The breath of love

      Последние лучи солнца пригревают подсохшую желтую траву, огненные листья дождем осыпаются на землю. Стоят последние теплые деньки, но на коже отчетливо чувствуется дыхание осени. Она обдувает затылок, сыростью пробирается в пряди и под кофту. Ей нравится облизывать горячую, еще загорелую после лета кожу, нравится моросящими дождевыми поцелуями касаться чуть красных щек. Юнхо лежит на скамейке в парке, закинув ногу на ногу, и наблюдает, как пробегают темные тучи, едва открывая лоскуты голубого неба. Лето прощается ветрами и редкими проблесками солнца сквозь хмарь грядущей непогоды. Но Юнхо лишь улыбается. Ему не жалко. Это лето он провел чудесно, пора и счастью дать немного отдохнуть. По крайней мере, он так считает до того момента, как его голову приподнимают с лавки, а затем устраивают на теплых коленях. Хорошо, счастье может потрудиться еще немного.       — Хва-хен, — Юнхо посмеивается, когда какое-то легкое касание щекочет кончик носа. Он потирает лицо ладонями и открывает глаза. Сверху действительно нависает Сонхва, улыбаясь, и Чон невольно улыбается в ответ — но и удивляется: в пальцах хен крутит тончайший стебелек, листиками которого секунду назад его щекотал. — О? Это что?       Юнхо бережно прихватывает в лодочку ладоней хрупкий цветок цвета индиго и рассматривает ближе завитки лепестков и тонкие белые тычинки, похожие на ключики.       — Сейчас же холодно, где ты его взял?       — Это колокольчик, — Сонхва чуть раскрывает чужие ладони, ведет по ним бутонами, действительно похожими на маленькие колокольчики, и вкладывает в руки стебель. Юнхо легонько придерживает его и не прячет счастливой улыбки, когда лепестки уходящего лета щекочут кожу. — Есть легенда о том, что божество подземного царства, желая удивить прекрасную цветочную фею, что осталась у него зимовать, упросило ветер сыграть мелодию… И тот выбрал колокольчики, чтобы те легонько звенели и радовали фею. Их песни были так хороши, что в подземном царстве перестало быть так мрачно и всю зиму играли мелодии лета.       — Красиво, — покачивая бутонами на стебельке, Юнхо не отрывает от них взгляда, пока Сонхва не пробирается пальцами под его ухо и не щекочет легонько. Чон хихикает, ярко улыбается и жмет ухо к плечу на долю секунды, после чего перехватывает чужую руку и прижимается губами к пальцам. — Но к чему это, хен?       — Колокольчик — теплый, летний. И ласковый, — пальцами Сонхва бережно оглаживает его щеку, любуясь тем, как Чон ластится к ладони. — Тебе подходит.       Юнхо чуть задирает голову, вскидывая снизу вверх взгляд, и щурится, что морщинки летними солнечными лучикам рассыпаются от уголков глаз. Цветок в руках прижимается близко к теплу его сердца, вместе с ладонью Сонхва.       Последние лучи солнца теряются за линией горизонта. И только солнце под ладонью Сонхва согревает и его, и тоненький цветок цвета индиго, легонько звенящий под ветерком в память о фее.