Ватный мир

      Реакция детей на появление отца во время обеда была даже неправильно эмоциональной. Дети столь явно и открыто показывали свою радость и удовольствие от появления Гарри в комнате, что Принцу и Малфою-старшему становилось неуютно. Драко никогда так не реагировал на Люциуса, хотя тот тоже не слишком часто проводил время с сыном — особенно после того, как наследник стал достаточно взрослым для обучения. Хотя, может, из-за этого Драко никогда особо и не проявлял эмоций: из-за того, что не помнил «милого» и забавного папу, нянчившегося с ним, пока он был совсем маленьким, из-за того, что в его сознании сохранился лишь строгий и контролирующий все отец.              Угомониться дети не могли в течении всего ужина, беспрерывно, наперебой щебеча обо всем подряд и боготворящее поглядывая то на Гарри, то на, как ни странно, Драко. Особенно много звучал голос Сириуса: мальчик хвалился перед своим младшим отцом своими достижениями в музыке и шахматах («Представляешь, пап, я обыграл Лили уже двадцать семь раз! А она выиграла три! Это уже так легко»), заискивающе поглядывал на него, то и дело перебивал свою сестру, стоило той разговориться. Гарри порой неодобрительно качал головой, но молчал, косясь на замолкающую, но все же поддерживающую вздорного мальчишку улыбкой Лилиан. Но в конце концов достижения у Сириуса закончились, и он замолчал, лишь изредка позволяя себе вклиниться в разговор, когда речь взрослых заходила на знакомую ему тему.              И несмотря на неловкость и напряжение Гарри и негатив со стороны Драко, обед проходил вполне мирно. В основном благодаря Гермионе, что с легкостью поддерживала любую заданную тему и вводя в него замолкающих мужчин. «И недаром эта юная особа стала журналисткой,» — думал Люциус, когда невестка в очередной раз выдернула его из собственных мыслей, задавая новую тему для обсуждения.              В разговорах прошел почти час, за который домовики успели сменить три блюда и принести десерт с прекрасным чаем, источающим превосходный земляничный аромат. Гарри в тот момент впервые за все время загорелся энтузиазмом, подхватив свою чашку и тут же отпив пару глотков. Северус, наблюдавший за своим младшим партнером на протяжении всего времени, нахмурился, понимая, что до этого тот и вовсе не притрагивался ни к еде, ни даже просто столовым принадлежностям. Лицо юноши тут же расслабилось, а с губ сорвался тихий вздох облегчения. Певерелл прикрыл глаза и тепло улыбнулся, расплываясь на своем стуле.              Вот только почти тут же над плечом молодого лорда склонился Талис, безмолвной статуей стоящий до этого за спиной Гарри. Его губы быстро зашевелились и Певерелл, метнув взгляд в сторону мужчин, тут же выпрямился, вновь разводя напряженные плечи. Только когда Гарри отставил чашку и сложил руки, сложенные в замок на край стола, слуга выпрямился, вновь становясь больше похожим на некую скульптуру, нежели обычного человека.              Гермиона тогда окликнула его, и Принц понял, что, вероятнее всего, кроме него никто этой сцены и не увидел. Мало какой слуга (да даже старший родственник) позволит себе так обращаться с действующим лордом — со своим господином -, поучать его и одергивать в присутствии стольких магов и тем более наследников.              Стоило лишь детям съесть последние кусочки своих десертов и совсем заскучать, как Гарри, прервал дискуссию Драко и Северуса, прощанием и извинениями за то, что «вынужден столь рано покинуть эту прекрасную компанию». Он поднялся изо стола и оглянувшись ласковым голосом подозвал к себе Лили. Девочка сначала растерялась, наклонила голову в сторону, а потом видимо что-то вспомнив, растянула губы буквой «о», тут же спускаясь со стула и бегом направляясь к отцу.              Только сейчас Люциус припомнил просьбу девочки, о которой она просила несколько дней назад. Но, видимо, кто-то (Талисис — Малфой уверен, пусть того и не было в тот момент рядом) не забыл о словах ребенка и справился раньше их. Была ли еще надежда на то, что они смогут обсудить странное поведение дочери? Ответ бы очевиден. Смогут. После сегодняшнего дня стало понятно, что, если они хотят как-то вывести Гарри на диалог, то нужно использовать для начала именно тему близнецов.              Хотя сейчас им стоило задуматься не о сближении с Гарри, а о том, что говорил Драко. Впрочем, так они и поступили, после ужина, на котором уже никого кроме них с Сириусом и Лилиан и ни было, и укладывания детей. Было приятно видеть улыбку Лили и «независимое» выражение лица Сири, безуспешно пытающегося скрыть смущение, когда они все же пришли пожелать спокойной ночи и прочитать недлинную историю какого-то древнего мага — Принц-Снейп категорически отказался читать сказки и небылицы.              — Слова Драко сегодня, — начал Люциус, стоило им пройти в свои апартаменты. — О том, что, есть способ вылечить Гарри. Что ты думаешь об этом?              — Он не говорил об излечении, — в первую очередь жестко кинул Северус, опускаясь на кровать и продолжая уже больше устало, чем грубо. — Я не знаю, Люц. Ничего не знаю. В том-то и проблема. Мы даже не знаем точно, что происходит с Пот-Гарри. Знать бы нам больше о том, что именно так влияет на него.              — Я был в библиотеке пару раз, ты знаешь. Единственное более или менее подходящее под нашу проблему, что я нашел, были нарушения именно во время беременности. Много магии уходит для создания нужной среды для плода в теле мужчины, в последующем поддержании ее и питании ребенка, так, как та же пуповина, через которую питается зародыш, в женском теле при мужской беременности отсутствует. Поэтому питается ребенок в материнском мужском теле при магически созданными веществами. Это достаточно энергозатратно, и в одиночку мужчинам-матерям сложно вытягивать подобное, а тут плода было два… Плюс ко всему, само по себе поддержание ребенка равной долей магии от всех родителей, как и в случае с женщиной. Но все проблемы, описанные в тех книгах, проходили после родов. А «недокормленность» возможно было исправить за первые пару месяцев. Я помню, проблема восприятия внешней энергии… Но информации о таком я и вовсе не нашел. Вернее нашел кое-что, но оно было о сквибах и тому подобном, — рассказывал Малфой. — То, что я запомнил со слов Гарри я нигде не нашел.              — Он, кажется, упоминал об особенностях своего рода, — напомнил Северус.              — Да, — подтвердил Малфой. — Но я не смог найти ничего ни в истории Слизеринов, ни в истории Певереллов.              — Многие маги не выставляют на показ свои слабости, — подтвердил Северус.              — Но Драко что-то знает, — добавил Люциус, прищурившись. Он вытянул из гардероба ночные сорочки и, передав одну Северусу, начал расстегивать пуговицы своей рубашки. — Значит информация об этом все же есть. Только не в… Общем доступе.              — Или ему рассказал сам Гарри, — опроверг Северус, забираясь рукой во внутренний карман своей мантии и сжимая листок бумаги, лежавший внутри. — Но, значит, это знает и Грейнджер, так? — мужчина посмотрел на партнера. — А она сегодня ясно дала мне понять, что вполне готова помочь нам.              — Когда? — удивился Люциус, перебирая в голове воспоминания.              — После ужина, — Северус вытащил из кармана листок, передавая мужу. — Она подошла, когда Драко играл в шахматы с Сири, и сказала, что будет на связи, если понадобится помощь с Гарри, а так же дала адрес своей работы, чтобы не раззадоривать Драко еще сильнее.              — И ты столько ждал, чтобы рассказать мне? — недовольно покачал головой Люциус, устраиваясь на кровати. — Хотя раньше и правда было не время, — спустя пару секунд добавил спокойно блондин, откладывая закладку на прикроватную тумбочку, после чего аккуратно продолжил. — Ты будешь принимать это зелье?              Северус передернул плечами, так и не давая четкого ответа.        ***              Проснувшись утром, Северус окончательно понял, что не может позволить себе так легко отвергнуть столь щедрый подарок Магии и отказаться от связи. Как бы ни было это аморально и эгоистично так бесцеремонно влазить в скрытые, где-то даже сокровенные воспоминания другого человека. Снейп никогда и не пытался претендовать на звание самого честного человека в мире.              — Сев, ты рано, — недовольно выдохнул сонный Люциус, приоткрывая один глаз. Брюнет сковано улыбнулся и вплел пальцы в длинные волосы своего белокурого любовника, ласково массажируя кожу головы и легко поглаживая чувственную шею. — Ммм, — простонал Малфой, подтягиваясь выше и ложась на грудь своего мужчины. — Сделай так еще.              Северус подавил в себе смешок от вида млеющего Люца и почувствовал, как шнурок его ночной сорочки слабеет, из-за чего легкая ткань расходится в стороны, обнажая светлую грудь. Ладонь Малфоя легко скользнула под одежду, но лишь прошлась от жилистых плеч к животу, где закончила свой путь, продолжая лишь слегка поглаживать прохладную кожу.              — Сколько сейчас времени?              — Часы говорят, что почти семь, — тихо ответил партнеру Северус, стараясь не разрушать тишину. — Хочешь узнать, что я сегодня видел во сне?              — А ты запомнил? — заинтересованно пробубнил Люциус в ключицу партнера. — Или нам следует вставать? Это что-то хорошее, да?              Аристократ явно совсем не желал вставать и задал второй вопрос просто для вида. Северус переложил руку на спину любовника, натыкаясь на недовольный вздох и ответил:              — Да, я наконец запомнил, то что там было. И… Я не скажу, что это хорошее, но это не плохое. Я видел его первую поездку на Хогвартс-экспрессе и первое появление в школе. Люц, я видел тебя и себя в его воспоминаниях. Это так странно — знать о чем думает мальчишка, впервые видящий тебя. Я считал, что должен был вызвать страх или отвращение. Я все-таки являюсь воплощением того, как описываются «колдуны» в магловских книжках: пугающие, бледные, большеносые мужчины и старухи, носящие черные одеяния. Но знаешь, что подумал этот мальчишка? — Северус покосился на партнера и, убедившись, что тот не спит, а слушает его, продолжил: — «Этот человек выглядит справедливым». Вот что он подумал. А первое, что сделал я — это высмеял его перед двумя классами, самоутверждаясь и истребляя из него Джеймса. Джеймса Поттера, о котором он даже и не слышал почти, Люц. Очень справедлив, и не по годам умен, не правда ли?              — Я не буду отвечать, хорошо, — глядя на кривую улыбку зельевара, вскинул брови Люциус. — А что он подумал обо мне?              — Он видел вас на платформе. В тот же первый день. Его постоянно отвлекали Уизли, поэтому единственное, что я смог понять это то, что ты выглядишь зловеще, — насмешливо проговорил Северус. — У мальчика явно было плохо с ассоциациями. Хотя удивительно, что он хоть как-то развился в той обстановке, в которой воспитывался, — Принц покачал головой и вздохнул. — А знаешь, что еще я узнал? — и не дожидаясь ответной реакции тут же продолжил. — Золотой мальчик и правда мог попасть на Слизерин, — Северус усмехнулся. — Представь реакцию старика, если бы это случилось. Все его планы рухнули бы! Но Поттеру слишком уж не понравился твой сын, Люц. И мне бы не понравился будь я на месте Поттера. Драко же был вылитый Джеймс в том возрасте! А я не замечал. Хороший крестный…              — А Гарри — ты, да? — вмешался Люциус, привставая и вглядываясь в лицо любовника.              На пару минут наступила полная тишина. Люциус в конце концов снова расслабился, растекаясь на груди мужчины.              Маленький Гарри Поттер и правда был похож на юного Снейпа. Это удивляло Северуса, и в очередной раз заставляло задуматься о том, насколько он был слеп. Он из раза в раз давил «звездную болезнь глупого мальчишки» и всячески мстил Джеймсу за его счет, при этом внутри себя считал, что не делает ничего неправильного, ведь он защищает грифиндурца и отдает долг Лили. Это почти смешно. Выходит, он так и не смог искупить свою вину перед этой прекрасной женщиной… Хотя о чем тут говорить? Его гнев и гордость затмили собой даже факт о связи с мальчонкой.              Но сейчас у него есть шанс все исправить, и за эту возможность стоит схватиться двумя руками.              Люциус заерзал в его объятиях и, пару раз тяжело вздохнув, поднялся, потягиваясь. Он неодобрительно взглянул на любовника, бессловесно обвиняя в своем раннем пробуждении и поднялся на ноги, лениво проходя к смежной со спальней ванной.              Оставшись наедине с собой, пока его возлюбленный, выполняет все утренние процедуры, Северус не смог придумать ничего полезнее и интереснее, чем сделать себе и своему мужчине утреннего кофе, к тому же до завтрака еще оставалось около полутора часов. Он, конечно, мог бы просто позвать эльфа и приказать тому доставить в комнату завтрак, но мысль о том, что он просидит без дела еще тридцать минут, невозможно удручала.              Но вот ноги понесли его совсем не в сторону кухни. Думая обо всем сразу и ни о чем конкретном, мужчина и не заметил, как забрел в коридор, ведущий к гостиной рядом с покоями Гарри — как успел он понять вчера. Не замедляя шага и лишь поверхностно рассматривая новую локацию: фиолетовый коридор, наполненного ароматом стойким ароматом нарциссов, расставленных в расписных вычурных вазах, и легким, почти незаметным, подснежников. Угнетающе…              Северус не успел дойти до следующего поворота, как послышались шаги и возбужденное неразборчивое женское щебетание. Нахмурившись, Принц, ускорил шаг, пытаясь вспомнить слышал ли он когда-либо этот голос прежде. Он казался родным и знакомым. Но, нет. Казалось, существование подобного голоса не возможно — слишком звонкий, но при этом мягкий, слишком нежный и зазывающий, порочно-невинный. Противоречивый и гармоничный.              — Господин Принц, — стоило ему дойти до угла, зазвучал уже знакомый голос. — Доброго утра, — Северус встретился взглядом со спокойными глазами Талисиса. — Что вы делаете в этом крыле?              Снейп не ответил и перевел взгляд на второго человека, стоящего за плечом слуги. Она… Он… Этот человек был странным. По голосу маг слышал женщину, но видел он нечто больше напоминающее мужчину, вернее мальчика-подростка. Квадратная челюсть с небольшой ямочкой, высокие скулы, ямочки на щеках, прозрачно-белая кожа, усыпанная родинками, темные густые брови с засечками ближе к концу, тонкий нос, глубокая носогубная складка. От этого лица, обрамленного, вьющимися золотистыми локонами, почти невозможно было оторваться, а каждая попытка оторваться от рассматривания этих расслабленных подведенных блеском розовых губ, этих и глубоко посаженных ало-карих глаз, обрамленных густыми ресницами, отдавалась неприятным звоном в ушах и ощущением отказа от чего-то великого и бесценного.              Губы андрогина растянулись в улыбке, а каблуки остроносых туфель застучали по паркету. Множество белых лент, закрепленные на короткие темно-синие шорты, совсем не скрывающие длинных, совершенно безволосых ног, развивались при каждом шаге «магнита», как впрочем и длинный черный шелковый кардиган, исписанный иероглифами, лишь слегка прикрывающий летучий белый топ. Отсутствие талии, особо выраженных мышц, длинные тонкие ноги и пышные волосы, уложенные в изысканной прическе, еще больше запутывали, не давая определить пол существа.              — Какой мрачный, — плаксиво озвучил необычный голос, а губы растянулись в еще более широкой улыбке, обнажая ровный ряд заостренных зубов. — Мне нравится. Как тебя зовут, юноша?              — Господин Роузен, — Талис шагнул вперед              — Я еще не встречал тебя, — продолжил странный ребенок, переминаясь с мыска на пятки и гипнотизируя своими светящимися глазами мага. — Давно Вы в этом доме? Неужели Гарольд под конец этого существования все же решил последовать советам старших и найти кого-то, чтобы повеселиться, а не зацикливаться на всем том…              — Господин Роузен! — повысил голос Талисис.              Улыбка ребенка потухла, а все те активность и интерес словно улетучились. Парень фыркнул, выпрямляясь, в очередной раз вызывая диссонанс с собственной внешностью. Парой секунд назад Северус был уверен, что этот человек довольно низок, ведь его тело выглядело хрупким, но его рост был почти столь же высок, как и у самого зельевара. Роузен был не меньше ста восьмидесяти сантиметров. Это не ребенок. Роузен обернулся.              — Ты правда считаешь, что я буду слушать тебя, клятвопреступник? — тихо поинтересовался он с явной враждебностью, хотя минутой ранее его голос явно не источал ничего подобного, а в коридоре были только они трое. — Не-ин-те-рес-но.              — Я не думаю, что хозяин будет рад вашему поведению. И тем более его не порадует, что Вы пытаетесь покорить его флейксоула, — не отреагировал на жесткие слова слуга Певерелла. — Неужели Вы хотите испортить отношения с лордом Певереллом?              — О-о-о, — протянул Роузен, вновь оглядывая мужчину, но уже по-новому — заинтересованно. — Прошу прощения, юноша, — парень подхватил подол своего кардигана и умело сделал реверанс. — Я Тимоти-Александр-Питер Роузен. Приятно, наконец, увидеть Вас. По Пространству ходит множество слухов о судьбоносных нашего нового милого связующего. Я наверное, хотел бы познакомиться с тобой поближе, — парень закусил губу.              — Лорд Принц, — начал Талис.              — О! Северус Принц! А я ломал голову, кто ты из двоих. Хотя можно было догадаться, — парень указал на волосы. — Малфои не темненькие.              — Откуда Вы все это знаете? — все же смог заговорить Северус, перешагивая через необъяснимый страх внутри. Страх показаться недостойным этому пареньку. Страх не быть привлекательным для него.              — Ты такой милый, дитя, — заливисто рассмеялся андрогин. — Конечно, я знаю. Я не могу позволить себе не знать что-либо.              — Вас ждут, господин Роузен, — вновь вмешался Талисис. — Господин Принц, если Вы заблудились, через пару минут, я приду и отведу Вас к Вашим покоям, подождите здесь.              Тимоти фыркнул, когда Талисис, не дожидаясь ответа никого из них двоих, зашагал дальше по коридору. Парень сложил руки за спиной и, попрощавшись с Северусом и кинув, что с нетерпением будет ждать их следующей встречи, последовал за дворецким. В ушах мужчины продолжал раздаваться звонкий стук шпилек о паркет, даже спустя несколько часов.              С затаенным страхом, Северус надеялся, что больше никогда не повстречает этого человека в будущем.