О фикусах, родинке под глазом и трёх ложках сахара.

      Интересно, сколько секунд проходит с момента, когда мяч прилетает в руки связующего и после точного паса летит к игроку, который принесёт очко, приближающее к долгожданной победе? Сугавара пытался считать, но после четырёх провальных попыток всё оборвалось: его внимание то и дело привлекали крики людей на своей или противоположной стороне площадки.       Мяч с глухим стуком приземляется о покрытие по ту сторону сетки, когда проходит две секунды после того, как Суга вновь отдал пас Асахи. Им давно не нужно было слов и знаков, чтобы с точностью понять, что, когда и как делать – Сугавара в этом плане гордился и собой, и Асахи. — Чёрт! — ругается Танака, — В следующий раз я удержу! — Не думаю, что следующий раз будет… — мягко говорит Киёко и мелком рисует последнюю десятую палочку на стороне доски, где написано «Команда старичков». Ноя тогда готов был рвать и метать, потому что того же Танаку поставили играть с Цукишимой, Хинатой и Кагеямой – иными словами не со старичками. Даже если эта игра и была только попыткой отвлечься от надоевших будней и вспомнить старое, Сугавара начал понимать, почему же ему так нравился волейбол раньше. Он медленно переводит взгляд со счастливых Асахи и Даичи на Нишиною, который даёт Хинате звонкую «пять», а он в свою очередь передаёт жест Кагеяме. Хоть ребята и проиграли выпустившимся третьегодкам, не было неловкости или липкой злости, которые присутствовали, когда Карасуно давали слабину на некоторых матчах. Сейчас же было действительно приятно играть почти полным составом: Энношита не пришёл, потому что ему срочно назначили дополнительные занятия по математике, а Ямагучи так и не вышел на площадку из-за сломанной руки. Тем не менее, Ячи позвонила Энношите и бодро отчиталась о результатах игры, а Цукишима каждые десять минут подходил к Тадаши и спрашивал, как он себя чувствует. Естественно, потом колко отвечая на вопросы хихикающего Хинаты.       Когда взгляд Коуши мажет по лицу Кагеямы, парень растерянно улыбается и машет рукой. Сугавара даже не хочет сдерживать ответную улыбку.       Чувствовать мяч на пальцах, быстро обводить взглядом противников, слышать громкое «Суга, давай мне!» и пересекаться взглядом с Кагеямой было приятно. А ещё приятнее было наконец-то чувствовать себя важным и нужным. Сугавара даже держался на площадке увереннее, когда знал, что его не заменят в случае одного пропущенного мяча или неудачного паса. — Дааа! Я же говорил, что мы вас уделаем! — Нишиноя оттягивает нижнее веко и высовывает язык в сторону, — Тряхнули стариной, да! Когда Суга такой «бац», а потом Асахи «бдыщ-тыщ!» — Ты не очень-то и старый, — возникает Даичи за спиной разбушевавшегося либеро. Ноя что-то отвечает о попытке почувствовать вкус победы и чтоб ему никто не мешался сейчас. Савамура смеётся, Асахи хлопает его по спине, а Сугавара сдерживает дрожь в плечах.       Как же ему было хорошо. Ойкава оказался в чём-то прав: когда ты лицом к лицу сталкиваешься со своими страхами и не бежишь от них прочь, а готовишься бороться с надёжными людьми рядом, вода не топит тебя, а ведёт, становясь лучшим другом. — Даичи-сааан! — Хината вприпрыжку преодолевает расстояние между радостными товарищами и бывшими третьегодками, — Купи нам булочек! Магазин тренера уже рядом, а там всегда очень вкусная свинина, ну давай же! — И батончиков ещё! — вставляет свои пару иен Танака. — Сладких! — подхватывает Нишиноя. — А вам не будет слишком много? — хохочет Сугавара, ероша своих драгоценных кохаев по и без того взлохмаченным волосам. — Вот именно, — с ехидной ленцой добавляет Цукишима, — наверное ребята слишком выдохлись после такого. Без булочек и игры не протянут, страшно представить, что будет дальше.       Сугавара фыркает, легко пинает Цуки по внутренней стороне коленок и закатывает глаза на возмущённое цыканье. Всё было… обычно. Коуши даже не верилось, что они проведут воскресенье вместе, как в старые времена. Словно они сейчас не виделись впервые за долгое время, а шли домой с тренировок. Ямагучи как обычно подходит к товарищам, тихо извиняется за слова Цукки и трусцой бежит к зовущему его Кагеяме и Хинате. Асахи что-то говорил о важности учёбы и поступления, Ноя называл его ханжой, а Танака демонстративно храпел. Ячи и Киёко вышли предпоследними с площадки, захватив мяч и забытые спортивные бутылки. Даичи и Сугавара остаются на площадке одни: уставшие, вспотевшие, но неожиданно счастливые. — Они ни капли не изменились, — голос Даичи звучит грубо, но он наверняка улыбается и гордится своими воспитанниками – странное сочетание, но Сугавара знал Даичи вдоль и поперёк. Удивить его было трудно. — Мы тоже. — Возможно, — хохотнул Савамура, — ладно, эти оболтусы уже умчались вперёд, а мне ещё покупать им всем булочки. У меня ж таким темпом денег совсем не останется…       «Если ты будешь медлить или попробуешь вновь струсить, ты упустишь возможность признаться и до конца своих дней будешь страдать в одиночестве, виня себя за то, что так и не поговорил с Даичи» – сказал Ойкава аккурат перед тем, как Сугавара собирался покинуть комнату общежития. Коуши запинается о свою собственную ногу, кидает злобный взгляд на хихикнувшего соседа и подносит трубку телефона к уху, переспрашивая. Все эти дни им с Ойкавой так и не удавалось встретиться: Коуши вновь работал сверхурочно, стараясь вернуть уважение сотрудников к себе, а Ойкава… Просто был Ойкавой. Говорил, что наконец-то готовится поступать и поэтому целыми днями зубрит материал, а сам хватал волейбольный мяч и выпрыгивал на улицу, занимаясь на ближайшей волейбольной площадке столько, пока не заболит колено. Иваизуми и Сугаваре знать об этом было не обязательно. — Даичи, — слегка тише обычного произносит Сугавара. Он был решительно настроен хотя бы сделать попытку поговорить, но липкая тревога всё равно присутствовала, — не будешь против, если мы поговорим потом? Один на один.       Прикрыв глаза, Сугавара представляет, как бы сейчас широко улыбнулся Ойкава и одобрительно вытянул кулак с оттопыренным большим пальцем. Даичи, спустя пару секунд размышлений, охотно соглашается.

***

      Способность запоминать малейшие черты в поведении человека была полезна не только на площадке, но и в повседневной жизни. Две кружки стукаются о кофейный столик и Тоору добродушно улыбается. — Две ложки сахара? — Иваизуми подозрительно щурится, смотря на свой кофе. — Ни одной. Ты не любишь сахар в кофе, в чай надо класть две с горкой – это если зелёный, а если чёрный, то ты предпочитаешь одну ложку без горки. Зависит от сорта и крепкости, но в основном одну, да, — с готовностью отвечает Ойкава, вздёрнув подбородок вверх. — Ты заучивал это всё или.. — Нет. Учил я только то, с какой стороны ты стелешь себе футон чаще всего, с какого маршрута начинаешь бегать в зависимости от погодных условий. А, и про твой любимый торт. Я долго не мог запомнить.       Под пронизывающим взглядом Ивы-чана становится почти неловко. — Иногда ты меня всерьёз пугаешь, — Хаджиме наконец-то делает глоток и улыбается почти незаметно. — Мне просто нравится наблюдать за людьми и их привычками. — Именно это напрягает пиздец как.       Подушки дивана прогнулись, когда Ойкава плюхнулся рядом с Иваизуми и взял свою кружку чая. Любопытство и желание расспросить Хаджиме о чём-то новом стремительно росло вверх, но даже в тишине было уютно. — Ты всё же решил поступать? — первым нарушает тишину Иваизуми, помешивая сахар в кружке. — О… Ну да. Конечно. Именно так. — Это правильно. А то я представить не могу, как тебя выносила семья всё это время, — Ива-чан наверняка говорит это в шутку, но Ойкава упорно вслушивается в каждое его слово и улавливает мимолётное раздражение. — Что ты имеешь в виду, Ива-чан? — Волейбол. Ты так вцепился в это, что даже не заметил, как прошла ещё и старшая школа. Пора взрослеть. — Но почему я не могу повзрослеть вместе с волейболом? — Ойкава начинает напрягаться и отодвигает чай в сторону. Тяжелый вздох Иваизуми колет под рёбра. — Это было клубом, Ойкава. Просто клубом.       Ладонь громко бьёт о стол и Тоору наконец-то смотрит на Иваизуми нормально: глаза в глаза. — Нет, не было. Все наши победы и поражения, помнишь? Как мы стремились попасть на национальные. Как обыгрывали всех и от этого каждое поражение было лишь сильнее… Или.. — Это нужно оставить. Невозможно всю жизнь цепляться за то, что тебе нравилось. Нужно идти дальше и не убегать от проблем взрослой жизни.       Почему Иваизуми потребовалось поднять эту тему именно сейчас? Ему резко захотелось ткнуть Ойкаву носом в прошлые поражения и рассмеяться над новыми?       Нет. Ива-чан никогда бы так не поступил. — А что такого, чтобы убегать? Это плохо? Это проблемно? — в глазах Иваизуми загорается недобрый огонёк. Та малая здравомыслящая часть Ойкавы бьёт тревогу и жмёт на красную кнопку «стоп». Но давняя злость и обида берут своё. — Ты ведёшь себя хуже младшеклассника. — Нет, я серьёзно. Скажи мне, почему я не могу и дальше гореть волейболом, продолжать ходить тренироваться, покупать мази и бандажи для колена, найти команду и друзей для того, чтобы побеждать снова и снова. Ну или проигрывать, а после этого тренироваться упорнее и уж точно побеждать. — Хочешь вернуться в те времена, когда у тебя была только школа и волейбольный клуб? — Иваизуми, вопреки закипающему состоянию Ойкавы, продолжает настаивать на своём, — Почему ты так помешан на этом? Почему убегаешь от себя самого? — Да потому что я не хочу быть как ты!       До этих вопросов Ойкава готов был рассмеяться и всё время держался с улыбочкой на лице, но сейчас осознал, как же ему было больно. Иваизуми брезгливо морщится. — Что значит «как ты»? — Забывающим о своих друзьях и прежних делах. Ты отделяешься от меня снова и снова и судя по всему даже этого не замечаешь! — на выдохе произносит Ойкава, для надёжности вцепившись рукой в футболку, — И я даже не говорю что-то про то, чтобы изменить происходящее. Я зову тебя, с надеждой пересмотреть звёздных войн, а получаю только тычок в мои ошибки. — Я не твоя собственность. У меня есть свои дела, желания, связи и мнения на многие вещи! Перестань думать, что все тебе что-то должны.       Ойкаве хочется ухмыльнуться и сказать, что нихуяшеньки не вертится вокруг Иваизуми. Тоору может отлично проводить время, найти себе девушку, тусоваться и никогда не чувствовать себя одиноким, но…. Это будет чистая ложь.       Иваизуми наверняка понял бы это. Но Хаджиме молчит, скрипит зубами и сверлит дырку в кофейном столике. Ойкаву трясёт.       Всё, что было сказано – было правдой. Ойкава убегает от себя самого, врёт каждому близкому человеку и живёт в прошлом: в волейбольном клубе старшей Аобаджосай, перед матчем с Карасуно. — Прости, что поднял эту тему, — Иваизуми извиняется, но делает это чисто механически. Ему не жаль, он считает, что Ойкаве нужно было выбить всё дерьмо из головы, — я пойду. — Гулять с девушкой? — Да. Обещал сходить с ней в кино.       Ойкава ничего не отвечает. Смотрит на остывший чай и кофе. И падает на диван, хватаясь за волосы, когда входная дверь захлопывается. Хочется плакать, разнести всю квартиру, кричать в подушку и до поздней ночи подавать воображаемым соперникам. Единственное, что делает Тоору: вычёркивает все варианты из списка и идёт поливать фикус в своей комнате.       А потом ищет университеты для поступления, с горечью снимая старую форму с крючка на стене и отпинывая волейбольный мяч в коридор.

***

— Так о чём ты хотел поговорить? — бубнит Даичи с набитым ртом, после этого ещё раз откусывая булочку. — Прожуй сначала, боже мой, — Сугавара поднимает вверх указательныц палец и говорит о важности есть и не увеличивать темп. Даичи, закатывая глаза, передразнивает друга.       Эти двое отделились от остальных не так давно: покупка булочек обернулась прогулкой по парку, попыткой поймать уток, из-за чего Хината грохнулся в озеро, а Кагеяма прыгнул следом, потому что испугался, что Шоё не умеет плавать. Нужно было обсохнуть, потерпеть редкие и быстро утихающие дискуссии, а потом до самого вечера гулять по городу, много фотографируясь. И как бы Асахи не пытался убедить ребят, что у них будет ещё много таких дней и фотографий, осознание того, что всё уходит, было больше тёплых надежд. Когда солнце уже скрылось за горизонтом, пришлось расходится. Конечно, не без сожалений. — Я прожевал. Честно-честно, только в рот мне не лезь. Так вот, твой разговор… — Давай ты сначала расскажешь мне о себе, ладно? Мне кажется, что ты почти не упомянул о своём состоянии сегодня.       Даичи замешкался лишь на секунду, а потом, резко засияв энергией и желанием, начал говорить. Сугавара успевал лишь иногда выдать искреннее «Да ладно? Правда?», а потом Савамура прожолжал говорить о тяжестях обучения в полицейской академии, Мичимие и тоске по своему волейбольному клубу. Коуши даже не требовалось много раздумывать, чтобы понять чувства своего друга. Проходит время, а они так и не меняются. Но монолог Савамуры закончился как раз в тот момент, когда парк был уже полностью изучен, а последние батончики закончились. — А что касаемо тебя? — Даичи заговорщически повёл бровями. — Ну, мне не очень нравится учиться на искусствоведение, зато магазин, где я работаю…       Счёт времени был потерян окончательно. На улице стемнело окончательно, когда Сугавара взял себя в руки и перестал искренне хохотать с того, как Даичи изображал некоторых одногруппников Коуши. Ему давно не было так хорошо. Дни до прогулки прошли как в тумане, зато сейчас Сугавара словно вышел на морской песок, подставив лицо тёплым солнечным лучам.       Звонкий смех Даичи вселял умиротворение и признаваться было уже не так страшно. — Я бы хотел рассказать тебе кое-что, — осторожно начинает Сугавара. Даичи останавливается в паре шагов впереди него, — мне ещё с первого года старшей школы начало казаться, что это время будет самым лучшим… — Ну конечно, нам же было так.. — Не перебивай! — гаркает Сугавара, — Я просто хотел сказать, что это было из-за тебя. Когда я чувствую себя плохо, я могу просто позвонить тебе и обязательно станет лучше.       «А потом ты просто скажешь Даичи, что он тебе нравится. Ничего страшного не произойдёт. "Прости, Суга, я люблю свою девушку, но мы можем остаться друзьями" – худший вариант. В ином случае он подойдёт к тебе и поцелует, как Хосе Джулию в шестой серии четвёртого сезона того испанского сериала, который я сейчас смотрю» – возникли в голове слова Ойкавы, окончательно добавившие решимости. — Ты мне нравишься, Даичи.       Сугавара даже перестаёт дышать, стараясь угомонить бешено колотящееся сердце. Итак, что же такое неловкость и с чем её едят? Наш эксперт в этой области – Коуши Сугавара, с радостью расскажет вам об этом. «Неловкость» – это когда по венам течёт свинец, лицо стремительно краснеет от страха, а сердце и желудок меняются местами.       Даичи неосознанно отходит на пару шагов дальше и не оборачивается, чтобы посмотреть Сугаваре в глаза.       В средней школе мать Даичи твёрдо говорит детям о том, что мальчик должен любить девочку. Возможно, девочек. Никак иначе. На том же году средней школы Сугавара спотыкается в дверном проёме, когда видит своего симпатичного одноклассника.       На первом году старшей школы Асахи, Даичи и Сугавара знакомятся и готовятся разделить все взлёты и падения своей команды. Сугавара тогда расстаётся со своим парнем и понимает, что Савамура весьма привлекателен.       Суга грызёт себя почти постоянно, потому что он неправильный. Родится парнем и любить парней нельзя – Коуши запомнил это очень хорошо из-за своей матери. Но он любит. Прошло много времени с момента выпуска, а Сугавара так по-глупому влюблен в Даичи. — Ты гей? — наконец-то спрашивает Савамура, так и не развернувшись. — Да.       Увиливать смысла нет. Всё поставлено на кон и Сугавара судорожно вспоминает слова Ойкавы. Нет – худшее. Ужаснее отказа ничего не будет. Правда ведь..? — Мне надо идти. Прости, Суга. Мама написала, что сестрёнка заболела и мне нужно срочно посидеть с ней. — А… Ладно, хорошо.. Как насчёт встретиться через неделю.. Даичи? — Коуши растерянно подходит вперёд, чтобы обняться на прощание, но Даичи даёт лёгкую «пять» и быстрым шагом уходит прочь, оставляя Сугавару одного. Надо будет обязательно сказать Ойкаве, что есть что-то хуже отказа.       Например, остаться одному на безлюдной улице, смотреть на дрожащие руки и думать, где же была совершена ошибка и в этот раз. от: Даичи!!<3 кому: Вы «Не вини себя, пожалуйста. Мне просто нужно время, чтобы принять это. Возможно я действительно удивлён, но мне не хочется отталкивать от тебя тем, что я не понимаю, как ты… Ну, ты понял»

23:04

от: Даичи!!<3 кому: Вы «Мне кажется, что я немного гомофоб»

23:17

      Наверняка мокрые капли на экране телефона оставляет дождь, который неожиданно решил накрыть собой весь район. Сугавара отталкивает от себя мысль о том, что дождя не было. А ещё дождевые капли никак не могут стекать по щекам и на вкус быть солёными. Коуши плачет, стоит на одном месте уже больше пятнадцать минут, повторяет, какой же он глупый идиот. Ему правда нужно было всё испортить сегодня? Даичи его возненавидит. Он даже не посмотрел.       Возвращаться в общежитие было нельзя: там раздражающий сосед, да и поздно слишком. Родители? Проще уж сунуть голову палачу под топор и сказать: «Руби».       Как утопающий цепляется за спасательный круг, Сугавара пишет Ойкаве.