Лилия в оковах правил

             Учитывая нестабильно-плачевное состояние Ваньиня, его жениху пришлось самостоятельно обсуждать все детали с дядей и Пурпурной Паучихой, так как глава клана Цзян был занят. ***       Его рвало. Много рвало. Однако, он по прежнему отказывался принимать свои течки и естественные желания . Он разодрал свой живот до крови, но не подпустил Си Ченя к себе.       Ему было от самого себя противно. Омега. Слабый и немощный. Не имеющий права стать главой клана, лишь супругом будущего главы. При том не своего клана. Все это буквально разрывало его на куски. Он рвал и метал, его покои были буквально разрушены. Снова.       Отвратно. Смириться с собственной судьбой было тяжко. Даже если это и был единственный вариант событий. В конечном итоге, если не с Ланем, то его выдадут замуж за другого альфу, который не будет его истинным и не факт, что будет лучше.       Сам по себе то Си Чень так то неплох : красив собой, умен и обходителен, к тому же довольно учтивый и тактичный. Лишнего слова не скажет. Весь из себя такой правильный и идеальный. Это в нем его и раздражало. Но больше всего его выводили из себя чувства и эмоции связанные с присутствием этого альфы. А физические реакции так и вовсе приводили в бешенство.       Ему стабильно носили травяные чаи для успокоения. Которые, к слову, не то чтобы сильно помогали. Особенно учитывая, что из-за частых визитов этого улыбающегося примата у него уже второй раз подряд начинается преждевременно течка. Немыслимо.       Пусть и имеет смысл, учитывая, что они помолвлены. От которой он , может и не стал отказываться, но это не значит, что он по уши в него влюблен или что-то в этом роде. Просто, он ему благодарен . Вот и все. Правда. Лань к нему лишний раз не дотронется, пока Цзян Чэн сам того не захочет. Не скажет какую-то отвратную шутку. Не будет издеваться или вести себя грубо, хоть он сам частенько грубит Ланю .       И пусть не хочется этого признавать, все же, он привязался к этому до невозможного правильному и вечно улыбающемуся мужчине. Он мил с ним и это просто невозможно отрицать . Относиться к нему так, словно Ванъинь хрустальная статуэтка, что действительно льстит его эго.

***

      Си Чэнь пришел к нему вновь. В этот раз уже не вызывая бывалого раздражения. Удивляюсь самому себе омега даже слегка улыбнулся кивая тому сесть напротив. У него как раз стоял недавно заваренный адептами чай с травами.       Тот улыбнулся в ответ, кажется куда сильнее, чем раньше. Словно расслабившись завидев его хорошее расположение духа. Взяв чашку в руки, они в тишине пили чай, никуда не спеша. За окном шелестели деревья от ветра, солнечный свет мягко пробирался в помещение красивым оранжевым цветом, что постепенно перетекал в фиолетовый.       Где не где виднелись совсем юные паростки вишни. Розовые листья деревьев приятно грели душу, заставляя теплеть внутри его тела. О том, что дело вовсе не в природе, думать не хотелось.       Брачные подготовления были уже почти готовы. Суматоха наконец закончилась. Пусть течка в нем говорила об обратном, это не сравниться с той кучей дел, что свалилась снежной лавинной на их головы ранее.       Они не нуждались сейчас в ведении беседы, слов за последние дни и месяцы и без того казалось было безгранично много.

***

      Сложно сказать сколько времени они просидели молча попивая чай. Можно лишь сказать, что палочек для благовоний за это время сгорело больше десяти. Дальше считать не было желания. Чайник так же немало раз менял свое содержимое на более свежее и горячее.       Не заметив как за окном резко потемнело, парень начал активно зевать. Ещё через 4 соженные палочки, Цзян Чэн и вовсе обнаружил, что задремал упав лицом в линию шеи Лань Хуаня тихо посапывая.       Будучи ужасно сонным, омега лишь раз поднял свой взор на лицо альфы, после чего окончательно уснул.       Мягко улыбнувшись тот аккуратно подняв свою ценную ношу мягко положил спящего юношу на кровать. Уже было попытавшись встать, резко почувствовал как его крепко прижали к себе не позволяя отстраниться. Расслабившись, Си Чэнь нежно обнял заклинателя постепенно и сам засыпая с чувством тепла и едва заметного жара гона.