Напечатала туминское

Сынмин первокурсник-некромант, который решил после первой же пары по воскрешению мёртвых, сходить на кладбище и применить знания на практике.       — С ума сошел?! — взвыл без пятнадцати минут воскрешенный.       Сынмин стыдливо поджал губы, оглядываясь на табличку с именем: Ли Минхо, погиб в возрасте двадцати лет от… Дальше шли грустные цитаты от близких.       Минхо оглядывал свои руки и уже не пытался стереть с них грязь. Его лицо порядком подгнило, но не потеряло своего очарования. По крайней мере, в свете дюжины свеч его взгляд, обещающий Сынмину быструю расправу, заставлял несчастного студента трепетать.       — Я п-прошу прощения… — попытался что-то произнести Сынмин, но за заиканиями и тихой речью Минхо едва ли мог его заметить.       — Ты уже третий за пять лет! — рыкнул Ли, пытаясь подняться. Потерявшие мышцы руки едва ли могли его держать, но Минхо зацепился за витиеватую стальную ограду и перенёс свой вес на опору.       — Ты, — Ли ткнул в сторону Сынмина тонкой косточкой пальца, — умертви меня обратно.       Тут Ким густо покраснел. Дело в том, что такую тему в учебнике он ещё не отыскал. Практики для первого курса было слишком мало и воскрешение рассматривалось исключительно на словах.       — К сожалению, я не могу.       Минхо сгорбился и отчётливо (насколько позволяли ему восстанавливающиеся голосовые связки) спросил:       — Чего?       — Я не умею, — Сынмин аккуратно поднял книгу по некромантии. — Но Вы не переживайте! Я что-нибудь придумаю.       — Немедленно вызывай своего куратора! Пока ты не развалился, — Минхо не выдержал и плюхнулся обратно на землю, покрытую гнилой листвой. — Я, чтобы ты знал, живу за счёт твоей энергии. Ты слишком слабый, я с трудом стою на ногах.       Потом Минхо оглядел своё полуразрушенное тело и довольно ухмыльнулся:       — Но в тебе много потенциала. Я почти как новенький. Так что быстро вызывай помощь и иди восстанавливаться в лазарет.       Сынмин тут же начертил в воздухе знак призыва и уселся на землю поодаль от Минхо. На кладбище повисла тишина. Изредка прыгали в ветках ночные птицы, охотящиеся за дичью. А вот были они живыми — вопрос. Сынмин подпер острый подбородок рукой и размышлял: ну почему он не рассмотрел вариант упокоения обратно? Как же так, почему забыл?       Он взглянул на Минхо, который ковырял остатком пальца гниющую листву и изредка поглядывал на свечи.       — Как ты умер? — разбил звон ночи Сынмин своим тихим, но мелодичным голосом.       — Нашёл, что спросить, — буркнул Ли и затих.       Картина восстания Минхо из-под земли навсегда отпечатается у Сынмина в голове. Возможно, будет являться в ночных кошмарах. Но он был бы не Кимом, если бы не пошёл на факультет некромантии.       Когда Сынмин пошарился в своих запасах и нашёл лишь половину приблуд для призыва, то пришлось сделать вылазку в ближайший от академии городок, где, вызвав подозрения у хозяина лавки, затарился свечами и магическими камнями. Ему понадобилась лишь капля храбрости, чтобы полоснуть заточенным кинжалом по линии жизни и пролить свою кровь (читать как осквернить, но Сынмину это слово не нравится) на чужую могилу. Выждав, пока лунный лик зависнет в самой середине, Ким выбрался из академии и двинулся в сторону кладбища, где третий и четвёртый курс мог практиковаться под строгим взглядом преподавателей.       Чтобы не спалиться сразу, Сынмин ушёл подальше от кованных ворот и нашёл небольшую заросшую травой могилу. Даже не читая имени, он расчистил пространство и принялся с горящим взглядом творить магию.       Поначалу Сынмин думал, что не выйдет. Но гладь мягкой земли прорезала чья-то рука, как в жутких хоррорах. Ким на мгновение испугался, а потом обрадовался: получилось же!       Когда Минхо выбрался, то улёгся и пятнадцать минут не подавал признаков обретённой жизни. Ким даже черенком от лопаты его потыкал, но тщетно. А затем произошло странное, что в книге было зачеркнуто карандашом предыдущим владельцем. Материя тела восставшего стала разрастаться и соединяться. Минхо светился, собираясь по кусочкам. А потом он стал ругаться. И теперь сидел напротив и ковырялся в земле с самым скучающим видом.       — Неудачно погулял по крыше, — пояснил Минхо. — Свалился и помер. Самая скучная и глупая смерть.       — Сожалею, — отозвался Сынмин, собирая остывшие камушки в кучку. Те были нужны для краев пентаграммы призыва, а теперь не являлись функциональными и могли быть выброшены. — Скучаешь, наверное, по жизни?       — Тут соскучишься, — Минхо повернулся лицом к Сынмину и вновь начал жаловаться: — Я только смирился, что умер, как появился один адепт некромантии. Потом второй. Ты — третий, и вы меня крайне задолбали.       Усталость навалилась на Сынмина. Прямо сейчас он не побежит. Даже если куратор пообещает пустить его на органы для зелий. А Минхо медленно срастался. Его лицо было не таким бурым, губы становились пухлее, чем ничего, а в глазах появился живой блеск.       — Как тебя зовут-то? — поинтересовался Ли. Забавно, что теперь его интересовало имя Сынмина, а не жучки, ползающие в ногах.       — Ким Сынмин.       — Ты дурачок, Сынмин-а, — покачал головой тот. — Тебе хуже, да?       — Пойдёт, — отмахнулся Сынмин. — Прости, что побеспокоил. Практики и так нет, а тут любопытно стало.       — Не будь ты доходягой, я бы тебя похвалил, — хмыкнул Минхо и вновь попытался подняться. В этот раз ему удалось повиснуть на заборе и не свалиться. — Тяну из тебя все силы. Скоро сам потащу тебя в лазарет. Как думаешь, лекари оценят здорового покойника и полуживого первокурсника?       Сынмин лишь пожал плечами. Несколько свеч уже потухло, а горячий воск покрыл собой жухлую траву.       Ким вновь перевёл внимание на Минхо, который уже напоминал долго болеющего человека. Но живого. Он заинтересованно разглядывал кладбище и окружающий его мир. Плешивые деревья, могильные плиты и вялые прогнившие цветы. Такая себе картина.       — А я другим занимался, — внезапно сказал Минхо и сделал свой первый шаг. Как маленький ребенок, чуть качаясь по сторонам. — Мечтал о карьере драконоборца, готовился бороться с огнём. Сам обладал водной стихией.       Сынмин по-прежнему сидел на земле и ему стало до жути тоскливо. Холодало. Под чёрной мантией по его коже бродили мурашки.       — А я не думал, что поступлю, — с грустью в голосе поделился Сынмин. — Меня готовили в учёные. Готовить зелья от хвори и других болезней. Но это так скучно, что я выбрался и решил поступать на что угодно, лишь бы не торчать за котлами в душных подземельях.       — Лучше бы в подземелье сидел, Сынмин-и, — журил его Минхо. Но завидев слезы в глазах нового знакомого, поспешил успокоить. — Ты молодец конечно, но лучше слушайся преподавателей и не занимайся самодеятельностью. Это опасно.       — Хорошо, Минхо-щи…       Ли подобрался совсем близко и протянул мизинчик. Абсолютно целый и невредимый.       — Обещай, что будешь усердно учиться и заботиться о себе, Сынмин-а.       — Обещаю, — Ким зацепился своим пальцем и слегка сжал.       — Потерпи ещё немного, я уверен, что преподаватель скоро придёт.       Сынмин стал мало-помалу собирать вещи и складывать в свою тканевую сумку, которую сшил сам. С кучей тайных кармашков и зачарованным пространством, цены ей не было. Потерять такую вещь равно потерять конечность. И в этот раз в сумке чего только не было. Освежающие леденцы от кариеса, тёмные очки, ключ от комнаты. Кошачий корм и чёрные свечи. Засовывая книгу обратно, Сынмин случайно зацепил пачку корма, которая и попалась Минхо на глаза.       — У тебя есть кот?       Ким сначала не понял. Кот?       — М-м?       — Кошачий корм, — Ли схватил лакомство и внимательно рассмотрел. — Не самая удачная покупка.       — Фамильяр есть, — просиял Сынмин, вспоминая своего маленького котенка, который явился к нему сам и отказывался отзываться на выбранное имя. — У него ужасный характер, но он милашка. Я решил покормить его настоящей едой, но он питается моими силами, так что найду на территории академии кота и скормлю ему.       — Славно, — Минхо улыбнулся и отложил пачку в сторону, где собралась мягкая кучка могильной земли. — У моих родителей было три кота. У тех тоже характер не сладкий, но…       Внезапно пространство прорезал белый свет. Из открытого портала на узкую дорожку вышел преподаватель кафедры некромантии — Со Чанбин, одетый в один лишь сюртук и вельветовые пижамные штаны.       — Студент Ким Сынмин!       — Доброй ночи, профессор, — вздохнул Сынмин и поднялся с земли.       — Мне стоит Вас сурово наказать, Вы же знаете?       Профессор Со уже вернул Минхо на положенное место, прежде чем Ли успел попрощаться с Сынмином и пожелать ему удачи, не позабыв подмигнуть. Этот жест заставил Кима тосковать ещё сильнее. Впервые от него не шарахались. Минхо хоть и жаловался первое время, но мог стать отличным собеседником. А там и до дружбы бы дошло…       — Да, профессор Со, — Ким сгорбился и еле тащился за преподавателем.       — Сейчас Вы будете отдыхать в лазарете, — Чанбин устало массировал виски. — А позже, когда силы вернуться, я выберу достойное наказание.       Впереди показались светлые стены больничного крыла. Зевающая лекарь сразу же уложила Сынмина в постель и скрылась в подсобке, где искала зелье, пополняющее силы.       Профессор Со пожелал скорейшего выздоровления и исчез в портале. Но Сынмин верил, что это не последняя их с Минхо встреча.       — Твою мать, Ким Сынмин!       — Привет, Минхо-хëн, — улыбнулся Сынмин, облокачиваясь на лопату. Ким нечасто наведывался на кладбище, но после усердной тренировки грешно было не заняться призывом. Его плечи приобрели твёрдость, а руки, сжимающие березовую палку, покрылись мышцами и выпирающими венами.       — Давно не виделись. — В этот раз Минхо восстановился намного быстрее и мог стоять на своих двух и не шататься. — Ого, что стало с маленьким Сынмин-и?       Сынмин пожал плечами и скрыл довольную улыбку за высоким воротником своего плаща.