Дикая орхидея

Крис увидел, как замерцал фотовспышкой его телефон из-под края подушки, потянулся вялой рукой туда. Болеть было крайне непривычно - тело плохо отзывалось, словно его набили ватой. Всё ныло и болело - с ним давно такого не приключалось. В комнате воздух уже стал сухим и почти горячим - всему виной активно работающий кондиционер и включенный пол. Никто не хотел усугублять состояние Чана, особенно приехавший под вечер Чанбин: - Ну и с хера ли ты разболелся, дружище? - Бинни привёз с собой пакет вкусняшек: коробку клубники, пару баночек мёда и коробку молока, заодно притащил целый пакет лекарств из аптеки. Со проверил температуру у друга, сматерился себе под нос и не нашёл ничего лучше, чем выйти из комнаты и отматерить бедолагу макне за невнимательность. Чонин промямлил что-то невразумительное в ответ - как минимум он не ожидал, что Чанбин накинется на него. - Чанбин, заткнись... - просипел Чан, лёжа в кровати. Он был даже не способен голову от подушки оторвать, настолько ему было плохо. Глаза слезились, из заложенного носа текло, в горле царапало, словно он проглотил горсть битого стекла. Болеть - самое мерзкое, что только можно себе представить. Ещё и настолько не вовремя... Всё на его плечах, абсолютно всё... - Так... Врач сказал, что надо тебе купить, я всё привёз по рецепту, - сказал Чанбин. - Спасибо, - снова еле слышно произнёс Чан, не открывая глаз. - Рано говорить спасибо, я ещё ничего не сделал. Давай-ка укутаем тебя получше, заодно проветрим комнату, у тебя тут нечем дышать, - сказал Чанбин и принялся подтыкать одеяло у Чана. По итогу стараниями рэпера Крис чувствовал себя крайне странно - словно он вновь превратился в младенца, которого туго пеленают, а вот ноги остались голыми. Крис этого очень не любил - он уже и так пропотел всю кровать... Чанбин проветрил комнату, напевая себе что-то под нос, попутно заставил макне вытереть пыль в комнате Чана и сделать всем горячий чай. Чонин подчинился - он не хотел накалять обстановку, тем более, всем им было не по себе от болезни Криса. Он чувствовал, что Чан злится, но не на них, а на самого себя, что он бесполезен, болен, подводит Стэй, стафф, да вообще всех на свете. Действительно, так и было... Крис лежал и ненавидел себя, он стиснул кулаки, весь напрягся, и его затрясло от ненависти к самому себе, от судороги в теле. Из глаз брызнули слёзы. - Тихо-тихо-тихо, - сказал Чанбин, прижимая к себе свёрток с Чаном. - Тихо, спокойно... Ты всего лишь простыл, ты скоро будешь в порядке... - Да, но... - Заткнись, Чанни-хён, ты такой же человек, как и все мы... Ты заслуживаешь отдыха, и твоё тело напоминает тебе о том, что ты заслуживаешь отдыха как никто другой... Лучше расскажи мне, как там она? Приходила к тебе? - последние два вопроса прозвучали ещё елейнее и мягче. - Мне кажется, она ощутила, что я болею, но... Я не уверен, что она знает, не уверен, что она хочет знать... - Чан грустно шмыгнул носом и посмотрел в сторону. - Я то и дело просыпаюсь от имени Джонни... Она что, не любит меня больше? - просипел он с ещё большей досадой. - Послушай, вы с ней связаны, тесно сплетены одной судьбой... Я не думаю, что кто-то там способен препятствовать вашим настоящим чувствам друг к другу... - постарался приободрить его Чанбин. Рэпер искренне недоумевал, как можно расстраиваться из-за одной девушки, когда у тебя миллионы фанаток по всему свету... Миллионы... - Настолько, что не прошло и трёх месяцев, а она снова без ума от этого очкарика... Чанбин... - Чан был готов застрелиться от внутренних ощущений. - Скажи мне, что я делаю не так, чтобы приблизиться к ней? - Да я б сказал, что ты делаешь не так, но у тебя состояние сейчас... Не подходи - убьюсь, поэтому лечи свою жопу... Потом я дам тебе просраться и скажу, что ты делаешь не так. - Я не хочу ни о ком думать, кроме неё, - снова просипел Крис. - Хорошо, думай о ней, о встрече с ней... Представляй, как бы ты трахал её... - сказал Чанбин в привычной манере, как в комнату зашёл Чонин с подносом в руках, он чуть было не выронил всё, что держал в руках, от услышанного. - Я не хочу думать о сексе с ней, хочу обнимашек, хочу жениться на ней, - печально выдал Чан. - И вот этот мужчина вещал на серьёзных щщах, что он будет работать для Стэй, но не упомянул, что он будет делать это для одной конкретной стэй... (авторка чихнула на этот моменте), - Чанбин помог Чану выпутаться из кокона одеяла и тут же сунул ему в руки чашку с чаем. - Пей, пока не остыло. - Я хочу быть любимым ей, это так сложно? - спросил Крис, присаживаясь на кровати и делая глоток чая с лекарствами. - Очень, - отметил Чанбин. - Ты невыносим, сейчас ты втройне невыносим. Потому что ты душнила, страшный зануда, так теперь ещё ты болеешь: у тебя течёт почти из всех мест, ты кашляешь как туберкулёзник и лежишь ничком, очень непривлекательная картина. Я бы тоже сомневался в своих чувствах к тебе после увиденного. Крис хехекнул, снова сделал глоток горячего чая с мёдом и закашлялся в приступе. Слова Чанбина напоминали ему удары ножа... И ведь действительно... Это так сложно? Ей, Нике, любить только его? - Перестань, хён, он болеет, - попросил АйЭн. - Йена, малолетку не спрашивали, - огрызнулся Чанбин, неохотно глядя на Чонина. - Принёс чай, шагай отсюда. Двух больных Джип не потянет. Чонин бесшумно исчез из комнаты: он не хотел накалять обстановку, после того, как Чан слёг с болезнью, они все почувствовали себя как не в своей тарелке. - Я думаю, ты выздоровеешь, и мы поговорим об этом. Думаю, что знаю, что не устраивает твою киску... И почему ты просыпаешься и слышишь одно имя, от которого начал ещё более усиленно лысеть... - сказал Чанбин, оценивающе глядя на шевелюру Чана. - А пока спи и восстанавливайся, другого такого Бан Чана ещё не сделали. Ни для нас, ни для неё... Чанбин ушёл, оставив Чана с этими мыслями. Крис поворочался, думая о друге с некоторой завистью: он сейчас выйдет в зимнюю ночь, над его головой будет сверкать жёлтая почти полная луна, воздух морозный и свежий. Чанбин скорее всего заказал себе каршеринг, либо такси... И сможет насладиться зимним ночным Сеулом, пока едет домой, к Хёнджину, а вот Крис... Так и останется лежать в кровати. Чан с усилием заставил себя лечь обратно, стянул с себя промокшую насквозь футболку, а потом почти тут же провалился в сон... Ника, Ника, Ника... Он чувствовал её, очень остро чувствовал... На губах остался незаданным вопрос: почему он, а не я? Уверен, она сама это чувствует. Чувствует отлично, что со мной что-то не так. Хоть бы как-то отреагировала, пришла бы во сне... В астрале. Сколько можно звать того, кто к тебе даже не приходит? А пришёл лишь однажды? Последний сон с Никой отнял у Чана много сил: он чувствовал себя так, словно прорвался через баррикаду врага, чтобы увидеть Нику, побыть с ней рядом во снах. Именно тем утром болезнь и скосила его, а сам он проспал, а после проснулся с температурой. Что происходит между нами? После фанколлов у него было ощущение: "Ты же видишь всё про меня, правда?" Кажется, не так уж сильно ты хочешь заниматься фанколлами и строить карьеру айдола дальше, и я уже знаю, почему, - констатировала она факт. Да, как она права. Как же она права... Он знал, что не встретит там её, как бы сильно не хотел. Поэтому желание проводить фанколлы стало раз в двести меньше, чем прежде... Он с досадой смотрел на лица фанаток и словно осознавал: там не будет тебя, зачем мне они все? Зачем мне их идиотские вопросы, от которых меня тошнит? И я хочу сбежать? Зачем мне то, из-за чего я не ощущаю себя человеком? Каким беспомощным он себя чувствует, когда в один миг вся твоя популярность ничего не стоит - ей просто нет дела до бешеных гонок за фанколлами, за выкупами билетов на концерт. Ей нет дела до его болезненной айдольской жизни. Он интересует её как мужчина, а это уже куда сложнее, чем можно себе представить. Да и у неё есть свои страхи... Ещё как есть. Он их тоже чувствует, но вот ощущение её отчуждённости в эти дни от него не может его не беспокоить. Крис лежал как в тумане, всматриваясь в темноту, которая расстилалась перед ним, пока он лежал с закрытыми глазами. Он улавливал всё, что было как-то связано с Никой, с его Никой... Теперь это все казалось крупицами в сравнении с тем, что они ощущали и делили раньше... В чём причина? Может быть, действительно тогда ему стоило бросить всё, как только он ощутил связь? Броситься на её поиски, будучи оглушенным силой связи? Он точно был бы счастлив, он бы не чувствовал того одиночества, которое душит его сейчас, давит на него тяжестью болезни...