По ту сторону

***

      Приятное дуновение ветерка мягко огладило щеку немца и заставило открыть глаза своим еле ощутимым холодком. Где он? Вокруг ни следа войны: ни этих разваливающихся домов, ни криков людей, ни звуков стрельбы. Только шорох листвы, даже птицы не поют. В тому же… сейчас словно весна наступила, так тепло на солнышке, как в мае. Он же на солнце? Точно не в тени.       И все же вот так вот лежать вечно, на этой мягкой траве, нельзя, хоть и очень хочется. Тело очень легко приняло вертикальное положение, хоть и не хотело покидать такие приятные объятья поляны. Быстро оглядевшись уже бывший император наконец-то понял, что точно находится не в мире живых.       И все же все эти книги о загробном мире с адом и раем врут. Ведь если бы это была правда, то германский император сейчас бы горел на самом последнем круге ада за свои грехи. Но он стоит на светлой поляне, обдуваемой прохладным приятным ветерком. Эти луга уходят за горизонт, словно им конца и края нет. Может так и есть, но сейчас нагружать этим пустую голову совсем не хочется. Сейчас у него есть возможность наконец-то остановиться и не думать обо всех государственных делах, проблемах и заботах.       Вот только одна маленькая мысль не давала покоя: он отчётливо слышал шум листвы, а значит где-то неподалёку должно быть дерево, а может и целый лес. И вправду, когда ариец обернулся, сразу же увидел одинокое дерево. Но он прекрасно помнил, что его здесь не было раньше… видимо это место способно на многое.       Путь до него занял меньше времени, чем планировал сам немец. Видимо мир мёртвых не перестанет его удивлять ещё долго. Как оказалось это клен, * причём с веревками, которые были привязаны довольно высоко. Издалека казалось, что там никого и нет, но как только ариец увидел человеческую фигуру, то сразу же насторожился. Неужели в этом месте есть кто-то другой? Хотя что можно было ещё ожидать от загробного мира? В любом случае остаётся надеяться, что это не очередной враг, например Ри, потому что драться с ним в таком прекрасном месте не очень-то и хочется. Но с каждым шагом верилось в это все меньше и меньше, потому что фигура была хрупкая, даже в какой-то степени женская.       А когда бывший император германских земель наконец понял кто это, то просто не мог поверить своим глазам. Вот перед ним стоит его родной кузен! Правильнее сказать сидит, но это уже совсем не важно, ведь он цел, жив и здоров. Хотя вряд ли он жив, если находится в мире мёртвых, но это тоже сейчас не имело никакого значения. И все же эту детскую радость немец сдерживал в себе в силу воспитания. Он позволил себе лишь тихонько подойти ближе и положить свою тяжёлую руку на плечо австрийца.

***

      Очередной порыв ветерка вызвал небольшие мурашки на коже австрийца, которые быстро пропали. Сколько он уже здесь? Вроде бы недолго, а вроде бы и вечность. Но какая разница? Он ведь все равно умер, так что такие относительные вещи как время для него перестали иметь ценность.       Снова дуновение ветра, но на этот раз более сильное, оно даже смогло немного раскачать качели. Стоило только подумать АВи о том, что хочется раскачаться, как начинает дуть такой ветерок. Это точно не совпадение, и сын Австрийской Империи это уже давно понял. Это место исполняет любые его прихоти, стоит только подумать. Он даже смог вернуть зрение, которое, казалось, никогда больше не вернётся, а темнота поглотит с головой.       Ухо, что улавливало тихий шаг, судя по всему, доставляло мозгу недостоверную информацию, так как в мире живых всё воспринимается по-другому. И сейчас всё ощущается, как огромная иллюзия. Он часто слышал подобное, но когда оборачивался никого рядом не было, поэтому он уже давно бросил все эти попытки. Вот только тяжесть руки на плече не могла быть самообманом.       Голова неторопливо повернулась в сторону незванного гостя с надеждой на то, что это будет кто угодно только не отец. И его надежды оправдались. Поначалу он не мог поверить глазам своим и сдержать эмоций, а потому улыбался, как дурачок. Но вскоре печальное осознание пришло. Он похлопал рядом с собой по доскам качели, чтобы Ги смог сесть, благо место позволяло, нужно было только немного подвинуться. Сейчас голова в миг опустела, хотя пару мгновений назад хотелось столько узнать у любви всей своей жизни.       И повисла тишина, даже шум листвы прекратился. Австро-Венгрия хотел как-то начать разговор помягче — причём по его лицу это было видно, особенно по глазам, они всегда выдавали его — но не знал как. — Ги… почему ты не сдержал обещания? — не с очень приятной темы решил начать австро-венгр. Да, можно было начать и мягче, но для этого стоило немного подождать, а делать этого сейчас совсем не хотелось. — Прости меня, АВи, но я не мог сдержать его изначально, и ты это прекрасно понимал, — только сейчас немец позволил себе немного распустить руки и приобнять возлюбленного за талию, на что последний только чуть ближе прижался к нему. — Я знаю, знаю… но все же надеялся, до конца, что ты сможешь выжить. Что послужило причиной твоей смерти? — поинтересовался австриец. И снова его лицо выдавало слишком много ненужного. — Лучше тебе не знать… — утаил немец, но такой ответ для венгра был лучше любых слов. Да, Германия никогда не показывает на лице своих истинных эмоций, но есть в голосе что-то такое, что может расслышать только кузен и понять. — И зачем же ты это сделал? — с лёгкой обидой поинтересовался старший. — Чтобы умереть достойно. По мне лучше умереть от своих рук, чем позорно гнить где-то в подвале врага, — холодно ответил бывший император немецких земель. Австрия никогда этого в своём брате не понимал. Для него самоубийство казалось чем-то низким, проявлением слабости, а вот та же смерть в плену, какой бы ужасной она не была, гораздо достойнее. К тому же они страны, им нечего бояться, только того, что их забудут, а после таких поступков точно будут помнить.       После этой фразы вновь наступила тишина, но она не была такой напряжённой, как в прошлый раз. Она скорее значила спокойствие и единение двух душ, которые наконец-то нашли свое счастье и покой. Объятья, которые они сейчас дарили друг другу, были лучше всего на свете, не хотелось, чтобы они прекращались, да и не будет этого как минимум в ближайшие пару минут, а может и десятков минут… время в этом месте значения не имеет. Ветерок снова слегка подул, тем самым расшевелив качели, которые без единого звука слегка покачивались вперед-назад.       Вот только АВи хотел чуть-чуть больше, чем эти объятья, а потому он потянулся к губам любимого и нежно накрыл их своими. Вот теперь, когда немец нежно сминает его губы и дарит тепло своего тела, австрийца можно назвать самым счастливым человеком на земле. Да и немца тоже, ведь оба прекрасно понимали, что впереди у них целая вечность, которую теперь никто и ничто не сможет укоротить.