Ты мой цветок

Дима успел более или менее вылечиться за пару дней, благодаря Антону, который бегал над ним и следил, чтобы парню не стало хуже. Но вот после болезни Побрацкого они не виделись около недели, только переписывались, ибо работа не позволяла слишком часто встречаться. И всë же, в один из дней Звëздочкин сказал, что им стоит устроить свидание снова, на тех же условиях. Дима согласился и даже сразу написал время, предложив парню встретиться после работы у студии Антона, так как именно в этой стороне находился лес. Только вот, увы, Побрацкий успел лишь добежать до подъезда, после чего дождь ливанул сильнее, чем был, когда Дима уходил с работы, а чуть позже и вовсе молния сверкнула. Такую погоду, вроде, даже не обещали, поэтому парням было немного обидно, что планы изменились. — Да уж… Который раз нас уже обламывают? — хмыкнув, спросил Антон и открыл Диме дверь в подъезд, чтобы в итоге подняться с ним на нужный этаж. — Ну, не сказал бы, что обламывают, — пожав плечами, ответил Побрацкий и кинул цветы на диван, а сам стал разуваться и отряхивать волосы от влаги. — Цветы есть. Их мало, но они есть. Из них и сделаем букеты, — Дима довольно улыбнулся, после чего посмотрел на Антона. — У тебя ведь есть вазы здесь? — Конечно, — Звëздочкин кивнул и пошëл в сторону кухни. — Будешь чай? — спросил он, доставая чайник. — Хотелось бы что покрепче, — вздохнув, тихо сказал Дима, садясь за стол. И осматриваясь. В студии было темно и была включена лишь светодиодная лента на кухне. — Кхм… Да, было бы неплохо, — всë же ответил Побрацкий, после чего услышал и увидел, как Антон начал насыпать чай в стеклянный чайник. — О, ты не пакетированный пьëшь? — до этого дня, Звëздочкин всегда пил только кофе и Дима ни разу не видел его с другими напитками в руках, не считая алкоголя. — Ну да, — Антон пожал плечами и оставил чай настояться. — Мне так больше нравится. Да и клиенты порой дарят довольно вкусные чаи. Правда… Не сказал бы, что я часто их пью. Дима усмехнулся и встал со стула, подошëл к Звëздочкину ближе. Парень удивлëнно на него уставился, не понимая, зачем Побрацкий это сделал. — Кхм, — Дима понял, что немного напугал Антона, поэтому отошëл чуть дальше и отвëл взгляд. — Я что хотел сказать… — парень замялся. — Я делаю чаи. Если хочешь, могу подарить. Или, если хочешь, можешь у меня купить. Как пожелаешь. — Лучше куплю, — Звëздочкин посмотрел на парня ещë более удивлëнным взглядом. И чего же он ещë о нëм не знает? — Такая работа вознаграждаться должна. А я могу узнать, какие именно у тебя есть? — Из разных цветов и растений. Я тебе могу потом цены с описаниями чаëв скинуть, — Дима едва заметно улыбнулся, а после отошëл к дивану и взял то, что принëс. — Так, кхм, ладно. Я так и не понял, где именно мы тут будем собирать букеты? — За столом, я думаю, — Антон указал на названный предмет мебели, который стоял в части кухни. Побрацкий кивнул и послушно положил цветы на край, ожидая, когда у Звëздочкина всë будет готово и они смогут начать мастер-класс. Парень же не заставил долго ждать и уже через пару минут на столе стояли две кружки с горячим чаем, а сам он сидел напротив Димы и приготовился внимательно слушать и повторять. Когда всë было готово, Побрацкий тут же начал объяснять, что и как комбинировать, показывая некоторые моменты на деле, чтобы Звëздочкину было понятнее. Антон пытался повторить, но только вот букет собирался далеко не с первого раза, что начинало немного раздражать. Цветы никак не получалось собрать в нужную форму, они распадались. «Как же сложно», — вздохнув, подумал Звëздочкин, когда Побрацкий в очередной раз его исправил. — И всë-таки, я лучше фотографирую, чем букеты собираю, — хмыкнул парень, взяв следующие цветки для букета. Гипсофилы, если Антон не ошибался. — Кроме своих я больше никакие твои работы не видел. Не могу сказать, что у тебя лучше получается, — закатив глаза, ответил Дима и связал свой получившийся букет верëвочкой. Они нужны были лишь для практики, поэтому украшать их лишними ленточками и бумажками не надо. У Антона же весь букет снова распался, когда он попытался его связать. Парень еле сдержался, чтобы не стукнуть со злости по столу. — Да, фотографировать у тебя точно получается лучше, — хихикнул Побрацкий и быстро собрал всë обратно. Он же не прикладывал особо никаких усилий в этом деле, поэтому его забавляло то, как у Звëздочкина ничего не получалось. Но, ко всему прочему, Дима был очень рад, что Антон пытается влиться в то, что интересно Побрацкому. — Эй, — возмутился Антон и всë-таки смог нормально связать букет. — Всë, сделано… — Не злись. Ты новичок. Я всего лишь шучу, — сказал Дима и чмокнул Антона в щëку. Побрацкий взял кружку в руки и отпил немного чая, который уже успел немного остыть, смотря на получившиеся творения. — Ну, для новичка и вправду неплохо. Но разница видна, конечно. У меня лучше вышло, — Дима захихикал и взял свой букет в свободную руку. Хоть Побрацкий под конец и помог Антону связать цветы, но всë же не пытался ничего исправлять, поэтому всë осталось примерно так, как сделал Звëздочкин изначально. — Ещë смеëшься, — Антон не сильно стукнул парня пальцем по лбу и нахмурился. — Да, у тебя лучше. Ты же флорист… Кстати, моë предложение о том, чтобы делать фотографии с твоими работами, всë ещë в силе, — вдруг вспомнил он. — Ну… Давай, — Дима кивнул и отставил кружку с недопитым чаем, после чего посмотрел на Звëздочкина вопросительно. — А как мне встать, сесть, куда смотреть? Куда вставать? Или ты только цветы пофотографируешь, а мне их просто красиво уложить надо? Антон довольно улыбнулся и встал из-за стола, после чего протянул Диме руку. Он был рад, что парень всë-таки принял предложение. — Думаю, сначала мы сделаем несколько фото, где акцент будет на тебе. Потом на цветах. Фотографировать только цветы надо для продажи, а мы хотим показать флориста и его работы, — когда Побрацкий взял Звëздочкина за руку, тот повëл парня к дивану. — Сядь и прижми к себе букет, посмотри на него. Расслабься. И верëвочку рукой прикрой, а то портит картину Пока Дима садился и принимал нужную позу, Звëздочкин отходил за фотоаппаратом. Заодно парень включил немного света, чтобы фотография не была слишком тëмной. Переведя взгляд обратно на Побрацкого, Антон затаил дыхание. В его глазах Дима всегда был прекрасным, но сейчас он казался ещë красивее в сочетании с этим букетом в его руках и подходящим освещением. — Боже, ты очень красив, — всë-таки сказал вслух Звëздочкин, после чего прокашлялся, так как голос почему-то охрип. — Д-да, ты уже говорил… Спасибо, — слова благодарности Дима сказал чуть ли не шëпотом. Почему-то сегодня эта фраза Антона показалась Побрацкому ещë более смущающей и от неë становилось очень тепло на сердце. Ему и в магазине порой говорили подобное, но вот от Звëздочкина это слышать отчего-то ещë приятнее. — Эм… Д-давай уже начнëм. Антон улыбнулся и кивнул. Дима стал чуть более открыто выражать свои эмоции. Если раньше Побрацкий старался не показывать смущение, грусть и подобные эмоции, то сейчас всë можно было легко прочитать на его лице. Это радовало. — Так, хорошо, — Звëздочкин подошëл с фотоаппаратом к Диме и сразу начал фотографировать парня, шагая в разные стороны, чтобы найти нужный ракурс, при котором всë выглядело бы идеально. Дабы это сочетание белых хризантем, гипсофил и зелени лучше смотрелось с Побрацким, который был одет в подходящие для букета цвета. Будто специально образ подбирал. Что месяцами ранее, что сейчас, Антон всë ещë считал Побрацкого прекрасным. Даже слишком. Поэтому Звëздочкину все фотографии казались красивыми. — Кхм… — Антон снова ушëл в свои мысли и не сразу заметил, что застыл на месте, не делая ничего. — Так, сиди, — парень отошëл к боковой части дивана и встал на колени, а руки поставил на подлокотник. — Букет немного ко мне поверни. Чтобы его было лучше видно. Дима сделал ровно то, о чëм его попросили, после чего начал слышать щелчки фотоаппарата. Побрацкий никогда не задумывался о том, что вся эта атмосфера фотосессий и подобные звуки когда-нибудь смогут стать для него обыденностью. Но в его жизни появился Антон. И очень многое поменялось. — Отлично, — Звëздочкин поднял большой палец вверх, показывая «класс». — Думаю, этого хватит. Отсмотрю потом и выберу лучшие. Выложу. — Хорошо, — Дима кивнул. — В следующий раз пофотографируешь меня с букетом получше. А то этот очень простой, на самом деле, — сказал он и отложил цветы в сторону. — Договорились, — Антон встал и отошëл к столу, чтобы положить фотоаппарат обратно, а после подойти к Побрацкому и сесть рядом с ним. — Тебе очень идут цветы. Ну, в плане… Это правда твоë. Тебе нравится работать с цветами и при этом ты с ними сочетаешься, будто ты сам цветок, который оказывается в своей среде, — Дима от этих слов даже покраснел, отведя взгляд. — П-прости, я, наверное, неправильно выразился. Сложно подобрать слова, извини… — Нет, я тебя понял, — Побрацкий посмеялся. Ему нравилось наблюдать за тем, как Антон нервничает. — Спасибо. Это очень приятно слышать. Звëздочкин облегчëнно выдохнул и улыбнулся, положив голову парню на плечо. Им обоим становилось всë более комфортно находиться друг с другом. Они меньше ссорились, больше общались, гуляли вместе. Антон был очень этому рад, но не знал, нравится ли Диме то, что происходит. — Слушай… Дим, тебе хорошо со мной? — всë-таки решил спросить Звëздочкин. Раньше они этого не обсуждали. — Ну, то, как мы сейчас общаемся и проводим время вместе, тебя устраивает? — Ну, думаю, да? — Дима кивнул и отвëл взгляд. Побрацкий всë ещë был не совсем уверен в собственных мыслях и чувствах. Было страшно привязываться. Очень страшно. — Вполне устраивает. Ему нравилось проводить время вместе с Антоном, но до сих пор очень пугала мысль, что это всë однажды может закончиться. И речь не про конфетно-букетный период, ибо Дима как раз готов к тому, что со временем романтики может стать куда меньше, чем сейчас. Речь как раз о том, что когда-нибудь они расстанутся. Как когда-то сказал ему Олежа «Всему рано или поздно приходит конец». Хоть это и не значило «Не стоит даже начинать», но Побрацкий воспринимал эту фразу именно так. И другая установка отказывалась вбиваться в голову. — Хорошо, — Антон вздохнул, после чего уткнулся лицом Диме в шею, невесомо касаясь еë губами, заставляя тело парня покрыться мурашками. Побрацкий явно не хотел говорить про свои чувства из-за неуверенности в них, поэтому Звëздочкин подумал, что было бы неплохо помочь парню расслабиться. — Говори мне, если что-то не так. Раз уж мы в отношениях. Это нормально — выслушивать своего партнëра и помогать ему, — Антон отстранился и взял лицо Димы в свои руки, заставил того посмотреть ему в глаза. — Я очень люблю тебя. И я не хочу, чтобы тебе было плохо… Физически или морально. Побрацкий молча кивнул и уткнулся лбом Звëздочкину в плечо, обнял парня за талию. Хоть Дима и боялся, но всë равно очень надеялся, что у них всë получится. Получится создать нормальные отношения. Хоть мозг Побрацкого и отвергал все мысли о том, что влюблëнность всë же пришла, но вот сердце чувствовало что-то такое… Что-то крайне непривычное парню. Но это явно было то, чего он неосознанно ждал все эти года. «Как же это странно», — вздохнув, подумал Дима и отстранился. — Всë хорошо? — спросил Антон, посмотрев парню в глаза. Побрацкий же сразу отвëл взгляд. — Кхм, да, — в поле зрения Димы попал букет, который он отложил ранее. Флорист взял цветы в руки и посмотрел сначала на них, а после на Антона. — Слушай, мой совет тебе: дари цветы, если не знаешь, что сказать. Цветы говорят куда больше, чем ты можешь себе представить… Это на будущее. Девушке своей какой-нибудь подаришь. Сирень, — Побрацкий чуть вздрогнул, сделав небольшую паузу. «Стоп, я же не о такой сирени», — подумал он, а после прокашлялся. — Например, белая сирень говорит «Давай будем любить друг друга». Она как бы означает первую любовь. И фиолетовая сирень, которая говорит о… Я бы сказал, сильной любви «Моë сердце принадлежит тебе», — Дима хмыкнул, а после посмотрел Антону в глаза. — Но, конечно, для незнающих надо обозначать, что ты хочешь что-то цветами сказать. Иначе не поймут и просто примут цветы. — Почему именно девушке? — спросил Звëздочкин, изогнув бровь и сложив руки на груди. Побрацкий снова вздрогнул. Он и сам не понял, почему и зачем это сказал. Но ему почему-то показалось это правильным. Видимо, мысли и слова просто перемешались в одну кучу. И всë-таки… Смогут ли они начать нормально встречаться, учитывая то, что до сих пор Дима не может принять факт своей влюблëнности и продолжает отстранять Антона от себя? — Эх, горе ты луковое, — вздохнув, сказал Звëздочкин и поцеловал Побрацкого в щëку, после чего встал с дивана и отошëл в часть кухни. Оттуда он принëс свой букет и заодно прихватил кружки с недопитым чаем. — Давай ты мне подаришь свой букет, а я тебе свой? — предложил Антон, протянув цветы Диме. — Заодно это получится твой первый подарок мне. Дима немного покраснел, но всë же кивнул и принял из рук Звëздочкина букет, а свой отдал ему. И снова в груди потеплело. Что это за чертовщина?.. — Давай уже наконец допьëм чай? — сказал Антон, сев рядом и предложив Диме взять кружку, что тот и сделал. Звëздочкин же прижался к парню ближе и начал пить, прикрыв глаза. Ему было очень комфортно с Побрацким, каким бы колючим тот не был порой. И Диме тоже приятно находиться рядом с Антоном. Как бы парень не хотел это отрицать, но Звëздочкин один из немногих, кому он открылся. Не говоря уже о том, что он первый за долгое время, у кого вроде как получается добиться Диминого сердца. — Займëмся сегодня сексом или ты пас? — и всë-таки у Побрацкого до сих пор одно на уме. Но, слава Богу, сейчас это для него не стоит в приоритете и Дима не уйдëт при отказе, а останется. — Давай просто поспим? Уже поздний час, а на улице дождина льëт до сих пор. Никто из нас в такой ливень до дома не доберëтся, — вздохнув, сказал Антон и взял у Димы уже пустую кружку, чтобы отнести еë на кухню вместе со своей и помыть. Звëздочкин вдруг вспомнил про вазы, поэтому достал их и стал наливать воду, после чего принëс их к дивану. — Вроде как комнатная температура у воды. Побрацкий кивнул и взял букеты, начал ставить их в вазы, которые Антон послушно держал. Когда Дима закончил, Звëздочкин поставил цветы на подоконник, посмотрел на парня. — Как красиво смотрятся, — сказал Антон, улыбнувшись. — Так… Как мы будем спать? Я могу разложить диван или в обнимку поспим. Как тебе комфортно? Дима же молча отодвинулся к спинке, намекая, что он не против второго варианта. Звëздочкин всë понял и достал одеяло из ящика под диваном, после чего укрыл им Побрацкого. Хоть Диме и было непривычно спать с кем-то до сих пор, но он очень старался привыкать, что немного получалось. Парень стал меньше ворочаться, пока находился в объятиях Антона. «Надо бы зимой с ним спать. Чтоб теплее было», — подумал Дима, пока Звëздочкин залезал к нему под одеяло и прижимался ближе. — «Кот наглый», — хмыкнул Побрацкий и начал гладить парня по голове. Из-за таких ласк Антон заснул первым и довольно быстро, а Дима продолжал сверлить его взглядом. — «Что же в тебе такого, чего не было у моих прошлых партнëров? Не думаю, что я… Вроде бы запал на тебя только из-за ухаживаний. Хотя, всë может быть», — парень вздохнул и всë-таки закрыл глаза, попытался заснуть, что у него получилось, но не так быстро, как хотелось бы. Всë ещë было странно спать рядом с кем-то, поэтому сон до сих пор приходил медленно. В итоге, так как Антон первым задремал, он и проснулся раньше. Теперь пришла его очередь наблюдать за спящим Димой. Это действие парень сразу почувствовал и в итоге открыл глаза. — Ммм, чего? — сонно протянул Побрацкий, посмотрев на Звëздочкина. — Спи давай, жаворонок, — пробурчал он. — Я уже не хочу спать, — ответил Антон, погладив Диму за ухом и поцеловав его в лоб. Парень снова что-то пробурчал и прижался к Звëздочкину ближе, уткнулся лицом ему в грудь. — Какой ты милый, когда сонный. — Отвали, — Побрацкий нахмурился и улëгся на парня. — Дай поспать ещë чуть-чуть. Антон вздохнул и всë-таки кивнул, начиная поглаживать Диму по голове и напевать какую-то песню. Из-за всего этого парень обратно заснул и проснулся только через час. — Извини, — сказал Побрацкий, виновато отведя взгляд, потому что, посмотрев на время, он понял, что довольно долго не давал Антону сдвинуться с места. — Сейчас стукну, если продолжишь извиняться, — пробурчал Звëздочкин, тыкнув пальцем парню в лоб, а после поцеловав. — Теперь-то ты выспался? — Угу, — ответил Дима и сел Антону на бëдра, потянувшись, а после потерев глаза. Звëздочкин тут же покраснел и отвëл взгляд. — Как девственница какая-то, честное слово, — хихикнул Побрацкий и наклонился ближе к лицу парня. — Я не девственник, — пробурчал Антон, закатив глаза, после чего положил руки Диме на талию, незаметно проникнув указательными и средними пальцами Побрацкому под толстовку. — Просто всë никак не могу на тебя налюбоваться. — Да, да, я знаю, — хмыкнул Дима и укусил Звëздочкина за нижнюю губу, после чего всë-таки встал с него на пол. — Я ведь твоя… Э… Муза? Мужчину же можно музой назвать? — Возможно, — Антон пожал плечами и тоже поднялся с дивана, тут же подхватив Побрацкого на руки. — Моя муза. — Хоть бы предупредил, — пробурчал Дима, схватившись ногами и руками за парня, чтобы не свалиться. В этот же момент взгляд Побрацкого зацепился за окно. Так как студия была на втором этаже, все дороги было хорошо видно. Ну… Обычно видно. — Похоже, в ближайшие часа два мы точно отсюда не выйдем. Антон посмотрел туда, куда и Дима, увидев не привычный асфальт, а воду. Дождь, ливший всю ночь и утро, умудрился накапать так, что по городу можно было передвигаться только на лодках, потому что шагать людям явно было трудно, не говоря уже о езде на велосипеде или машине. — Ну, в любом случае, у меня тут есть и еда и вода. Почти все удобства, так что не пропадëм. Да и никому из нас на работу сегодня не надо, — Звëздочкин пожал плечами и посадил Побрацкого на подоконник, после чего прижал его к окну. — Хочешь есть, кстати? — Нет, — Дима помотал головой и уткнулся лицом парню в шею, а руками зарылся ему в волосы. — Мне… Очень хорошо с тобой. Антон тут же покраснел и непроизвольно прижался к Побрацкому ближе. Хоть это и не было признанием в любви, но всë равно для парней эти слова ощущались первым шагом к тем самым чувствам. — Мне тоже хорошо с тобой, — сказал Звëздочкин, начиная расцеловывать Димину шею, из-за чего последний сначала вздрогнул, но сразу расслабился, позволяя парню продолжать. — Я очень люблю тебя. — Ага, — и всë-таки взаимностью должным образом Побрацкий ответить пока не мог. Но Антону и не нужно было слышать эти слова прямо сейчас. Он подождëт. — Слушай, Антон, а ты уверен, что это именно любовь? Ведь ещë есть влюблëнность и всë такое, — Дима смутился, так как снова подумал, что задал глупый вопрос. Любой другой бы, возможно, посмеялся, услышав подобные слова от человека, который уже двадцать два года на Земле живëт, так ещë и работает в месте, которое так и кишит романтикой. Но Антон лишь улыбнулся и чмокнул Побрацкого в нос. — Эх, и задал ты мне вопрос, конечно… — парень задумался, пытаясь сформулировать мысль. — Я не особо уверен, что уже пережил стадию влюблëнности, но, если рассматривать теорию, то похоже на любовь. Мне интересен весь ты, хоть и показалось тебе, наверное, сначала, что только внешность и тело. Ну и, собственно, как видишь, я до сих пор с тобой. Сколько бы ты меня не отталкивал. Хотя, честно, я думал предложить всë закончить, но эта мысль почти сразу улетучилась. — Хах… Я тоже думал всë закончить, — хмыкнув, сказал Дима, погладив Антона по щеке и положив голову ему на плечо. — Вот, видишь? Мы ещë и мыслим одинаково. Теоретически, я могу сказать, что это любовь. Возможно, и с твоей стороны тоже, — заключил Звëздочкин, после чего поцеловал парня в шею. — Заткнись, — пробурчал Дима, укусив Антона в плечо. — Ладно, ладно, извини, — хихикнул он, начиная поглаживать парня по голове. — Я дождусь, когда ты примешь свои чувства. А пока просто буду любить тебя безответно…