Все двери ведут к тебе (All Doors Lead To You)

      — Так все двери куда-то ведут? — Бак желает большей ясности, прежде чем пройдёт через очередную дверь.              — Да. А иначе зачем нам двери или комнаты?              Бак закатывает глаза:              — Ты понимаешь, что я имею в виду. В плане вот этого, чем бы оно ни было. — Он обводит комнату руками, как будто это прояснит мысль. — Этот эксперимент, или как тебе угодно его называть.              — Предпочитаю воспринимать это как твоё путешествие. Твоё путешествие туда, где тебе нужно быть.              — Ну-ну. Это всё ещё не отвечает на мой вопрос.              — Не все двери такие особенные. Эти двери ведут в некое другое место. Каждая из них имеет свой особый цвет и значение. Но только дверь такого же цвета вернёт тебя сюда. Допустим, если ты просто идёшь по зданию и заходишь в комнату, ты не вернёшься сюда автоматически.              Бак пытается вспомнить, были ли двери, через которые он прошёл в кофейне и цветочном, того же цвета, что и двери, через которые он прошёл здесь. Он едва ли обращал на это внимание. Но теперь он знает, что должен.              — Значит, всё, что мне нужно сделать, — это выйти через дверь того же цвета, и я вернусь сюда?              — В яблочко.              — А что, если там не будет такой?              — Будет, когда тебе понадобится.              — Но ты только что сказал…              — Я точно знаю, что сказал, Бак. Итак, думаю, я ответил на достаточное число вопросов. Пора тебе выбрать другую дверь.              Бак хочет возразить, что тот вообще едва ли ответил хоть на один из них. Самый главный: в чём смысл всего этого, и действительно ли это реально, или всё у него в голове. Но, по крайней мере, ситуация хоть немного прояснилась. На данный момент этого должно быть достаточно.              Он встаёт и оглядывает комнату, изучая каждую дверь. Наконец он останавливается на тёмно-зелёной двери, напоминающей ему классные доски, которые он в детстве видел в школе. Даже пахнет мелом, когда он подходит ближе. Интересно.              — Очень хороший выбор. Думаю, ты найдёшь этот опыт очень познавательным.              Бак просто кивает и хватается за ручку, медленно поворачивая, пока дверь не распахивается наружу. Он делает глубокий вдох и шагает за порог.              Он выходит, оказываясь посреди классного кабинета. Пустого. По крайней мере, на данный момент. Но он слышит голоса в коридоре и за окном. Он идёт к столу и смотрит на него, с удивлением видя на нём табличку с надписью «Мистер Бакли».              — О чёрт, — бормочет он. — Я учитель.              Смех со стороны дверного проёма побуждает его обернуться. Это Эдди. Само собой. Он всегда вскоре появляется. Это пойдёт в копилку будущих вопросов.              — Ты думал, что к этому моменту привыкнешь к должности, — говорит Эдди, входя в класс. — Сколько уже ты учитель?              — Пять лет. — Бак не совсем понимает, откуда взялось число, но оно сразу завертелось на кончике языка. — Но ты и сам в курсе. Ты здесь с тех пор, как я начал работать.              — Молоденький и феноменально оптимистичный, — расплывается в улыбке Эдди, опираясь на стол. — Ты всё ещё чувствуешь, что у тебя есть возможность менять жизни людей?              — Конечно. Иначе зачем бы я тут был?              — Хороший ответ. Так что, наши планы на совместный обед ещё в силе или тебе нужно выставить оценки?              — Задания могут подождать. Я умираю с голоду.              — Ты всегда голоден, — поддразнивает Эдди, после чего садится напротив и ставит перед собой ланчбокс.              На секунду Бак беспокоится, что у него-то самого нет ничего на обед, но затем замечает рядом со столом ланчбокс, ярко-красный, напоминающий пожарную машину.              — Не могу поверить, что он до сих пор у тебя есть.              — Само собой, есть. Кристофер же подарил.              По крайней мере, в этом куда больше правды. Дома у него есть точно такой же ланчбокс, который Кристофер подарил ему на прошлое Рождество. Раньше он никогда не брал с собой обед, зная, что Бобби всегда что-то приготовит. Но с тех пор он взял за правило что-нибудь приносить. Это стоит того, чтобы увидеть ту улыбку, которой его одаривает Эдди каждый раз, когда замечает ланчбокс. Прямо как сейчас.              — Он счастлив, когда видит, что ты его носишь. Он говорит, что выбрал такой, чтобы ты никогда не забывал, что ты герой.              У Бака от такого перехватывает дыхание. Он знает, что Кристофер им восхищается и говорит всем вокруг, что Бак его спас. Какое-то время это пробуждало в нём вину. Он его потерял. Он не заслужил того, чтобы Кристофер считал его героем. Но это так. Ещё как. Постепенно Бак пришёл к принятию этого, и он каждый день делает всё возможное, чтобы оправдать возложенные на него ожидания. Последнее, чего он когда-либо хотел, — подвести этого ребёнка.              Кажется, это актуально в любой реальности.              — Я люблю этого ребёнка. — Бак прочищает горло и на мгновение фокусируется на сэндвиче.              Сильная рука ложится на его плечо, и, поднимая взгляд, он видит, что Эдди сидит ближе, чем раньше.              — Я знаю. Он любит тебя до чёртиков. Мы… я…              — Ты что? — спрашивает Бак с нарастающим предвкушением.              Звенит звонок, и Эдди вздыхает:              — Обед всегда проходит слишком быстро.              — У нас есть ещё пять минут до того, как сюда набегут. — Бак не совсем готов отпустить эту реальность. Пока нет.              — За эти пять минут я должен добраться до класса, — говорит Эдди, но не предпринимает попыток встать, а только с ухмылкой наклоняется ближе.              Бак не может не наклониться к нему, привлечённый улыбкой и глазами Эдди, сверкающими лишь намёком на озорство.              — Твой кабинет прямо по коридору.              — Хм-м, пожалуй, тогда у меня есть немного времени, — говорит Эдди более низким голосом, чем раньше.              Сглотнув, Бак усилием воли отводит взгляд от губ Эдди, которые подобрались, ох, так близко, и встречает его взгляд.              — Как думаешь распорядиться этим временем?              — Я могу думать только об одном. — Эдди поднимает руку к щеке Бака, и тот задерживает дыхание, глядя широко раскрытыми глазами, как Эдди наклоняется ещё ближе. — Кое о чём, что должен был сделать давным-давно.              И да, Бак очень даже согласен на всё, что на уме у Эдди, чем бы это ни было. Он, должно быть, говорит это вслух, потому что Эдди усмехается, и в уголках его глаз появляются морщинки, когда он улыбается шире.              — Хорошо.              Он чувствует, как тёплое дыхание Эдди овевает губы, и дрожит. Теперь они так близко. Между ними едва ли остаётся и сантиметр. Всё, что ему нужно сделать, это наклониться, и тогда…              С грохотом открывается дверь, и Эдди резко отстраняется.              — Извините, — говорит Кристофер из дверного проёма. — Я хотел увидеться с папой до конца обеда.              Эдди прочищает горло и встаёт, отряхивая рубашку, хотя она до сих пор в идеальном состоянии.              — Я здесь, приятель. — Он посылает Баку извиняющуюся улыбку и одними губами произносит «позже», прежде чем двинуться к Кристоферу.              Бак испытывает минутное разочарование, когда видит, как они выходят за зелёную, как классная доска, дверь.              «Позже» не будет, и, может быть, это хорошо. Не то чтобы он не хочет поцеловать Эдди. Он просто хочет, чтобы это было по-настоящему. Каким бы он был другом, если бы воспользовался ситуацией (в чём бы она ни заключалась), чтобы поцеловать своего лучшего друга? Конечно, он бы наконец узнал, каково это. Но что бы он делал, когда вернулся бы домой? Просто притворялся бы, что этого не было. Нет, он всегда бы об этом помнил, и это знание пожирало бы его заживо. Поэтому так лучше.              Он говорит себе это по пути к двери, всё ещё зеленой, и проходя через неё.              — Джош! — кричит Бак, входя в комнату.              Он не удивлён к этому моменту видеть тут не только письменный стол, но и классную доску. Джош стоит лицом к ней, а к нему спиной.              — Что ж, тут могло быть и лучше. Вы были так близко.              — Да, за исключением того, что это было бы не по-настоящему, — бубнит Бак, опираясь на стол. — Не так ли?              Ему нужно знать. Это сводит с ума, постоянные колебания мыслей о том, насколько это реально, а насколько — лишь фантазии в голове.              — Или это только у меня в голове?              — Конечно, это происходит у тебя в голове, Бак, — говорит Джош, широко улыбаясь ему через плечо. — Но почему это должно означать, что это не реально?              — Да ладно, Дамблдор, — бубнит Бак, а затем проводит рукой по лицу и вздыхает. — Я просто хочу понять, что тут происходит.              — Всё обретёт смысл в конце. Будем надеяться. Это займёт у тебя чуть больше времени. Но никогда не бойся! У нас есть ещё много дверей!              — А что, если я не хочу ими пользоваться? — спрашивает Бак, приподнимая бровь.              — Но разве ты не хочешь увидеть Эдди? Думаю, хочешь. — Он отходит от классной доски, и именно тогда Бак видит, что тот написал «Бак <3 Эдди» и нарисовал вокруг множество разноцветных сердечек. Кажется, они кружат по классной доске. Бак прищуривается.              — Может, я устал играть в игры. Я хочу своего Эдди.              — Но это твой Эдди. Разве ты не видишь?              И да, ладно, бывают моменты, когда кажется, что это так. Эдди всегда был одним и тем же, вне зависимости от двери. И в этом тут суть? Что независимо от того, где они, он будет там? Он это знает. Хотя и бывали сомнения, особенно в последнее время, когда он начал опасаться, что останется одинок. Но он работает над этим. По крайней мере, он так думал.              Очевидно, недостаточно успешно, раз он здесь.              — Ладно, — вздыхает Бак, отталкиваясь от стола. — Куда дальше?              — Думаю, к этому моменту ты должен знать, что это решать тебе. Пора выбирать следующее приключение.