Два медведя в одной берлоге

      Казань. Матч СКА-Ак Барс. Идут последние две минуты в последнем периоде. Вся домашняя арена кричит и волнуется вместе с игроками, что сидят на лавке с видом, словно проигрывают чемпионат мира. Они уже даже вратаря поменяли от безысходности. — Так, чего расклеились, — Зинэтула усадил Радулова на лавку, чтобы тот перестал возмущаться. — Еще целых две минуты! Вы две шайбы за пол минуты кинули. — А они закрыли оборону, сейчас так же не проскочишь. — Яшкин покачал головой, — защиту перестроили. Молодые все на лавке уже десять минут сидят. Старики работают за всех. — Может откроешь нам тайну бывшей команды, капитан? — Бабенко наклонился к нему. — Я, да хуй его знает, ваще в душе не ебу. — Потеряно сказал Яшкин, посмотрев на сидящих на лавке. — Но мы должны как-то удержаться. — Он пожал плечами, наблюдая за тем, кого выдвинули на последнюю минуту, вдруг поднял взгляд на тренера, и улыбнулся, — Хотя у меня есть идея. Я понял, что они хотят сделать.       Бабенко тут же поднял руки. Все третье звено откатилось назад.       «Команда Ак Барс берет тридцатисекундный тайм-аут»       Яшкин встал на колени, спиной ко льду, и указал на схему, рассказывая как идет оборона. Ахтямов стоял задрав голову, и отсчитывал каждые пять секунд, утекавшие с рук. Зинэтула, по сказанному Димой тут же предложил план действий и несколько вариантов развития событий. Первая пятерка свалилась на лед. — Ну что, Радулов, — вскрикнул Ротенберг, — чего ты там говорил? — Радулов медленно разогнул спину, сжав клюшку в руках, но Яшкин тут же указал ему на лед. Капитан послушался его, шумно выдохнув, и проглотив злобу. Он потом ему выскажет.       Они проиграли вбрасывание, и Ахтямов метнулся в сторону, отразив удар по воротам, и пихнув клюшкой шайбу вперёд, которую тут же подхватил Яшкин, промчавшись вперед. Сделал передачу на Юдина. Тот в ответ обыграл защитника, швырнув Радулову, что кинул моментально по воротам. Вратарь справился, отпихнув от себя шайбу уже своему нападающему. — Контратака! — вскрикнул Яшкин, попятившись назад, перегораживая Ахтямову собой вид. Юдин тут же перескочил бортик, и следом за ним выскочил Лямкин. — Блять, встали две каракатицы, — Ахтямов присел, пытаясь уследить где идет шайба, но из-за слишком высоких игроков ему было не видно семьдесят процентов поля. — Ебаный забор. — Он снова выпрямился, сжав клюшку в руке и крикнул, — Нихуя не вижу!       Атака Петербурга быстро понеслась до казанских ворот. Вся пятерка встала в оборону. Лямкин резко развернулся, попытавшись выбить шайбу. Нападающий отвел ее в сторону, тут же получил по клюшке от Яшкина, и выронил ее. — Вы чего творите, — вскрикнул Ротенберг, — держите строй!       Яшкин уже дернулся вперед, но резко остановился на синей линии, увидев, что Шипачев с Радуловым пошли меняться. Им на замену выскочили Сафонов с Галиевым. Ему бы тоже надо поменяться. Не его звено. Швырнув шайбу на клюшку Стасу, он покатил вперед, задрав голову. Минута. Он выстоит. Проскользив в глубь обороны, он сжал клюшку в руках, встав на пятачке. — Нихуя не вижу! — Отозвался чужой вратарь, выглянув из-за Яшкина, что тут же снова перегородил ему вид, увидев, как шайба быстро пересекла синюю линию с великолепного броска Ильи Сафонова. Ребята быстро мчались к нему. — Яшкинкс, меняйся! — Крикнул Ротенберг.       Он отвлекся буквально на секунду, и шайба прошла мимо него. Защитники СКА тут же отбили ее вперед, и оставили Лямкина с Ахтямовым последним рубежом на воротах. — Ляма, не перегораживай вид. — Вскрикнул Артур, — Либо упади, я буду сверху ловить! — Понял! — Вскрикнул Никита, пятясь назад, широко размахивая клюшкой.       Они уже отрабатывали это на тренировках. Он уже был последним рубежом на воротах. Тогда у них получилось. Но теперь вся арена ликует, а на него летят сразу трое злодеев в бело-синем. Лямкин попятился назад, видя как уверенно летит вся тройка нападения на него. Увидев, что шайба полетела по воротам, он упал на лед, словив ее на себя. Тут же выскочил на лед Радулов, поменявшись с Сафоновым, и подобрав шайбу, побежал в последнюю атаку. Десять секунд. Решающий момент. Яшкин продолжал стоять на пятачке, и искренне улыбнулся, увидев, как Радулов быстро набирает скорость, летит к нему с шайбой, пока вся защита Питера побежала меняться. — Уйди с поражением, Яшкин. — Сказал Серебряков, видя как летит капитан, и покачал головой, проверив, сидит ли крепко шлем, — смирись и уйди. Рома от тебя не отстанет.       На чужой половине зоны резко возникла сразу толпа народа, которые точно не хотели проигрывать. Проблема только в том, что и Радулову с Яшкиным не хотелось уступать. Капитан в зеленом джерси уверенно обхитрил защитников, и ударил по шайбе, что полетела через поле. Полетела через ноги и клюшки без остановок. Диме оставалось только подстроить ей идеальный рикошет. Он король пятачка — он справится с этим. — Я не уйду, даже если мне придется тут сдохнуть.       Он внимательно следил за тем, как скачет шайба между клюшек, и изящным жестом прокатился перед вратарем, получив шайбу на крюк, тут же ударил ей по воротам. Раздалась сирена. Завизжали трибуны. Вся Казань обречённо выдохнула. Яшкин рухнул около чужих ворот на колени и победно вскинул руки. Радулов тут же подлетел к нему и свалился рядом, крепко обнял его. — Мой! Своя пидрила!       Яшкин схватился за Радулова, уткнувшись ему в плечо. — Блять, мы смогли. — Шипачев бросил клюшку, рухнув рядом с Лямкиным, что лежал на льду, держась за ногу. — Бля, я надеюсь это стоило того. — Взвыл Никита, — Вы должны мне новую ногу за эту херню… — Ебать, поверить в это не могу. — Ахтямов уселся рядом, и подняв забрало шлема отбил пятюню как Лямкину так и Шипачеву. — У них получилось.       Ликовала вся арена, срываясь на крик, вскочив со своих мест. Кажется, вся республика ликовала сейчас над одной из самых серьезных побед над уверенной командой из Петербурга. Они отправили их на шестую строчку в Западной конференции, а сами полезли выше, и вот уже белоснежный барс с крыльями улегся на второй строчке, сразу под металлическими лисами из Магнитогорска. — Я тебе этого не прощу, Яшкин! — Вскрикнул Ротенберг. — Пошел нахуй, гнида ебаная. — Радулов снял перчатку и с гордостью показал ему средний палец. — Хуй вези в свой Питер, уебан.       Яшкин рассмеялся, крепко прижавшись к Радулову, что прижал его к себе, искренне улыбаясь. — Ты че, ебать, подогнался на его вопли? — Радулов потрепал бедолагу по здоровому плечу, — ну-ка ебало не раскрашивать. Нам с ними еще пять игр играть. — Саша, спасибо. — Тихо сказал Яшкин уткнувшись носом в теплую шею капитана. Он первый раз за вечер почувствовал, словно камень с души свалился. Они победили. Можно выдохнуть. — Всегда пожалуйста, уебан безногий. Пидрила косорукая. — Он поднялся сам и поднял Яшкина. Дима с благодарностью помахал трибунам. — Покатили уже, разводит тут театр.       Все ввалились в раздевалку. Яшкин тут же стащил с себя верх формы и откинул шлем, довольно умываясь ледяной водой, которую поливал ему Ахтямов со своей бутылки на руки. Лямкин же сидел вытянув босые ноги, и любовался черным кровоподтеком. — Пиздец, чуть ногу не оторвало. — Рассмеялся он, вытерев пот со лба. — Ебать, Радул, это ты виноват! — А хули я бля, — Радулов развел руками, стоя по пояс голый, — Нашли, ебать, крайнего. Чуть что, так сразу, Радулов! А хули этот пидор скалится там стоит. Тоже мне, тренер, только петушар обучать умеет. — Он указал на Яшкина, — а я блять потом подбирай и береги их. — Если бы ты не подогнался и не ебанул шайбой по ним, мы бы выиграли спокойно, и пошли бы домой целые. — Устало сказал Галимов, накрыв шею полотенцем, потирая свои больные ноги, что гудели после таких гонок. — А нехуй меня провоцировать, вы же знаете что я душевно больной! — Расхохотался Радулов, уперев руки в бока. — И там тоже не лучше чмоня. — С улыбкой сказал Жафяров, вытирая мокрые волосы. — Встретились два блаженных. — Взвыл Яшкин, потирая плечо. — Блять, Рада, ты мне новое плечо должен! Если бы ты того уебана не ебанул об борт, мне бы не досталось. — Блять, ну там полыхало все, там ваще без вариантов было. Тут либо меня, либо тебя. — Разменялись. — Лямкин кивнул. — Он его, а они тебя.       Радулов словил от тренера тюбетейку и усмехнулся. Вся команда тут же радостно загудела, ожидая того, кому же достанется главная награда дня, хотя всем и так было понятно. — А че, колпака позора и красного носа нет? — Капитан гордо пошел по раздевалке, — А то у меня есть тут один претендент разочарования дня. — Он улыбнулся и, подойдя к Яшкину одел на него тюбетейку. — На, заслужил, Яша. Сегодня ты герой дня. — Я даже не помог команде. — Задыхаясь сказал Яшкин подняв голову. Увидел радостные лица игроков, даже немного растерявшись. Он первый раз получает такую награду от них. — За преодоление страха в самом себе. — Он указал на Ахтямова с Биляловым, что сидели чуть живые на своих лавках, — И за спасение наших жаб, которых пластало сегодня по всей зоне. Если нападающий ошибется, защитник подстрахует. Защитник ошибется, вратарь подстрахует. Сегодня ты не ошибался и достаточно нервных клеток им сберег. Так что ты достоин ее. — О, кстати, — Оживился Стас, — Он же первый раз получил тюбитейку за Казань. А что надо сказать, мальчики? — Рәхим итегез!       Громко вскрикнула команда, и следом наградила шумными аплодисментами своего двадцать третьего номера. Он с пониманием кивнул и закрыл глаза, тяжело дыша, и улыбаясь. Возможно он сейчас не просто победил очередного противника, а спалил последний мост назад. — Ты туда больше не вернешься, — с улыбкой сказал Шипачев. — Теперь только — алга Татарстан. — Ты все правильно сделал. — Согласился Жафяров.       Все, наконец переведя дыхание, начали потихоньку собираться домой. — Сука, Радик, подпалил нам жопу сегодня, — Дыняк поковылял в душ, — и сам же ее потушил. Герой дна, блять.       Команда громко зашлась хохотом. — Вы сильно расслабились. Я решил внести некоторый сумбур в игру. — Радулов скалился максимально добродушно, разведя руками, — ну мы же справились?! — О! Ну ясен хер справились. — Рассмеялся Лямкин, — Ты же вместе со спичками принес огнетушитель!       Он швырнул перчатку в капитана. Все начали в него кидаться кто мокрыми джерси, кто перчатками. В раздевалке с минуту творился настоящий аврал, прерываемый громким хохотом. — Пидор, блять! — Синхронно сказали игроки, когда снаряды для бросков кончились.       Радулов с гордостью принял титул и пошел одеваться. Команда с радостью решила пойти отмывать победу до ближайшего бара. Яшкин с Жафяровым пошли домой в гости к Дамиру, в очередной раз отказавшись от общего веселья. Пока команда к этому не готова.       График позволял сделать день отдыха, день тренировок и выйти на лед. Им везет на домашние матчи. — Маршрут перестроен. — раздалось с медиа куба. — Вы пропустили поворот. — Ухмыляясь сказал Лямкин, попрыгав на коньках в коридоре, и пошагал вперед, — Маршрут перестроен. Следующая остановка «тотальное поражение» через полтора часа.       Команда громко рассмеялась, привычно столпившись в коридоре перед самым выходом. Яшкин уперся спиной в ту же стену, где стояли клюшки. Ровно напротив него встал Радулов крепко сжав свою клюшку. — О боже, какое напряжение между ними. — Лукоянов вытянул руку через плечо Дыняка, — Так, пацаны, Яша с Радой пойдут жёстко иметь друг друга на лавке - мы в четвером.       И снова гогот. Команда была очень радостная — они хорошо пошли. Если сейчас и эту игру вытащат, перебодавшись с драконом в красной форме, то только усилят расстояние между собой и филинами из Тольятти, не дав им за выходные забраться на вторую строчку, скинув барса на третью. — Клоп парашный. — Спокойно сказал Александр, постучав крюком клюшки об пол. — Уебан беззубый. — Ответил Яшкин, склонив голову, смотря на то, как потолок с диодами отражается на черном пластике конька. — Долбоеб длинноногий. — Пидорас конченный. — О, смотрите, у них какое свидание уже по счету, а они все так же любят друг друга и говорят самые милые комплименты. — Лямкин мечтательно вздохнул, обняв сзади Артема Галимова, — У меня с женой не так романтично получается, как у этих двоих… — Если удалишься по хуйне, выеби себя носком в жопу, хуйло. — Сказал Радулов, и решил все же надеть перчатки. — Это твое развлечение. Хочу посмотреть как ты мастер класс будешь давать. — Ахтям, они будут драться. — Устало сказал Кагарлицкий, постучав своей клюшкой по защите вратаря, что стоял самый последний.       Вратарь тут же схватил шлем и гордо потопал мимо команды, стоящей вдоль стены, словно в очереди за пивом. Привычно говоря стандартное «простите, извините» протискивался мимо защитников и нападающих, грубо толкая их кого в плечи, кого в бедра. Доковыляв до первого ряда он сначала встал лицом к Радулову. Коридор был вроде бы достаточно широкий, но ровно до того момента, как стоять вдвоем. Вратаря между стоящими никогда не планировалось, и Артур этим с радостью воспользовался. Улыбнувшись Саше максимально приятно, резко встал поперёк них. Обоим пришлось ближе прижаться к стенке. — Я все починил! — Гордо отчитался Ахтямов. Напялил шлем, подняв забрало, и упер ловушку в плечо Радулова, а блин в плечо Яшкина. Опустив голову, издал вздох полный детского и искреннего удивления, и сказал, — Ой, застежка отстегнулась! Ну, пацаны, придется подождать, безопасность важнее всего. Я у вас последний остался. — Он аккуратно облокотился о Радулова, — Яша, подержи ножку!       Он тут же махнул другой ногой вверх, и Яшкину ничего не оставалось, как обхватить вратарский щиток у основания. Его счастье, что у вратарей коньки специально тупят, а не затачивают, а то это острие осталось бы у него в печенке. Команда с любопытством выглядывала друг из-за друга, наблюдая что творится за толкучка в проходе. — Ебать, шарик вкатился. — Рассмеялся Дыняк, и указал рукой на капитана, что шумно выдохнул, — О, смотри, какой Радул тощий может быть. — Сука, ты своим щитком мне сейчас колено проломишь. — Взвыл Радулов, когда Ахтямов почти лег на него, стоя на одной ноге, в попытках поправить самую нижнюю застежку на коньке. Яшкин же любезно держал его ногу, которая, судя по его покрасневшему лицу, тоже была не легче. — Блять, я ща уссусь, придется идти переодеваться! — Яшкин выронил клюшку, двумя руками держа ногу Ахтямова, и в ужасе наблюдал, как тонкая рука с хрупкими пальцами неспеша тянется к защелкам на защите. Вся команда над ними хохотала, — Ебать, быстрее, блять! Ты, сука, специально, что ли, резину тянешь… — Я пытаюсь! — Артур мило улыбался, уперевшись в Радулова. Ему мог кто угодно помочь, просто застегнув ее, или он мог встать задом кверху и все сам поправить. Но зачем? Такое представление и ребят повеселит, и напряжение между этими двумя снимет. В какой-то момент просто рухнул на капитана всем весом, мягким голосом сказал, прижав голову к крепкой груди, продолжая изгибаться, в попытках поправить защиту. — Вы не подержите меня, уважаемый и крепкий капитан? — Я крепкий, но не титановый. — Радулов выронил свою клюшку, и сунул руки ему под руки, почувствовав, как вратаря потянуло вниз. Тут же уперся коньком в пол, и с большим трудом выровнялся относительно колонны. Искренне улыбнулся, обнимаясь с Ахтямовым, смотря на стоящего Яшкина, что улыбался ему в ответ, занимаясь тем же самым. — Ахтям, ты рот сильно не раскрывай. — Рассмеялся Лямкин, почти повиснув на девяносто пятом номере, обнимая его за шею, и наблюдая вместе со всеми как вратарь раскорячился поперек коридора. — Ща Яша к тебе сзади пристроится, а рот откроешь, так и Рада сразу за щеку сунет. — Я шлем успею скинуть… А жопой придется пожертвовать — Артур уткнулся лицом в грудь Радулову, — Ой, какой у тебя котик с крыльями мягкий… Это все потому что ты капитан? — Команда начала громко хохотать, пока Ахтямов бесцеремонно терся носом об капитанскую джерси, — Ой, у него его еще и буковка блестящими ниточками вышита… Пацаны, такую же хочу… — Он высунул язык, чувствуя как вторая нога скользит по полу, — Яша, держи меня! — Это условия принятия в Ак Барс были, жопой жертвовать… Жаба, хорош возмущаться! А я чем по твоему занят все это время? — Он успел подкинуть ногу вратаря, и, разведя носы у своих коньков, сделал ему своеобразный упор. Вратарь растянулся просто поперек коридора, и все же защелкнул нужный крепеж. — Пиздец, да неужели! — Рассмеялся Яшкин, и медленно отпустил ногу вратаря. — Не знаю, Яша, — Отозвался Жафяров, стоя около Кагарлицкого, — Меня просто через агента пригласили. У тебя странное собеседование было, Яша…       Радулов закинул голову, улыбаясь. Услышав, как вторая нога вратаря оказалась на полу, он мягко отпустил руки, с улыбкой отпустив вратаря, аккуратно поставив его в вертикальное положение. Ахтямов поправил съехавшей щиток и, оступившись о клюшку Радулова, рухнул на Яшкина. Дима взвыл, словив вратаря, и всем телом опять вжавшись в стену. — Бля, дико извиняюсь! Препятствие на полу не заметил! — Вратарь широко улыбнулся, заметив, как делают фотографии ребята, и сказал, — Капитан, подержите меня! У меня ноги болят стоять!       Ахтямов тут же подпрыгнул, и Радулову ничего не оставалось, как словить его за коньки. Яшкин же начал громко заливаться смехом, обнимая крепко вратаря и прижимая его к себе. Вратарь же повис на руках лучших игроков команды, и счастливо скалился, пока все громко ржали, делая фотографии. — Пиздец, я весь взмок, как шлюха на мессе. — Устало сказал Дима, — Без меня сегодня будете. — Да ебаная маршрутка! — Вскрикнул с самого конца Кагарлицкий, заливаясь со всеми смехом, — Вы там долго ебаться будете на единственном выходе, два бревна и раскоряка, а то мне на следующей выходить?! Ахтям, ты как бабка с баулами в пазике! — Не, не, не, он этот… Снеговик из Новосибирска который своей жопой нигде не пролезает. — Рассмеялся Лукоянов.       И снова гогот. Яшкин с Радуловым аккуратно поставили вратаря на ноги, заметив, как уже поскользили чужаки по льду. Скоро выходить. Дима задумчиво спросил, подав капитану клюшку с пола, заодно захватив свою: — Александр Валерьевич, а если я упаду, вы будете ловить меня? — Если ты упадешь мне в ноги, я тебя выебу, а потом еще и отпинаю, Дмитрий Алексеевич. — Вы так любезны… — Яшкин протянул ему руку, услышав, что по медиакубу объявляют выход команды, — Подай руку, любимый, а то уебусь еще… Я сегодня в новом наряде, мне нельзя падать! Кружевные трусы еще порву…       Радулов взял протянутую руку, и дернув его на себя, пинком под зад выгнал вперед. Яшкин едва не убился через порог, первым вывалившись на лед под общее улюлюканье команды. Заметив испуганное лицо вратаря, капитан заинтересованно спросил, схватив клюшку покрепче: — Тебя подтолкнуть? — Не, не, я сам доковыляю. Только без рук!       Он протопал гордо мимо Радулова, выскочив следующий на лед. Все вышли без последствий, и никто даже не убился. Снова соперники в красном. Игра пошла хорошо, и они не пропустили не одной шайбы. Но и не забили ни одну. На перерыв вернулись в гордом расположении духа. Команда шумно ввалилась в коридорчик. Ахтямов торопливо бежал первый, но, не вписавшись в поворот, застрял в дверях. — Ахтям, ты реально как тот снеговик из Новосибирска. — Яшкин пихнул его внутрь и придержал, чтобы бедолага не убился, — ты куда бежишь? Очередь в фудкорт занимать? — Умру прям тут сейчас!       Он заскочил в раздевалку и с размаху швырнул защиту с рук, не сбавляя скорости, помчался дальше. Не оборачиваясь кинул назад свой шлем, который тут же поймал Дима. Вся команда ввалилась следом, громко и шумно обсуждая происходящее. — О, каланча, тебя во вратари поставили? — Радулов его пихнул в бок, и уселся на свою лавку, довольный стягивая джерси. — Да, я могу, да я. — Яшкин хмыкнул, и, отложив свой шлем, надел ахтямовский. Опустив забрало, осмотрел раздевалку. — Ебать, нихуя не видно через эту кастрюлю на голове. Кого тут можно разглядеть? — О заебись, наконец-то должность нападающего освободилась, — Никита Лямкин потер руки. — Заебись, я теперь нападающий. Пизда вам! — Нам? — Удивился Дыняк, стягивая с себя мокрую джерси, — Ты ж нападающий, чужакам должен быть пизда. Или ты до сих пор путаешь на какой стороне играешь? — Да похуй, разберёмся… мне Радик говорит в какую сторону воевать, вот я и воюю. — Лямкин рассмеялся, — Тю, я еще на льду не думал! Вот на льду больше заняться нехер, как думать стоять. — Так, — Яшкин поднял забрало шлема, уперев руки в перчатках в бока, — Это все, конечно, очень весело, но может у нас уже пойдет череда побед? Мы две, так то, нарисовали. Дальше может продлим? — Какой обед? — Потеряно спросил Кателевский, стягивая с ног коньки. — Бля, этому лишь бы пожрать. — Рассмеялся Радулов, и поднял голову, смотря на Яшкина, что встал к нему спиной, — Какие идеи у тебя, умник? — У меня? — Яшкин обернулся, — Никаких. Там есть пару тряпочек. Мы с Юдой можем их раскидать, а вы с Шипой добежите до синей, дальше сами справитесь. — Бля, ты видел Шипу ваще, — отозвался Сафонов, с улыбкой посмотрев на восемьдесят девятого, что устало пил воду, — Он еле до ворот доехал. Он не знает что такое ноги. — Бля, ты прям в курсе. — Шипачев отрицательно помотал головой, наконец оторвавшись от бутылки с живительной влагой, — Да я че-то вообще сегодня не вывожу. Бегите сами куда хотите — у меня другие приоритеты на льду. Я сегодня вбрасывания почти выигрываю. — Почти выигрываешь? — Удивился Яшкин, продолжая как дурак стоять в чужом шлеме с поднятым забралом, чтобы хотя бы видеть кто говорит, даже если и слышать его с трудом. — Ну почти да. — Вадим потер шею, медленно задрав голову, — иногда. Один раз из трех. — Заебись статистика. — Рассмеялся Радулов, — Так это можно сказать, что мы почти выигрываем тоже… — А почему нет. — Яшкин развел руками. — Мы, конечно, не преуспели, но и не опозорились. На том спасибо. — Он повернулся к Радулову. — А давай попробуем… Шипа нам вбрасывание почти выиграет, а мы почти добежим. — А потом почти забьем? — Радулов кивнул, — Заебись, потом ещё надо почти выиграть игру. Я в деле.       В раздевалку, застегивая застежки на ходу ввалился Ахтямов. Вратарь гордо протопал мимо большей части раздевалки и встал около Яшкина, заметив свой белоснежный шлем на его довольной морде. — Бля, на секунду отошел, уже отжали кепарь.       Артур подошел к Яшкину поближе и вытянул руку, попытавшись снять шлем. Яшкин задрал голову, и резко обнял мальчишку, угрожая свалить на пол: — Я теперь вратарь. Раздевайся. — Так, ты меня ща будешь проверять на то, смогу ли я в нападении сыграть? — Ахтямов рассмеялся, попытавшись забрать свой котелок, — Хер тебе по всей морде. Идите вон, с Радуловым отрабатывайте. — Пацаны, а кто из вас сверху? — Поинтересовался Лямкин, потирая больную ногу. — Ща ты снизу будешь, — Радулов кивнул, натягивая новую джерси, — ты же защитник. Вот и защищай жопу. — Блять, да че я опять?! Меня чего опять зацепило?       Яшкин повернулся, и опустив забрало шлема, сказал: — Я сверху буду, Саня. — Забрало опустил, чтобы никто не видел, как ты покраснел?       Ахтямов все же стянул свой шлем с нападающего, и вся команда начала громко и неистово хохотать. Яшкин и правда стоял весь покрасневший. Просто потому что в нем очень жарко. Радулов поднялся с лавки, и, схватив Яшкина, грубо прижал его к себе. Рука проскользнула по чистой джерси, и задержалась на талии. — Че красный стоишь, как рак? — Радулов кивнул, — Пойдем поговорим? — Ну ты-то успеешь за три минуты кончить, а я так и останусь? — Яшкин покачал головой, — На втором перерыве, родной мой. — Команда хохотала. Яшкин положил руки на плечи Радулову и наклонился к нему, перейдя на шепот, — Я с тобой пойду, только если ты контракт расторгать пойдешь. — Облизнув сухие губы, провел кончиками пальцев по шее, аккуратно скользнув по воротнику джерси, — Хочешь секрет? — Радулов молча кивнул, прижимая Яшкина к себе. Рукам в перчатках не за что было зацепиться они и постоянно съезжали на задницу. Дима решил разыграть карту обмана, и вдруг хитро подмигнул, — Хотя нет. Я тебе его после игры расскажу. В темном уголке. И только если ты будешь себя хорошо вести и эту игру мы выиграем, милый.       Радулов поднял голову, с сомнением смотря на Яшкина. Команда раскрыв рты за ними наблюдала, уже полностью готовая к игре. — Пиздец, у меня ща инсульт будет. — Прошептал Лямкин, и тут же пихнул Лукоянова, — ты дыши хоть. — Да тут такое сексуальное напряжение, пизже чем в той сцене из «Призрака». — Где они кувшин-то делали, или че то такое? — Задумавшись спросил Дыняк, и когда Лука согласился, улыбнулся, — Только там девочка с мальчиком, а тут мечта геев — Яшкин с Радуловым.       Лукоянов кивнул и вдруг вскрикнул: — Да поцелуйтесь уже, мы уже поймём че у вас — любовь или так… — Так он же обещал его целовать по утрам. — Рассмеялся Галиев, взяв перчатки, — А сейчас уже вечер.       Яшкин провел рукой по мокрым волосам Радулова, слегка склонившись к нему и сказал: — Извини, сейчас не утро. Я к тебе перед тренировкой заеду… — Бля, ставлю сотку на то, что они реально ебутся друг с другом, а перед нами театр вот этих недотрог выставляют. — Задумавшись сказал Галиев, поднявшись с лавки. — Будет очень смешно, если это окажется правдой. — Ответил Ахтямов, и огляделся, в попытках понять, как отвлечь парочку друг от друга. — Ай! — он опустил голову, — Не дотяну-у-усь! — Протянул он, вытянув руку к полу, куда упала ловушка, — Яша, помоги!       Яшкин с улыбкой подошел к Ахтямову, и склонился, подняв ловушку, кратко ему кивнул в качестве благодарности. Радулов тут же схватил со своей лавки мокрое полотенце, и хлопнул им по заднице Димы. Тот подал ловушку Ахтяму, и, выгнувшись, артистично простонал. Команда зашлась хохотом. — Вот два пидора. — Улыбнулся Шипачев, — Вы бы лучше так играли! — Играть в сделку не входило. — Радулов хлопнул Яшкина по выставленной заднице уже рукой и отправился за клюшкой.        В раздевался раздался эхом звук о том, что пора на выход. Все похватали перчатки и шлемы, отправившись на выход вслед за командиром во второй период.