все больше просачиваясь сквозь кожу, будто маленькое солнце поселилось у нее между ребер. Еще некоторое время Гарри наслаждалась этой теплотой, пока не поняла, что ощущение слишком реалистичное. Резко опустив голову вниз извлекла цепочку с зачарованным галеоном, на ребре которого знакомым почерком высветились слова, на миг остановившие её сердце. — Что это? — любопытство взяло верх над Джаспером. — Всё потом, мне нужно идти, — Гарри как сомнамбула поднялась с дивана, не отрывая взгляда от монеты в руке. — Что? Куда? Ты вот так просто уйдешь? — Это важно, Джаспер, — вдруг обернулась Гарри, замерев в дверях спальни. — Я расскажу, обещаю, но позже. А сейчас мне необходимо любой работающий магазин где есть одноразовые телефоны. — Я отвезу тебя. — Ты не обязан, — начала было возражать девушка. — Это не обсуждается, я не пущу тебя одну на ночь глядя. — Я могу за себя постоять.       И Джаспер чувствовал, знал, что она говорит правду, но просто не мог отпустить, как будто-то неведомая сила толкала его вперед, убеждая, что если сейчас он отступит, то возможно больше никогда ее не увидит. А он этого не хотел, не после того, что между ними произошло. — Хорошо, — наконец ответила Гарри, которой впервые в жизни не захотелось быть один на один с неприятностями. А то, что сообщение сулит только неприятности она была полностью уверена. — Только никаких вопросов, все потом. Сейчас мне надо сосредоточиться, — она оставила Джаспера одного, зная, что когда выйдет через несколько минут, он всё ещё будет здесь.