Машина смерти

Я — фотограф

Поставил камеру на штатив

Очередной корпоратив

И сигарету закурив

Моя любовь поблекнет

Случайных связей индивид

Строптивый кадр укротит

Необъективный объектив

Пустых моментов

Я — фотограф

Вход в мой дом всегда закрыт

И кофе на столе разлит

Но мою совесть не простит

Твое молчание

Я проявляю негатив

Четырехдневный эксклюзив

Но у меня один тариф

Твое внимание

«Фотограф» Электрофорез

Осень была любимым временем года Джона. Осень стала переломным моментом его жизни: именно осенью он встретил Рейчел, встретил семью. Осенний вечер по своему красив. Несмотря на холод, он увлекает своей атмосферой меланхолии, нежной печали. Сегодняшний вечер был именно таким, терпким и сладким одновременно, с лёгкостью успокаивающий возбуждённые долгим днём нервы. Джон сидел на трибунах квиддичного поля, ожидая свою команду. Сегодня за обедом Оливер Вуд объявил о сборе команды вечером. Сбор должен был проходить в раздевалке, но ключи от неё были только у капитана команды. Эванс же пришёл раньше времени, а потому коротал время на улице, поплотнее укутавшись в мантию. Мех приятно щекотал кожу. Он конечно мог взломать замок на двери, но это вызвало бы слишком много вопросов. Подобного можно было ожидать от тех же близнецов Уизли, но не от золотого гриффиндорского мальчика, каким он был в глазах большинства. Джон не должен выходить за рамки поведения. Он уже отличился своей неожиданной тягой к знаниям, благо что учителя не задавались вопросами о причине таких изменений. Но он не знал, что насчёт этого думал директор, и не желал рисковать лишний раз. — Где эти гриффиндорские идиоты, — забурчал Том. — И чего ты жалуешься? — устало пробормотал Джон. — В отличие от меня, ты не чувствуешь температуры. — Мне скучно. Джон закатил глаза и увидел приближающиеся фигуры. При более внимательном рассмотрении выяснилось, что это девочки: Анджелина Джонсон, Кэти Белл и Алисия Спиннет. — Гарри! — первым заметила его Кэти. — Привет! Джон дружелюбно улыбнулся ей. Девочки подошли, и Анджелина сразу поинтересовалась: — Долго ты здесь сидишь? — она зябко поёжилась. — Нет, — солгал Джон, пусть и просидел на трибунах около получаса. Это не так уж и важно. — А я вот уже замёрзла, — присоединилась к разговору Алисия. — Где Оливер? — Скоро должен подойти, — откликнулась Кэти, сверля злосчастную дверь несчастным взглядом. Прошло около десяти минут, наполненных беспечной болтовней девочек, когда к ним подошёл Вуд с близнецами Уизли. Кратко поприветствовав ребят, он поспешил открыть дверь. Гриффиндорцы толпой посыпались внутрь. В раздевалке тоже было холодно, но в ней по крайней мере не дул ветер. Анджелина разожгла огонёк в камине, и в помещении стало понемногу теплеть. Разговор начал Оливер с уже привычной всем речи: — В этом году мы обязательно должны выиграть кубок! И мы сделаем это, мы будем тренироваться! Я верю в нас. Члены нашей команды - мастера своего дела. Все благодарно кивнули и не могли не подбодрить своего капитана: — Мы победим, Оливер! — сказал Фред. — Не может быть иначе! — поддержал его Джордж. — Не сомневайся в нас, —вставил своё слово Джон. Дальнейшая встреча превратилась в обсуждение разных тактик, благо Вуд решил не устраивать тренировку. И пусть сначала Эванс пытался внести свою лепту в разговор, он начал уставать. — Тш! — позвала всех Кэти. Когда ребята повернулись, она с улыбкой указала на младшего. Гарри заснул прямо на скамейке возле камина, удобно сложившись в комочек. Анджелина пробормотала что-то под нос и, недолго думая, прикрыла своей мантией. Разговор продолжился в уже более тихом темпе. Никто не хотел будить Гарри.

***

— Поттер! Джон замер, крепко сжав в руках книги. Он устал за день, у него начинала болеть голова, а ещё ему нужно было делать алгебру. Если бы кто-то увидел его выражение лица, то унёсся бы на край света. Проблема была в том, что он стоял спиной к говорящему, и тот соответственно не видел его лица. — А где твои дружки, Поттер? Грязнокровка и нищий Уизли. Бросили тебя или ты наконец понял, что с ним не стоит водиться… хэй!!! — его слова прервал толчок в плечо, от которого слизеринец отлетел к стене. Подняв голову, он начал возмущаться. — Ты что сумасшедший? Мой отец… — Узнает об этом? Я не думаю, — холодный голос остановил его крики. — Я мстительная дрянь, Драко, — в глазах Поттера было безумство, от которого слизеринец целиком покрылся мурашками. — Я может и кажусь святым, но это отнюдь не так… — Малфой нервно сглотнул. — Знаешь, мне хватит одного удара, чтобы испортить твоё напыщенное аристократическое личико сломанным носом, — мальчик едва не дернулся от страха. — Поэтому не давай мне причин сломать тебе нос.. Или палец. Может даже руку.. Отвали от меня, я не требую большего, потому что такой хорёк как ты мне ничего дать не может. Драко вздрогнул. Тон Поттера и его выражение лица были пугающи, Малфой даже подумать не мог, что тот может так. Однако в ту же секунду, как Поттер отстранился, он изменился, как будто никогда и не смотрел на него этим страшным взглядом, обещающим боль. Мальчик мягко улыбался, лучась светом изнутри. Как подобное вообще возможно? — Я думаю, мы друг друга поняли, верно? Драко судорожно кивнул. Он определённо не хотел иметь Поттера в качестве своего врага. На самом деле, после этой беседы, он бы предпочёл оказаться от него на расстоянии тысячи километров — Что ж, очень рад был поболтать, но у меня слишком много дел, - гриффиндорец демонстративно помахал учебником по алгебре. — Поэтому пока-пока! Не дав собеседнику опомниться, мальчик скрылся в коридорах замка. — Не слишком жёстко? — поинтересовался Том, который летел спиной и мог наблюдать потерянное лицо Малфоя. «Скажи это паре мафиози, которых я запугал настолько, что они до сих пор дрожат от одного моего имени.» - парировал Джон. Он не испытывал никаких угрызений совести. Зато его больше не будут донимать. - «И вообще,» он зашёл в один из пустых классов, раскладывая учебные принадлежности на столе. - «Не отвлекай, алгебра - это не весело.» Призрак ничего не ответил, и, опустив голову, Джон заметил покрасневшую пуговку на кофте. Том часто прятался в разных вещах, и понять где именно можно было только по изменившемуся цвету предмета. Мысли начали как-то плыть. Джон зевнул и лениво перелистнул страницу, начав выписать уравнение. Не выспался что-ли?..

***

— Что значит простудился!? В больничном крыле стоял гомон и шум. Эванс со стоном прикрыл уши подушкой. «Почему Оливер такой громкий..» - отчаянно подумал он. Голова мальчика раскалывалась от каждого крика. — Как ты вообще мог заболеть?! — старшекурсник выдернул Джона из под одеяла и, схватив за плечи, начал болтать в разные стороны. Мальчик дергался как болванчик, тупо качая головой. — Ты же понимаешь, что нам нужно тренироваться, мы должны... — Успокойся, Оливер! — возмущения Вуда прервала Алисия. — Гарри не виноват, что заболел. Он же не может контролировать свое состояние и более того, своими криками ты делаешь только хуже! Освобожденный Эванс машинально болтнул головой, будто подтверждая слова девушки, и снова свалился на мягкую подушку. Вчера вечером, вернувшись в спальню он чувствовал себя нехорошо, но был уверен, что после сна недомогание пройдёт. Но утром его вытащил из постели Рон и насильно привел в больничное крыло, так как Джон кричал во сне, и у него поднялась температура. Узнав об этом, сюда ворвался Вуд и пытающаяся остановить его Алисия. Которая прямо сейчас уводила капитана прочь, на прощание махнув Гарри рукой. Джон остался один, но ненадолго. Вскоре в помещение вошла мадам Помфри. — Заболели, мистер Поттер, — со вздохом сказала она. — Единственная печаль осени - легко заболеть, — со вздохом произнёс Эванс. — Не сказала бы лучше. А теперь выпейте, — на недоверчивый взгляд мальчика она начала пояснять. — Это зелье поможет снизить вам температуру и уменьшит головную боль. Джон кивнул и одним махом выпил всю склянку. Доктор одобряюще посмотрела на него и поинтересовалась: — Вы всегда проверяете, что вы пьёте, мистер Поттер? Эванс слабо улыбнулся. С этим была связана довольно забавная история...

***

В первый раз алкоголь Джон попробовал в девять лет. После одного из заданий, оказавшись рядом с баром, он, недолго думая, завалился туда. В «Снежной ягоде» было тепло и спокойно. Посетители выпивали, расслаблялись после работы. Или проворачивали сомнительного содержания сделки, учитывая основной контингент посетителей. Уилл, заметив друга, поспешил налить мальчику его любимый апельсиновый сок. Сам Джон присел, прикрыв глаза от сильной усталости. Рукой он нашарил стакан и выпил. Даже не подозревая, что в стакане было виски, а сок стоял в нескольких сантиметрах… Утомлённый мозг Джона не сразу понял, что это не тот напиток, как и занятый клиентами Уилл не сразу заметил, что его друг пьёт алкоголь. Так что Эванс успел выпить почти весь стакан и знатно опьянел с непривычки. С того момента Харрис вбила ему в голову, насколько важно проверять еду и напитки: — А то в следующий раз там окажется не алкоголь, а какой - нибудь яд!

***

Вынырнув из воспоминаний, Джон сказал: — Не всегда, но довольно часто. Кто знает, что тебе подсыпят в чашку? На нашем же факультете учатся близнецы Уизли. — Ох уж эти близнецы, — покачала головой Помфри. — У них есть потенциал стать великолепными волшебниками, может даже учёными! Но они так глупо его растрачивают. Эванс действительно задумался над этим. В чем цель близнецов? Почему они сконцентрировали свое внимание на утках и приколах? «У них нет цели,» - сказал Том, как будто прочитав его мысли. - «Они просто делают то, что им нравится.» Для Джона это было странным, но разве он сам не был похож на Фреда и Джорджа? Также, как близнецы, он гнался за адреналином от драк и битв, в то время как братья стремились к веселью и смеху. — Ты уже встречался с такими людьми? — спросил он полушепотом, благо Мадам Помфри уже успела уйти. — У меня был один... — Реддл замялся, явно не зная, как назвать человека. — Знакомый. Мы с ним учились на одном курсе. Ему был нужен экстрим, что-то яркое и эмоциональное. Он жил эмоциями. Понятия не имею, почему он попал на Слизерин. В голосе Тома была нотка настольгии, и Джон не решил задавать ему вопросы, пусть они и имелись.

***

— Как жаль, что ты заболел, дружище, — с сожалением произнёс Рон. Джон молча кивнул, сунув в рот ещё ложку супа. Прошло несколько часов, и к Эвансу решили заглянуть друзья. Трио собралось в больничном крыле, удобно устроившись на койках. Пришло время обеда поэтому Джону принесли еду, которую он ел без особого аппетита, как и бывает обычно во время болезней. А вот ребята через час собирались в Хогсмид и очень жалели, что он не может пойти с ними. — Это не единственный раз, когда мы можем сходить туда, верно? — задал Джон вопрос и получил кивок согласия от Гермионы. — Тогда не вижу проблемы. Мы ещё успеем погулять вместе. Разрешение то у меня есть, — оно и вправду было, честно подписанное опекуном. А то что оно подписано не Петуньей Дурсль никого волновать не должно. — Возможно это даже хорошо, что ты останешься здесь, — заметила Гермиона. — В конце концов, за тобой ведёт охоту Сириус Блэк! «Кто ещё за кем охоту ведёт» фыркнул Том на эти слова. Джон едва сдержал смешок: ребята бы явно не поняли. Однако для себя он отметил одну деталь.. — Сомневаюсь, что я так уж ему нужен, но думаю ты права. В замке безопасней, хотя бы потому что здесь нет дементоров. Ребята засмеялись и начали собираться: их время, выделенное мадам Помфри, подходило к концу. — Мы обязательно всё тебе расскажем, как вернёмся! — пообещала Грейнджер. — И конфет принесём! — добавил Рон. Джон улыбнулся и пожелал им удачи. Едва за ними закрылась дверь, и он убедился в их уходе, Эванс нарочито равнодушно задал вопрос: — Почему ты общаешься по мысленной связи? Том вздрогнул и ответил: — Не хотелось говорить вслух рядом с ними. — Раньше тебя не волновало чужое присутствие. — Раньше я не чувствовал, что меня слышат! — раздраженно вскрикнул призрак. — С этого места поподробнее, — лицо Джона неуловимо быстро сменил свое выражение, он стал серьёзнее. — Когда это случилось? — Вчера, когда мы вернулись в гостиную. Мне показалось, что Джинни услышала меня: она начала оглядываться с панически ужасом в глазах. У тебя уже начала подниматься температура, поэтому ты не заметил. Новая информация не радовала, но объясняла поведение Реддла. Учитывая, что он принёс младшей Уизли неведомое количество проблем в прошлом году, страх был оправдан. Если бы Джинни прознала, что призрак Тома до сих пор витает поблизости, то точно рассказала бы профессорам. Дальнейший сюжет и предсказывать не нужно. Джон знал, на что соглашался, когда заключал сделку с Томом. Но тогда его не слишком то волновала судьба крестража: в своей бы жизни для начала разобраться. Но сейчас… Джон не мог точно описать их отношений. Изначально построенные на взаимовыгоде, они обрели доверительный тон. Эванс назвал бы его родственным. Если задуматься, то Том — единственная в его жизни фигура, наиболее близкая к братской. Осознание данного факта поставило его в ступор. Теперь разлучение с ним виделось не слишком хорошей затеей. Но магов это явно волновать не будет. — Будем держаться от неё подальше, — произнёс Джон, задумчиво глядя в окно. Не то чтобы это было бы слишком сложно: он почти не общался с Джинни. Хотя догадывался, что ей этого хочется. Только вот ему - нет. Дверь открылась, и врач вошла внутрь, неся очередные склянки. Эванс посмотрел на неё с интересом. Прогулка виделась не плохим способом проветрить мысли. Только вот мадам Помфри его точно не выпустит. Придётся пускать в ход тяжёлую артиллерию. — Мадам Помфри, — позвал он её, и женщина, недолго думая, обратила на него свое внимание. — Вам что-то нужно, мистер Поттер? — Могу я покинуть больничное крыло? — заметив её взгляд, полный возмущения, он добавил. — Ненадолго, только прогуляться, я не усижу на одном месте! — Джон сделал очаровательное личико, широко раскрыв глаза. Том едва сдержал смешок: со стороны его товарищ напомнил котёнка. Мадам Помфри явно заколебалась. Наконец она вздохнула: — Хорошо, мистер Поттер, — увидев радость на его лице, она не могла не сказать. — Разумеется, вам запрещается выходить на улицу и находиться на продуваемых местах. Одевайтесь теплее и вечером вернитесь сюда. —Конечно! — закивал он, спеша согласиться с требованиями врача, пока она не передумала.

***

Уже одетый в тёплый свитер и кофту поверх, Джон решил пройтись по коридорам, избегая наиболее холодных мест. То есть тех, где редко проходили люди. Таких коридоров в Хогвартсе было много. Честно говоря, Эванс не понимал проблему магов. Почему бы не использовать пустые помещения? В Хогвартсе не хватает действительно важных предметов, таких как английский язык и математика. По наблюдениям мальчика, многие дети писали с ошибками и едва могли делить и умножать. А ведь есть и другие предметы, которые были необходимы по мнению Джона и Тома: этикет и магические традиции, так как многие маглорожденные пренебрегали ими; география, лечебная магия… От полного погружения в свои мысли, Джона отвлекла открывшаяся дверь. Он огляделся и понял, что в своих мыслях пришёл к кабинету защиты от тёмных искусств. — Гарри? Что ты здесь делаешь? — удивился Люпин. — А Рон с Гермионой где? — В Хогсмиде, — ответил Джон, с интересом наблюдая за учителем. После первого урока Эванс мало обращал на него внимание, полностью погрузившись в себя. Поэтому теперь разглядывая его с увеличенный вдвое любопытством. — Вот оно что! Люпин немного помолчал. — Не хочешь зайти? Мне как раз привезли гриндилоу для следующего урока. — Что привезли? Джон вошел в кабинет Люпина. В углу стоял огромный аквариум. Болотно–зеленого цвета чудище с острыми рожками, прильнув к стеклу, корчило рожи, сгибало и разгибало длинные костлявые пальцы. Мальчик поражённо прилип к стеклу, с бесстрашием вглядываясь в мутные глаза монстра. — Водяной черт, — пояснил Люпин, внимательно его разглядывая. — А ты довольно смел, — с улыбкой прибавил он. — Многие твои сокурсники вероятно сбежали бы подальше, несмотря на то, как легко победить гриндилоу. Всего то стоит сломать ему пальцы. Водяной черт оскалился, обнажив зеленые зубы, и зарылся в водоросли. Джон фыркнул и обиженно надул губы: — Почему он прячется? — Должно быть ты нервируешь его. «Ты просто страшный.» Два ответа последовали незамедлительно. — Чаю хочешь? — Люпин поискал глазами чайник. — Я как раз подумывал о чашке чая. — Да, пожалуйста, — охотно согласился Эванс. Причины две: он замёрз, а ещё ему хотелось побыть с Люпиным побольше. Тот коснулся чайника волшебной палочкой, и из носика сейчас же вырвалась струйка пара. Джон наблюдал за тем, как тот заваривает чай: искусно, со всей любовью и знанием своего дела. Вскоре две чашки с напитком стояли на столе. Сам Джон устроился у камина и едва не мурчал от удовольствия. Профессор не мог скрыть лёгкой улыбки каждый раз, когда видел это. — Я надеюсь, что ты не возражаешь против чайных пакетиков, — он со вздохом сел за стол. — Мои запасы чайных листьев закончились только вчера. — Совершенно не возражаю. Чайные листья долго будут вызывать у меня неприязнь. — Ты говоришь про ту историю с предсказанием, верно? — полюбопытствовал учитель, и это ещё раз показало скорость распространения слухов в Хогвартсе. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты явно его не боишься. Джон задумчиво посмотрел на него, грея руки о чашку: — Предсказания - это прежде всего лишь вариант событий того, как развернётся судьба. А бежать от судьбы - глупо, — он сделал глоток. — Но это, разумеется, касается только настоящих предсказаний. Слова же Трелони не более чем шарлатанство. Брови Люпина взлетели вверх: — Довольно.. Категоричное мнение. Джон пожал плечами: — Даже если бы её предсказание было настоящим, я бы не стал пытаться что-то менять, — он встал со своего места и начал расхаживать по кабинету, как обычно это делал, когда делился своими мыслями с Рейчел. —Большинство предсказаний сбывается именно потому, что люди хотят что-то изменить. Скажем, — он замер и прикоснулся к стеклу аквариума. — Если бы вы узнали, что встретитесь с оборотнем, — зеленые глаза не пропустили вздрагивания Люпина, но отложили этот жест в сторону. — Вы бы попытались этого избежать. Вы бы не вышли в полнолуние на улицу, не пошли бы куда-то в лес. Но по итогу встретили бы его на какой-нибудь людной Лондонской улице, совершенно точно не в полнолуние. Потому что предсказания, пророчества - туманны и у них множество трактовок. Кто вам сказал, что оборотень захочет покусать вас? Может вы обсудите с ним книгу или погоду, или просто пройдёте мимо, — он вернулся на свое место. — И это также доказывает, что от судьбы не убежишь. И люди - просто идиоты, если не понимают этого. Люпин действительно был растерян. Гарри сильно отличался от его ожиданий, даже внешностью! Видевший его в детстве профессор не понимал, как рыжие волосы могли превратиться в чёрные, а карие глаза - в зеленые. Но он не задавал вопросов, так как сам мальчик явно не подозревал о своей внешности. Тут он конечно ошибся, но он этого не знал. Даже его боггарт... Ремус ожидал увидеть Волдеморта, был готов встать между призраком и Гарри, но вместо этого перед ним предстал незнакомый мужчина, вызвавший ужас в глазах ребёнка его друзей. Ремус чувствовал, что ошибся когда решил не навещать, не искать встречи с Гарри. — Ты очень похож на мать, — вырвалось у него. — Та тоже никогда не верила в пророчества.. — Были вы знакомы? — мальчик чуть наклонил голову. — Мы были однокурсниками. Я дружил с твоим отцом. У нас была небольшая, но дружная компания, — голос Люпина затих. — По крайней мере, я так думал.. — В вашу компанию входил Сириус, верно? Считаете ли вы его преступником? — А ты нет? — слабо улыбнулся Ремус, не став отвечать на первый вопрос, так как по его тону было ясно, что ответ и не требуется. — Нет, — неожиданный ответ вырвал профессора из меланхолии. Он ошарашенно посмотрел на ученика. Тот выглядел совершенно спокойным. — Я не верю. Стал бы человек, что был по собачьи предан своим друзьям, предавать их? Звучит, как полная чушь. — Ты не понимаешь. — Верно, — кивнул мальчик. — Я многого не понимаю. Например я не понимаю, почему вы так уверены в его виновности. Доказательства? Их нет. Хороший суд? Какое удивление, его тоже не было. Так кто же виноват? Ремус слушал речь Гарри с растерянностью и был похож на пнутого щенка. Все его рассуждения и мысли рушились, как карточный домик. — Но мне интересно, — сказал вдруг Гарри. — Вас правда ничего не волнует. Моя внешность, к примеру? Люпин замер, но хмуро кивнул: — Волнует. — Ой, не волнуйтесь, — весело прощебетал мальчик. — Вы не сошли с ума, у меня правда рыжие волосы и карие глаза. Просто, когда распускаются слухи о твоей внешности, проще как-то соответствовать им, чтобы не рушить нежную нервную систему британских магов, — с этими словами он стянул с ушка незаметную до того серёжку. Внешний вид мальчика изменился, и теперь на него смотрел тот, кого Ремус и ожидал увидеть, а не зеленоглазая копия Джеймса. — Надеюсь, этот секретик останется между нами? — он с улыбкой подмигнул учителю. Ремус устало вздохнул и рассмеялся: — Конечно, Гарри.

***

Дальнейший день прошёл довольно таки спокойно. Ремус всего раз попытался узнать о его боггарте, но получил в ответ лишь мрачный взгляд и уверения, что «этот человек не стоит ни времени, ни лишних слов». Люпин немного рассказал о своих школьных годах, о путешествиях после окончания войны.Распрощались они уже ближе к ужину, о котором любезно напомнил Том, наконец-то вылезший из пряжки на ботинках, где он почти сразу после прихода к Люпину устроил то ли сонный час, то ли просмотр своих воспоминаний. Вскоре он наконец встретился с Роном и Гермионой. На колени Эванса посыпался дождь сладостей в пестрых блестящих обертках, а сам ребята наперебой принялись рассказывать о своих приключениях в деревне. Побывали он много где: в магазине волшебных принадлежностей «Дэрвиш и Бэнгз», и в лавке диковинных штучек «Зонко», и в пабе «Три метлы», где попробовали чудесное горячее сливочное пиво. — А почта, Гарри! Двести сов, каждая на своей полке, у каждой свой цвет, чем сова быстрее, тем цвет ярче. — А в «Сладком королевстве» новый сорт сливочной помадки! Всем дают бесплатно попробовать. Вот, держи. — А в «Трех метлах» мы, кажется, видели огра... Кто только туда не заходит! — Жаль, что нельзя было захватить сливочного пива. Так хорошо согревает! — А ты что делал? — опомнилась Гермиона. — Я надеюсь, что ты не просидел весь день в больничном крыле? — Да нет, так... пил с Люпином у него в кабинете чай, —он немного рассказал про их беседу, опустив ненужные детали. То есть, его мысли по поводу Сириуса и раскрытие маскировки. — Пора идти за праздничный стол, до начала пять минут,— сообщила Грейнджер, посмотрев на часы. Друзья выскочили через проем с Дамой и вместе со всеми поспешили в Большой зал. Там было невероятно красиво, и как бы Джон не ненавидел Хэллоуин, он не мог не признать этого. Сотни тыкв светились зажженными внутри свечами, под затянутым тучами потолком парила стая летучих мышей, змеились молниями ярко–оранжевые транспаранты. Столы ломились от яств, да таких, что Рон с Гермионой, объевшиеся в Хогсмиде сладостей, не только отведали всего, но еще взяли добавки. Даже сам Джон ел с гораздо большим аппетитом, чем днём. Вместе с друзьями он просмотрел представление от призраков, вкусно поел и весело провел время. Сразу после пира, ещё в Большом зале мадам Помфри схватила его своими цепкими пальчиками и затащила в больничное крыло, где провела очередную диагностику, дала лекарство и велела лечь спать. А утром он узнал, что во время пира в Хогвартс проник Сириус Блэк и изрезал картину, охранявшую вход в гриффиндорскую башню.