Kiss of the Cobra King

      Роберт не спеша прогуливался по саду. Полуденное солнце настойчиво грело его темную макушку. Юноша бродил мимо пышных кустов пионов, вдыхая их пьянящий аромат. Он шел и шел, пионы уже давно сменили нарциссы, а затем и крокусы. Роб совсем не заметил, как зашел значительно дальше обычной своей прогулки. Вокруг росли фруктовые деревья, крючковатыми ветвями заслоняя лучи солнца. Их местами неровные, корявые столбы образовывали настоящий маленький лес. Из любопытства юноша продолжил путь.       Вскоре из-за деревьев что-то блеснуло. Из разномастных зарослей показалась гладь воды. Это было озеро. Целый водоем посреди сада. Роберт замедлил шаг. Умиротворенная поверхность воды напоминала стекло и отражала пушистые кроны деревьев и голубое небо. Но только в одном месте идеальная гладкость озера нарушалась мелкой рябью. Там находился Эрион. Прежде, чем успеть о чем-то подумать, юноша уже прятался за деревом.       Роб снова обратил взгляд на мужчину. Серебристые волосы струились по спине, словно множество тонких змей. В лучах яркого солнца Эрион будто сам источал свет. Казалось, что в воде находится не человек, а какое-то мифическое существо или божество.       Но сильнее всего привлекло внимание Роберта не это. По обнаженной спине от поясницы расходился огромный витиеватый шрам. Его тонкие бугристые прожилки обвивали тело, как языки пламени. Это ожог? От одного взгляда на него по телу пробежали холодные мурашки. По спине прошелся эфемерный обжигающий поток, заставляющий поежиться. Откуда взялся этот страшный след?       Внезапно, неудачно оступившись, Роберт задел палку рядом с ногой. По саду разлетелся непозволительно громкий жалобный хруст. Сердце тут же пустилось вскачь, и Роб поспешил затаиться, крепко прижавшись спиной к шершавому стволу дерева.       Услышав треск, Эрион резко развернулся в сторону звука. Он всматривался в чащу с настороженным взглядом.       Никого не заметив, король облегченно выдохнул и отвернулся.

***

      Роберт бежал со всех ног, не оборачиваясь. В голове крутилась одна мысль: «Меня заметили». Он притормозил, только когда очутился в замке. Сердце всполошно билось где-то выше легких. И не понятно было от неистового бега или увиденной ранее картины.       Медленно шагая по коридорам, Роберт все думал об ужасном шраме. Очень хотелось узнать, откуда он, но что-то подсказывало, что, если спросить, — не ответят.       Роб шел по замку, погруженный в свои мысли. Подняв голову, он увидел перед собой приоткрытую дверь. Что-то тянуло зайти туда, будто говорило, что там найдутся ответы на вопросы. Рука коснулась шероховатого дерева. Открыв шире дверь, Роберт ступил за порог.       На просторной кровати сидела Эмма и вышивала. Ее сморщенные пальцы ловко орудовали иглой, не останавливаясь. Женщина тихо напевала какую-то мелодию и умиротворенно улыбалась. В голове тут же мелькнула мысль, что, возможно, она знает что-то о шрамах Эриона. Какое-то чувство подсказывало, что не стоит спрашивать, но любопытство заглушило его.       Услышав, что кто-то зашёл, женщина подняла голову. Ее лицо озарила доброжелательная улыбка, а у глаз собрались маленькие лучики морщинок:       — Здравствуй, Роберт. Поздоровавшись в ответ, юноша подошел ближе.       — Садись, — она похлопала рядом с собой.       Словно родная, она интересовалась, как у юноши прошел день. Наверное, если бы Роба не съедали события этого дня, он бы почувствовал умиротворение. Он уже раскрыл рот для вопроса, как вдруг, будто читая мысли, Эмма произнесла:       — Спрашивай, что волнует.       На недоуменный взгляд Роба она продолжила:       — Я же вижу, что тебя что-то гложет.       — Вы знаете что-нибудь о шраме на спине Эриона? — на выдохе произнес юноша.       — Знать-то знаю, только зачем тебе это? — женщина заглянула ему в глаза, будто выискивая что-то.       — Я как шрам этот увидел, у меня что-то кольнуло вот здесь, — Роберт прижал ладонь к своему сердцу. — Я правда не знаю, почему меня это так волнует. Это такое иррациональное и нелогичное чувство, но я просто чувствую, что должен знать. Но сам Эрион мне, наверное, не расскажет. Думаю, история там совсем не радостная.       — Что же, история действительно невеселая, — Эмма сжала тонкие губы, погрузившись в рассказ.       Солнечный день. Два маленьких мальчика приближались к замку. Ребенок с темными волосами бодро шел чуть впереди, поторапливая своего приятеля.       — Карл, а меня точно примут? — неуверенно спросил мальчик с серебристыми волосами.       — Точно-точно, все хорошо будет. А если кто-то посмеет что-то сказать — будет иметь дело со мной, — ребенок пригрозил маленьким кулачком невидимому врагу.       Как и боялся Эрион, стоило ему появиться в замке, как на него тут же обратились взгляды, выражающие презрение и отвращение. Слышалось злое перешептывание, но, стоило Карлу приказать замолчать, как все стихли.       Время шло. Эрион жил во дворце, служил королевской семье, играл с Карлом. Казалось, все было хорошо, но так было только на первый взгляд. Вскоре все в замке узнали о Змее внутри мальчика.       В момент, предшествующий этому, Эрион нёс поднос с едой, как вдруг идущий навстречу молодой слуга незаметно подставил подножку ребенку и тот упал, разбив всю посуду. Подобное происходило довольно часто, но, вопреки этому, смириться было невозможно. Каждый раз обида захватывала все естество.       Эрион, стиснув зубы, поднялся и молча стал собирать осколки на поднос. В горле встал неприятный ком, мешающий дышать.       — Тебе здесь не рады, — колкие слова больно врезались в мальчика. — Бродяжка должен быть там, где ему и место — в грязной пещере с крысами.       Ребенок глотал обиды, не в силах хоть что-то сказать в ответ. Ком в горле уже был готов взорваться слезами. Дрожащими руками Эрион положил последний осколок на поднос и поднялся, собираясь уйти. Слуга, недовольный такой реакцией, снова толкнул мальчика. Ребенок опять свалился, рассыпав только что собранные осколки. Хотелось скорее уйти, скрыться, стать невидимым. Когда Эрион попытался подняться, что-то вдруг помешало этому действию. Массивный ботинок слуги придавил спину мальчика.       — Куда это ты? — ехидно спросил прислуга, усмехаясь и обнажая ряд кривоватых зубов. — Я ещё не закончил.       Его нога переместилась со спины на голову. Грязную подошву с наслаждением вдавили в затылок, пачкая серебристые волосы, утыкая лицо в остатки еды.       — Уродец, — поморщив нос, с отвращением произнес он.       Грубые ладони с наслаждением потянули Эриона за пряди, запрокидывая его голову.       — Дьявольское отродье. Таких, как ты не должно существовать, — голос прошипел над ухом, выражая все презрение.       — Отпусти меня, пожалуйста, — тихонько взмолился мальчик дрогнувшим голосом.       — Нет уж, ты должен запомнить урок, — ухмыльнулся прислуга. Его маленькие глаза блеснули угрожающим огоньком.       Внезапно в мальчике что-то незримо переменилось. Им будто завладела какая-то сущность. Ребенок, ранее не имевший возможности и шевельнуться, вдруг с легкостью скинул с себя грязный ботинок.       Мальчик обратил на слугу внезапно потемневший взгляд.       — Как думаешь, что мне с тобой сделать? Раздробить твою жирную ногу на кусочки? Или начать с языка? Может, постепенно ломать каждую твою косточку? — алые глаза кровожадно блеснули, а в голосе послышались шипящие нотки.       Вокруг ребенка будто образовалась ужасно тяжелая аура, беспрекословно подчиняющая себе. Слуга не мог пошевелиться.       Прислуга раскрыл в ужасе рот, когда рядом с мальчиком стала появляться какая-то сущность. Сначала из светлого дыма, она собралась в огромного белого змея. Угрожающее громкое шипение раздалось в коридоре. Юноша, так и не найдя возможность говорить, с ужасом смотрел, как страшное существо неумолимо приближается к нему. Широкое змеиное тело, будто в смертельном танце, перекатывалось кольцами на плитке.       Слуга готовился к смерти, когда вдруг змея остановилась в паре миллиметров от него, так, что можно было увидеть в ее глазах свое отражение, и растворилась в туман. Пока не до конца осознавая, что жизнь его спасена, прислуга перевел взгляд на ребенка. Но то, что с ним происходило, заставило рот распахнуться в немом крике. Мальчик, сидя на коленях, сжимал свою голову руками, яростно повторяя, как молитву, «уходи».       — Дьявол! — с запинкой завопил слуга, бросаясь вдоль коридора прочь.       На крики обратили внимание остальные рабочие. Каждый был обязан сунуть свой любопытный нос и узнать, что же произошло.       — Дьявол! Там дьявол! — все повторял несчастный, указывая дрожащим пальцем на мальчика.       Слуги, ничего не понимая, выползли из комнат. Юноша сбивчиво рассказывал толпе о том, что только что произошло. Его тело раз за разом пробивала дрожь страха, а глаза то и дело оборачивались на все еще сидящего на полу ребенка.       На его рассказ реагировали по-разному. Кто-то пораженно раскрывал рот, кто-то причитал и качал головой, кто-то скептически поглядывал. Но, чем больше раскрывалось подробностей, тем больше людей верило слуге. Глаза женщин и мужчин разных возрастов распахивались в ужасе.       — Так и знала, что это все до добра не доведет, — молодая женщина метнула в сторону мальчика взгляд, полный ненависти.       — Мы пригрели на груди змею, которая нас всех погубит, — старик заохал, схватившись иссохшей рукой за сердце.       — Дьявольскому отродью не место здесь! — крепко сложенный юноша громогласно крикнул, собираясь подойти к мальчику и схватить того за воротник.       В коридоре образовалась какофония голосов. Каждый кричал вразнобой, посылая проклятья ребенку, постепенно окружая его в кольцо.       Эрион загнанно дышал, будто пробежал огромное расстояние. Его широко распахнутые, испуганные глаза метались по сторонам. Как пойманный маленький зверек, он судорожно искал хоть какой-то выход, но постоянно натыкался на стену из тел и злых взглядов.       — Что здесь происходит?! — через общий гул пробился знакомый тоненький голосок.       Через толпу, расталкивая стихших слуг, пробился ребенок.       — Ваше Высочество, вы привели дьявола! — воскликнул кто-то из слуг, указывая рукой на мальчика на полу.       Слуги в разнобой стали рассказывать Карлу о произошедшем. Каждый стремился поведать принцу еще больше деталей, не то сбиваясь с истинной истории случайно, не то нарочно извращая подробности. В этом гуле голова мальчика, казалось, вот-вот разорвется.       Толпа шумела так громко, что потревожила короля. Над слугами громогласно и властно прозвучал голос, подоспевшего к шумихе короля.       — Ваше Величество, иду я, значит, по коридору, — стал рассказывать слуга, на которого напал монстр, — Как вдруг мне на встречу этот змееныш идет. И поглядывает ещё так с прищуром. Я сразу заподозрил, что с ним что-то не так, хотел поспешить уйти. Но тут он из ничего создал огромную змею и почти убил! Он точно прихвостень дьявола.       Король некоторое время стоял молча, направляя взгляд то на слуг, то на Эриона. Молчавшие слуги уже хотели подтвердить сказанное, как вдруг их прервал голос Карла.       — Отец, за все время я ни разу не замечал подобного у него. И разве не странно, что видел это только тот слуга? Может, он перепил вина, и ему спьяну показалось? — находчиво поделился мыслью мальчик.       Подумав и взвесив все, король принял версию сына и приказал всем расходиться.       — Но, если что-то произойдет, вся ответственность будет на тебе, — мрачным тоном добавил мужчина.       Когда мальчики остались одни, Карл повел Эриона в свои покои и задал вопрос:       — То, что говорил слуга, правда?       От этого вопроса слуга весь сжался, он сделал шаг назад и опустил глаза в пол.       — Не бойся, мне просто интересно, — тогда продолжил друг.       В ответ Эрион только слабо кивнул и еще сильнее вжал голову в плечи.       — Ого, ты действительно просто создал огромного змея из ничего? — удивленно воскликнул мальчик.       — Ты не боишься? — спросил тогда слуга. — Я могу потерять контроль над ним.       — А чего мне бояться? Тот обидел тебя и за это поплатился, — возразил ребенок. — Ну, а мы с тобой друзья, я тебя никогда не трону, поэтому, думаю, твоему змею и нападать будет незачем.       В просторной комнате, ставшей их личным укрытием, две маленьких фигуры крепко обнимались. Ребенок с темными волосами будто защищал своего друга от всех невзгод, даря безмолвную поддержку.       Время шло. Несмотря на приказ короля, слуги не желали просто так спускать мальчику с рук его особенность. Желая выжить его из дворца, они всячески подставляли ребенка. Если какой-то хищный зверь нападал на королевский скот — обвиняли Эриона и его демона-змея. Если у кого-то случалось несчастье — снова был виноват он. Бывало, что слуги сами подстраивали такие ситуации. Боясь обращаться напрямую к королю, они все твердили его сыну: «Он опасен, его надо выгнать». В первые годы их утверждения никак не действовали на принца, но, чем больше времени шло, тем больше Карл сомневался. Он начинал думать: «А что, если слуги правы? Что, если Эрион и правда делал все те ужасные вещи?» Вопреки всему этому, принц все равно старался делать вид, что ничего не происходит, и пытался перебороть свои мысли. И у него это получалось до одного момента.       Был солнечный весенний день. По лесу раздавался шум лошадиных подков. Тринадцатилетний принц Карл со своей свитой был на охоте. Она уже подходила к концу, потому что олень, которого юноша все это время выслеживал, наконец-то оказался пойман. Только он протянул руку к добыче, как случилось непредвиденное. Белая змея укусила его за руку. В этот момент никто не вспомнил, что у Карла было точно такое же животное, все подумали, что это другое существо. Первым и единственным, кто сразу попал под подозрения, стал Эрион, тот, кто мог создавать змею из пустоты.       Карла, на которого уже стал действовать яд, стремительно унесли в его покои, а Эриону под угрозой расправы приказали немедленно уходить из замка и больше не возвращаться. Но юноша не мог оставить друга, он не мог позволить ему умереть. Этот человек стал всем для Эриона, вторым важным человеком после воспитавшей его самого женщины, возможно, даже больше, чем другом. Он был его светом.       Ночью юноша в тайне пробрался в покои принца. Тому стало намного хуже. Карла лихорадило, он пребывал в беспамятстве, постоянно бредил. Эрион не знал, что делать. Если лекари не смогли помочь, то что сможет сделать сам он? Но вдруг его посетила мысль: почему бы не попробовать обезвредить яд ядом? Не теряя ни минуты, юноша бросился к другу. Он схватил его руку и пронзил клыками кожу. Яд белой змеи-демона растекся по венам принца. Посиневшее место укуса медленно возвращалось в обычный оттенок кожи, неестественная бледность и круги под глазами исчезли, щеки снова окрасил лёгкий румянец.       Карл слегка двинул свободной рукой, его веки затрепетали. Эрион в один миг вознёсся на седьмое небо от счастья: получилось, его друг жив! С лучистой улыбкой он поднял взгляд на лежащего юношу, собираясь крепко обнять его. Вот только Карл увидел лишь плотоядно горящие глаза, окровавленные губы и блестящие в огне свечей клыки, которые совсем недавно вонзались в его руку. Лицо принца исказила гримаса глубокого ужаса.       Одернув ладонь и забившись в дальний угол кровати, он, что есть мочи, позвал стражу. Эриона быстро схватили и вытурили во двор. Юноша пытался объяснить, что он совсем не желал зла принцу, но его никто не слушал. Слугу стали постепенно окружать его, пока совсем не осталось путей отхода. В сторону Эриона летели грубые обидные слова, камни, найденные ветки деревьев. На его светлой коже расцветали все новые ссадины и синяки. Из глаз юноши потекли слезы от непонимания, что было сделано не так, он ведь просто пытался помочь другу. Хотелось спрятаться, исчезнуть, вернуться обратно в маленькую хижину к Эмме.       Внезапно, спину прошило жгучей невыносимой болью, которая становилась все сильнее и сильнее. Кто-то из слуг поджег юношу. Из Эриона вырвался душераздирающий крик. Он чувствовал, как огонь пробирался все глубже и глубже, облизывал своими лепестками тело, как запах гари забивал нос. Ноги юноши подкосились, он не знал, куда себя деть, хотелось выпрыгнуть из собственной кожи. Голос совсем сорвался, и Эрион уже не кричал, только хрипел, глаза же полностью застелила пелена слез. Он чувствовал, что ещё немного, и он обезумеет от этой невыносимой боли.       Внезапно, сквозь общий гул и сумасшествие, в голове прозвучал невозможно четкий голос.       «Тебе больно? Хочешь, чтобы я помог?» — вкрадчивое шипение раздалось в ушах.       «Да! Да! Да!» — юноша энергично закивал головой. Он готов был на что угодно, только бы эта боль прошла.       Змей удовлетворенно зарокотал:       «Прими меня, всю мою сущность, и я помогу».       Это грозило тем, что демон обретет полную силу, сможет полноценно управлять телом Эриона когда захочет. Юноша бы ни за что не согласился на это в другом случае, но сейчас все, о чем он мог думать, это пламя, сжигающее каждую его клетку.       Услышав согласие, змей довольно хмыкнул, больше ничего не произнося. В тот же миг огонь угас, и боль стала стремительно уходить. Юноша чувствовал, как по сантиметру раны затягиваются.       Сразу после этого тело Эриона стало действовать само, словно им кто-то управлял. Его глаза засияли опасным красный огнем, на губах появилась хищная ухмылка. Рядом с юношей из белесого дыма стал появляться огромный змей. Перекатываясь по земле своим мощным телом, существо приближалось к замершим от страха людям. Его горящие цветом рубина глаза будто гипнотизировали слуг.       Прекратив свой смертельный танец, змей бросился вперед. Землю окропили реки крови. Все заволокло красной пеленой. Юноша наблюдал за всем будто со стороны, словно он был лишь зрителем.       Эрион не знал, сколько это продолжалось, он очнулся, только когда удушливый железистый запах сменился уже забывшейся сыростью пещеры.       Король же не забыл кровавую расправу в своем дворце, и вскоре в грот направлялись солдаты. Вот только это действие не увенчалось успехом, и вся армия полегла замертво. Были ещё попытки, но и они оказались бесполезны.       Эмма закончила свое повествование и посмотрела на Роберта. В ее глазах была видна глубокая горечь и печаль. Роберт не знал, что сказать.       — Это ужасно, — наконец, смог произнести он.       Юноша чувствовал, как в груди от услышанного что-то нестерпимо стало болеть. Будто кто-то раздирал его когтями внутри. Роба неудержимо тянуло к одному конкретному человеку. Он чувствовал, что ему очень нужно к Эриону. Но в голове крутился один вопрос, все это время мучающий Роберта. - Скажите..., - Он робко начал. - Почему вы оставались тут все это время? Эмма подумала немного и ответила с улыбкой: -Я же его матушка, хоть и не родная. Я растила его с младенчества. Как любая мать, я не могу видеть его страдания, хочу помочь хоть чем-то. И конечно я не хочу, чтобы он кому-либо вредил и делаю, все возможное, чтобы избежать этого.       — Ясно…А теперь простите, но мне нужно… Надо срочно идти… — попытался связать свои мысли юноша и стремительно покинул комнату.       Роб несся по коридорам, желая найти одного человека. Он не знал, что скажет ему, когда встретит, не знал, что будет делать, но чувствовал, что должен.       Мимо мелькали двери одна за другой, проносились слуги, колонны. За поворотом показался нужный вход. Вот только, стоило Роберту его увидеть, как вся его решимость тут же растерялась. Он переминался с ноги на ногу и проходил в покои, будто какой-то вор.       Наконец, показался Эрион. Он стоял у шкафа с книгами. Роберт медленно прошел к нему, заламывая пальцы от непонятного волнения. Вспомнилась утренняя картина ужасных ожогов проходящих по всей спине. В груди юноши снова болезненно защемило.       Не в силах сдержаться, Роберт невесомо коснулся рукой спины Эриона, словно шрамы на ней находились еще свежие:       — Было очень больно?       — Ты о чем? — сначала не понял король.       — О шрамах, — тогда продолжил юноша.       Мужчина вздрогнул, будто к спине прижалась не человеческая рука, а раскаленное железо.       — Ты знаешь? — король в потрясение обернулся. — Откуда?       — Прости. Я случайно увидел, когда ты был в озере, а потом не мог оставить все так, просто забыв, что видел, — Роберт опустил глаза, чувствуя вину.       Эрион на несколько секунд замолчал. В этот момент его плечи словно стали тяжелее, послышался вздох.       — Отвратительно, да? — мужчина сомкнул до этого спокойно распрямленную ладонь.       Подчиняясь какому-то невидимому импульсу, Роб крепко обхватил спину Эриона.       — Это не так! — воскликнул юноша, утыкаясь лицом между лопаток. — Как они могли поступить так ужасно? Ты же ничего не делал плохого. Ну, до того как... — в этот момент внутри Роберта будто что-то прорвалось. Все страхи, обиды, болезненные воспоминания враз исчезли и он все говорил, не имея возможности остановиться. — Пусть себя сначала подожгут! Карл, тоже мне, друг называется, больше поверил слугам, чем тебе! Не надо было вообще его спасать. Поделом было бы!       В конце голос Роба дрогнул. Выплеснув всю злость, он замолчал, сам пребывая в шоке от себя.       На некоторое время воцарилось молчание. Была такая тишина, что, если прислушаться, можно было услышать неровный стук двух взволнованных сердец. Рука короля робко и нерешительно потянулась к ладоням Роберта и коснулась их.       — Спасибо, — тихо прошептал Эрион, крепче сжимая руки юноши.       Так они и стояли, крепко прижимаясь друг к другу, слушая стук сердец, которые будто объединились в одно и бились в едином ритме. Никто ничего не говорил, да и незачем, слова были лишними. Хотелось просто побыть вот так в тишине.