Kiss of the Cobra King

      Тяжёлая дверь протяжно скрипнула, будто была в таком же раздрае чувств, как и Роберт. Пленный тут же настороженно вскинул голову. Он пришел. Монстр в человеческом теле. Юноша пытался рассмотреть, есть ли с ним его брат, но видел только одного Эриона. Нет, не Эриона, — существо, что носит его тело. Роберт активно пытался заглянуть вошедшему за спину, но не видел ничего. Хью не нашли? Приведут позже? Его уже убили?       Из коридора вдруг показалось чье-то плечо. Постепенно в проходе появился стражник. Безмолвно следуя за хозяином, он смотрел мертвыми глазами в пустоту. Роб чуть не закричал, когда увидел что у того в руках. Это было бессознательное тело брата. Его перекинули через плечо, держа, будто мешок.       — Сволочь! — крикнул Роберт, дернувшись в сторону Змея.       Эрион только усмехнулся и подошёл ближе.       — Ну что, как ты теперь заговоришь? — зашипел довольный мужчина.       Когтистый палец коснулся упавшей на вспотевший лоб темной пряди.       — Не прикасайся ко мне как Эрион, — юноша отдернул голову, в отвращении сморщив нос.       Мужчина насмешливо хмыкнул на это заявление и направился в сторону Хью.       — Не подходи к нему, мразь! — Роб кинулся в сторону короля, перетягивая ремнями руки добела.       Не обращая никакого внимания на метания юноши, Змей с предвкушающей улыбкой провел когтями по шее мальчика.       — Пора просыпаться, — прошептал он на ухо бессознательному Хью и похлопал ладонью по щеке, приводя в чувство.       Пленник вяло завозился на плече стражника.       — Поставь его, — обратился Эрион к слуге.       — Братик? — промямлил все ещё приходящий в себя мальчик.       Хотел было протереть глаза, но руки что-то странно сковало сзади. Этот факт быстро привел его в чувства. Хью заозирался, опасливо отходя назад, но сразу наткнулся на что-то, похожее на стену — крепкого стражника, держащего его.       — Роб? Что происходит? — в его голосе слышались волнение. — Это твои новые знакомые?.. Зачем они меня держат?.. А почему ты связан?..       С каждым новым вопросом волнение младшего брата нарастало, а старший все сильнее поникал, пока совсем не отвел взгляд. Он не мог смотреть на него, не достоин был. Что бы он ответил? Что того сейчас убьют или покалечат? Что во всем этом его безмозглый брат виноват? Что он влюбился в убийцу, надеясь, что все изменится? Нет, Эрион не убийца, это чертов Змей, пропади он пропадом.       — Твою мать, — не сдержавшись, процедил сквозь крепко сжатые зубы Роберт.       Юноша проговорил тихое «прости», только на это он был способен сейчас. В горле стоял ком, а сердце бухало в страхе за родного человека.       — Даже не посмотришь? — с напускной горечью обратился Эрион к Робу. — А говорил, что скучаешь очень.       Нет, подумал пленный. Не посмотрит. Просто не имеет права теперь. Не достоин.       — Ну что ж. Тогда… — загадочно протянул Змей.       После этого раздался детский крик. Роберт молниеносно метнулся, натягивая ремни до предела. С плеча мальчика стекала темно-красная струя и зияла рана.       — Ублюдок! Не смей! — крикнул Роб, срывая голос.       Руки юноши сжались добела. В горле клокотала ярость, грозясь вырваться в рёв.       Пленный невольно посмотрел на младшего брата. Его большие глаза, казалось, были сейчас ещё больше, полные неподдельного страха, непонимания и слез. Было стыдно смотреть в них, но уже невозможно было отвести взгляд.       — Смотри внимательно, — Эрион был доволен произведенным эффектом.       Дальше все выглядело так, будто время замедлилось. Роберт видел, как медленно лезвие заносилось над Хью. Медленно, как бы издеваясь, опустилось на тонкую шею. Затем брызги чего-то алого. И всё. Больше юноша ничего не видел. Всё заполнила чернота. Пустота. Прострация. Этого не может быть. Это сон. Неправда. Его брат должен прожить долгую счастливую жизнь. Это не кровь. Просто краска. Или варенье. Это не может произойти с ним. Но почему в его глазах гаснет огонь? Тело обмякает. Странно. Он ведь жив. Но Хью не двигается, даже не моргает.       Все эмоции Роберта разом куда-то исчезли. Из него будто кто-то в один миг высосал всю жизнь. Он ощущал себя овощем. Он не слышал ничего, ни как метался по столу, ни как орал что есть силы. Он даже не осознавал этого, его сознание было где-то далеко. Юноша на место где стоял его брат и до сих пор видел его лицо там. Оно навсегда отпечаталось в сознании. Искаженное болью, страхом и слезами.       Позвав за собой стражника, довольный Змей вышел из комнаты. Спустя какое-то время пришла Эмма. Она ничего не говорила, только с сожалением взглянула в глаза Роберта. Развязала ремни, как-то слишком долго задержав свою руку на его. Затем так же молча ушла, тихонько прикрыв дверь.

***

      Все последующие дни Роб не ощущал ничего. Все эмоции ушли в тот самый момент. Он ел, но не ощущал вкуса, ходил по саду, но не чувствовал аромата цветов. От Роберта ушло всё желание жить, но даже чтобы закончить это существование у него отсутствовали силы. Все это время Эрион не появлялся. Хотя какое это имело дело. У юноши не было желания смотреть на него.       В один из дней Эрион все-таки появился.       — Я… Отпускаю тебя, — произнес он, открывая ворота замка.       Его рука крепко сжимала дверь, а глаза были опущены в пол. Роберт не ощущал ничего, ни радости, ни горечи, ни грусти.       Он только посмотрел на него безжизненным взглядом и ответил:       — Зачем? Мне уже ничего не нужно.       Он просто бездумно следовал за ведущим его к выходу королем.       Наконец, повеяло летним воздухом. Показалось голубое небо. Та же самая трава зеленела у тропинки. В далеко виднелись те же самые старые домики. Только это всё не приносило Роберту радости, как в прошлый раз. Зачем ему туда идти, если дома никто не ждёт? Не выбежит радостно встречать, не спросит с волнением, где пропадал.       Юноша шел к домам уже сам. Он не видел, куда направлялся, ему было все равно, если бы ноги завели его в самую чащу леса. Зачем стараться жить, если нет ради кого.       Наконец, показался его старый домик. Роберт замедлился, боясь заходить в пустое помещение. Он коснулся ворот. Все такие же скрипучие и местами проржавевшие. Роб вспомнил, как наигрывал этим скрипом какую-то простую мелодию, а брат в преувеличенном отвращении закрывал уши руками.       Юноша прошел дальше. У дома неизменно стоял колодец, у которого постоянно отдыхал их вечный гость — серый кот. Хью всегда подходил его приласкать, когда выходил к воротам. Тихо шептал ему тогда «хороший, хороший…», а когда кот начинал облизывать ладонь — смеялся. Сейчас его не было. Ушел вместе с братом, видимо.       Роберт с горечью отвернулся. Подошёл к дому. Только зайти не решился. Присел на скамью у стены. Уронил голову на руки. Сидел минуту, две. И вдруг так тяжело стало на душе, так тошно. Полились слезы, горькие и тяжёлые. Наконец-то Роберт заплакал и стал чувствовать что-то кроме сдавливающей пустоты. Он просто рыдал, так, как не плакал, наверное, никогда. В голове проносилось все больше и больше воспоминаний, добавляющих боли.       Захотелось умереть. Зачем ему жить без Хью? Роб залез рукой в ботинок, но не нашел верного помощника — своего маленького ножика. Точно, он же пропал еще давно. Юноша разочаровано ударил кулаком по скамье. Даже сейчас жизнь издевается над ним.       Затем, озарённый мыслью, ринулся в дом. Нашел кухонный нож. Туповатый, но пойдет. Направил его прямиком к своей шее. Вот и всё, сейчас всё закончится. Вся боль уйдет. Он воссоединится с братом. Хотя, даже так он не сможет быть с ним рядом, самоубийцы не попадают на небеса. Все верно, таким как Хью там самое место — таким замечательным, умным, добрым. Бог забрал своего ангела обратно. Только за что он отобрал его так рано?       — Надеюсь, ты счастлив там… — прошептал юноша обращение к брату.       Роберт приготовился нанести точный удар в шею. Уже замахнулся, но вдруг остановился. Как бы отреагировал Хью, если бы увидел, что Роб собирается сделать? Наверное, он был бы очень недоволен. Хью хотел бы, чтобы его брат жил. Он с небес, наверное, всё видит и очень злится сейчас.       Подул ветерок, будто душа горячо любимого брата коснулась Роберта, поддерживая и умоляя не отчаиваться.       «Ты же никогда не опускал руки, всегда находил выход» — словно сказала она.       — Черт… — процедил юноша сквозь зубы.       В раздрае чувств он поднял глаза на небо.       — Зачем ты покинул меня?! — прокричал он с надрывом безмолвным облакам.       Роберт со всей злостью откинул нож и свалился на скамейку. Он снова зарыдал, руками сжимая темные пряди. Внезапно что-то теплое прислонилось к боку юноши. Роб слабо обернулся. Это был тот самый серый кот. Будто чувствуя, что тут нужна его поддержка, он дарил свое тепло. Даже не ластился, не мурчал, просто прижался.       — Тоже тоскуешь? — Роберт положил свою ладонь на кошачий бок, обнимая.       Затем прошептал во все те же молчаливые облака:       — Я скучаю…